Теперь мы с ним держали в руках то, что, судя по всему, могло привести к весьма паршивым последствиям. Подумать только… Гладкая отполированная штуковина – ключ к настоящему демону? Так ведь объяснил Дарес. К такому, что изводил Рейнарда и свел в могилу прошлого герцога Киранийского?..
– Так вот… – Дарес плавно поднялся и как ни в чем не бывало продолжил рассказ: – Я долго не мог понять, на чьей стороне наша прекрасная вдова, леди Агнесса Талейв. То, что оба преступления сошлись в одно время, сбило с толку и меня, и господина Вэлтона, и саму леди Талейв. – Он потер подбородок, будто вспомнив то время в лесу, когда носил фальшивую бороду. – Сложно было представить, что жертва и есть преступник… Мне жаль, госпожа, что приходится вот так рассказывать всем вашу тайну. Как не могу не сочувствовать вашему похищению и всему, что вам пришлось испытать.
Вэлтон что-то неразборчиво произнес себе под нос, но делать резких движений не стал. В этой комнате у него собралось уже слишком много врагов, и даже судья едва ли остановит Ройса и его команду.
– Не могу взять в толк, – проговорил судья, с осуждением глядя на Агнессу, – как же так случилось, что жена захотела смерти своего мужа? Это очень печально.
– Мама никогда не любила отца, – сказала Этель, молчавшая все это время.
Кажется, она догадывалась или и без нас знала правду, но утаила ради матери. Агнесса резко утерла слезы, повернулась к ней и заговорила вдруг так проникновенно и отчаянно, что у меня аж волосы на руках встали дыбом:
– Ты не знаешь! Ты ничего не знаешь… Это ради тебя, Этель!
Ройс, сидящий неподалеку, задумчиво поднялся и буркнул:
– Становится все интереснее и интереснее.
– Твой отец однажды сделал то, чего не должен был. – Леди Талейв опустила голову и сказала, глядя в никуда: – Это из-за него началось! Твои видения, твое… помешательство, все эти странности, эта тьма, что витает рядом. Я не простила его – не смогла! – с тех пор, как ты… бедная девочка… – Агнесса разрыдалась. – Я лишь хотела тебе помочь, перепробовала все, что только можно. Не хотела тебя потерять… Мне нужно было лишь получить эту брошь. Я бы рискнула всем ради твоего здоровья!
Помешательство? Так вот что с Этель в самом деле! Я поежилась, глядя на бедную девушку, которая уставилась на мать с выражением непонимания и боли. Каково это – сойти с ума из-за опытов отца с темной магией?! Да и сильнейшие головные боли леди Агнессы явно возникли не просто так…
Проклятая шкатулка жгла все сильнее, оттягивала руку, и я с нетерпением ждала момента, когда Дарес ее наконец заберет.
Но он только медленно, задумчиво кивнул и произнес:
– И вы с вашим безумным планом обратились к Вэлтону. Не позволить мужу получить эту брошь, оставить ее себе. Прибегнуть к силе, о которой ничего не знаете. И заодно… остаться с тем, кого вы действительно любили.
Я смотрела на дознавателя, который читал обоих, как открытую книгу, и видела в его дежурной улыбке горечь, искривившую губы.
Вэлтон отвернулся, не желая признавать очевидное, и Дарес подвел итог:
– Господин Талейв недавно казнил Алихана, главаря «Шалых». Месть за эту смерть была логичным мотивом. Все могло сложиться как нельзя лучше. Если бы не одно «но». Если бы не Джереон. Он узнал, что его невесту и леди Талейв похитили и хотят получить выкуп, и отправился к бургомистру, чтобы, возможно, признаться и призвать на помощь. Но… было слишком поздно. Именно он оставил те смазанные следы на стене, когда бежал.
Агнесса бросила на юнца разгневанный взгляд. А потом снова поморщилась и сжала виски пальцами, явно с трудом переживая новый приступ мигрени.
– Он не знал про Этель, ничего про нее не знает и никогда не справится с ее болезнью!
– Думаю, вы недооцениваете и вашу дочь, и этого молодого человека.
– Этель! – обратилась к дочери Агнесса, открыв глаза.
Но та смотрела не на нее, а на Джереона. Смотрела отчаянно и испуганно, кусая губы. Я поняла, что он ничего не знал. И вспомнила те моменты, когда Этель пугала и меня. Своим бормотанием, отсутствующим взглядом и другими чудностями. Я хмыкнула. Похоже, парень и правда вляпался в самую странную историю в своей жизни.
Этель не выдержала и выбежала из комнаты, сдерживая рыдания и закрывая ладонью рот, чтобы не сорваться на громкий всхлип. Джереон, пошатываясь, встал и последовал за ней. Стражники переглянулись, но, не дождавшись приказа, остались на месте.
Судья откинулся в кресле и устало потер виски.
Внизу на улице продолжала шуметь толпа, грохотала железными подбойками стража. Дверь дома то и дело скрипела от наводнивших улицу солдат и зевак. Поверх всего этого безобразия разгорался день. Прохладный ветер задувал в приоткрытые окна и шевелил края занавесок.
Я устало подумала, что хочу есть. И спать. И не думать больше ни минуты о том, кто, кого и почему хотел убить, предать или ограбить.
Дарес подошел ко мне, приобнял и наконец мягко забрал из моих пальцев ту самую шкатулку. Незаметно куда-то дел, освободив от груза этой штуковины.
