— Меня не будет недели три. Правда, малютка? — даже не ожидала, что мое мнение может его волновать. Но три недели очень мало. Вот недель шесть-семь, а лучше восемь… Пока в моей жизни не появился этот мужчина, я мечтала о том, как после защиты диплома последним из нашей группы мы соберемся всем составом в ночном клубе и отпразднуем это. Возможно, Владислав позволит. Но пока рано загадывать. В моем положении даже три недели весьма длительный отрезок времени, ведь с его перепадами в настроении для меня сегодня вечером уже все может измениться. Поэтому не отреагировала. Судя по тому, как вели себя окружающие меня оборотни, моя реакция никого не интересовала.
В этот самый момент из дома показался Макс, который за предплечье тащил упирающуюся женщину. Мачеха жмурилась от солнца. Я попыталась подняться, чтобы пойти ей на встречу, но мой любовник не позволил, придержал.
— А теперь убирайтесь, — гаркнул альфа. — Погуляйте где-нибудь в деревне пол часика.
— Присаживайся, мама, — уже другим тоном, уважительно-ехидным, предложил оборотень. Притянул меня ближе к себе.
Женщина старалась держать себя гордо и независимо, словно, находилась на приеме у королевы, а не в жалком дворе.
— Ну, давай, дорогуша, расскажи дочери о том, как тебе плохо жилось. Может, хотя бы ее сердце дрогнет. Лично меня вчера твоя исповедь о несчастной жизни с моим отцом совершенно не тронула, — я сидела и молчала. Решила для себя, что вмешиваться не буду. Не имею права. Это между матерью и сыном. А я итак уже достаточно сделала для того, чтобы эта женщина жила. До сих пор не могла простить ей, что она так легко собрала вчера вещи и сбежала. Так легко оставила мужа и сына.
— Владислав, я не собираюсь оправдываться или извиняться за то, что совершила восемнадцать лет назад. Я тебе уже говорила. И рассказала о том, как твой отец поступал со мной, лишь для того, чтобы ты не повторял его ошибок со своей парой. Но, как я вижу, распиналась зря, — она окинула нас невидящим взглядом. Взглядом, который не выражал ничего, кроме усталости. Усталости не физической. Было похоже, что эту женщину в данный момент тяготила сама жизнь.
— Малютка, я тебя разве бью? — поинтересовался мужчина. Поинтересовался так ненароком. Промолчала. Могла сказать: «Нет!», но это было бы неправдой. Ту пощечину я не забуду никогда. Пусть даже он меня «успокаивал».
— Ох, Влад, — тяжело вздохнула мачеха. — Твой отец первые несколько лет нашей совместной жизни, пока считал меня парой, вел себя относительно нормально. Уж во всяком случае руку не поднимал, — удивительно, как верно она сделала выводы. Хотя, чему я удивляюсь? Эта женщина воспитывала меня с самого детства. Она действительно заменила мне мать.
— Ну да, — протянул оборотень, — значит, ты считаешь это оправданием, чтобы бросить троих малолетних детей и сбежать с любовником? — сорвался на крик мужчина, сидящий рядом. — А ты не думала, что папаша начнет вымещать злость за твой побег на нас? — я сидела, затаив дыхание, и в ужасе слушала откровения Влада. Неужели, после того, как его мать сбежала, отец бил своих детей? Теперь хотя бы становилось более-менее понятна его ненависть к матери.
«Все комплексы и проблемы родом из детства», — именно так пишут почти во всех книгах по психологии. И мне вот жить с этим… этими проблемами и терпеть их последствия.
— Я не предполагала, — женщина опустила голову. Теперь в ее голосе слышалась что-то весьма напоминающее раскаяние. — Он бил тебя?
— Это тебя не касается! — Влад очень быстро сумел взять себя в руки и вернуть спокойствие. Видимое спокойствие. Я сидела слишком близко к нему, чтобы почувствовать, как его тело подрагивало от едва сдерживаемой ярости.
— Влад, — я набралась смелости обратиться к своему мужчине, — поехали домой?! — предложила ему. — Уже довольно поздно, — слабый аргумент. Но хотя бы такой.
— А поехали, — неожиданно согласился оборотень. — Похоже, сожалений от этой мерзкой суки я так и не дождусь, — Владислав поднялся и подал мне руку. Приняла, даже не задумываясь.
— Владислав, я…
— Молчи, дрянь! — отрезал мужчина. — Кто-нибудь из моих ребят тебя отвезет. Скажешь, что я приказал. Пошли, Эмма.
Крамов открыл пассажирскую дверь и помог сесть в автомобиль. Мне особая помощь не требовалась, но возражать не стала, даже когда он самолично пристегнул мой ремень безопасности.
— Отец бил тебя? — тихо спросила у него, когда автомобиль чуть отъехал от дома, где еще недавно в заточении находилась моя мачеха.
— Да, — буркнул оборотень. — Только избавь меня от сочувствия, малютка, — как-то весьма цинично обронил оборотень.
— Даже не собиралась, — ответила в его манере. Не рассчитывала на это, но Владислав растерялся. — А ты начинаешь мне нравиться, Эмм.
— Тебе нравится, когда дерзят? — я находилась в некотором шоке от его откровенности.
— Почему нет? — спросил он. — Это намного лучше, чем страх. Ты ведь меня до сих пор боишься?! — то ли уточнил, то ли констатировал оборотень.
— Не тебя, — конкретизировала я, — скорее твоих реакций. Я тебя не знаю, поэтому не могу даже предполагать, как отреагируешь в том или ином случае, — откровенно призналась ему.
