Вдоволь насладившись увиденным, я, наконец достиг края посадочной площадки. Плоская каменная ладонь космодрома уступила место бескрайним ровным зеленым лужайкам, уходящим к горизонту. Таких пейзажей не бывает на живых планетах. Ровные, будто вырезанные из камня, полностью игнорирующие любые порывы ветра травинки, уходили к горизонту, насколько хватало глаз. Нигде в дали не проглядывал лес, не просматривались холмы, только серый купол терминала космопорта возвышался над округой.
«Странное место!»: подумал я.
Через зеленые поля к терминалу вели две узкие черные полосы. Самодвижущееся дорожное покрытие, мерно везущее экипажи кораблей к космопорту и обратно было в метр шириной.
Насколько я мог судить об этой планете, подобная система транспортировки выглядела весьма достойно, даже экологично. На Лирии подобные движущиеся треки проложены в изобилии в парках и заповедниках, чтобы не повредить флоре и фауне. Хотя, глупо сравнивать свой родной мир с местом, которое увидел впервые. Вряд ли существ, добровольно превративших свою планету в базу оптовой торговли, заботила экология. И что заставляет работать эту транспортную полосу – еще большой вопрос.
Во сколько здесь бывает час-пик, я не знаю, робот-регистратор мне об этом не сказал, но сейчас видимо другое время. Одна из полос – та, что шла от терминала оказалась полностью загружена. Сотни существ самого разнообразного вида стояли друг за дружкой, терпеливо ожидая прибытия к летному полю. Поджарые двухметровые фигуры кренков в национальных серебристых одеждах, полуметровые синекожие лилипуты – жители Зелмаута, парочка землян, невесть каким образом затесавшиеся так далеко от своей родины. Земляне – два высоких брюнета в светло-синих брючных костюмах, завидев меня, заулыбались, помахали руками, что-то прокричали мне на непонятном наречии – очевидно, приняли за своего. Это вполне понятно, ведь мой третий глаз заметен только с близкого расстояния, и то, при пристальном рассмотрении. Сосредоточившись на мне и завидев очертания третьего глаза на моем лбу, люди потеряли ко мне интерес. Я лишь виновато развел руками, мол, со всеми бывают казусы.
Почти вся галактическая ассамблея оказалась представлена здесь. Встав на полосу, направляющуюся в сторону терминала, я удовлетворенно расправил плечи, наслаждаясь свободой. Моя транспортная полоса оказалась почти пустой, лишь далеко впереди виднелась какая-то поджарая фигура в черном одеянии. Очевидно, сегодня заканчивался срок простоя внушительной части кораблей на летном поле, а прибывающих оказалось немного.
Полотно транспортера перемещало только экипажи кораблей, не грузы. Мерно двигаясь со скоростью приблизительно равной десяти километрам в час, транспортер позволял мне рассматривать окрестности и проезжающих по соседствующему треку пассажиров, направляющихся на летное поле. Поскольку из окрестностей кроме зеленых равнин и синего неба не было ничего, я с любопытством занялся изучением пассажиров. За всю свою жизнь мне не доводилось видеть такого разнообразия чужаков, сколько за прошедшие несколько мгновений. Почти всю жизнь я провел на Лирии, а если и покидал планету, то лишь для коротких межпланетных рейсов на колонии и базы в нашей же звездной системе. Меня такой порядок вещей абсолютно устраивал. Инопланетян я видел в основном в программах планетарной информационной сети. Внезапно я подумал о том, насколько все-таки разными стали мы с братом.
Через полчаса пути на транспортном полотне я прибыл к большому куполообразному зданию из прозрачного материала. Вблизи конструкция терминала космопорта предстала совершенно в ином свете, чем издали. Прозрачный купол оказался не однородным, а состоял из множества граней, этакий большой прозрачный драгоценный камень. Размерами это великолепие достигало метров двадцать в высоту и в несколько раз больше в ширину. Осматривая диковинное здание, я мысленно поблагодарил землян, за то, что они подарили галактической ассамблее свою удивительно простую и точную систему счисления. Метры, километры, сантиметры и парсеки гораздо более удобны, чем глаксианские джеббы или даже наши сторжи, и прекрасно отражали истинное положение дел, именно поэтому земная мера счисления стала официальным стандартом ассамблеи.
Транспортные треки шли к зданию и уходили прямо в него через прозрачные арки, провозя прилетевших представителей различных рас прямо в терминал и увозя готовящихся к отлету. В одиночестве я преодолел арку и успел оценить строительный гений жителей Каратака. Арка представляла собой хороший срез всего материла, из которого состояло здание. Я искренне удивился тому, что толщина стен там достигала от силы пару сантиметров.
«Вот это да!»: подумал я. «Держать такую громаду здания на тонких перекрытиях, это и впрямь достойно похвалы!»
Внутри терминала центрального космопорта оказалось не так просторно, как можно представить, подъезжая к нему со стороны. Всего в двадцати метрах от арок треки заканчивались, и начиналась высоченная стена, из такого же прозрачного граненого материала, как и само здание. Эта стена как ножом отрезала большую часть пространства, отделяя ее от транспортных треков. Самодвижущаяся дорожка для прибывающих на планету, на которой стоял я, ушла в пол прямо перед будкой из белого твердого материла, в которой сидело существо в синей, явно форменной одежде с нашивками. Создание напоминало гигантского кузнечика-переростка коричневого цвета, которому какой-нибудь сумасшедший ученый пересадил нормальные, похожие на человеческие, руки. Синяя униформа смотрелась на нем просто нелепо.
