В связи с учреждением имперского комиссариата «Остланд» и установлением на его территории гражданского управления, а также реорганизацией органов полиции безопасности и СД, в декабре 1941 г. в Минск был назначен начальник полиции безопасности и СД оберштурмбанфюрер СС Эдуард Штраух. Он подчинялся начальнику айнзатцкоманды-А Шталеккеру, а затем с марта 1942 г. – командующему полиции безопасности и СД «Остланд» Посту[335].
Управление размещалось в Минске, в одном из зданий университетского городка Белгосуниверситета по улице Советской. В соответствии с задачами полиции безопасности и СД все сотрудники ведомства занимались обеспечением безопасности установленного «нового порядка». В первую очередь это борьба с партизанами, любым сопротивлением, проведение карательных акций, борьба с саботажем, разведывательная и контрразведывательная работа, уничтожение евреев, конфискация и передача немецким властям захваченного имущества. По замечанию белорусского историка Г. Кнатько, «четкого разделения между сотрудниками не было. Все занимались всем». С мая 1942 г. в учреждении Штрауха появилось 5 отделов:
– 1 отдел – занимался кадрами;
– II отдел – хозяйственный (вопросы снабжения);
– III отдел – служба безопасности СД. До мая 1943 г. его возглавлял гауптштурмфюрер СС Рудоль Шлегель, а затем гауптштурмфюрер СС – Артур Вельке. Работа отдела заключалась в идейном надзоре и политическом сыске, контроле над всеми существовавшими учреждениями и предприятиями, частными лицами, выявлении неблагонадежных;
– IV отдел (гестапо) занимался расправой над противниками режима. Возглавлял его Георг Хойзер. Он же был заместителем Эдуарда Штрауха;
– V отдел – криминальная полиция – предназначался для расследования уголовных преступлений: поджогов, краж, убийств[336].
К октябрю 1943 г. командиру полиции безопасности и СД в Минске подчинялось около 150 немецких сотрудников и более 1 ООО «местных» полицейских – прибалтов, фольксдойче и белорусов [337].
В Барановичах размещался филиал минского командного пункта полиции безопасности и СД. Он подчинялся непосредственно командиру полиции безопасности в Минске. Полномочия Барановичского филиала командного пункта полиции безопасности и СД ГО «Беларусь» распространялись в период с 1941-го по 1943 г. частично на весь Барановичский округ, который состоял из Барановичского, Слонимского, Лидского, Ганцевичского и Новогрудского районов. С осени 1942 г. к Барановичскому филиалу принадлежало Слонимское отделение, которое с 1943 г. было повышено до самостоятельного филиала. Летом 1943 г. филиал был создан в Лиде. С весны 1943 г. Барановичский филиал полиции безопасности и СД состоял из следующих отделов: кадров, экономики, СД, гестапо и криминальной полиции. Здание филиала располагалось по ул. Нарутовича, рядом находились здания охранной полиции, жандармерии и местного шефа СС и полиции[338].
В Барановичском филиале СД одновременно служило в среднем 20–30 человек. В это число входила и белорусская охранная команда. Немецкие служащие принадлежали в основном к криминальной полиции и гестапо.
В задачи филиала входил политический контроль за регионом, расследование актов саботажа и террора, шпионаж и контрразведка, разоблачение агентов противника и движения сопротивления, обеспечение безопасности в целом, а также решение еврейского вопроса[339].
Известны следующие руководители органов полиции и безопасности СД ГО «Белоруссия»: Вольдемар Амелюнг – унтерштурмфюрер СС, начальник полиции безопасности и СД в городе Барановичи с сентября 1941-го по октябрь 1943 г.; Граве – начальник полиции безопасности и СД в Вилейке; Ганс – начальник полиции безопасности и СД в Полоцкой области; Гегер – гауптштурмфюрер СС, начальник полиции безопасности и СД в Барановичах с февраля 1944 г.; Курт Зигерт – заместитель начальника полиции безопасности и СД в Гродно; Рендорфер – гауптштурмфюрер СС, с октября 1943 г. по февраль 1944 г. – начальник полиции безопасности и СД в Барановичах, затем переведен в полицию безопасности и СД в Брест, позднее – в полицию безопасности и СД Пинской области; Шот – начальник полиции безопасности и СД в Гродно [340].
Такими были основные структуры, органы и службы, которые в разной степени занимались подготовкой агентуры для шпионской работы, как в партизанских формированиях, так и в тылу СССР и частях Красной армии. Автор сознательно не рассматривает деятельность коллаборационистских военно-полицейских частей и других «добровольческих» формирований, так как агентурную работу они практически не вели. Данная проблема более подробно отражена в указанной литературе[341].
