Когда новостной выпуск закончился, Элен почувствовала навалившуюся на нее усталость и хотела немного отдохнуть. Она пошарила вокруг себя, ища пульт, чтобы выключить телевизор, но его нигде не было. Чертыхаясь, гостья приблизилась к телевизору и, присев на корточки, стала нажимать кнопки на панели управления. Никаких изменений не происходило. Элен, ничего не понимая, заглянула за аппарат. Неожиданно ее лицо приняло задумчивый вид. Антенный кабель валялся на полу и явно был не подключен, вместо него из гнезда торчал совершенно другой кабель. Бенуа подняла с пола антенный кабель и включила его. Теперь все было в порядке, и она, усевшись на диван, погрузилась в размышления. Это происшествие с антенной ее взволновало. Телевизор, сама не зная почему, она решила пока не выключать.
Думая о своем, через час девушка услышала ту же знакомую заставку из новостей. Это был повтор выпуска, который она смотрела. Элен подняла голову и взглянула на экран. Каково же было ее удивление, когда вновь показали ее сюжет. Теперь он был совершенно переделан, она с трудом могла понять, что происходит. На экране на ее видеоматериал были наложены совершенно иные комментарии. В репортаже сообщалась, что она была захвачена в плен русскими десантниками. Как заявил комментатор, не было никаких сомнений, что они и есть террористы. «Но, благодаря везению и случаю, французская журналистка смогла вырваться из рук этих безжалостных убийц».
Элен была в ярости – это был уже не ее репортаж. Совершенно ясно – ее цинично использовали! Француженка попыталась немного успокоиться и привести мысли в порядок. Выходило, что Лачин хотел, чтобы она посмотрела специально смонтированный для нее одной сюжет. Но зачем? Обман ведь все равно раскрылся бы через пару дней. И тут Элен испугалась собственных мыслей. Она пришла к выводу, что на такое может пойти только тот, кто будет уверен, что через пару дней ее уже не будет в живых.
Глава 25
По горным тропам шел интернациональный отряд, состоявший из двух групп спецназовцев – российской и грузинской. Впереди бодро шагали два командира – Лавров и Джабелия. Время от времени они обменивались короткими фразами, преимущественно воспоминаниями о своих годах в училище и совместной службе. Даже несмотря на то, что они были довольно сдержанными людьми, такая встреча произвела на них мощное впечатление.
Грузин никак не мог взять в толк, как это могло произойти? Он ожидал чего угодно, но чтобы Лавров, старый товарищ, здесь, в такое время! Естественно, даже при такой степени доверия он не мог рассказать бывшему сослуживцу все о своей миссии. То есть основной сутью он, конечно, поделился. Батяня также не остался в долгу и рассказал то, что знал, только уже со своей стороны. Оба офицера чувствовали, что им было многое недосказано. Выходило, что и одного и второго бросили в бой с завязанными глазами. Конечно, вероятность, что в горах вместо одного вооруженного отряда ты встретишь два, не то чтобы уж очень велика, но об этом хотя бы стоило предупредить. Командование с обеих сторон играло в какие-то нечистые игры, и боевым офицерам не очень пришлось по душе то, что их используют вот так, втемную.
Вероятно, у «глав» этих мероприятий были свои интересы. Однако выяснить это оба могли только одним способом – допросив главаря. Последняя информация «из центра» добавила пару штрихов к его портрету, доселе совершенно неизвестному. Теперь спецназовцы частично знали его «паспортные данные» – Свечников, он же – Гвоздь. Но необходимо было взять его живым. А судя по характеру поведения группы, живыми наемники сдаваться не намерены. Однако сейчас в подмогу своему подразделению Батяня получил неожиданную помощь со стороны Давида. А это значило, что они могли попробовать провести операцию не по уничтожению, а по захвату противника.
Майор кратко изложил свой план Джабелия. Они шли с опережением псевдодесантников, и примерный район их направления также был известен. Однако «район Поти» – это очень расплывчатая формулировка. Кому, как не Давиду, было знать, что вокруг портового города масса поселков и практически в каждом из них есть школа. Но выигрыш во времени давал возможность не только физического, но и информационного опережения противника. Прибыв на место, можно было более конкретно сориентироваться.
Сейчас перед ними стояла первоочередная задача – максимально быстро добраться до пункта назначения. Поэтому никаких привалов ни один из командиров и не думал предпринимать. Они шли в довольно быстром темпе, причем подчиненные ни разу не высказались по поводу того, что недурно было бы и отдохнуть.
По дороге Джабелия сообщил Батяне и о похищении своей матери. Всех своих догадок по этому поводу он не высказывал – ведь даже несмотря на то, что Лавров был его старым товарищем, кто знает, по какую сторону баррикад они сейчас воюют?
Батяня же был настроен более открыто. Скрывать ему было нечего, потому что и сам он владел весьма скромной информацией. Ну да, выходило, что его целью был Свечников-Гвоздь. Но в этой ситуации становилось ясно, что цепочка охотников начинает растягиваться. Пока Гвоздь охотится за мирным населением, за ним охотится Батяня, а за ним, в свою очередь, следует грузинский спецназ под командованием его старого знакомого. На данный момент два звена соединились в одно, и перед обоими подразделениями встала одинаковая задача – найти и уничтожить отряд террористов.
