Слезы сами потекли по щекам, и поехал я дальше, благодаря Бога за Его неизреченные милости.
Лепота и слепота
Ехал я как-то по дороге, и подумалось мне: до чего же богат русский язык! Вот, взять хотя бы слово «лепота» и прибавить к нему одну-единственную букву «с» – и получится слепота, то есть то грустное состояние, пребывая в котором, совершенно невозможно увидеть эту самую лепоту. А чтобы увидеть ее, нужно всего-навсего прозреть. А на это может и целой жизни не хватить: попробуй-ка, сбрось с себя многотонную тяжесть грехов без посторонней помощи! Сокрушенно вздохнув, поехал я дальше.
Время и Вечность
Ехал я как-то по дороге, и потянуло меня поразмышлять о времени и Вечности. И подумалось мне, что время – это лишь земля с ее страстями и заблуждениями, словом, жестокое рабство, а Вечность – ни с чем не сравнимая, преисполненная ликования Свобода. И увидал я в небе высоко парящего орла, и в какой-то момент мне показалось, что я тоже немножко умею летать. На душе стало радостно и тепло. Тут зазевавшийся на дороге гусак едва успел выскочить из-под колес, растопырив широченные крылья и вытянув шею, и прервал мои высокие размышления.
Придя в себя, поехал я дальше, а перед глазами еще долго стояли то высоко парящий орел, то переваливающийся с боку на бок суетливый и важный гусак.
Торговцы счастьем
Ехал я как-то по дороге и увидал в большом городе много людей, неистово споривших друг с другом о том, как им жить дальше. Тут я обратил внимание, как несколько человек взобрались на возвышение и стали громко кричать: «Сделайте нас вождями, и мы приведем вас к счастливой жизни!» Но заметил я, что в глазах у них не было теплоты.
И так жалко мне стало народ, что я заплакал и поехал дальше.
Раскаяние
Ехал я как-то по дороге и вспомнил про то, как очень сильно обидел своего ближнего. И так скверно стало на душе, что не знал, куда и деться. А тут, как на грех, и другие обиженные мною, словно сговорившись, встали перед глазами и не уходят. Взмолился я Господу о прощении, а на сердце не легче. Но я не унывал, хотя и чувствовал себя побитым щенком. А тут вечером на «всенощной» запели мы вместе со всеми «Воскресение Христово видевше…», и пришло вдруг на сердце такое умиление, и показалось мне, что нет для меня ничего дороже пресветлого лика Христова, и захотелось закричать во весь голос: «Господи! Ты моя радость! Как бы я хотел полюбить Тебя всем своим существом!» И подумалось мне тогда, что хоть я и плох, но вот чудо – Бог все равно любит меня.
И поехал я дальше с самыми светлыми мыслями, думая о непостижимой Правде Божьей, так часто непонятной уму человеческому.
Одна буква
Ехал я как-то по дороге и снова размышлял о нашем родном языке. Взять, к примеру, два слова: «вода» и «водка». Всего одна буква в серединке, а смысл совершенно меняется. Чистая вода, к примеру, подобна чистой жизни, а водка – это жизнь не просто мутная и нетрезвая, а вывернутая наизнанку. Хотя если поставить рядом два стакана, то едва ли различишь, где водка, а где вода. И подумал я озабоченно: «Как важно в жизни не перепутать стаканы».
С этими мыслями поехал я дальше.
День
Ехал я как-то по дороге, и подумалось мне, что раньше, когда я просыпался утром, то почти всегда на душе было грустно, а порою даже и тоскливо. Совсем скоро наступит вечер, а завтра снова утро, и так до самой гробовой доски. Монотонные, однообразные, сменяющие друг друга дни. А сейчас не грущу, лишь думаю о том, что нужно сделать все возможное, чтобы время, подаренное нам Богом, не превратить в жалкое существование, но прожить красиво и осмысленно.
Поблагодарив Господа за добрые мысли, поехал я дальше.
Справедливость
Ехал я как-то по дороге, и вспомнился мне горячий спор с друзьями о справедливости. Долго мы размахивали руками и наконец пришли к грустному выводу – нет ее в мире и никогда не будет. Ну, посудите сами: уже при рождении человек обречен на неравенство. Один богат, другой беден, один здоров, другой увечен, один толст, а другой тонок. И тут же мне пришла не очень веселая, но все-таки обнадеживающая мысль: «Если люди не будут молиться и верить Богу, то большинство из них либо сопьется, либо озлобится, либо помрачится умом».
И так сильно захотелось мне, чтобы люди успокоились и выбрали верную дорогу, что я даже заплакал и поехал дальше.
Кольцо Соломона
Ехал я как-то по дороге, и подумалось мне о том, что жизнь человеческая – это череда бесконечных событий, которых мы постоянно ждем, а они пролетают, словно ветер. Мы снова ждем, а они снова пролетают и улетучиваются, словно пар.
Как не соблазниться и не обмануться этим бесконечным ожиданием и понять наконец, что не в нем смысл жизни? Ведь с собой в иное бытие его не возьмешь. Туда можно захватить лишь то, что соберется в сердце после всех этих событий и ожиданий от самого младенчества до последнего вздоха.
