Раскройте, например, книгу пророка Исаии. Он описал там судьбу вавилонского царя, который мечтал взойти на Небо и поставить свой престол выше небесных звезд и быть подобным Всевышнему. А души, находившиеся в аду, увидев рядом с собой этого гордого владыку, изумились и восклицали: и ты сделался бессильным, как мы! и ты стал подобен нам! В преисподнюю низвержена гордыня твоя со всем шумом твоим; под тобою подстилается червь, и черви – покров твой (Ис. 14, 10–11). Итак, там грешники видятся с грешниками. Прочтите слова патриарха Иакова: с печалью сойду к сыну моему в преисподнюю (Быт. 37, 35). Так говорил Иаков, узнав, что сын его Иосиф растерзан зверями, говорил в то время, когда все дети старались утешить его. И праведный Иаков надеялся на свидание со своим сыном за гробом. Раскройте Книгу Царств, и там найдете, что святой царь и пророк Давид горько плакал, когда его сын от жены Урииной заболел. А когда дитя скончалось, Давид сказал: разве я могу возвратить его? Я пойду к нему, а оно не возвратится ко мне (2 Цар. 12, 23). Итак, и Давид надеялся увидеться со своим сыном за гробом. Раскройте Святое Евангелие и прочитайте притчу о богатом и Лазаре. Богач, который всю свою жизнь одевался в роскошные одежды и каждый день веселился, не обращал никакого внимания на бедного Лазаря, лежавшего у ворот его дома и покрытого язвами. А когда после смерти богач попал в ад, он увидел вдали Лазаря, который был вместе с праведным Авраамом. И хотя между богачом и Лазарем была большая пропасть, так что перейти ему к нему было нельзя, однако и этот грешник мог там, хоть и издали, видеть праведных Авраама и Лазаря, и не только видеть, но и беседовать с ними (Лк. 16, 19–23). Значит, там, за гробом, даже величайшие грешники могут не только видеться, но и беседовать с праведниками.
После этого уже не надо говорить, что там праведники видятся только с праведниками, а благочестивые – с благочестивыми. Отче, – молился Иисус Своему Отцу, – которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною (Ин. 17, 24). Как же благочестивым не общаться там друг с другом, если они находятся все вместе около Спасителя, как дети рядом с отцом?! Ведь их видел в духе святой апостол Иоанн около Престола Божьего, и число их было тьмы тем и тысячи тысяч (Откр. 5, 11). Там он видел вместе святых мучеников: я увидел под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели (Откр. б, 9). И что может быть препятствием к их общению за гробом? Разве то, что там до Всеобщего Суда и воскресения обитают только одни души, без тел? Но подумайте, как мы общаемся друг с другом здесь, на земле? Зрение передает душе образ человека, а видит его наша душа. Мы слышим человеческую речь через органы слуха, а воспринимаем ее душой. Мысли мы передаем душой, хоть и с помощью языка… Ни глаз, ни ухо, ни язык сами по себе без души не имеют никакого значения: мертвые не видят, не слышат, не говорят, хотя и имеют все нужные для этого средства. Значит, тело – это только орудие для души. И здесь, на земле, оно необходимо, потому что душа зависит от тела, так как не может существовать без него. Но когда тела не будет, а останется одна душа, она беспрепятственно сможет общаться с другими душами! Тогда для души откроется легкий способ действия, так как тленное тело отягощает душу (Прем. 9, 15). Может, кто-нибудь скажет, что не представляет себе, что душа способна увидеть другую душу. Но можем ли мы понять, как наша душа через органы зрения видит другого человека? А как она представляет себе чей-то образ, как будто он стоит перед ней, в то время когда его нет рядом? Обычно мы приписываем это нашему воображению, однако как это происходит, остается неразгаданным.
Зрение передает душе образ человека, а видит его наша душа. Мы слышим человеческую речь через органы слуха, а воспринимаем ее душой. Мысли мы передаем душой, хоть и с помощью языка… Ни глаз, ни ухо, ни язык сами по себе без души не имеют никакого значения: мертвые не видят, не слышат, не говорят, хотя и имеют все нужные для этого средства. Значит, тело – это только орудие для души.
Ангелы – это бесплотные духи. А кто станет утверждать, что они не видят друг друга, хотя мы и не понимаем, как это происходит?! Если мы едва можем постигать и то, что на земле, и с трудом понимаем то, что под руками, а что на небесах – кто исследовал! (Прем. 9, 16). Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем (1 Кор. 13, 9), говорит апостол. Тело есть как бы зеркало души, поэтому мы видим душу человека только в ее внешних проявлениях, ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? (1 Кор. 2, 11). Вот каким, по словам апостола, будет там наше знание! Если же так, то и души там смогут видеть друг друга несравненно чище и яснее, чем в настоящей жизни человек может знать другого человека.
То обстоятельство, что души за гробом до Всеобщего Суда и воскресения обитают без тел, отнюдь не препятствует их взаимному общению. Что еще могло бы препятствовать этому? Может, то обстоятельство, что после Всеобщего Суда и воскресения души усопших опять соединятся с телами? Но по собственному опыту мы знаем, что это не может быть препятствием! Правда, наши тела тогда изменятся (1 Кор. 15, 52). Но каким бы ни было это изменение, из гроба восстанет то же самое тело, какое было в него положено: Бог дает ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело (1 Кор. 15, 38).
