В нутре Великого Зверя.
После того как наступающие имперцы разрушили часть генераторов, грубощит сжался на пару километров, но все так же прикрывал внутренние районы Горкогрода от кораблей на орбите. Также город защищали громадные орудия, ракеты и энергетические пушки крепости.
— Мы должны войти в цитадель! — провозгласил Курланд. Выбрав канал связи с магистрами орденов и другими командирами группировки, он произнес: — Готовьтесь к решающему штурму.
Глава 15
Мы обманываем себя обещаниями светлого будущего.
«Если бы только…» — заводят свою мантру слабаки. Нужно бороться, не надеясь, что станет легче. Необходимо отринуть тщеславие, стараться превосходить, но не завоевывать. Создание чего-либо мимолетно, тогда как разрушение вечно. Поэтому творите не для завтрашнего, а для сегодняшнего дня. Сражайтесь не за будущее, а за настоящее. Прошлое при таких рассуждениях становится бессмысленным, однако нам не вырваться из его оков.
Вселенная знает, что должно произойти, но потакает прихотям желающих иного. Признание неизбежного не есть фатализм.
Как же я ненавижу это ожидание…
В битве за столицу наступила пауза вроде тех, что бывают в кулачных боях, когда соперники по молчаливому согласию расходятся, чтобы отдышаться. Пока лорд-командующий собирал из разгромленных рот новые соединения, а полевой легат Дорр стягивал резервы для поддержки следующего натиска, войска Марса зачищали внешние районы города от очагов сопротивления орков, стремясь обезопасить линию наступления.
Магос Лаврентий утверждал — пожалуй, излишне рьяно, — что главной целью Культа Механикус остается уничтожение грубощита, в результате чего именно ему поручили возглавить экспедицию, призванную отыскать способ решения данной задачи. Теперь Фаэтон, которого охраняли манипулы киберконструкций, несколько взводов скитариев и «Рыцарь» модели «Паладин» под названием «Серый клинок», рылся в развалинах башенки зеленокожих вблизи от изначальной границы силового заслона. Он делал пикт-снимки, считывал данные приборов, изучал разброс обломков и пытался определить назначение нескольких помещений и сломанных устройств внутри здания.
— Это усилитель, — произнес Лаврентий вслух и поманил Жеддаза, младшего техножреца, которого назначили Фаэтону в помощники, видимо, за некое упущение по службе. Магос указал на потеки металла вдоль стен, остатки каких-то желобов. — Вот, смотри. Тут была сеть кабелей, но она расплавилась от того же выстрела, который разрушил башню. Здесь повсюду следы мелта-пучка высокой интенсивности — из термальной пушки «Рыцаря», я бы сказал. А в тех комнатах располагались своего рода батареи питания.
— Но тут нет кондуитных труб или проекторов, — со вздохом отозвался Жеддаз, переворачивая механодендритами сплющенные котелки и обломки мебели. Сохранившиеся фрагменты его лица кривились в гримасе отвращения, словно техножрец копался в жидких отходах.
— Магос, к нам приближаются с воздуха по неожиданному вектору, — предупредил сэр Фалдорон, пилот «Серого клинка».
— Авианалет?
— Один аппарат, вылетел из внутренних районов.
— И он направляется к нам?
— Если не изменит курс, пройдет неподалеку. Зенитные батареи главных сил готовятся открыть огонь.
Лаврентий перенаправил поток данных от «Рыцаря» в хранилища своего когитатора, решив добавить эти сведения к громадному объему ранее собранной им информации об орках. Почти тут же магос заметил, что траектория движения самолета нехарактерна для авиации чужаков.
Он попытался определить, в чем причина. Зеленокожие были опрометчивыми бойцами, полагающимися на инстинкты. Большинство их пилотов, помешанных фанатиков скорости, ценили острые ощущения от стремительного полета не меньше, чем сами воздушные бои. Но приближающийся аппарат маневрировал… продуманно.
— Нет! — крикнул Фаэтон, заглушив канал связи «Серого клинка» приоритетным кодом.
Выбравшись из бункера, магос полез вверх по груде обломков, покрытых ошметками плоти. Три механические ноги Лаврентия едва справлялись с подъемом по склону. Оглядев небо, он увидел пятнышко летящей из крепости машины.
— Он транслирует какие-нибудь сигналы? Идентификаторы?
— С чего бы ему… — Рыцарственный Отпрыск осекся. — Есть радиопередача на низких частотах, магос.
— Переключи на меня.
— Что, если это…
— Переключи на меня! И прикажи зенитчикам не стрелять!
Сэр Фалдорон подчинился и направил перехваченное сообщение в инфопоток Лаврентия. Открыв сжатый пакет данных, техножрец перевел их в звуковой формат.
— …нельзя атаковать. Враг готов к сокрушительному контрудару. Меня кто-нибудь слышит? Я — Эсад Вайр из Официо Ассасинорум, агент лорда Вангорича. Выполняю задание, санкционированное представительством Инквизиции. Мне нужно немедленно переговорить с лордом-командующим и господином примархом! Не штурмуйте цитадель! Ради Императора и всего человечества, не атакуйте!
