Активное привлечение советских военнопленных к разведывательно-диверсионной работе начинается с осени 1941 г. на территории всего Восточного фронта. На территории БССР военнопленные впервые стали привлекаться в разведывательной работе в спецшколе в Борисове. Большинство агентов, которые засылались в тыл СССР или части Красной армии, вербовались из числа военнопленных. На территории Белоруссии пленные офицеры и красноармейцы проходили обучение на курсах и в спецшколах в Барановичах, Бобруйске, Борисове, Бресте, Витебске, Волковыске, Ганцевичах, Гомеле, Городище, Калинковичах, Колдычево, Копыле, Лошнице, Лунинце, Минске, Могилеве, Мозыре, Молодечно, Орше, Полоцке, Стахово и др. Точная цифра подготовленной агентуры из числа пленных солдат и офицеров пока в исторической науке не установлена. По приблизительным подсчетам автора, агенты-военнопленные составляют от 60 до 70 % от общего количества подготовленных шпионов.
Одной из особенностей подготовки агентурных кадров на оккупированной территории БССР было активное использование гражданского (невоенного) населения – в первую очередь женщин и детей. Их использование было вызвано несколькими факторами.
Во-первых, на территории оккупированной Белоруссии они составляли самые большие социальные группы. Во-вторых, социальная незащищенность женщин и детей открывала немецким разведчикам широкие возможности для их вербовки. В-третьих, женщинам и подросткам было легче составить легенду для их внедрения в партизанские отряды, к примеру, под видом спасающихся от отправки в Германию, бежавших с принудительных работ, прячущихся от карателей, бежавших из детских домов и т. д. Кроме того, ребенок сам по себе вызывает меньше подозрений, скорее наоборот – жалость и сочувствие.
В первую очередь привлекали контингент, уже скомпрометировавший себя по отношению к советской власти: жен и детей коллаборационистов, членов прогерманских организаций и союзов, асоциальный элемент (воровки, проститутки, беспризорные), пострадавших от НКВД – раскулаченных, репрессированных, арестованных. При вербовке активно практиковалась система заложничества, когда в случае отказа выполнить задание, под угрозу ставилась жизнь родных и близких. Начиная с середины 1942 г. в архивных документах систематически встречаются сведения о подготовке агентов из числа молодых девушек и женщин, как в немецких спецшколах, так и в индивидуальном порядке. В конце 1942 г. разведотдел Белорусского штаба партизанского движения уже располагал данными о массовой подготовке женщин-агентов в Борисовской, Гомельской и Слуцкой школах. Одним из способов внедрения в партизанский отряд было вступление в интимные отношения с командирами. В условиях войны факты наличия ППЖ (походно-полевых жен) был явлением достаточно распространенным. Отметим также то, что «агенты в юбках» засылались не только в партизанские формирования, но и отправлялись с заданиями в тыл Советского Союза и части Красной армии.
Всего за годы Великой Отечественной войны на территории БССР было открыто более 20 школ и курсов (женских и смешанного состава), где проходили обучение «агенты в юбках»: Белый Переезд (Петриковский район), Барановичи (две школы, одна из них на территории лагеря Лесной), Бобруйск, Борисов (минимум три школы), Вилейка, Волковыск, Ганцевичи, Гомель, Колдычево (на территории лагеря), Куренец, Лепель, Марьина Горка, Минск (возможно, не одна, а несколько школ), Могилев, Орша, Полоцк, Сенно, Слоним, Слуцк (школа и курсы), Сосны (вечерняя школа). Анализ архивных документов позволяет сделать вывод о том, что в большинстве случаев сотрудничество девушек и женщин с немецкими службами носило вынужденный характер. При вербовке будущих агентов шантажировали отправкой в лагеря или на работу в Германию, угрозой смерти, расстрелом близких и членов семьи. Вместе с этим имело место и добровольное сотрудничество с оккупантами. Если говорить об общем количестве подготовленных «агентов в юбках», то, к сожалению, приходится констатировать, что в исторической науке нет не то что точных, но даже приблизительных данных по этому вопросу. Процентное соотношение «агентов в юбке» от общего количества шпионов могло составлять до 20–25 %.
Дети, наряду с женщинами составляли самую значительную часть гражданского населения, оставшегося в оккупации под немцами. На оккупированной территории осталось примерно 85 % детей до 16 лет, а это 3,7 миллиона человек. Практика привлечения детей к разведывательно-диверсионной работе применялась немецкой разведкой на всей территории СССР и на протяжении всего периода оккупации. Первые сведения об использовании несовершеннолетних в качестве агентов относятся к концу июля – началу августа 1941 г. На первом этапе (лето 1941-го – начало 1942 г.) подростки привлекались для простейших разведывательных заданий в прифронтовой полосе, совершения диверсий, а также в качестве сигнальщиков для немецкой авиации. Важно отметить, что уже в 1941 г. делались попытки стационарной подготовки детей для разведывательно-диверсионной работы. Уже в августе 1941 г. были открыты краткосрочные курсы по подготовке малолетних разведчиков и диверсантов в д. Кремное на Туровщине (Гомельская область). Вербовка обычно происходила на месте с применением различных средств и способов.
