Она думала, что он сделал это, чтобы убедить ее остаться с ним и после наступления нового года. Разумеется, ради ребенка.
— Потому что я знал, что это сделает тебя счастливой. Потому что, хотя я и не могу сказать тебе то, что ты хочешь услышать, ты мне небезразлична.
Это действительно были не те слова, которые она хотела услышать от него сейчас, но она не собиралась портить себе праздник. То, что он для нее сделал, вселяло в нее надежду.
Макс почувствовал облегчение, когда Лиза молча согласилась с тем, что он ей сказал. Поднявшись, он с удовольствием отметил про себя, что ее взгляд скользнул по его обнаженному телу. Ему захотелось снова заняться с ней любовью, но он надел джинсы и свитер и сказал:
— Сюрпризы еще не закончились.
— Правда?
— Я заказал для нас праздничный обед в ресторане отеля, который находится неподалеку отсюда. Мне сказали, что после обеда мы сможем отдохнуть у большого камина.
Лиза улыбнулась ему. Ее улыбка была теплой и искренней и выражала удовольствие. Он понял, что смог проникнуть сквозь ее защитные барьеры. Она пыталась заставить его сделать то же самое, но за долгие годы его барьеры стали непроницаемыми. Расскажет ли она ему, почему в детстве она была лишена волшебного зимнего праздника?
— Что случилось? — спросил Макс, понимая, что рискует установившимся между ними хрупким перемирием. Но ему нужно было знать, как события, произошедшие в ее детстве, влияют на ее нынешние решения.
— Случилось? Когда?
Лиза стояла у кровати, завернутая в плед из искусственного меха. Она выглядела напуганной.
— Когда ты была ребенком. Почему ты не праздновала Рождество?
— Думаю, это мне следовало бы задать тебе подобный вопрос. — Она снова улыбнулась, но он видел, как ее защитные барьеры возвращаются на место. — По-моему, это ты не любишь Рождество. Что касается меня, я просто никогда не праздновала его в подобной обстановке.
Если он хочет узнать, что она от него скрывает, ему придется сказать ей всю правду о своем прошлом.
— У меня есть веская причина для того, чтобы не любить это время года, — сказал он.
Лиза опустилась на край кровати. Ее рыжие волосы были взъерошены, из-под белого пледа были видны ее стройные ноги. Она, как всегда, выглядела сексуально, но сейчас она была какой-то другой. Ранимой — вот подходящее слово. Он всегда считал ее сильной женщиной, которая не пасует перед трудностями.
Глядя на нее, Макс понял, что пришло время быть с ней откровенным. Она недвусмысленно заявила, что ее ребенку нужен такой отец, который будет с ним постоянно, а не такой, который будет появляться в его жизни от случая к случаю. Он все еще не знал, сможет ли стать хорошим отцом для своего ребенка, но он будет стараться. Он определенно не хочет быть таким, как его собственный отец.
Повернувшись, он посмотрел в окно на покрытую снегом лужайку:
— Все плохое, что произошло в моем детстве, произошло в это время года.
— Ты говоришь о своем отце? — мягко произнесла она, и он услышал, как она поднялась и направилась к нему.
Макс напрягся. Он не был готов к сочувствию.
— Он ушел за пару недель до Рождества. Мне было восемь лет, и я убедил себя в том, что он меня за что-то наказал. Я понятия не имел, что у него была еще одна семья и еще один сын.
Она подошла ближе, и он почувствовал аромат ее волос и тепло ее тела. Ее присутствие было своего рода якорем, который удерживал его в настоящем и не позволял ему полностью погрузиться в прошлое.
— Ты видел его после этого?
— Нет.
Все же Макс не мог не перенестись в мыслях в тот вечер, когда уходил его отец. Он видел, как его мать гордо стояла посреди комнаты, а отец, открыв входную дверь, обернулся и посмотрел на нее. Мать вскинула голову. В ее позе чувствовались гнев и вызов, но Макс, даже будучи ребенком, понял, что за этим прячется боль.
Оба его родителя молчали. Они уже все сказали друг другу во время ссоры, свидетелем которой стал Макс. Сидя на холодной мраморной лестнице, он всей душой желал, чтобы они перестали ругаться и смотреть друг на друга с ненавистью. Понимая, что его мать нуждается в поддержке, Макс подошел к ней, встал рядом и с яростью посмотрел на отца. Тот бросил на него мимолетный взгляд, полный раздражения и презрения. Макс почувствовал себя жалким и ненужным. Этот взгляд преследует его до сих пор.
— Я хотела, чтобы мой отец вообще не приходил и не использовал меня как средство, с помощью которого он досаждал моей матери.
Голос Лизы вернул его к реальности. Повернувшись, Макс посмотрел на нее, но ее взгляд был по-прежнему прикован к заснеженному саду. Ее тоже не отпускало прошлое.
— Он ушел, когда мне было пять лет, — тихо произнесла она, но он услышал в ее голосе гнев. — Я не видела его два года. В течение этих двух лет моя мать сводила концы с концами, а я думала, почему она все время грустит и ругается на меня. В конце концов я решила, что она винит меня в уходе отца. Затем он вернулся.