– Уведите обоих, – приказал судья куда-то в воздух.
Бандиты из «Шалых» переглянулись с парой слуг, гадая, кому же исполнять приказ. И только после этой заминки слуги пошли за остальной стражей, что сгорала от нетерпения за дверями этой комнаты.
Агнесса поднялась и, точно деревянная, дошла до Вэлтона. Они о чем-то переговорили – так тихо, что едва ли кто услышал. Вэлтон так трогательно коснулся руки леди Талейв, что будь я не такая вымотанная, пустила бы, пожалуй, слезу.
Оба не оказали ни малейшего сопротивления, когда их взяли под конвой.
Глава 46Не переигрывайте
Дарес тихо перевел дух. Чудесно, что обошлось без очередного кровопролития. За эту милость точно нужно благодарить Святую Мать, а может, и Отца заодно. Никто не бросился в смертельную схватку и никто никого не убил, хотя сошлись в комнате практически все сословия города.
На удивление, Вэлтон прекратил спорить. Он был сбит с толку и куда больше переживал теперь за вдову Талейв, чем за себя. Чем вызывал немалую долю уважения. Судя по всему, он не думал, что она так быстро признается.
– И что теперь? – Майлис склонила голову набок, глядя на тех, кто остался в комнате.
Ройс переговаривался с Инсаром, Джереон сел рядом со своей возлюбленной Этель. Судья обратился с какой-то просьбой к молоденькой служанке, и та побежала с подносом вниз. Все снова шло своим чередом, будто только что не сломалось несколько судеб.
– Что ты пообещала Ройсу за помощь и спасение наших жизней? – вопросом на вопрос отозвался Дарес, глядя на разбойника.
– А ты как думаешь? – хмыкнула Майлис, заглядывая ему в лицо.
– Думаю, не деньги.
– Верно.
– И ты пообещала то, что сама дать не в силах.
– Тебе когда-нибудь говорили, что ты слишком умный?
Дарес рассеянно кивнул и повернулся к ней:
– Иногда… Я не знаю, возможно ли сдержать твое обещание, Майлис…
Голос бывшей разбойницы прозвучал глухо:
– Знаешь. Чтобы спасти тебя, я готова была пойти и на невозможное.
Он сжал ее пальцы, снова чувствуя этот горячий прилив родства и нежности. Майлис же пыталась сохранить дерзкий и уверенный вид, хоть внутри и подрагивала от волнения из-за собственного признания.
Ее губы растянулись в улыбке.
– Так что разбирайся теперь с этим сам.
Дарес, наплевав на всех, с силой прижал бывшую разбойницу к себе, приобнял за спину и уткнулся в ее лоб, чувствуя опять этот приятный запах – завораживающий травянисто-цветочный аромат волос девушки, что провела бо#льшую часть жизни в лесах, убегая сама от себя.
И пусть сейчас она выглядит как бандитка, как та, что совсем недавно держала меч и сражалась наравне с остальной бандой, он видел ее иной – и это веселило. Словно он один знает, что скрыто за суровым обликом разбойницы, от рук которой гибли люди. Интересно только, каким она видит – его?..
Что осталось от самого Дареса после многих лет в Братстве? Есть ли хоть часть его прежнего, настоящего или он уничтожил все и теперь только играет роль? Сейчас отчаянно захотелось понять это. Вспомнить.
Рыжеволосая дикарка стиснула его, незаметно от других, подалась ближе, желая быть рядом и забыть все остальное. Дарес и сам был не прочь оказаться сейчас подальше от других. Бег по крышам, сражения, конвой и тюрьма остались позади. Даже эшафот, на котором он стоял совсем недавно, глядя на многоликую толпу, стирался из памяти.
– Тебе не хотелось самому воспользоваться этой штукой? – пробормотала Майлис, щупая его куртку, в которой прятался артефакт.
Ощущение могущества и запрещенной, смертельно опасной силы не вдохновляло. Даже если представить, что можно изучить принцип действия артефакта и использовать себе во благо. Дарес хорошо знал, чем заканчиваются такие истории.
– Нет, и тебе не советую. Все, что мне нужно… уже у меня в руках. – Желание поцеловать бывшую разбойницу и бросить ее на какую-нибудь постель становилось все сильнее.
Майлис тихо рассмеялась, приподняв к нему голову.
– Изображать романтика у тебя пока не очень получается.
– Я буду учиться, – пообещал Дарес, не сдерживая улыбку.
– Поучись у Джереона, – кивнула она насмешливо. – Видишь, как надо делать влюбленный взгляд и… ай! – ахнула она, когда он шутливо ущипнул ее за бок.
Ройс поднялся и подошел к ним. Майлис тут же перестала улыбаться и отодвинулась, взглянув на главаря «Шалых» со всей серьезностью.
– Многим удалось уйти? – прямо спросил Дарес, искоса следя за судьей у окна.
– Да, пятеро ушли благодаря толпе. Остальные… со мной тут. – Ройс кивнул на бандитов, которые остались в комнате. – Они готовы к новому.
Лицо главаря осталось мрачным. Он смотрел, чуть опустив голову, исподлобья, словно не ждал от Дареса исполнения своей просьбы, но все же оставлял надежду. От Ройса веяло обреченностью и решимостью.
– Ты готов порвать с прошлым?
Бандит неопределенно пожал плечами: