— Враг пришёл убивать, — глядя в объектив, вещал генерал, — он напал, даже не пытаясь вступить с человечеством в контакт. Это говорит о том, что истребление нашего вида вопрос решённый. На нас с вами смотрят полные надежд глаза граждан Новой Республики. Их будущее зависит от нашего упорства и воле к победе. — В голосе командующего появился лёд. — Знайте, пришла беда, в которой нет места слабости. Мы будем безжалостны и свирепы, только так мы выстоим в этот суровый час. Готовьтесь.
Генерал кивнул. Офицеры свернули аппаратуру и покинули кабинет.
— О чём задумался, майор?
Обращение к начальнику штаба повисло в воздухе. Задумчиво рассматривая проекцию планетарной обороны, майор пропустил вопрос мимо ушей.
— Майор? — повторил генерал.
— С момента уничтожения нашей космической группировки прошло тринадцать часов, — задумчиво произнёс начальник штаба. — Почему они не атакуют?
— И я думаю о том же, — поддержал Шамнов. — До подхода резервов осталось девятнадцать часов. Им надо спешить.
— Потери у них серьёзные, может, решили отменить?
— Уверен, что нет, — авторитетно возразил генерал, — взломать оборону, понести такие потери и не взять приз? Нет, майор, им нужна Лайлона. Просто так они не уйдут.
— Не могли они напасть, не имея плана. Время поджимает. Чего они ждут?
— Думаю, заминка вызвана нашими автоматами.
— Допускаю. Оружие новое. Его характеристик противник знать не мог. Но этот этап пройден, что мешает теперь? — Майор встал и зашагал по кабинету. — Меня это ожидание с ума сводит.
— Ну, во-первых, каждая минута их заминки прибавляет нам шансов, а во-вторых, любая чётко спланированная акция может дать сбой. Ты видел, что случилось с Суратом, Вестой и Цирцеей, и сколько времени это заняло?
— К чему вы клоните?
— Имея чёткий лимит времени, противник должен атаковать без остановки, что противоречит ситуации. Уверен, первый удар по планете — кстати, совершенно безнаказанный — должны были совершить диски, разбитые нашими автоматами над Суратом. С их дальностью стрельбы наша оборона не продержалась бы и часа. Нежданно натолкнувшись на наши автоматы, они использовали шанс, уничтожив машины во время перезарядки. Чужим пришлось вытащить диски раньше срока. Они рискнули и лишили нас оборонного пояса, а себя финальной ударной силы.
— Выходит, им пришлось на ходу менять планы атаки на Лайлону?
Версия генерала пришлась майору по душе.
— Или строить их заново. — Генерал в очередной раз взглянул на циферблат. — А время не ждёт.
Спустя два часа с момента обращения командующего к войскам тишину разорвал грохот тревожных сигналов. Этого ждали, но вой сирен всё равно многих заставил вздрогнуть. Тревога, волной пройдясь по планете, заглянула во все без исключения части и опорные пункты, за краткий миг оповестив защитников о движении в стане врага.
— Идём, майор, поглядим, что они там надумали.
На центральном посту царила нервозность. Из динамиков сыпались доклады с наблюдательных пунктов.
«Я Север, основные силы противника меняют дислокацию. Отмечаю пять объектов, идущих к поверхности».
Держащие планету в плотном кольце корабли теперь перестроились. На мерцающей проекции было ясно видно, что красные метки вражеского флота, разделившись, зависли над полюсами.
— Семьсот кораблей над северным континентом, шестьсот над южным, — расшифровав данные, доложил старший оператор. — Пять кораблей, не меняя курса, идут к поверхности. До входа в атмосферу четыре минуты. До входа в зону действия оборонных систем одна минута.
— Разведка боем, — со знанием дела заявил майор. — С чего-то надо начинать.
— Не будем их разочаровывать. Как войдут в зону — сбить.
Трансляция со спутника привлекла всеобщее внимание. Сверху было хорошо видно, как пусковые установки, окутавшись пламенем, плюнули десятком ракет. Жирные дымные хвосты вертикально потянулись в небо.
— До контакта семь секунд, шесть, пять, — монотонно отсчитывал оператор.
Стремясь уйти от попаданий, пятёрка кораблей разошлась в разные стороны, но блоки наведения ракет намертво вцепились в цели. Вспышки взрывов наблюдали все, кто следил за небом.
Под бурные овации центрального поста метки кораблей пропали с проекции.
«Я Север, системы слежения не фиксируют обломков уничтоженных целей. Повторяю, пространство в районе попаданий чистое».
— Ложные цели, — генерал обменялся с майором многозначительными взглядами. — Вот и ответ.
— Господин генерал, — послышался обескураженный возглас оператора. — Количество кораблей противника удвоилось. Нет, утроилось.
На проекции загорались всё новые метки. Системы слежения, не в силах отличить ложные цели от реальных, передавали данные по всем объектам. Когда количество целей перевалило за сотню тысяч, армада двинулась к планете.
— Всем сухопутным частям в укрытия. Комплексам ПКО огонь по мере готовности. Соедините меня с Калужным.
На экране появилась всклокоченная шевелюра главного конструктора.
— Господин генерал, — сморщенное лицо старика выражало крайнюю озабоченность, — всё вижу, мои люди приступили к работе. Доложу, как только появятся результаты. — Губы старика дрогнули. — Надеюсь, успеем.