Не зря премудрый Соломон любил поглядывать на обратную сторону перстня, где было написано: «И это пройдет». И загорелся я желанием приобрести себе перстень с такой же надписью; может быть, он поможет и мне стать чуточку мудрее?
Взбодрился я от этой мысли и поехал дальше.
Звезды
Ехал я как-то ночью по зимней дороге и остановился по необходимости. И, посмотрев невольно на небо, сплошь усыпанное яркими звездами, пришел я в великое изумление. И не знаю, как долго простоял, напряженно размышляя: «То ли это враг рода человеческого решил пленить меня земной красотой, то ли Бог показал мне лишь слабые отголоски красоты Небесной».
О прозрении
Ехал я как-то по дороге и вспомнил вдруг о слепом от рождения, которому Господь вернул зрение. Вспомнил я и об искренней благодарности этого счастливчика. И подумал я с глубоким огорчением о самом себе: «Отчего же у меня нет такой благодарности? Может быть, оттого, что считаю себя зрячим?» И вот тут-то я и понял, что никакой я не зрячий, а самый что ни на есть слепой. «Прозрение – вот главная цель человеческой жизни», – подумалось мне.
И, подивившись этой простой мысли, поехал я дальше.
Земной поклон
Ехал я как-то по дороге и вспомнил, как подошел ко мне недавно младшенький и сказал: «Пап, а ты знаешь, что означает земной поклон?» «Ну и что же?» – спрашиваю. «А вот что! Когда человек опускается на землю, это значит, что он находится в грехе, а когда поднимается во весь рост, то будто стряхивает с себя греховную тяжесть», – и смотрит на меня с победоносной улыбкой.
И подумалось мне, что вот и наступило время, когда и младший знает о чем-то больше, чем я.
Подивился я, порадовался этому воспоминанию и в задумчивости поехал дальше.
Только вперед
Ехал я как-то по дороге и вдруг ни с того ни с сего заплакал. По всему сердцу разлилась теплота, и понял я тут простую вещь: жизнь наша должна уподобиться пуле и лететь, не сворачивая ни влево, ни вправо, а только вперед, к Свету и Любви, а значит, к Самому Христу. От этой мысли у меня даже дух захватило, и, плененный ею, я бодро поехал дальше.
Невечная вечность
Ехал я как-то по дороге и вспомнил, как пригласили меня на научный симпозиум, где должен был состояться серьезный разговор о времени. Решив окончательно разобраться с этой темой, я поехал. И вот, знаменитые ученые со всех сторон стали высказываться, да так умно, что я даже в какой-то момент не понял, зачем вообще здесь оказался.
Половина из них начала утверждать, что время – это вещь очень даже реальная и что его можно даже потрогать. А другая выдвинула совершенно противоположную точку зрения: дескать, время – вещь не реальная, а иллюзорная, то есть как бы его вроде и вовсе нет, а мы выдумали его для удобства. И что интересно, и те и другие высказывали очень убедительные научные аргументы. Заметив мое оживление, самый главный спрашивает меня, что я думаю по этому поводу. «Друзья мои, буду краток, – говорю я. – По моему глубокому убеждению, время – это иллюзорная реальность или, если хотите, реальная иллюзия».
На какое-то время воцарилась тишина, и вдруг раздался голос моего младшего сына, который увязался со мной и до сих пор сидел себе тихонько и весело посматривал по сторонам.
– Дяденьки, а можно мне высказаться?
И не дожидаясь разрешения, выпалил:
– Время – это невечная вечность!
И виновато захлопал глазенками.
Дяденьки притихли; кто-то из них, вероятно, от неожиданности, тоже захлопал глазами, а иные задумались.
Тут я спохватился, посмотрев на часы, да и говорю сыну: «Мы же с тобой опаздываем». А он хитровато посмотрел сначала на мои часы, потом на меня, хихикнул как-то заговорщицки, и мы дружно побежали на вечернюю службу.
SOS
Ехал я как-то по дороге и размышлял о том, как зачастую даже и не очень верующие в Бога люди вдруг начинают взывать о помощи, да еще и как! И тут мне вспомнился почему-то сигнал бедствия, к которому прибегают все, но особенно те, кто терпит кораблекрушение. Это всего три буквы «SOS», которые в азбуке Морзе представляют собой последовательность из трех точек, трех тире и трех точек. Люди во всем мире переводят это сокращение как «Спасите наши души!»
Ведь надо же! В самую опасную минуту для жизни человек кричит не «Спасите наши тела!», но – «Спасите наши души!..» Невольно вспоминаются слова древнего мудреца, который говорил, что душа – по природе своей христианка. Стало быть, человек на последней своей глубине понимает, что спасти свою «шкуру» – это лишь полдела, что цельный человек – это еще в придачу и душа. И вот, этот цельный человек – а не только его тело, – кричит что есть мочи, и не в пустоту, а к Начальнику жизни, взывая о помощи. И, как это ни грустно, не всегда случается, что он остается в этой жизни. Но Тот, в чьих руках и жизнь, и смерть, слышал его крик о спасении, и нет никаких оснований сомневаться в том, что душа найдет успокоение в Его объятьях.