– Мне велено отправить вас обратно, – громыхнул он каменными жерновами голоса.
– А мне приказали показать им Зверя, – пискнул Дергачёв.
– Кто приказал?
– Шестой…
– А мне – двадцать первый! Разворачивайтесь!
– Будьте добры, позовите Ващекина, – вежливо попросил Варавва, успев оглядеться и сосредоточиться на главных деталях обстановки. В лифтовое помещение вели два коридорчика, из первого вышел «цыган» Филоненко, второй упирался в тупичок с дверью. Дверь была закрыта и беспокоила Варавву как заноза в пальце.
Филоненко озадаченно смерил его тяжёлым взглядом.
– Сказано – вертайтесь, значитца, вертайтесь! Повторять не буду. Фикса, свяжись с верхом, пусть встречают.
Пол помещения, выложенный рубчатыми металлическими плитами, едва заметно дрогнул.
Филоненко склонил голову к плечу, прислушиваясь к слабому, затихающему гулу стен.
– Что за чёрт? Фикса!
Бегающий пальцами по клавиатуре компьютера лысый охранник вскинул руки.
– У них там… война!
– Какая ещё война?!
– Вертолёт… ракеты… десант…
Начальник охраны оглянулся на прибывших с поверхности Земли, рванул с плеча висевший на ремне пистолет-пулемёт, и Варавва дал две очереди одновременно, в двух направлениях, одну – в Филоненко, вторую – в охранника справа, также схватившегося за оружие.
«Калаши» не подвели, пули легли густо. «Цыган» и рослый малый в мундире распростёрлись на полу.
Лысый охранник вскочил и замер под дулом автомата.
– Спроси, кто атакует, – шагнул к нему Варавва.
– Штукари… в комбезах… – выдавил парень.
– Кто?
– Спецназ какой-то… не знаю… побили охрану. – Лысый вдруг перевёл взгляд за спину Вараввы.
Вторая дверь! – с сожалением вспомнил он, разворачиваясь и понимая, что не успевает.
Раздался выстрел, за ним другой, третий.
Варавва извернулся, падая и вскидывая оба автомата.
Дверь в тупичке за лифтом была открыта, рядом с лифтом зыбилась дымчато-прозрачная фигура с человеческой головой, а из кабины лифта выглядывала Евгения с пистолетом в обеих руках. Она и стреляла, опередив гиганта в маскировочном суперкостюме «хамелеон», превращавшем его в привидение.
Варавва дал очередь, упал, вскочил, заметил движение лысого охранника – к автомату на стойке, выстрелил ещё раз.
Лысый упал.
Зыбкая зеркально-оскольчатая фигура перестала плыть и качаться, Варавва направил на неё ствол «калаша», но стрелять не пришлось.
С глухим стуком тело надзирателя – Ващекина («двадцать первого» в иерархии наездников) свалилось на плиты пола, роняя какое-то странное оружие, напоминавшее ракетницу и лазер одновременно.
В помещении стало тихо, только с экрана компьютера доносились едва слышные вопли, выстрелы и взрывы. Десант «конторы» (Варавва уже понял это) продолжал вскрывать заслоны шахты, ведущей к подземелью со Зверем, и был уже близко.
Евгения выскочила из кабины лифта, метнулась к Варавве, косясь на упавшего надзирателя.
– Он… не встанет?!
– Вряд ли, – качнул головой майор, посмотрел на побледневшего до смертной синевы Дергачёва. – Что это у него в руках?
– Сплин, – хрипло выдавил начальник смены.
– Что?
– Аппарат вселения…
– Я думал – какой-то ваш разрядник.
– Мы пользуемся тем, что у нас…
– Ну да, вынуждены пользоваться нашим же оружием. Значит, в обойме этого… гм, сплина – души ваших соотечественников? Наездники?
– Да… полная смена…
– Какого хрена он пытался всадить в меня наездника? Я же не давал согласия.
– Вы бы потеряли сознание…
– И эти парни просто пристрелили бы меня. Кстати, где ещё двое охранников?
– Там, в пещере блок-пост, справа…
– Они нас видят?
– Конечно.
– Жаль, гранат нет. – Варавва отстранил Евгению. – Ждите здесь, последи за ним, чтобы не устроил концерт.
Подумав, он вернулся к трупу надзирателя, поднял с пола «ракетницу», с помощью которой наездники вселялись в тела людей. Возникла идея использовать её вместо автомата. Тем более что патронов в магазинах обоих «калашей» оставалось всё меньше и меньше. На всякий случай крикнул в проём двери, ведущей в центральную пещеру со спящим Зверем:
– Выходите по одному! Обещаю сохранить жизнь!
Ему дружно ответили из двух пистолетов-пулемётов. Думать «пятые» не умели, выполняя приказ «чужих не пропускать», и уговаривать их не имело смысла.
Варавва дал в ответ длинную очередь, опустошая магазин автомата в правой руке, отбросил «калаш», берясь за рукоять сплина, перекатился мячиком по коридорчику и, уже представляя, где засели охранники, оба – слева от входа, нажал на гашетку «ракетницы», посылая очередь невидимых энергоинформационных «пуль» – «душ» наездников, ждущих своих носителей.
