Он отступил назад, и его член выпал изо рта Харпер.
– Я на грани, – прошептал Люк. Он поднял ее и повернул к себе спиной. Лаская одной рукой ее сосок, он просунул другую руку под резинку ее трусиков.
Харпер застонала, прижимаясь к нему и покачивая бедрами.
В ответ на ее молчаливую просьбу он медленно проник в нее пальцем. Харпер прислонилась спиной к его груди и закрыла глаза. Она раскрылась от неторопливых поверхностных толчков и загрубевших пальцев, дергавших ее за сосок.
– Поставь руки на кровать, – тихо приказал Люк.
Согнувшись, Харпер уперлась руками в матрац. Тяжелая грудь повисла в воздухе, касаясь сосками мягкого стеганого одеяла.
Ненадолго убрав руки от ее груди, Люк стянул трусики и обнажил ягодицы. Она ощутила, как он слегка касается губами, а потом зубами ее поясницы. Все еще поглаживая ее спереди, Люк скользнул в нее еще одним пальцем.
Его возбужденный член упирался в ее ягодицу, и Харпер ощущала липкую влагу на своей коже.
– Люк, – прошептала она.
В ответ он снова толкнулся пальцами. Харпер вскрикнула, когда он коснулся самой чувствительной точки.
Вынув пальцы, он поднес обе руки к ее груди. Выкручивая и оттягивая пальцами соски, он терзал ее болтающуюся грудь.
Харпер сместила бедра назад и вверх и вздохнула, когда его возбужденный член угнездился меж ее бедер.
– Прошу тебя, Люк, – умоляла она.
Он толкнул ее вперед, на кровать, и перевернул на спину. Согнув колени, Харпер расставила ноги на краю матраса, давая ему возможность свободно войти в нее.
– Ты сводишь меня с ума. – Люк опустился на колени и притянул ее таз к себе.
Когда он прижался губами к ее трусикам, Харпер, глотая ртом воздух, приподняла бедра.
– Мне нравится, что ты так отзывчива. – Сдвинув хлопковые трусики, Люк осыпал поцелуями ее ногу, следуя от колена вверх по внутренней стороне бедра.
Ощутив на себе его дыхание, Харпер задрожала. Люк нежно ласкал языком ее промежность.
– О боже, – прошептала Харпер.
Его язык добрался до клитора, и у нее задрожали ноги. Харпер сжала широко раскинутые руки в кулаки. Его волшебный язык проложил себе путь к ее влагалищу и с нажимом вошел в него. Она изогнулась, прижимаясь к его рту.
– Лукас!
Сменив язык на пальцы, Люк ввел их во влагалище, в то время как его язык вернулся к ее извилистой вульве. Люк дразнил и прощупывал ее, снова и снова пронзая пальцами ее влагалище. Его язык двигался в устойчивом, возбуждающем ритме, который довел ее до исступления.
Харпер попыталась сменить позу. Она попробовала вырваться, но его рука вынудила ее остаться в том же положении.
Страсть опустошала Харпер. У нее не осталось никаких других желаний, кроме желания отдаться ему. Пальцы Люка снова вошли в нее, и она обхватила их своим влагалищем. Он вылизывал ее промежность, поглаживая раздувшийся сосок. Она задрожала, прильнула к нему, сдавливая влагалищем его пальцы, и изогнулась, прижимаясь к его рту, когда наконец, подобно контролируемому взрыву, наступил оргазм.
Люк застонал, не отрываясь от нее, его страсть стремительно нарастала. Протянув руку вниз, он погладил членом вход в ее влагалище.
– Детка, мне нужно войти в тебя. – Он говорил хриплым голосом.
– Давай я сяду на тебя верхом, – прошептала Харпер.
Он заполз на кровать и лег на спину, продолжая мастурбировать. Харпер спустила с него трусы и сняла их. Люк помог ей освободиться от белья и приподнял, чтобы она оседлала его напряженный член.
Она остановилась, охватив влажным влагалищем головку его пениса.
– Я люблю тебя, Люк, – прошептала Харпер, глядя в его совершенно остекленевшие глаза и опускаясь ниже. По мере продвижения она гостеприимно принимала его, пока он не дошел до самой глубины. Когда он заполнил ее до конца, она наклонилась вперед, при этом ее груди покачивались прямо над его губами.
Он взял в рот один сосок, и Харпер, сидя верхом на нем, начала двигаться, делая размашистые, медленные рывки.
Люк вцепился руками в ее бедра, задавая ритм. Его толстый член растягивал ее влагалище до такой степени, что было почти больно. Приподняв бедра, он протолкнулся в нее до основания.
Харпер застонала, когда он нежно потянул ее губами за грудь. Толчки отдавались эхом в ее мышцах, которые мягко сжимали его напрягшийся член.
Харпер встала и медленно, неторопливо оседлала его. Их взгляды встретились, когда она задала ритм, приближавший облегчение.
– Да, – проговорил Люк, прерывисто выдыхая. – Господи, да.
Каждый толчок, каждая ласка были выражением любви.
Еще раз толкнувшись бедрами, он сорвался на крик. Харпер вторила ему в забытьи.
Она погружалась во тьму, которая была между ними, но не испытывала никакого желания спастись. Эта связь была способна погубить душу. И все было кончено.
Глава 25
По проникающему через окно серому свету Харпер поняла, что до того, как прозвенит будильник, у нее еще есть время, но она не могла позволить себе снова погрузиться в сон. День, которого она так страшилась, наступил. Больше никогда она не проснется, уютно устроившись в объятиях Люка.