Подводя итог данного раздела, отметим следующее. Во-первых, выделим два способа подготовки немецкими спецслужбами и военными органами агентурных кадров: стационарный (с обучением в специальной школе или на курсах) и «на месте»[342], когда агент вербовался, давал подписку, получал краткий инструктаж и отправлялся на задание. Безусловно, качество подготовки агентуры в учебных центрах было значительно выше, а следовательно, и результативность их работы отличалась в разы. Практиковалась и комбинированная подготовка.
Во-вторых, помимо органов абвера активную работу по подготовке агентурных кадров проводили: отдел 1с охранных дивизий (без обучения), тайная полевая полиция (комбинированное обучение), части полевой жандармерии (без обучения), айнзатцгруппы и команды (комбинированное обучение).
В-третьих, основным направлением деятельности созданных немецкими спецслужбами учебных центров была подготовка агентуры для борьбы с движением сопротивления. Первые такие школы и курсы появились на территории БССР в 1941 г. – в Борисове, Кремном и Минске и были ориентированы на заброску агентуры в тыл СССР и части Красной армии. Начиная с весны 1942 г. приоритетным направлением немецких спецслужб в Болоруссии тановится борьба с партизанским и подпольным движением.
В-четвертых, значительную роль (хотя и не такую большую, как на южном направлении и на северо-западе РСФСР. – Авт.) игралии на территории БССР структуры органа «Цеппелин». Некоторое время центром подготовки агентуры был г. Глубокое, куда прибыла спецшкола «Цеппелина» из м. Яблонь.
В-пятых, на оккупированной территории БССР подготовку агентуры вели практически все оккупационные структуры и органы немецких спецслужб, которые находились в подчинении как вооруженных сухопутных сил (абвер, ГФП, комендатуры, полевая жандармерия, разведотделы 1с), так и в составе РСХА (айнзатцгруппы и команды, полиция безопасности и СД, «Цеппелин» и др.). Часть из них создавала и открывала свои подготовительные центры, часть была ориентирована на выполнение работы по «приему» и «отправке» агентов.
Глава 3Немецкие разведывательно-диверсионные школы и курсы. Общие характеристики
3.1. Использование терминологического аппарата при характеристике учебных центров
Одной из важнейших задач для исследователей при изучении данной темы является правильное и корректное использование понятийного аппарата применительно к учебным заведениям. Первое, что необходимо отметить, это то, что немецкие разведывательно-диверсионные школы и курсы не носили официального названия «Брестская», «Борисовская», «Минская» или «Слуцкая» (как часто встречается в документах и историографии)[343]. В данном случае мы имеем некий адаптированный (условный) вариант названия, которым пользовались партизанская разведка и спецслужбы, «привязывая» учебный центр к конкретному населенному пункту, в котором он размещался. Немецкие разведывательные органы тщательно легендировали и скрывали деятельность своих школ. Так, Тростенецкая школа гестапо на самом деле именовалась «школа службы безопасности СД № 12»[344]. Школа в Гомеле располагалась по ул. Замковой, 85 и «в целях конспирации… называлась гимназией» [345]. В Волковыске школы по подготовке шпионов были созданы «под видом авторемонтных мастерских» и городского огородничества[346]. В Могилеве одна из школ по подготовке немецкой агентуры была организована на заводе под видом обучения советских военнопленных слесарному делу[347], другая – под видом ремесленного училища № 5[348]. Также под видом ремесленного училища действовала спецшкола в Пинске[349]. По нашему мнению, использование в исследованиях названия учебных заведений по месту их дислокации представляется корректным, так как идентифицировать школу по ее настоящему названию часто не представляется возможным из-за повышенных мер секретности. При этим надо учитывать тот факт, что имелись случаи, когда в одном населенном пункте размещалось сразу несколько школ. Например, в столице Белоруссии в годы оккупации действовало минимум шесть учебных центров по подготовке немецкой агентуры: школа на территории концлагеря Тростенец; курсы в Минской тюрьме; школа СД на территории университетского городка Белгосуниверситета; абвершкола по ул. Островского; школы в военном городке Козырево и по ул. Мопровской[350]. Кроме того, принадлежность и деятельность еще нескольких школ установить пока не удалось. Весной 1944 г. в Минск также передислоцировалась разведшкола из Могилева и расположилась в Красном урочище