Что посеяно, то и вырастет: от пшеницы – пшеница, от сорной травы – сорная трава. В чем же будет состоять эта перемена? Апостол говорит, что Господь уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его (Флп. 3, 21). Следовательно, каким было тело Иисуса Христа после Воскресения, таким же или подобным ему будет и наше тело после воскресения. Тело Спасителя после Его Воскресения было так тонко и духовно, что могло пройти сквозь затворенные двери (Ин. 20, 19). И наши тела будут так тонки и духовны, что будут способны перемещаться по воздуху. На теле Господа остались язвы от гвоздей и рана в ребре Его (Ин. 20, 27). И на наших телах после воскресении останутся признаки, свидетельствующие или о подвигах веры и благочестия, или о неисправимых пороках. Так что при свете благодати Божией в телах праведников будут отражаться, как в зеркале, все их добрые дела, которыми они угодили Господу в дни своей земной жизни. От этого праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их (Мф. 13, 43). А в телах грешников отразятся все их грехи, которые они совершили во время земной жизни, не очищенные покаянием и молитвами Церкви, поэтому они будут мрачны и безобразны.
Тело Иисуса Христа после Его Воскресения так изменилось, что Мария и апостолы сначала даже не узнали Его, хотя и беседовали с Ним (Ин. 20, 14–16). Но после, однако, все они убедились, что это не призрак, не дух, ибо дух плоти и костей не имеет (Лк. 24, 39), а Он не только имел и плоть и кости, но и разделял с ними трапезу (Лк. 24, 42–43). Все они нашли в Нем что-то знакомое им и с радостью узнали своего Господа. А апостол Фома сказал: если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю (Ин. 20, 25). Но когда Господь явился и показал ему Свои руки, ноги и ребра, тогда Фома с радостью сказал: Господь мой и Бог мой! (Ин. 20, 28). Итак, как ни изменилось тело Спасителя после Воскресения, однако все видевшие Его находили в Нем многое такое, что видели и прежде. В то же время их собственные тела еще не были прославлены и не имели никакой перемены, а ведь для созерцания прославленного тела нужны были, без сомнения, более тонкие и духовные орудия.
Что же может нам препятствовать после воскресения общаться с ними, после того как наши тела и тела всех усопших уже получат свое изменение? Наши слезы о том, что мы никогда больше не увидимся с ними, похожи на слезы младенца, от которого на некоторое время отошла мать. Он, бедный, горько плачет, думая, что она оставляет его навсегда. Вспомните утешительное слово Христово: вскоре вы не увидите Меня, и опять вскоре увидите Меня, ибо Я иду к Отцу… вы теперь имеете печаль; но Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас (Ин. 16, 16, 22).
Дай только Бог, чтобы там, за гробом, наше свидание с родными и близкими было радостным, а не печальным! А это будет тогда, когда мы станем молиться за них и за себя. Если наш усопший скончался с верой и покаянием, то будем молиться Господу, чтобы Он простил и все остальные его грехи и поселил его в месте светлом и покойном. А сами будем угождать Господу своей жизнью, чтобы Он сподобил и нас мирной христианской кончины с верой и покаянием. Будем служить и делать добро ближним, чтобы они после нашей смерти не забывали нас в своих молитвах, и тогда надежда на радостное свидание с усопшими для нас несомненна!
Тело Иисуса Христа после Его Воскресения так изменилось, что Мария и апостолы сначала даже не узнали Его, хотя и беседовали с Ним.
Но, увы, есть еще особые ситуации, заставляющие проливать безутешные слезы на могиле. Их так много, что почти каждый имеет свои причины плакать. Не так горько расставаться с человеком, который сходит в гроб в старости, как укладываются снопы пшеницы в свое время (Иов 5, 26), ибо такой человек уже прожил свой век. Дней лет наших – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет; и самая лучшая пора их – труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим (Пс. 89, 10). И земля меньше бы кропилась слезами, если бы ее недра открывались только для них! Но сколько умирает детей, которые едва успели взглянуть на свет с радостной улыбкой! Зачем они родились? Разве только для того, чтобы причинить матери боль во время рождения, потом самим претерпеть много болезней, затем порадовать родителей, поселить в них сладкую надежду, которая сменится горькими слезами?! Сколько людей умирает в нежной юности, которые, подобно цветку, только что начали распускаться и благоухать, но под влиянием холодной смерти должны засохнуть и завять! Для того ли они расцветали, чтобы не принести никакого плода? В подобных случаях люди часто ропщут на Провидение, Которое, по их расчетам, отнимает у них лучшие сокровища. Ропщут часто и на самих себя, укоряя за то, что не смогли заранее предпринять всех мер для спасения близких. Не щадят упреков врачам, которые лечили усопшего и не смогли спасти его от смерти. Но этот ропот недостоин человека, эти слезы преступны, они оскорбляют Господа. Вы ропщете на Провидение за то, будто бы Оно так не вовремя потребовало от вас жертвы. Не вовремя?! Только у нас на земле то или другое бывает не в пору, не вовремя. На Небе не так! Там нет слов «рано» или «поздно», там всему свое время!