— Хорошо, детка.
— Что хорошо? — не поняла я. Хорошо, он сделал выводы и будет стараться идти мне на встречу? Или хорошо, что я боюсь его реакций, поэтому сдерживаю себя? Владислав понял без слов:
— Что тебя конкретно не устраивает?
— Хотя бы та пощечина, — решилась я. Все равно речь шла об избиении. Может, до него хотя бы сейчас дойдет, что так с женщиной, с которой спишь, не поступают?
— Я уже сказал.
— Да, я помню. Но ты бы мог придумать другой способ, — мужчина хмыкнул на мое высказывание, прежде чем прокомментировать:
— Не уверен, что новый способ тебе понравится больше, — обнадежил называется.
— Влад, ты не расскажешь о том, что случилось с матерью восемнадцать лет назад? — попросила я. — И с тобой? — добавила чуть слышно.
— Тебе хочется копаться в этом дерьме? — о, да! Мне определенно хотелось. Хотелось разобраться, почему я сейчас нахожусь в обществе нелюбимого мужчины. Но я лишь кивнула.
— Ладно, — нехотя согласился Влад. — Ты, наверное, имеешь право знать, — снова кивнула. Имела, хотя бы потому что мне жить с последствиями этой истории и расхлебывать их.
— Пожалуй, чтобы тебе было понятно, начну с самого начала. У меня есть брат-близнец, но я родился раньше на несколько минут. Зовут его Ярослав, супругу Соней. Ты с ними познакомишься, когда вернемся в мою стаю. Живут они относительно недалеко. Соня твоя ровесница.
— Она человек?
— Нет, но это особой роли не играет. Тебе она понравится. Вот уж кто будет в полном восторге, что моей парой оказалась человечка, — Владислав скривился. Было отлично заметно, как его профиль перекосило. Ведь мужчина пристально следил за дорогой. Профиль — единственное, что я могла наблюдать, — так эта стервочка, — он с таким восхищением произнес последнее слово, что у меня закрались нехорошие мысли. А не влюблен ли он в жену брата?
— Почему?
— Я, кажется, уже упоминал, что не выношу людей и полукровок. Как-то попытался избавиться от тех и других в ее стае, — сообщил мужчина, лишь на секунду прикрывая глаза. Казалось, что он мысленно углубился в воспоминания. Я не совсем понимала, о чем идет речь, но, кажется, оборотень сотворил когда-то не слишком лицеприятное в стае этой Сони.
— А разве стаю возглавляет не альфа?
— Альфа. Но у моей невестки бешеная альфа-сила. Она сильнее меня и брата вместе взятых. Поэтому кто там у них возглавляет стаю, не скажу. Официально стая числится за братом, но я совсем не уверен, что именно он всем заправляет. Эта девка, — на этот раз упоминание Сони прозвучало с каким-то придыханием. Я нахмурилась. Как-то совсем не хотелось, чтобы мужчина, который принуждает к сожительству меня, тайно мечтал о другой, — из брата веревки вьет. Как говорят у людишек: «Нагнула всех».
— И тебя? — вырвалось у меня. Сразу пожалела о сказанном. Но оборотень, к моему удивлению, не рассердился. Лишь хмыкнул.
— Дай подумать, — небольшая пауза. — И меня. Частично, — он так просто это сказал, словно, само собой разумеющееся. Не думала, что Владислав женщин считает равными себе. Хоть какую-то представительницу женского пола. А тут такие восторги относительно этой Сони. С одной стороны, мечтала познакомиться с ней. Посмотреть, что за девушка такая «нагнула», пусть и частично, этого самоуверенного, сдержанного болвана. А вот с другой, не хотела… было страшно сравнивать себя с той, о ком тайно мечтает этот мужчина. Ведь сравнение будет явно не в мою пользу. А то, что Владиславу небезразлична эта девушка, уже убедилась. Хотела бы я, чтобы он обо мне думал с такой теплотой и восторгом. Тогда, возможно, у нас что-то могло получиться. Во всяком случае легче смириться со своей незавидной участью и нежеланной партией, когда тебя боготворят, а не тупо хотят.
— Влад.
— Да, милая, — я даже вздрогнула. Это было произнесено с такой нежностью, что мне в очередной раз захотелось разреветься. Теперь сомнений в том, что невестка для него чересчур дорога, не осталось.
— Ты начал рассказывать про мать, — несмело напомнила ему, пытаясь соскочить с темы обсуждения этой распрекрасной Сони.
— Скорее про отца, — мужчина нахмурился. — Я родился раньше. Отец решил, что по праву первенства стаю наследовать должен я. Именно меня он натаскивал с самого раннего детства, как вожака. Не брата. Пока мамаша не сбежала, у брата была нормальная жизнь. Стандартные правила поведения для оборотней, никаких особых требований. Он рос обычной жизнью ребенка с поправкой на традиции и уклад жизни оборотней. Мое же детство было похоже на военный лагерь, если не хуже. Отец муштровал, заставлял, воспитывал… мне его порой убить хотелось. Только позже смог оценить то, что он мне дал. Я был его фаворитом, Ярр как-то ближе к матери. В принципе мне такая жизнь даже нравилась. Знал, что через пару-тройку десятков лет, никто из оборотней не посмеет мне возразить. Потом родилась сестра. Ей скоро исполняется девятнадцать. Зовут Анастасией. С ней тоже познакомишься, но общаться не будешь.