Ассасин, окруженный магистрами орденов, точно не был самым грозным индивидуумом из тех, кто собрался в разбомбленных руинах орочьего склада. Рядом с Вулканом оперативник казался особенно небольшим. Впрочем, такие убийцы полагались не только на физическую силу. В каждом жесте Эсада Вайра ощущалось напряжение, он сдерживал таящуюся в нем энергию. Курланд видел подобное, когда его боевые братья готовились к битвам: словно буря ярилась в глубине спокойного моря.
Вайр сидел на расколотом основании стены. Его черный обтягивающий комбинезон блестел от крови — по большей части густой, орочьей, но и жизненная влага самого Эсада сочилась из нескольких прорех в синтекоже. Устало опустив плечи, он нервозно постукивал себя пальцем по колену.
В зрачках его твердых как кремень глаз поблескивали усиливающие системы. Также Курланд чувствовал слабые запахи биомеханической смазки и искусственных кровезаменителей, что говорило о наличии у Вайра внутренних имплантатов. Ничего удивительного — все агенты Официо Ассасинорум имели те или иные улучшения организма. Судя по незаметности аугментаций, Эсад, несомненно, специализировался на маскировке и тайном проникновении.
Его дыхание отдавало стимуляторами, от всего тела тянуло обеззараживающим коагулянтом[22]. Вайр сменил позу, и у него открылась рана под ребрами. Из пореза на синтекожу комбинезона потекла еще одна струйка крови, но агент как будто не обратил на это внимания. Он то и дело переводил взгляд с одного космодесантника на другого, непрерывно следя за помещением и всеми присутствующими.
Немногим ранее Эсад жестко посадил истребитель зеленокожих, едва не рухнув на позиции имперцев, и потребовал аудиенции у командиров. Ассасина задержали Багровые Кулаки, и с тех пор он молчал, пока не прибыли представители всех союзных фракций. Встреча проходила в мрачных декорациях: расколотый каменный пол покрывали размазанные пятна орочьей крови, между обломками кладки торчали трупы и куски тел чужаков. В небе сияло дневное солнце, но остатки рухнувшего потолка отбрасывали густые тени на людей внизу.
— По какому праву тебя внедрили в нашу армию? — требовательно спросил Оденат.
— Неужели это важно, магистр ордена? — отозвался Вайр. Поморщившись, он судорожно вздохнул. — Приказ мне отдал лично лорд Вангорич, по согласованию с членами Инквизиции. Какая разница, как я здесь оказался или почему? Говорю еще раз: я был в орочьем городе. Видел оставшееся у них огромное войско. Оно сильнее всех, с которыми вы сталкивались раньше. Вам нельзя атаковать.
— Почему ты не продолжил выполнять свое задание? — поинтересовался Вулкан. — Несомненно, убить Великого Зверя было бы гораздо важнее, чем предупредить нас о любой опасности. Если бы ты покончил с ним, наши потери уже не имели бы значения.
— Я не мог подобраться к Великому Зверю, — признал Эсад, покачав головой. Пару секунд он смотрел в пустоту, видя перед собой образы из воспоминаний. — Едва проник на задворки его святилища. Еще больше мне повезло, что я ушел оттуда живым. Там десятки тысяч громадных чужаков, вооруженных не хуже бойцов ваших элитных рот. Но это еще не самое худшее. Ими командует не просто военачальник, но кто-то гораздо более возвышенный. Народный вождь или, может, верховный жрец…
— Посланник орочьего бога? — злобно произнес Боэмунд, стиснув рукоять меча. — Бред! Не путай примитивные ужимки ксеносов с атрибутами цивилизации.
— Я видел их храмы и проповедников! — резко парировал Вайр. Он все так же оглядывал космодесантников, не прерываясь ни на секунду. Курланд подметил, что дерзкий ассасин предпочитает не смотреть на примарха. — Я наблюдал за церемониями, обрядами и проповедями их религии. Чужаки ведут священную войну, и они настолько же фанатичны, как участники той злополучной, смехотворной вылазки — Народного крестового похода.
— Это ничего не меняет, — заявил Вулкан. — Напротив, увеличивает значимость Великого Зверя. Если мы прикончим полубога зеленокожих, то сломим их.
— Согласен, — отозвался Эсад. — Но я говорю вам со всей искренностью: штурм не поможет нам уничтожить чудовище.
— Оно заманивало нас с самого начала, пыталось поймать в западню на каждом шагу, — высказался Тейн. — Возможно, финальная ловушка станет для нас последней.
— Зверь — орк, и он жаждет драки, — вмешался Боэмунд. — Да, он умный орк, но не перехваливайте его. Вожак просто хочет биться на своей территории и на собственных условиях.
— Такого нельзя допустить, — произнес Имперский Кулак.
— У нас нет другого выбора, лорд-командующий. — Вулкан поднялся, словно собираясь уходить. — Похоже, мне нужно еще раз повторить: прояви немного веры, Курланд. Я желаю, чтобы ты усвоил единственный урок: тот, кто праведно служит Императору, никогда не потерпит окончательного поражения. Что бы ни случилось, мы не должны поддаваться отчаянию. Даже когда казалось, что Хорус неизбежно возьмет верх, лояльные Императору воины продолжали обороняться. Даже не представляя, что способно принести нам победу, мы отвергали…