С февраля 1942 г. начинается новый этап в деятельности немецких разведывательных органов, который продолжается до осени 1943 г. К концу декабря 1942 г. действовали школы по подготовке подростков-агентов в Бобруйске, Борисове, Вилейке, Городке, Кремном, Минске, Могилеве, Шумилино. Этот период имеет ряд своих особенностей. Во-первых, работа немецких разведорганов по работе с детьми и подростками становится все более систематичной. Открываются школы и курсы, составляются программы для агентов, происходит набор групп. Во-вторых, происходит усложнение заданий, которые должны были выполнять агенты. Если на первом этапе они в основном использовались для разведки переднего края и в качестве сигнальщиков, то теперь им давались задания по проникновению в партизанские соединения для ведения подробной разведки и совершения террористических актов против командного состава. Третьей особенностью данного периода было расширение контингента вербуемых. На заключительном этапе (осень 1943-го – июль 1944 гг.) под натиском наступающей Красной армии начинается повсеместное перемещение разведывательных и секретных органов и школ с освобождаемых территорий РСФСР и Украины на восток (в том числе и на территорию БССР). Обучение детей становится практически «поточным». Упор делается не на качество и подготовку агента, а на их количество.
В результате работы немецких разведорганов на территории Белоруссии действовало минимум 14 школ и курсов, на которых обучались будущие разведчики и диверсанты несовершеннолетнего возраста. Эти заведения размещались в Барановичах, Бобруйске, Борисове, Бресте, Вилейке, Городке, Кремном, Куренце, Минске, Могилеве, Сенно, Слуцке, Орше и Шумилино. На сегодняшний день пока не удалось установить, сколько подростков прошло через эти заведения, однако можно говорить, что их число весьма значительно и по приблизительным подсчетам может составлять от 1000 до нескольких тысяч детей.
Отметим, что немецкие спецслужбы также активно привлекали к шпионской работе те категории населения и представителей профессии, которым легче было внедриться в партизанские отряды (инвалиды, медицинские работники, лесники) и в которых была потребность в соединениях «лесных солдат». В качестве вербовочных пунктов в городах активно использовались различные «социальные службы» и органы оккупантов – биржи труда, строительная «Организация Тодт» и др. Вместе с этим укажем, что говорить о какой-либо устойчивой тенденции и закономерности в привлечении представителей той, или иной профессии говорить некорректно. Например, ряд медицинских работников активно действовали в подполье и боролся с врагом в партизанских соединениях.
7. Одним из малоисследованных вопросов деятельности немецких секретных органов на оккупированной территории Белоруссии является привлечение к шпионско-диверсионной работе различных национальных групп населения. Первые национальные подразделения в системе абвера появились еще до начала вторжения немцев в Советский Союз. Характеризуя «национальный фактор» вербовочной деятельности немецких спецслужб, нам представляется важным отметить несколько аспектов. Во-первых, провести разделение на «активных» пособников (меньшинство) и тех, для кого сотрудничество с немецкими разведорганами было единственным способом выжить в условиях оккупации и войны (большинство). Определенная тенденция такого деления прослеживается и на национальном уровне. Процент добровольного сотрудничества среди жителей прибалтийских государств, фольксдойче и жителей Западной Украины был достаточно высоким. В то же самое время «вынужденное» сотрудничество с немецкими спецслужбами более характерно для местного гражданского белорусского и еврейского населения.
Во-вторых, агентура из числа белорусов, поляков, евреев и фольксдойче активно вербовалась, в первую очередь из местного гражданского населения, так как представители этих национальностей проживали на территории БССР в большом количестве. А вот агентура из представителей других национальностей и народностей (русских, украинцев, жителей Кавказа, Средней Азии и др.) вербовалась в основном из среды военнопленных многонациональной Красной армии, которые в большом количестве размещались в лагерях на территории Белоруссии.
Характеризуя национальную составляющую стационарного обучения, выделим три основных разновидности набора агентуры. Первая – учебный курс с преобладанием местного (белорусского) населения. Как правило, такие наборы характерны для небольших школ и вечерних курсов в районных городах и сельских местностях. Это самая распространенная разновидность набора. Второй разновидностью набора является «интернациональный», когда на курсе обучаются и выпускаются агенты разных национальностей. Такая подготовка характерна для крупных школ (Бобруйская, Борисовская, Минская) или для учебных центров, которые вербовали агентов в лагерях военнопленных (Борисовская, Гомельская, Минская, Могилевская школы). Набор третьего вида характеризуется доминированием курсантов небелору