Предположительно сладкие губы понимающе улыбнулись.
— …что? — вернулась я в библиотеку.
Но Кристоф не отозвался. Он неотрывно смотрел на меня, и я почувствовала, как внутри все до боли сжимается от желания. Его ноздри слегка дрогнули в ответ, и я вдруг интуитивно поняла, что он в курсе всех процессов, происходящих в моем теле… Вот черт!
— Так в чем дело? — поспешила я отвлечь его внимание.
— Дело… — автоматически повторил он, потом резко выдохнул и опустил взгляд, а когда поднял его, тревога вернулась, но улыбка, оставшаяся на лице, немного сгладила ее.
— Дело, Диана, в бале… Ты уже много слышала о нем от Мойры, от Дженоба, слуг… даже от подруг. И каждый сказал тебе часть правды, известную ему. Наверное, я тоже должен познакомить тебя со своей.
Он помолчал и после паузы продолжил:
— Как ты уже знаешь, каждый год мы устраиваем прием для избранных гостей, и само слово «бал» сохранилось лишь как дань традициям. Большинство приглашаемых были определены мной в качестве постоянных участников сего события давным-давно. Для них это большая честь; люди же присутствуют в основном только в качестве прислуги…
— Хочешь сказать, я буду исключением?
Кристоф вздохнул, оперся на край стола, у которого мы стояли, и опустил голову. Полосы глубоких теней прорезали его лицо, придав еще больше сходства с диким хищником.
«Почему я раньше не видела, как он красив?» — теперь я постоянно задавала себе вопросы, на которые не могла найти ответов…
После нескольких мгновений, проведенных в раздумьях, он взглянул на меня.
— Ты не будешь исключением, Диана. И мне придется представить тебя как… как…
Забавно. Чего я совершенно не ожидала, так это трудностей с произнесением этого слова у Кристофа! И решила ему помочь.
— Как любовницу, — я еле удержалась от насмешливой улыбки.
— Да, как любовницу, — он был все так же серьезен. — Но дело, конечно, не в этом. Завтра ты увидишь элиту моего мира. Все они отнюдь не просты. Между сильными личностями борьба за власть никогда не прекращается, она лишь на время замирает в точке достигнутого равновесия. Со мной рядом на балу давно никого не было, Диана, и твое появление — причина достаточная, чтобы равновесие нарушить. Но, скорее всего, это будет испытанием не для меня — бороться с ними придется тебе!
Тревожное напряжение снова переполняло Кристофа, и мне захотелось стереть тяжесть с его лица. Я выбрала самый легкий тон и произнесла:
— Какими бы ни были гости, это всего лишь бал!
— Нет, не просто бал! — он покачал головой, нахмурившись, расстроенный моим непониманием. — Некоторых из них я вижу раз в год — в день приема и очень этому рад! Раньше я никого и ничего не боялся, но теперь… — он нежно провел пальцами по моей щеке, вызвав бурю во всем теле, — теперь есть ты.
Чтобы вернуть ясность ума, я отстранилась и сказала:
— Ну давай я не пойду на бал…
— Нет! — прервал меня Кристоф. — Нет, Диана! Теперь ты — часть меня, и поэтому должна всегда присутствовать на балу! Я хочу, чтобы ты узнала мое окружение, чтобы узнали тебя! Это нужно хотя бы для того, чтобы ты была в безопасности, чтобы всем стало официально известно: ты моя.
Все внутри меня пело в ответ на его слова! Хотя я и не совсем понимала, что он имел в виду, когда говорил, что я должна присутствовать на балу всегда, — мое время с ним было мучительно коротко. Я знала это! Десять… двадцать лет самое большее… А потом я увяну.
Огромным усилием воли я вырвалась из плена безнадежных мыслей…
Но, несмотря на все откровения, я чувствовала: причина его беспокойства — в другом. Он так и не объяснил главного.
— Кристоф, ты обещал сказать мне правду. Но так и не сказал.
Он сжал челюсти и отвернулся, не желая отвечать. Но я все равно шагнула ближе и, заглянув ему в лицо, прошептала:
— Чего ты боишься?
Неожиданно исчезнув, он возник у черного проема окна спиной ко мне и глухо произнес:
— Я боюсь, что после завтрашнего вечера ты будешь смотреть на меня так, как смотрела три года назад.
Да, платье сидело идеально.
Оглядев свое отражение в зеркале, я вновь утвердилась в мысли: красный — определенно мой цвет. И без того яркая, а теперь еще и в волнах алого шелка, я выглядела экзотическим цветком, от которого невозможно отвести глаз! Помада в тон, длинные волосы в высокой прическе, юная сияющая кожа… Мои глаза сверкнули от радости — я соответствовала сегодняшнему событию. Посмотрим, что скажет Кристоф, когда увидит меня! Я знала — его не было рядом…
Изматывающее напряжение вчерашнего дня сменилось почти забытой холодной отстраненностью — с утра мы едва перебросились парой фраз. Мойра и Дженоб лишь обменивались молчаливыми взглядами, когда высокий силуэт надолго замирал у окна.
Сама не своя, гонимая призраками прошлого, я, наверное, в сотый раз со страхом подумала: с чем же мне сегодня придется встретиться? Какое событие могло изменить мое отношение к Кристофу до такой степени, что он боялся?