– Ваши документы, – сказало создание, вероятно коренной житель планеты Каратак на официальном языке галактической ассамблеи. Его голос, почти такой же чеканный и монотонный, как у робота-регистратора, слегка подрагивал, придавая ему неприятный оттенок.
Я молча достал тот же самый дата-кристалл и протянул его таможеннику. Это конечно не означало, что я собираюсь предложить ему взятку, просто на моей родине документы, подтверждающие личность и платежная система совмещались для удобства их пользователя. Но конечно так было далеко не везде и многие представители власти этого не знали. Данный абориген планеты Каратак также посмотрел на меня как-то странно. Во взгляде его больших фасеточных глаз я уловил осуждение и вместе с тем легкую иронию.
Тем не менее, секунду поколебавшись, таможенник взял мой дата-кристалл и убрал его куда-то внутрь своей будки. Я терпеливо ждал. Проделав с ним ряд манипуляций, таможенный служащий, покачав треугольной головой, вновь протянул мне кристалл.
– Ваша личность установлена, Намид, гражданин Лирии, – сказал он, наконец. – При вас есть багаж?
Я покачал головой.
– Не забывайте ваш регистрационный номер и вернитесь к этому терминалу ровно через десять стандартных суток.
Каратакец вернул мне дата-кристал. Вслед за этим рядом с будкой отъехала в сторону часть прозрачной стены, пропуская меня в столицу планеты Каратак.
Зал наполняла бодрая музыка, сочетающая одновременно жесткие переливы цимбал и нежную гавайскую гитару. В игорном зале крупнейшего на Каратаке казино для гостей планеты «Черная лагуна» сегодня было полно народу. Гости планеты – представители различных держав ассамблеи, главным образом экипажи стоящих в космопортах кораблей, веселились, как могли. Женщины в вечерних платьях, или аналогичных инопланетных нарядах для торжественных церемоний, их кавалеры. Кто-то просаживал деньги играя в старомодную рулетку, кого-то привлекли старые как мир автоматы, а некоторых гостей крупнейшего логистического центра в секторе привлекла местная забава – к-раз.
К-раз представлял собой нечто вроде крысиных бегов, только крыс заменяли представители местного животного мира – лорики. Также к-раз отличался от древней земной игры масштабами. Здесь отсутствовали маленькие, игрушечные желобки и лабиринты, по которым носились грызуны в надежде добраться до кусочка сыра в их центре.
Примерно три сотни гостей планеты столпились вокруг огромного проема в полу, который для надежности огородили защитными поручнями. Через проем открывался вид на огромный лабиринт, расположенный в шести метрах ниже уровня пола казино. Каждый коридор такого лабиринта имел высоту в полтора метра.
Все внимание собравшихся устремилось на начальный уровень лабиринта. Там находились три входа для лориков, первый закрыт зеленой дверцей, второй красной, третий черной. Нервозность обстановке предала барабанная дробь, возвещающая о начале игры. Как только она оборвалась, три входа одновременно открылись. В лабиринт выскочили, громко рыча, трехметровые зубастые ящеры, покрытые черными роговыми пластинами, лорики заняли свои места. Ящер, появившейся из зеленого входа, казался больше и свирепей своих собратьев, но оказавшись рядом, твари никак не проявляли своей агрессивности друг к другу, пользуясь преимуществом в габаритах, только время от времени обмениваясь громким рычанием и скаля зубастые пасти.
– Сейчас уважаемые гости планеты, наступило время делать ваши ставки! – объявил стальной дрожащий голос местного крупье.
Прямо в воздухе перед каждым из собравшихся появились мерцающие голографические кнопки. Зеленая, красная и черная, соответствовали цветам животных. Несколько мгновений зрители отдавали свои предпочтения, после чего кнопки исчезли, и прямо над проемом в полу появился большой голографический экран, на котором был изображен график зрительских предпочтений. Круговая диаграмма, в виде порезанного на неравные дольки пирога, отражала весь спектр зрительских настроений. Больше всего ставок сделали на лорика, вышедшего из зеленого входа, за него отдали свои предпочтения шестьдесят пять процентов зрителей. Красному досталась всего четверть, а лорик, вышедший из черного входа, получил оставшиеся десять.
– Ставки сделаны, ставок больше нет, – громко объявил крупье-каратакец. – Теперь приветствуем начало к-раза!
Собравшиеся радостно зааплодировали. Тем временем в самом центре лабиринта, месте, где должен оказаться ящер-победитель прямо из неоткуда, появился большой ломоть кровоточащего сырого мяса. Лорики насторожились, начали шумно втягивать носом воздух. Еще пара секунд и они тут же пришли в движение, ломанувшись вперед по лабиринту. Фаворит игры, ящер под зеленым цветом в самом начале пути столкнулся со своим красным собратом, когда тот решил собственную красную дорожку менее привлекательной и полез в зеленый сектор. Между ними завязался бой, в ходе которого явный фаворит к-раза несмотря на свои превосходящие размеры, явно проигрывал. Зеленый лорик рвал его на части. Вырвав большой кусок мяса от передней лапы, он опрокинул его на спину и попытался вцепиться в шею. Фаворит отчаянно сопротивлялся, нанося размашистые удары мощным хвостом по своему противнику, пытаясь сбросить его с себя. Все поле битвы оказалось залито зеленой кровью лориков. Тем времен явный аутсайдер к-раза спокойно пошел вперед по лабиринту, двигаясь к намеченной цели.