– Эхербиусы – это жуткие люди, без каких-либо чувств, они очень сильные, ловкие и беспощадные. Они живут по своим очень жестоким законам, говорят, что они работают на гильдию наемных убийц. И если такое чудовище приходит в деревню, то там не остается ничего живого, а людей они убивает самым жестоким образом!..
Все это он чуть ли не прокричал мне в лицо. Его голос с каждым словом становился все тверже и увереннее, в нем появилась этакая нотка восхищения, из-за чего у меня возникло подозрение, что он не прочь и сам стать таким же «чудовищем». Только вот во всем этом рассказике я заметил одну маленькую неувязочку.
– Говоришь, не оставляют никого живого? – скептически поинтересовался я.
– Да! От них невозможно убежать или скрыться, они беспощадные, они… – И опять повторился восторженный отзыв о том, какие это монстры. Во время своего пламенного монолога парень начал бурно жестикулировать, чуть ли не подпрыгивая на месте, стараясь донести до меня, насколько страшные создания эти эхербиусы. Правда, заметив мой насмешливый взгляд, оборвал на середине слова и замолчал, непонимающе глядя на меня.
– Если они такие страшные, – начал я медленно и с расстановкой, – беспощадные, жестокие и никого не оставляют в живых, то откуда же о них вообще узнали?
На парня стало жалко смотреть, из него будто выпустили весь воздух, он как-то сгорбился, сжался и покраснел, еще чуть-чуть и начал бы шаркать ножкой по земле. В общем, приобрел совершенно неподражаемый вид, я едва сдерживал рвущийся наружу хохот, столь комично он выглядел.
– Мой тебе совет: прежде чем поверить чему-то, сначала убедись, что это действительно правда, а пока не будет подтверждения достоверности полученной информации, воспринимай все как полуправду, от кого бы ты ее ни получил. – Судя по выражению его лица, он понял только первые три слова, остальное воспринял как нечто жутко заумное. Решив не травмировать «ребенка», я перевел свои слова на более доступный ему уровень понимания:
– Не верь всему, что тебе говорят.
Вот это он точно понял. Да еще как! Не среагируй я вовремя, мог остаться без чего-нибудь очень важного для моего существования – руки, например. Не знаю, что его так задело в моих словах, но задело, видимо, сильно, раз он, забыв про всяких там эхербиусов, попытался если не отправить меня на тот свет, то существенно покалечить точно. Впрочем, неожиданно выяснилось, как для него, так и для меня, что реакция у меня на пару порядков выше, чем у него. Так что я остался цел и невредим, а он сидел в трех метрах от меня и, усиленно сопя, потирал ухо. Ударил я его совсем легонько, боясь что-нибудь ему сломать; будь он побольше, ударил бы посильнее, а от этого и последствия стали бы другие. Впрочем, ему хватило ума больше на меня не бросаться. А я даже искренне извинился перед ним, помог встать, подал валяющийся меч и отряхнул пыль с точно такой же жилетки, что была одета на мне.
– Парень, ты был бы поаккуратнее, а то, как выяснилось, я очень нервно отношусь к тому, что меня собираются убить. Тебя звать-то как?
Тот сначала меня внимательно оглядел, а потом что-то пробурчал, по-видимому, свое имя. Когда я попросил повторить еще раз, мне показалось, что он опять на меня бросится, но потом, явно через силу, он все же выдавил из себя:
– Ролу Гранд.
– Очень приятно познакомиться, а меня зовут Крэйзи Хисп.
Видимо, с именем я все же маленько просчитался, так как он был явно чем-то впечатлен. Но в следующий момент его лицо, который уже раз за время нашей беседы, стало выражать искреннее удивление.
– Вам не кажется мое имя странным?
В чем вопрос?! Конечно, кажется! В моем мире такого вообще не встретишь, а вот про твой мир я совсем ничего не знаю.
– А что, оно должно было мне что-то сказать? – В голос я добавил немного волнения, будто мне не терпится услышать ответ.
– Да, вообще-то, нет, – ответил он немного растерянно. – Просто все считают его очень странным, но, к сожалению, родители погибли раньше, чем я смог спросить, почему они меня так назвали.
Я решил кое-что проверить:
– А мое имя тебе странным не кажется?
В его взгляде опять промелькнуло какое-то выражение, которое я заметил минутой раньше, вроде это было понимание чего-то, что я еще пока сам не понимал, а затем он ответил, тщательно подбирая слова.
– Показалось. – Он даже кивнул головой в подтверждение своих слов. – Если мое имя просто странное, то ваше... как бы это сказать... совсем странное. Даже звучит как-то необычно – Крэйзи Хисп. Вы, наверное, из очень далеких мест?
Подумаешь, тоже мне дело. Мало ли как меня решили назвать, что из этого-то? Но если бы я знал свое будущее, то никогда бы не стал так называться. Слишком правильно подобрал, так нельзя. Но, увы, над временем я не властен, так что своего будущего я не знал и знать не мог.