Идея себя оправдала: «души» нашли тела охранников, но так как их головы уже были заняты другими «квартирантами», возник конфликт новых переселенцев со старыми, охранники вообще перестали соображать, что происходит, и прыгнувший в пещеру Варавва, обнаружив противника, опустошил магазин и второго автомата. Упал, перекатился по полу под неровную, бугристую, каменную стену, ожидая ответных выстрелов, прислушался к своим ощущениям, встал.
Охранники не шевелились, получив по нескольку пуль каждый. Восстановить их активность засевшие в головах наездники не смогли.
– Выходите! – крикнул Варавва, поднимая один из пистолетов-пулемётов (отечественный «бизон») и озираясь.
Пещера оказалась не столь уж и большой, как он ожидал. Её купол поднимался метров на двадцать, а диаметр не превышал полусотни метров. Зверь – необычной формы монолит со множеством плавно перетекающих друг в друга вздутий и жил, больше напоминал гигантскую каплю ртути, уходящую основанием в шахту неизвестной глубины, и его лоснящиеся, бликующие в свете прожекторов бока медленно текли сами в себе, меняя форму.
Только теперь Варавва почувствовал взгляд спящего, тяжёлый, как могильная плита, и невольно отступил назад, собираясь в комок.
Взгляд Зверя не был угрожающим, вызывая ассоциации заторможенности, отрешённости от всего сущего, равнодушия и эйфорической пустоты. Зверь – кем бы он ни был – находился в состоянии пассивной рассредоточенности, которую можно было назвать сосредоточенностью на пустоте, в состоянии прострации, если пользоваться земными терминами, и лишь изредка «вскидывался» сквозь сон, пробуждаясь на мгновение и снова впадая в глубокую депрессию нирваны.
Подошли Дергачёв, почти не обративший внимания на «каплю ртути», и сражённая увиденным – глаза на пол-лица! – Евгения.
– Ужас! – проговорила она хрупким голосом. – Он… жидкий?!
– Это голография, – пробурчал Дергачёв, покосившись на тела охранников. – У него нет определённой формы, а рентген его не берёт. На экране томографа – куча муравьёв, образно говоря, или скорее – осиный рой. Хотя это и не осы, и не муравьи, – полевые кластеры. Но энергии в нём – что в сотне атомных бомб.
– Не рванёт? – облизнул пересохшие губы Варавва.
– Не должен, это же не бомба в конце концов. Боевой робот с большим спектром воздействия на материальные объекты.
– Вы же подготовили всё к взрыву.
– Это мера предосторожности, на случай, чтобы к нам никто не смог прорваться. Но взрыв Зверя на уничтожит.
– Ужас! – повторила Евгения. Сконфузилась, виновато посмотрела на Варавву. – А я не верила Ермоше! Честное слово!
Туша Зверя вздрогнула, по ней побежали тусклые змейки фиолетового свечения, собрались в кольцо, и это кольцо ушло в потолок пещеры, порождая водопад мелких искр.
Дергачёв бледно улыбнулся.
– Через пару минут из-под земли в районе Сылвы вылезет очередной НЛО.
Варавва очнулся.
– Значит, взорвать его нельзя?
– Если только сбросить атомную бомбу, способную пробить сто пятьдесят метров базальта и осадочных пород. Да и то я не уверен.
– А если возбудить внутри какие-нибудь автоколебания, чтобы его реактор пошёл вразнос?
– У него нет реактора, он сосёт энергию из вакуума. К тому же если Зверь взорвётся, ни от Молёбки, ни от всего Пермского края не останется камня на камне!
– Ясен пень. А заставить его улететь в космос можно?
Дергачёв в растерянности почесал затылок.
– Мы не ставили такой задачи.
– Так поставьте!
– Не получится.
– Почему?
– Тревога уже началась, сюда скоро прилетят глухари.
– Кто? – не понял Варавва.
– Ну… чистильщики… зачистят территорию, наберут новую команду… так уже было.
– Глухари – тоже наездники?
– Конечно.
– Пока они найдут новых исполнителей, пока зазомбируют, пока ликвидируют компанию Чешко… хотел бы я на это посмотреть… пока спустятся к нам… сколько у нас времени?
– Может, час… может, чуть больше.
– Успеем что-либо предпринять. Веди в модуль управления вашей машинерией.
– Я хочу жить… – Дергачёв заторопился, увидев сдвинутые брови майора. – Я буду полезен, клянусь! Выполню любой приказ!
– В этом я не сомневаюсь. Интересно, это психология наездников – уцелеть любой ценой? Или чисто человеческое качество? Наездники боятся умереть?
На мгновение лицо Дергачёва стало иным, чужим, высокомерно-презрительным, словно с него слетела маска. Инженер тут же сморщился, засопел, бледнея, заискивающе заглянул в глаза Вараввы, но тот уже понял, что верить ему нельзя. Ни как наезднику, ни как человеку.
– Живи… пока… замечу подозрительный жест – пристрелю!
– Хорошо, хорошо…
Из прохода к лифтовому блоку послышался лязг, лёгкий скрип шагов множества людей.
По спине пробежал ручей мурашек.
– Отступаем! Быстро к модулю!
Дергачёв согнулся, шмыгнул мимо туши Зверя вправо, к мачте с осветителем, за которой виднелась синяя гофрированная стенка модуля управления процессом активации. За ним послушно заторопилась Евгения.
Варавва попятился, поднимая ствол «бизона».
Из проёма двери выглянула голова человека в шлеме «киборга».
Оба замерли, разглядывая друг друга.
– Кашин? – раздался густой глуховатый бас.