Когда группа вышла к одному из открытых отрогов, у Давида зазвенел телефон. Он мгновенно схватил трубку – мало ли, а вдруг это снова похитители насчет матери? Рисковать такой информацией он не имел права, поэтому замялся, желая поговорить без свидетелей. Батяня тоже почувствовал что-то неладное, поэтому приказал спецназовцам остановиться и оставил Джабелия одного. Однако майор удалился ровно на такое расстояние, чтобы иметь хоть какую-то возможность слышать, о чем будет идти разговор коллеги.
– Да, я слушаю!
– Алло, это Элен, – раздался женский голос по ту сторону трубки.
– Ясно, – удивленно ответил Давид.
Батяня понял, что чутье не подвело его и на этот раз – собеседник его товарища был не самым обычным.
– Да, да... Понял... Посылают на съемку в район Поти? Куда? Ага, отлично. Да, конечно... Кто? С Лачиным? Понятно. Спасибо за информацию.
Когда Джабелия повернулся к Лаврову, на его лице читалась некоторая растерянность, смешанная с разочарованием.
– Что такое? – спросил Батяня.
– Звонила француженка, Бенуа.
Джабелия рассказал, что журналистка звонила из Тбилиси, от своего непосредственного заказчика. Батяня уже примерно представлял себе схему работы француженки, поэтому такая постановка вопросов у него не вызвала. Однако дальнейшая информация отличалась гораздо большей важностью.
Элен рассказала о просьбе Лачина сделать что-то вроде небольшой «гуманистической» зарисовки в Поти. Весьма интересным выглядело и то, что у Лачина был Тенгиз, доставивший журналистку к олигарху. Похоже, что Георгадзе тоже был замешан в этой истории.
– Но мне почему-то кажется, что все это деза, – неожиданно завершил свой рассказ Давид. – Как-то все слишком быстро и стройно выходит – не верю я ей.
Батяня хотел было что-то ответить, но у него в кармане тоже запищала трубка. Это был телефон Бенуа. Батяня тут же догадался – девушка, надеясь, что «неизвестный» не выкинул и не потерял ее телефон, решила позвонить по своему старому номеру.
Короткий диалог, состоявший, так же как и у Джабелия, из набора коротких информативных фраз, завершился буквально за пару минут.
– Ну что? – с нетерпением спросил майора Давид.
– Да то же, что и у тебя. Она сказала, что Тенгиз, на которого ты работаешь, и Лачин как-то связаны с этими террористами, – произнес Лавров. – Ей-богу, сам бы ей не поверил, но похищенный бандитами миротворец оставил нам весточку о том, что они готовят нападение на какую-то школу в районе Поти. Понимаешь?
Джабелия утвердительно кивнул головой. Значит, Тенгиз действительно был нечист на руку. Давид начал подозревать об этом еще тогда, на дороге. Он слишком легко менял суть задания. Следовательно, думал не он, а за него. А ведь Лачин наверняка был одним из «серых кардиналов» всего этого... Следовательно, в этой упряжке до последнего момента тянулся и сам Давид. Он со злостью сплюнул, однако Батяня быстро напомнил ему, что сейчас не время для выяснения отношений с кем бы то ни было.
– У нас есть информация по поводу нападения и временной бонус, – быстро просчитал майор. – Значит, мы можем предотвратить эту трагедию.
– Да, у нас есть конкретное время... и конкретное место, – кивнул Джабелия.
– Теперь все ясно! – Батяня обернулся к группе: – Бойцы! Нельзя терять ни минуты. У нас очень мало времени, а противник тоже не топчется на месте. Так что затянули пояса и поддерживаем темп марша. Скоро начнется спуск, так что шагайте внимательней.
После этих слов Давид почти продублировал приказ для своего отделения, и спецназовцы, выстроившись в шеренгу по одному, вновь зашагали по каменным тропам.
У Джабелия изменилось настроение. Теперь он точно знал, что все это время его водили за нос. Наступил момент, когда стоило принимать решение – и Георгадзе сам подвел его к верному ответу. Батяня же не был так удивлен полученной информацией. Насчет Лачина у него появились мысли сразу же, как он узнал о его существовании у журналистки. Люди такого уровня просто так не втягиваются в подобные кампании – это он знал по своему многолетнему опыту. Там, где присутствует большой капитал, да еще сколоченный далеким от законного путем, остается мало места бескорыстным и гуманным соображениям.
Теперь все выглядело понятным – группа псевдодесантников финансировалась третьим лицом, не заинтересованным в национальных интересах как России, так и Грузии.
Его стройные размышления прервал какой-то шум сзади. Мгновенно обернувшись, он застал такую картину: цепочка маршировавших десантников настолько растянулась, что, когда боец Качин, оступившись, сорвался с дорожки, никто не успел подать ему руку. Он повис, успев схватиться за торчащий из скалы корень. К