Эпилог
– Скоренько-скоренько, ребятки! – верещал невысокий, похожий не то на гнома, не то на рождественского эльфа дух. – Раз, два! Раз, два! Не задерживаем господина администратора, не задерживаем!
Сегодня, за два дня до Нового года, в Большой Дом прибыла целая делегация духов, отличающихся друг от друга только цветом колпаков. Мне была поручена важная миссия – встречать их у входа и провожать до забронированных ранее номеров. Это были духи желаний.
«Только не путай с духом желания!» – как мне однажды сказала Аленка.
Они тащили с собой уйму праздничных пакетов и коробок, а идущий самым последним был навьючен свертками блестящей разноцветной бумаги, лентами и мишурой.
– Подарки упаковывать у вас будем, – с важным видом сообщил он, подойдя на ресепшен.
Первый дух, уже поднимающийся по лестнице, вдруг остановился на полпути и, обернувшись, нахмурился. Посмотрел на меня долгим задумчивым взглядом, заставив подумать, что я сделала что-то не то, а затем просиял улыбкой и спустился вниз.
– Вы – Юлия Мартынова, верно? – поправив на большом носу крошечные очки, спросил он.
– Верно, – почему-то с долей опаски подтвердила я.
– Тогда распишитесь в получении! – Не дав опомниться, он сунул мне какую-то бумагу вместе с ручкой и тут же полез в один из своих пакетов. – Очень просим прощения, что так запоздали, но раньше не было совершенно никакой возможности передать ваши заказы. Бюрократия проклятая, чтоб ее! У нас же там, в нашей Канцелярии Желаний с бумажками вообще беда, поэтому вечно опаздываем! Но вы не переживайте, ваша вера в исполнение была очень крепка, так что все вышло как положено.
Продолжая выливать на меня поток слов, на первый взгляд кажущихся полнейшим бредом, дух немного порылся в своем пакете и извлек из него… куклу. Точно такую же, какую дарили Ленке в день ее шестилетия.
Бесцеремонно сунув ее опешившей мне, дух еще покопался в своем бездонном пакете, и вскоре у меня в руках оказался плюшевый медведь, а за ним рядом пристроился трехколесный велосипед с висящим на руле меховым брелоком, а потом откуда-то взялся набор цветных карандашей. Завершилось все главной мечтой моего детства – белым щенком лабрадора, который, тявкнув и высунув язык, уселся у моих ног.
Духи желаний уже успели утопать в свои номера, а я все еще, оторопев, стояла среди кучи неожиданно свалившихся на меня подарков и размышляла над тем, что мне со всем этим счастьем делать.
Щенок снова тявкнул и принялся грызть кукле ногу.
– Ладно, сабакен, – кивнув своим мыслям, проронила я. – Тебя оставлю… а игрушки отдам ребенку Ленки. Очень надеюсь, что у нее родится девочка.
Да-да, не так давно подруга позвонила мне и поделилась новостью о своей беременности. Муж теперь носился с ней как с писаной торбой, что вообще-то делал и раньше, и Ленка была по-настоящему счастлива.
Впрочем, не более чем я.
Как и обещал, папа начал обучать меня всем премудростям, какие должен знать полноценный заклинатель духов. Учителем он был строгим, вспыльчивым, и порой мне хотелось психануть и отказаться, но я терпела. Папа – это папа, его не переделать. Моя обида на него на фоне общей радостной картины давно прошла, но я делала вид, что обижаюсь до сих пор. Пусть не думает, что все ошибки можно исправить так легко.
Зато отношения папы и Германа заметно изменились. Нет, никто никого не убил и даже не покалечил, а папа так вообще скрепя сердце признал свою неправоту и нас «благословил». Но вот Герман окончательно перестал зависеть от его мнения, хотя уважения, как к опытному заклинателю духов, не потерял. И меня это в какой-то степени даже радовало.