В это время с другой стороны деревни послышалось множество голосов, из чего я сделал вывод, что горе-защитники решили вернуться. Через минуту мои слова подтвердились, они шли толпой вслед за каким-то человеком, судя по его осанке, далеко не простым крестьянином. Скорее всего, он именно тот, кто преподал этим людям азы обращения с оружием. Неудивительно, что, испугавшись меня, они первым делом помчались к тому, кого считали своим защитником. Да и выглядел он как бывалый воин. Не было того самодовольного, предвкушающего выражения на лице, которое говорило лишь о неопытности. Этот же, по-видимому, считал, что лучшая победа – без боя.
Когда он подошел ко мне на расстояние вытянутого меча и остановился, я оценил его умение: дистанция между нами не позволяла мне до него дотянуться. Я, не сдержавшись, улыбнулся. Он сразу понял значение улыбки и, в отличие от крестьян, которые недоуменно переглянулись, усмехнулся в ответ, а затем легонько качнул головой в знак приветствия. Я ответил точно таким же едва заметным кивком. Удивительно! Я в этом мире всего-то несколько часов, а уже действую так, будто прожил тут пару лет. А ведь я могу никогда не вернуться домой. Только сейчас, увидев этого воина, я вдруг понял это. А ведь там, в прежнем мире, у меня остались, друзья, семья – все, кого я когда-либо знал. Я ведь действительно могу их больше не увидеть. ДА КАКОГО ХРЕНА Я ТУТ ВООБЩЕ ОКАЗАЛСЯ?!! Хорошо, что я был не один, иначе, наверное, сделал бы что-нибудь такое, что было бы несовместимо с дальнейшей жизнью, а так меня в чувство привело какое-то движение. Действуя на одних рефлексах, я упал назад, на спину, а затем, оттолкнувшись, перекувырнулся через правое плечо. В фехтовальной школе первым делом учили падать, ничего себе не отбивая. К счастью, обладая должными навыками, я и сейчас даже не ушибся. Когда же встал, машинально отряхивая пыль со своей одежды, увидел, что воин стоит с поднятой рукой и на лице его написано несказанное удивление. Видимо, он хотел просто похлопать меня по плечу, а нападать даже близко не собирался. Изобразив благородное лицо (как я его понимаю), я негромко сказал:
– Извините. Задумался и не понял ваших намерений. – Потом, посмотрев на моего визави, понял, что пора знакомиться, иначе дело дальше переглядывания не пойдет, поэтому шагнул навстречу и протянул руку: – Крейзи Хисп.
Воин заинтересованно оглядел мою руку, затем, сделав встречный шаг, со словами: «Ахманов Ярослав», – уверенно ее пожал. Значит, здесь в ходу и наши имена?! Блин, надо было назваться своим настоящим, а теперь результатом стал опять огонек непонимания, промелькнувший в его глазах, точно такой же, как совсем недавно у Ролу. Но огонек промелькнул и пропал, а воин вежливо попросил следовать за ним в его дом за деревней:
– Он здесь совсем недалеко, просто я люблю уединение.
Дом был как минимум в двадцати минутах ходьбы от деревни (быстро же сбегали крестьяне до него или, что более вероятно, встретили хозяина на полпути) и выглядел вполне уютным. Чем-то он мне напомнил дом моих родителей, да и размеры соответствовали; думаю, для этого мира подобный дом – очень большая роскошь.
Внутри все оказалось еще лучше. Повсюду лежали превосходные ковры, ворс которых был столь толстый и мягкий, что можно было смело спать прямо на полу. В гостиной был красивый камин и – целое множество различных растений, вплоть до карликовых деревьев. Видимо, хозяин был не просто воин; а может, успел где-то прилично наворовать, до того момента, как его уличили и пришлось делать ноги, но, мне кажется, обычному человеку такой дом явно не по карману.
Когда мы, основательно перекусив, что оказалось очень кстати, устроились на веранде, он заговорил, словно отвечая на мой невысказанный вопрос. Наверное, заметил, как я разглядывал его владения.
– Родители мои были очень богатыми людьми, но мне надо было воевать, показать себя. – Усмехнулся и добавил: – Если бы не родители, не знаю, на что бы я сейчас жил, и главное – жил ли бы вообще. А теперь обучаю за деньги военному делу некоторых людей, по преимуществу, крестьян. Правда, их практически ничему не научишь, время упущено, а детей они отдавать в обучение не хотят. Боятся, что когда те вырастут, уйдут из дому – воевать. – Он снова усмехнулся и быстро проговорил: – Но не будем обо мне, у меня вся жизнь обычная, давай лучше о тебе.
Быстро он перешел на «ты», хоть я и не был особо против, а вот с заявлением, что у него обычная жизнь, которая мне неинтересна, я бы мог основательно поспорить. Мне, напротив, слушать его было очень интересно, а вот желание говорить о моей личности у меня отсутствовало напрочь. Слишком много пришлось бы врать, чего делать не хотелось. Не то чтобы я был таким уж правдолюбцем, но врать человеку, у которого придется просить кров, как-то совершенно не хотелось, по крайней мере, в главном, а по мелочам – так на то они и мелочи.
– А может, хватит моего имени и честного слова, что я хороший парень? – лучась добродушием, поинтересовался я.
– Не хочешь, не говори, – совершенно спокойно откликнулся мой хозяин. И, в свою очередь, полюбопытствовал: – Тебе есть где жить?