В комнате повисло напряженное молчание. Макс понимал ее боль. Он знал, что такое чувствовать себя виноватым и отвергнутым.
— Что было потом? — спросил Макс.
— Он говорил, что хочет видеться со мной, водить меня на прогулки. — Отойдя от окна, она вернулась к кровати, забралась на нее и притянула колени к груди.
— Но это же было хорошо, — сказал Макс, но, когда она подняла на него глаза, полные печали, понял, что ошибся.
— В этом не было ничего хорошего. Он использовал меня, маленького ребенка, чтобы причинять боль моей матери, — ответила Лиза. — Я была нужна ему не больше, чем матери. Я была просто помехой, но, когда им было удобно, они использовали меня как оружие друг против друга. В остальное время им было на меня наплевать.
— Твоя мать определенно… — начал Макс, но тут же замолчал, поняв, что ему повезло, что он до последнего дня не участвовал в родительских ссорах.
— Я была не нужна матери. Ее бросил муж, а я была всего лишь довеском к неудачному браку. — Лиза сильнее обхватила колени руками, и у Макса защемило сердце. Она выглядела ранимой и потерянной. Ему хотелось подойти к ней, обнять ее и утешить. Но как он может это сделать, когда сам до сих пор не примирился со своим прошлым?
— По крайней мере, твой отец вернулся, — сказал Макс, сев на край кровати. — По крайней мере, он хотел тебя знать, видеть, как ты растешь.
Она подняла на него взгляд, и ее зеленые глаза яростно сверкнули. Ее лицо было очень бледным, и Макс забеспокоился, не больна ли она. Его мать была больна, когда носила под сердцем Анджелину. Очень больна.
Прогнав эту мысль, Макс снова подошел к окну. История не может повториться. Он не может потерять еще одного близкого человека. Именно поэтому он эмоционально отдалился от Анджелины. Когда во время своего последнего телефонного разговора они согласовывали детали приема по случаю ее совершеннолетия, она назвала его тираном. Что она сказала бы ему, если бы узнала, что у них с Лизой будет ребенок? Что он не имеет права быть отцом, потому что не справляется с ролью брата?
— Значит, ты предпочла бы, чтобы твой отец никогда не возвращался в твою жизнь? — спросил он.
— Ты даже представить себе не можешь, как сильно я хотела в детстве, чтобы он не приходил.
Макс повернулся и посмотрел на нее. Как она может выглядеть ранимой и одновременно с этим злиться? Их взгляды встретились, и, пока она с трудом боролась со слезами, он понял, почему она хочет от него уйти и почему она не готова доверить ему роль отца.
— Значит, вот почему ты не хочешь, чтобы я принимал участие в жизни нашего ребенка? Почему тебе нужно либо все, либо ничего?
Ярость в голосе Макса заставила Лизу содрогнуться. Она вдруг осознала, что поделилась с ним самым сокровенными переживаниями. Она дала ему понять, почему не хочет, чтобы он был приходящим отцом.
Лиза молча уставилась на него. Он была не в состоянии что-то сказать в ответ. Она никогда ни с кем не обсуждала свои личные проблемы. Многие молодые женщины обсуждают их со своими матерями, но у нее никогда не было такой возможности. Она была нежеланным ребенком, из-за которого матери пришлось перестать ходить на вечеринки и развлекаться. Матери было на нее наплевать.
— Сегодня Рождество, Макс, — смогла наконец ответить она. — Нам не следует сейчас разговаривать о подобных вещах.
Макс подошел к кровати, сел на нее и посмотрел Лизе прямо в глаза. Ей захотелось, чтобы он крепко ее обнял и сказал, что все будет хорошо. Что прошлое не имеет значения и он всегда будет рядом с ней и ребенком.
— Следует, и мы продолжим этот разговор, — произнес он тоном, не терпящим возражений. — Мой отец ушел, когда мне было восемь лет. Я винил в этом себя, но хуже этого было то, что я не мог помочь матери. Я не мог сделать так, чтобы она снова начала улыбаться.
— О, Макс. — Она приложила ладонь к его щеке, и плед соскользнул с ее плеча. — Ты ни в чем не виноват. Ты был ребенком.
— Я почувствовал себя еще большим неудачником, когда она познакомилась с моим отчимом и ее глаза снова заблестели.
Лиза представила себе Макса несчастным маленьким мальчиком, и у нее защемило сердце.
— Вот что с человеком делает любовь, Макс. Любовь твоего отчима вернула твоей матери улыбку, а твоя любовь поддерживала ее каждый день, придавала ей сил.
Он резко отстранился, словно обжегшись, его взгляд стал холодным и мрачным.
Лиза пришла в замешательство. Почему его разозлили ее безобидные слова?
— Любовь? — прорычал он, снова соскочив с кровати и направившись к окну. — Моя любовь ей не помогла.
— Конечно помогла, — ответила Лиза и присоединилась к нему у окна. Как жаль, что она не может перенестись в тот момент, когда проснулась этим утром в его объятиях. Когда впервые в жизни получила такое Рождество, о каком всегда мечтала.
Макс повернулся к ней лицом, и от гнева, который она увидела в его глазах, у нее перехватило дыхание.