А еще совсем недавно произошло событие, которое и для меня, и особенно для Германа стало одновременно счастливым и печальным. Ушла Шэлли. Она сказала, что все это время оставалась в нашем мире лишь потому, что была нужна своему другу детства. Хотела помочь ему и поддерживать до тех пор, пока он снова не научится радоваться жизни. А теперь, когда Герман наконец оттаял, ее миссия подошла к концу, и больше девочку-олененка здесь ничего не держало. Улыбнувшись напоследок, она помахала рукой, развернулась и медленно побрела вперед, чтобы затем раствориться в сияющей снежной дымке…
Кирилл напомнил мне, что по заключенному контракту я обязана отработать в Большом Доме еще как минимум полгода… и только потом могу рассчитывать на заслуженное повышение. Меня собирались сделать вторым администратором, от чего я, к всеобщему удивлению, категорически отказалась. Зато согласилась на другую работу, предложенную все тем же Кириллом в качестве альтернативы: занять должность штатного декоратора и портретиста. Теперь оформление гостиницы к различным праздникам, а также рисование портретов по желанию постояльцев было моей прямой обязанностью, которой я не могла нарадоваться! С последнего места работы уволилась, о чем ни капельки не жалела. Да и как можно жалеть о каких-то игрушках, когда у тебя в натурщиках духи всех видов и из всех миров?
– Боюсь спросить, ты ограбила детский магазин? – со смешком спросил подошедший ко мне Герман.
– Куда мне все это временно деть, а? – простонала я, прикидывая, где такой ворох подарков вообще может разместиться.
Все-таки нужно было в детстве сдерживать свои «полные крепкой веры» желания!
– Пошли, помогу затащить под елку, – проявил великодушие безымянноборец. – Там, стараниями нашего мага, еще один Большой Дом поместится!
Елок у нас в гостинице было целых пять, но самая большая располагалась в ресторане, где сейчас непрестанно горел камин и стоял запах новогодних пряностей. Вилли было где разгуляться, и аромат корицы, которую он добавлял почти во все свои блюда, витал даже в номерах, но это не делало его навязчивым. Напротив, он не надоедал, а, вдыхая его, каждый наш гость чувствовал себя как дома.
Мы с Германом как раз перетащили под елку последнюю кучу игрушек, когда нас неожиданно чуть не сбил с ног несущийся во весь опор Най.
– Спрячьте меня! – не своим голосом взмолился он. – Быстрее!
– На-а-й, – сладким голосом пропела управляющая, чьи шаги раздавались в коридоре. – Где-э ты?
– Что-то ночью ты от нее так не бегаешь, – тихо засмеялся Герман, хлопнув его по плечу.
– Так то ночью. – Кажется, Най был близок к панике. – А сейчас только вечер! Юля, безымянные тебя сожри! Ты мне, если помнишь, своим счастьем в любви обязана!
Прыснув вместе с Германом, я велела духу лезть под елку, где благодаря магии Кирилла действительно было очень много места. Следом сунула велосипед, и тут в ресторан вошла госпожа Санли.
Окинув помещение цепким взглядом, она поинтересовалась:
– Вы моего благоверного не видели?
Мне захотелось засмеяться снова: вот уж кем-кем, а благоверным дух желания точно не был! Но вместо этого я только отрицательно помотала головой, незаметно поправила нижнюю еловую ветку и вместе с Германом поспешила ретироваться.
После насыщенного дня голова гудела, и мне хотелось немного проветриться. Мы вышли во двор, где уже стемнело, и белоснежный снег красиво контрастировал с темно-синим небом, откуда сыпались мелкие снежинки. Новогодние праздники в кои-то веки сулили не слякоть с дождем, а снег и легкий морозец, что делало настроение еще лучше.
Хотя небо было не слишком ясным, несколько звезд на нем все-таки проступили. Особенно выделялась одна – самая яркая, знакомая мне с далекого детства.
– А чудеса все-таки бывают. – Глядя на нее, я улыбнулась.
– Для тех, кто умеет мечтать, нет ничего невозможного. – Судя по голосу, Герман улыбнулся тоже.
Я не могла его не поддеть:
– Вы только что разрушили свой брутальный образ, господин угрюмый безымянноборец!
– Трудно оставаться угрюмым, когда рядом находится неугомонный иллюстратор, заклинатель и любимица духов в одном лице. – Герман приобнял меня, и я положила голову ему на плечо. – Я уже говорил, что очень тебя люблю?
Пока я наслаждалась первым официальным признанием, по небу, на миг загородив собой звезду, пролетел ярко-красный автобус, оставляющий за собой белый след. И самые разные люди, тоже сейчас смотрящие на небо, этот след заметили. Кто-то списал его на игру расшалившегося воображения, кто-то принял за облако, а некоторые – такие же неисправимые мечтатели, как я, тихо прошептали:
– Бывают же чудеса…
И знаете, однажды, точно так же глядя на небо, они увидят не только след, но и сам автобус, и даже сидящих в нем пассажиров. Потому что так устроено во всех мирах: волшебство открывается только тому, кто в него по-настоящему верит…