— Что? Вы не должны сейчас выступать по стереовидению, да и по другим каналам. Это противоречит только что достигнутой договоренности.
— Не вижу никакого противоречия. Вы хотите сказать, что гражданин, прежде чем выступать по каналам массовой информации, должен спросить вашего разрешения?
— Нет, конечно, но…
— Боюсь, что уже поздно. Я почти договорился с продюсерами. Остановить меня может только машина с солдатами. Вы можете предварить мое выступление сообщением о том, что Человек с Марса вернулся из Эквадора и отдыхает в Поконосе. Чтобы никто не подумал, что правительство можно застать врасплох. Вы понимаете?
— Понимаю. — Генеральный Секретарь несколько секунд смотрел на Харшоу. — Подождите, пожалуйста, — он исчез с экрана.
Харшоу поманил к себе Ларри. Закрыв рукой микрофон, он прошептал:
— От нашего передатчика толку не добьешься. Я не знаю, когда он пустит новости, и пустит ли вообще. Может, он пошлет новых легавых. Ты потихоньку выйди, позвони Тому Маккензи и скажи, пусть включает технику, иначе пропустит величайшую сенсацию со времен падения Трои. Будь осторожен: в саду могут сидеть легавые.
— Как звонить Маккензи?
— Спроси у Мириам, — на экране вновь появился Дуглас.
— Доктор Харшоу, я принимаю ваше предложение. Сообщение будет в основном звучать так, как вы его сформулировали, с небольшими дополнениями, — Дуглас улыбнулся, это он умел. — Я добавил, что Человек с Марса открыто обсудит с представителями правительства некоторые вопросы межпланетных отношений, когда отдохнет от путешествия.
Улыбка Секретаря стала холодной, он не был больше старым добрым Джо Дугласом.
Харшоу восхитился: как ловко старый вор превратил поражение в победу!
— Отлично, господин Секретарь. Именно об этом мы собирались объявить.
— Спасибо. Теперь об этом вашем Кэкстоне. Переговоры будут открытыми, но он туда допущен не будет. Пусть смотрит стереовизор. Ему этого хватит, чтобы сочинять сплетни. Он не должен присутствовать в зале переговоров.
— Тогда не будет переговоров.
— Вы меня, кажется, не поняли, господин адвокат. Присутствие этого человека оскорбляет меня. У меня есть личные привилегии.
— Вы правы, сэр, они у вас есть.
— Значит, не будем больше об этом говорить.
— Сэр, вы меня не поняли. Личные привилегии есть и у Смита.
— Что?
— Вы вольны подбирать членов своей делегации, зовите хоть самого Вельзевула — мы не имеем права возражать. Смит имеет такое же право подбирать членов своей делегации. Если на переговорах не будет Кэкстона, мы от них откажемся. Мы будем говорить с кем-нибудь другим, кто станет возражать против вашего присутствия, даже если вы скажете, что вы переводчик с хинди.
Харшоу верно рассчитал, что Дуглас уже не в том возрасте, чтобы вспылить. Дуглас долго не отвечал, наконец заговорил, обращаясь к Человеку с Марса: Майк стоял тихо и неподвижно, как Беспристрастный Свидетель.
— Смит, почему вы настаиваете на этом смехотворном условии?
Поспешно вмешался Харшоу.
— Не отвечай, Майк, — и, обернувшись к Дугласу. — Т-с-с, господин Секретарь! Нельзя! По закону вы не имеете права спрашивать моего клиента, почему он дал мне то или иное распоряжение. Тем более, что мой клиент только недавно научился изъясняться по-английски, а вы не можете обратиться к нему на его родном языке.
Дуглас нахмурился.
— Я могу спросить вас, на какие законы вы ссылаетесь. Но мне некогда. Мне нужно руководить правительством. Я уступаю, но не надейтесь, что я стану здороваться за руку с этим вашим Кэкстоном.
— Как пожелаете, сэр. Вернемся же к исходным позициям. Я не могу разыскать Кэкстона.
Дуглас рассмеялся.
— Вы выговорили себе привилегию, осуществление которой я считаю для себя оскорблением. Я согласен: приводите кого хотите. Только собирайте их сами.
— Вполне справедливо, сэр. Однако я надеюсь, вы сможете оказать Человеку с Марса милость?
— Какую же?
— Мы уже договорились о том, что переговоры не начнутся, если на них не будет присутствовать Кэкстон. Этот вопрос не подлежит дальнейшему обсуждению. Но я не могу найти Кэкстона. Я всего лишь частное лицо.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я неуважительно отзывался об офицерах и солдатах Особой Службы — припишите это раздражению старика, которому помяли клумбы и выломали дверь. На самом деле я признаю, что они достойно выполняют свои обязанности. Кроме того, с ними повсеместно сотрудничает полиция. Господин Секретарь, если бы вы позвонили Коменданту Особой Службы и сказали бы ему, что вам нужно найти человека, он отыскал бы его в течение часа.
— Ради чего я должен поднимать на ноги всю полицию? Чтобы найти какого-то скандалиста?
— Сэр, я прошу вас об этом, как о милости для Человека с Марса.
— Это абсурд, но я это сделаю, — Дуглас посмотрел на Майка, — как одолжение Смиту. Надеюсь, что в ответ на это вы тоже пойдете мне навстречу — во время переговоров.
— Могу вас уверить, что ваш шаг значительно разряжает ситуацию.
— Но я ничего не могу гарантировать. Вы говорите, что Кэкстон пропал. Он мог попасть под машину, а я не умею воскрешать из мертвых.