Шамнов опустился в кресло. Дальнейшая судьба планеты зависела от чутья наводчиков и группы проектировщиков противокосмических систем, решающих проблему ложных целей.
Земля вздрогнула сотрясаемая пусками тяжёлых ракет. Двадцать шесть тысяч пусковых установок, раскиданных по поверхности, изрыгали гром и пламя, отправляя в небо смертоносные заряды. От земли в небо потянулись тысячи разрываемых ветром дымных столбов. Блоки наведения ракет, безошибочно находя заданную наводчиком цель, не отпускали её до момента взрыва. Процент попаданий по реальным целям был невысок, однако количество выведенных из строя кораблей неумолимо росло.
С орбиты сыпались ответные удары. Стационарные комплексы успевали дать два-три залпа, после чего раскрытые позиции неизменно замолкали. Дольше всех держались морские платформы. Погружаясь после каждого залпа и постоянно меняя позицию, громоздкие платформы оказались самым действенным оружием. В ходе боя выяснилось, что действие оружия пришельцев, изменяющего материю, сводит на нет обычная вода.
— Погреба платформ пусты, — повернулся оператор к генералу.
Девять часов интенсивной перестрелки оставили планету без дальнобойного оружия. Семи тысячам целям, по-прежнему кружащим над планетой, противопоставить было нечего.
Корабли снизились до пятисот километров, представ перед людьми во всей своей красе. Не встречая препятствий, они обстреляли порт и стёрли с лица планеты комплекс правительственных зданий.
Окончательно уверовав в свою безнаказанность, противник сбросил ложные цели.
— Двести семьдесят шесть кораблей, — прочитав данные сканеров, произнёс дежурный офицер. — Похоже, мы отбились.
— Наверное, — не обратив внимания на несоблюдение субординации подчинённым, ответил генерал. — Когда будут готовы платформы?
Дежурный застучал по клавишам.
— Платформы в подводных доках. Идёт загрузка боекомплекта. До выхода в море один час.
— Хорошо.
Внезапно на центральном посту раздался встревоженный возглас. Искажённый расстоянием и динамиками голос доложил, что системы отметили выход двух объектов из межпространственного перехода в непосредственной близи от планеты. Голос сообщил, что ничего подобного людям видеть ещё не доводилось.
— Длина четырнадцать тысяч восемьсот метров, ширина девять тысяч. Высота варьируется от двухсот до трёх тысяч десяти, — озвучил оператор отображённые на экране параметры.
Между тем огромные, кажущиеся монолитными слитками металла махины, бросая тень на поверхность планеты, разошлись в стороны. Сбросив скорость, громады зависли точно над полюсами планеты.
Уцелевшие корабли противника, словно мелкие букашки, ползали рядом с гигантами, обеспечив им надёжное прикрытие. Дождавшись перестановок эскорта, гиганты направились вниз.
Глядя на экран, Шамнов в очередной раз попомнил «добрым» словом нерадивого офицера. В начале боя он приказал оставить в запасе два дивизиона тяжёлых установок. В результате приказ не был исполнен, а указанные комплексы, которые сейчас могли решить всё, погибли, приняв участие в общей свалке.
Громады беспрепятственно вошли в атмосферу. С поверхности земли потянулись зенитные трассы, но причинить вред противнику маломощные ракеты были не в состоянии. Поднятые звенья атмосферных истребителей уничтожили корабли, висевшие на орбите.
На двухкилометровой высоте громады в свободном падении посыпались вниз. Продавив почву на добрую сотню метров, монолитные аппараты непривычной глазу формы замерли, возвышаясь над окрестностями подобно чужеродным горам.
Под напором ручного привода массивная переборка лениво сдвинулась в сторону. Чуткие датчики скафандра уловили гул ринувшегося в щель кислорода. Наихудшие опасения подтвердились. На орудийной палубе разбитого линкора царил космический вакуум.
Тяжело вздохнув, Артём, активировав встроенные в подошвы вставки, примагнитил скафандр к полу. Индикатор батареи замигал красным, указав, что энергии батарей скафандра осталось на несколько часов.
— Ничего, — сквозь плотно сжатые губы процедил Артём, — этого хватит.
Просторная орудийная палуба встретила его мёртвой тишиной. Противник бил с ювелирной точностью. Выстрел, пройдя вдоль всего правого борта, вскрыл линкор от кормы до носа. Палуба на уровне трёх метров была идеально ровно срезана. Многослойный бронированный борт и часть верхних палуб рассыпались под действием дьявольской энергии пришельцев. Далёкие звёзды равнодушно взирали на Артема, стоящего на орудийной палубе, словно на открытой террасе.
Неожиданно Артём с облегчением узрел массивные казённики уцелевших орудий. Он едва не подскочил от радости, как мальчишка, но его порыв остановила невесомость. Артём всмотрелся в глубину палубы. Смешанное чувство азарта и злости переросло в оторопь. Оказалось, что наводчики, как и он, остались на гибнущем корабле. Двадцать человек, закованные в скафандры повышенной защиты, по-прежнему сидели в расставленных вдоль борта креслах. Руки, скрытые перчатками скафандров, крепко сжимали джойстики управления. Край поля прошёл на уровне их плеч, разом обезглавив всех наводчиков второй орудийной.