Как много всего заканчивалось в этот день. Она не хотела уезжать, но у нее не было выбора.
Она пристально смотрела на лицо спящего Люка, точно так же, как смотрела в первый раз, когда они проснулись в одной постели. Она провела пальцами по фениксу слева на его груди, молчаливо желая Люку остаться живым и здоровым, запоминая при этом каждую впадину, каждую линию его тела.
Как она думала после этого вернуться к нормальной жизни?
Проснувшись, Люк, в свою очередь, уставился на нее сонными карими глазами, Харпер вздохнула и приложила ладонь к его лицу.
Люк поцеловал ее ладонь.
– Ты готова?
– Нет.
– У нас пока все в порядке?
Харпер улыбнулась.
– Да, у нас все в порядке. Я буду скучать по тебе в ближайшие десять лет или около того.
Он притянул ее к себе, спрятав ее голову под своим подбородком, нежно прижался губами к ее макушке и не отпускал до тех пор, пока не зазвенел будильник.
С родственниками Люка они встретились на базе. Парковка была забита провожающими. Харпер старалась не смотреть на стоявший перед ними автобус. Автобус, который навсегда увезет от нее Гаррисона.
Времени на пустые разговоры не было. Нужно было соблюдать график.
Одетый в полевую форму Люк, уложив рюкзак в автобус, вернулся к ним. Харпер смотрела, как он по очереди прощается с родственниками, обнимая их и пожимая руки. Клэр долго не отпускала его, притянув к себе.
– Возвращайся живым и здоровым, – наказала она.
– Разве я не всегда возвращаюсь таким, мам?
Он пожал руку Чарли и звонко хлопнул Джеймса по спине.
– Не забывай стричь мою лужайку, прислужник, – напомнил он брату.
– Не забудь вернуться домой, чтобы бесить меня.
– Мальчики! – одернула их Клэр.
Подойдя к Софи и Джошу, Люк заключил их обоих в медвежьи объятия.
– Береги себя, Софи, – сказал он сестре.
– Ты тоже, дядя Люк. Мы будем скучать по тебе. – Она шмыгнула носом, а Джош погладил ее по лицу.
А потом Люк остановился напротив Харпер.
Обхватив ее лицо ладонями, он заглянул ей в глаза.
– Спасибо тебе, Харпер. За все.
Одинокая слеза скатилась по ее щеке. Харпер покачала головой.
– Это я должна быть благодарна тебе. Это был самый прекрасный месяц в моей жизни.
– Скажи мне это еще раз.
– Я люблю тебя, Лукас Гаррисон, и лучше тебе вернуться в сохранности к своей семье, иначе я приеду и надеру тебе задницу.
Он ухмыльнулся.
– Узнаю мою девочку.
Наклонившись, он мягко и нежно прижался к ней губами и долго не отпускал. Она ощущала соленый вкус своих слез на его губах.
Люк медленно отстранился и стер с ее лица слезы большими пальцами. Когда у Харпер задрожали губы, он прижал ее к себе.
– Я буду думать о тебе, – прошептал он ей на ухо. – Удачи. Будь здорова.
– И ты тоже, капитан.
Проведя большим пальцем по ее нижней губе, он улыбнулся.
Когда он отвернулся, Харпер чуть было не ухватилась за него. Она была не готова к разлуке. Просто ей нужно было еще немного времени.
Харпер смотрела, как он шагает по парковке, его подразделение выстроилось в ряд у автобуса. Харпер гордилась им, и в то же время ей было страшно и грустно.
Софи обняла Харпер за плечи, удерживая ее на месте.
– Все будет хорошо, Харпер. – Но у Софи тоже дрожал голос.
С другой стороны к Харпер подошла Клэр и обняла ее за талию.
– У нас у всех все будет хорошо. У всех вместе.
Харпер кивнула, не отрывая глаз от удаляющейся фигуры Люка. Она знала, что в ее будущем не будет никакого «вместе». Она была посторонней, а не членом семьи.
Замерев на нижней ступеньке автобуса, Люк обернулся. Подняв руку, он помахал.
Харпер послала ему воздушный поцелуй. Она увидела, как Люк сжал пальцы, и улыбнулась.
Харпер забралась на водительское сиденье, где всего около часа назад сидел Люк, и потянула за дверцу, чтобы закрыть ее. Скрыв слезы, которые капали у нее из глаз под солнечными очками, она помахала рукой родственникам Люка, направляя грузовик с парковки обратно на дорогу.
Он уехал. Мужчина, которого Харпер полюбила всем сердцем, навсегда исчез из ее жизни, а от нее ожидали, что она будет вести себя так, будто все нормально. Как это получается у людей, находящихся в настоящих отношениях, у которых есть дети и обязанности? Они стоически машут руками на прощанье, когда их мужчина, их опора, их душа покидает их, чтобы начать новую жизнь. Ту, что никогда нельзя будет полноценно разделить с ним или понять.
Харпер всхлипнула и съехала на обочину, ее глаза были затуманены обжигающими слезами. Из груди боль подползла к горлу.
У нее разрывалось сердце, когда она думала о мужчинах и женщинах, разделенных войной и долгом. Страх, притаившийся в сердцах тех, кто остался дома, никогда не рассеивался до конца. По крайней мере, те, кто оставался дома, могли работать и выстраивать свою жизнь и жизнь своей семьи так, чтобы мужчина или женщина, которых они любили, могли вернуться домой.