— Я надеюсь, что этого не случилось, иначе все пропало.
— Что вы имеете в виду?
— Я уже говорил моему клиенту о возможности такого исхода, но он и слушать не хочет, — вздохнул Харшоу. — Если мы не найдем Кэкстона, переговорам грозит полный провал.
— Что ж… я постараюсь, доктор, но не ждите чудес.
— Сэр, я вас понимаю. Я не верю в чудеса. Но мой клиент воспитан на Марсе — у него другая точка зрения. Будем же уповать на чудо.
— Если что-нибудь выяснится, я дам вам знать. Больше ничего обещать не могу.
Харшоу, не вставая, поклонился.
— Ваш покорный слуга, сэр.
Когда экран погас, Харшоу поднялся — и очутился в объятиях Джиллиан.
— Джубал, вы великолепны!
— Рано радоваться, девочка.
— Больше, чем вы сделали, сделать было невозможно, — она поцеловала его.
— Отпусти меня! Ты еще на свет не родилась, а я уже зарекся целоваться! Прояви уважение к старости! — тут Джубал сам поцеловал Джилл. — Это, чтобы забить вкус Дугласа — до ужаса тошнотворный тип. А теперь поцелуй Майка, он заслужил: мужественно терпел мое вранье.
— С удовольствием! — Джилл отпустила Харшоу и обняла Человека с Марса. — Вы прекрасно врали, Джубал! — и поцеловала Майка.
Джубал наблюдал, как Майк отвечает на поцелуй: торжественно, но довольно привычно. Харшоу оценил на отлично старание и на посредственно результат.
— Сынок, — сказал он, — ты меня удивляешь. Я, признаться, думал, что ты испугаешься и уйдешь в себя.
— В первый раз так и было, — серьезно ответил Майк.
— Прекрасно! Джилл, прими мои поздравления! Представь подробный отчет об эксперименте.
— Джубал, вы вредина, но я вас все равно люблю и не разозлюсь. В первый раз Майк действительно немножко расстроился, но теперь все в порядке — сами видите.
— Да, — подтвердил Майк, — это хорошо. Это сближение братьев по воде. Я тебе покажу, — он отпустил Джилл.
— Нет, — жестом остановил его Джубал. — Это хорошо, когда брат по воде — молодая хорошенькая женщина, как Джилл. Я тебя разочарую.
— Правильно ли ты говоришь, брат мой Джубал?
— Я говорю совершенно правильно. С девушками можешь целоваться, сколько душе угодно. Это как карты: попробуешь — не остановишься.
— Прошу прощения?
— Это помогает сближаться с ними. Гм… — Джубал оглянулся. — Интересно, повторится ли эффект первого поцелуя. Доркас, мне нужна твоя помощь научного эксперимента.
— Идите к черту, босс. Я не морская свинка!
— К черту я оправлюсь, когда придет время. А ты не будь упрямой девчонкой. Майк не заразный, иначе я не позволил бы ему плавать в бассейне. Кстати, Мириам, когда вернется Ларри, скажи ему, что бассейн можно почистить — пора выводить всех на чистую воду. Ну, Доркас!
— Вы уверены, что это будет наш первый поцелуй?
— Проверим. Майк, ты когда-нибудь целовал Доркас?
— Нет, Джубал. Я только сегодня узнал, что она мой брат по воде.
— Она тоже?
— Да. И Энн, и Мириам, и Ларри — твои братья, брат мой Джубал.
— Ну что ж, в сущности, правильно.
— Да. Сущность — не в разделении воды, а во вникновении. Я правильно говорю?
— Совершенно правильно.
— Они твои братья, — Майк задумался, подбирая слова. — Значит, по свойству транзитивности, они мои братья, — Майк взглянул на Доркас. — Для братьев сближение — хорошо.
— Ну, Доркас, — подстегнул Джубал.
— О Господи! Босс, вас хлебом не корми, дай кого-нибудь подразнить. А Майк все воспринимает серьезно, бедняга.
Доркас подошла к Майку, поднялась на цыпочки, протянула руки:
— Майк, поцелуй меня!
Майк поцеловал. Несколько секунд они «сближались».
Доркас потеряла сознание.
Джубал подхватил ее на руки. Джилл пришлось прикрикнуть на Майка, чтобы он не ушел в себя. Доркас очнулась и заверила Майка, что чувствует себя хорошо и готова к дальнейшему сближению. Вот только надо отдышаться:
— Ф-фу!
У Мириам были круглые глаза:
— Я тоже хочу попробовать.
— Сначала я, по праву старшей. Босс, я вам больше не нужна как Свидетель? — сказала Энн.
— Пока нет.
— Держите плащ. Хотите сделать ставку?
— На что?
— Десять долларов против одного, что не потеряю сознание.
— Идет.
— Майк, милый… давай сблизимся.
Энн не хватило воздуха. Майк, благодаря марсианской выучке, мог бы продержаться без воздуха еще столько же. Энн судорожно вдохнула и сказала:
— Я плохо подготовилась, босс. Дайте мне еще одну попытку.
Она повернулась было к Майку, но ее похлопала по плечу Мириам:
— Ты выбыла, голубушка.
— Не торопись, успеешь.
— Я сказала, выбыла! Не жульничай!
— Черт с тобой, — Энн отступила.
Мириам подошла к Майку, улыбнулась и ничего не сказала. Они сблизились и продолжали сближаться.
— Ближняя!