Спрашивая себя, я не могла не поразиться прихотливым изгибам судьбы. Как случилось, что это вообще стало меня волновать? Что я начала сопереживать его тревоге? Я пропустила момент! Как смог подобный монстр зацепить мое сердце? Ведь его суть не изменилась… Это он забрал меня у родителей! Он, а не кто-то другой, заставил смотреть на бойню, которая возвращалась ко мне снова и снова — в сотнях кошмаров. Именно он долго и безжалостно ломал меня (чтобы добиться послушания?).
Возможно, причина заключалась в том, что его любовь была нечеловеческой, и это если не прощало многое, то хотя бы… извиняло?
Как случилось, что он стал мне дорог? А ведь он стал мне дорог.
Красавица в зеркале зло тряхнула головой. Ненавижу боязнь неизвестного! Пора встретиться с ним лицом к лицу.
Еще раз полюбовавшись на себя для поднятия боевого духа, я зафиксировала на губах ослепительную улыбку и вышла из гардеробной.
Кристоф застыл у окна в той же беспокоившей меня позе: руки сложены за спиной, плечи напряжены. Весь в тревоге. И я решила отвлечь его любой ценой! Красться не имело смысла. Я нарочно звонко стучала каблучками по лестнице, недоверчиво вспоминая, как впервые боялась ступить на нее. Но он не оборачивался. Даже со спины Кристоф производил необыкновенно сильное впечатление: высокий, элегантный, подтянутый — и мой. Я улыбнулась еще шире.
— Эй, мужчина! — воскликнула я игриво, подходя к нему и предвкушая его реакцию. — Взгляните на вашу даму!
— Моя дама как всегда прекрас… — холодный, почти равнодушный голос прервался, как только он увидел меня, обернувшись.
Его не спасла ни быстрота восприятия, ни скорость мышления. Ну наконец-то! В его глазах не осталось места тревоге и переживаниям — только желанию! Я ощутила кожей, как его взгляд прошелся по мне, посылая миллион крохотных вспышек удовольствия. И его лицо озарилось тонкой улыбкой…
Нет, он не потерял дар речи. Он просто растягивал удовольствие от созерцания, а затем точно так же — медленно, наслаждаясь каждым мгновением, — подошел и взял меня за руку.
— Никогда не видел тебя такой.
— Какой?
— Ослепительной! — И из-под замка его души выскользнуло: — Как же долго я ждал этой улыбки, Диана.
Вдруг я почувствовала необыкновенное раздражение и хмуро посмотрела на дверь. Все давно собрались, и нам нужно было идти.
К дьяволу бал! Я хотела быть лишь с ним.
— Но пойти все-таки придется, — понимающе усмехнулся Кристоф и, пальцем приподняв мой подбородок, добавил: — Надо и остальным дать возможность полюбоваться твоей красотой! Идем, нас уже ждут…
Переплетение голосов, музыки, звона бокалов становилось четче с каждым шагом. Плавное течение приглушенных разговоров то и дело прерывалось тихими аккордами разнотонального смеха — гости уже успели осмотреться и теперь активно общались между собой.
Их было много.
— Боишься? — Кристоф посмотрел на меня с прежним беспокойством. От полного зала нас отделяло всего несколько шагов.
— Нет. — Мне действительно не было страшно, и, улыбнувшись, я объяснила почему: — Ведь ты рядом.
Он коснулся моей щеки, отдалив весь мир на мгновение…
— Ты даже представить не можешь, как приятны мне твои слова! — обжег улыбкой и повлек за собой к лестнице, спускавшейся в зал, снова включая окружающую нас реальность на полную громкость.
И бал ворвался, подавляя впечатлениями!..
Огромный зал, в котором я бывала много раз, стараниями Мойры изменился до неузнаваемости. Нереальное ощущение удвоения пространства, чуть не сбившее меня с ног в первое мгновение, вскоре объяснилось зеркалами, покрывавшими целую стену. Но в следующую секунду мое внимание уже отвлек пол, который выглядел так, будто был отлит из чистого золота. Такой же стала и лестница, по которой спускались мы с Кристофом. Как это сделали? И когда?.. Скрытые источники света, мягко освещавшие зал, удивительно гармонировали со старинными канделябрами. С их ветвей темно-красные толстые свечи капали кровью на пол…
От созерцания этого великолепия меня отвлекло царапанье бесчисленных острых взглядов. Их обладатели еще оставались смутными фигурами, заполнявшими зал, а я уже ощутила особое внимание ко мне. И, вспомнив предупреждение Кристофа о том, что меня непременно будут испытывать на «соответствие», я поклялась себе: ему не придется меня стыдиться!
Прислушиваясь к его близости, опираясь на его сильную руку, я заставила свое сердце биться спокойно и размеренно. Превратила лицо в надменную маску, скрывшую мое смятение (боковое зрение подсказало, что теперь мое выражение лица было таким же, как и у Кристофа)…
И только потом я поняла, насколько было тихо: несмотря на огромное количество гостей, звук падающих капель воска звенел, как в пустой пещере. Но как только наши ноги коснулись пола, полилась музыка, и нас стали приветствовать ожившие статуи. Традиция, без сомнения.
Кристофу кивали, говорили комплименты, кланялись… Но смотрели на меня.