Макс помнил тот день так хорошо, словно он был только вчера. Помнил ледяной ужас, который сковал его при мысли о том, что он может потерять мать. Он посмотрел на своего отчима, и впервые с того момента, как ушел его отец, ему захотелось плакать.
— Она умрет?
Его прямой вопрос привел отчима в смятение, но он ответил честно. Слишком честно.
— Все плохо. — Взгляд отчима был полон горя. — Ей диагностировали рак, когда она была беременна. Она отказалась от любого лечения до рождения ребенка, потому что не хотела подвергать Анджелину риску. Она хотела, чтобы твоя сестренка жила.
— Но я не хочу, чтобы моя мама умерла! — отчаянно воскликнул Макс.
Отчим крепко его обнял и попытался утешить, но ему нужно было справляться со своим собственным горем.
Именно тогда Макс узнал, какую сильную боль причиняет любовь, и поклялся себе, что навсегда выбросит это чувство из своей жизни.
— Я тоже этого не хочу, — ответил ему отчим. Откладывание лечения стоило матери Макса жизни. Ему было безумно жаль, что мать не сказала ему о своей болезни сразу, как только о ней узнала. Что они с отчимом посчитали его недостаточно взрослым для такой новости. Возможно, ему удалось бы заставить ее передумать и незамедлительно начать лечиться.
К тому моменту, когда ему наконец сказали правду, он очень привязался к Анджелине. Ему хотелось ее возненавидеть, но он не смог. Тогда он, испугавшись, что с его сестрой может что-то случиться, отдалился от нее.
Подняв воротник пальто, чтобы защититься от холодного зимнего ветра, Макс вспомнил еще один эпизод из своего прошлого. Ему тогда было шестнадцать, и он наблюдал за тем, как его четырехлетняя сестренка радуется котенку, которого подарил ей ее отец.
— Люби его, Лина, — сказал девочке отец, посадив ей на колени пушистый комочек.
Макс посмотрел на котенка, который начал ласкаться к Анджелине, и испытал чувство горечи. Любовь не принесет котенку ничего хорошего. Точно так же она не принесет ничего хорошего ни ему, ни Анджелине. Любовь приводит к разочарованию, отвержению и душевной боли.
Макс любил своего отца. Он кричал отцу вслед, когда тот уходил, но отец ни разу даже не обернулся. Он сел в машину и быстро уехал. Макс поначалу ждал отца, надеялся, что тот вернется. Но, глядя на слезы матери, которая была безутешна, он в конце концов понял, что этого не случится. Что он теперь единственный мужчина в семье. Он несколько лет утешал себя тем, что у него есть мать, которая любит его и никогда его не бросит.
Но она оставила его, потому что предпочла ему и собственной жизни еще не родившегося ребенка.
Макс прогнал мучительные воспоминания. Будучи здравомыслящим человеком, он знал, что не смог бы ей помочь. Не смог бы ее переубедить. Что она сделала то, что на ее месте сделала бы любая мать, — защитила ребенка, которого ждала. Все же ему было больно оттого, что она пошла на риск, зная, что ее старший сын, вероятно, скоро останется сиротой.
И вот теперь он будущий отец, который собирается сделать все возможное для ребенка, который еще не родился. Даже сохранить свой брак с женщиной, которая, как думал когда-то, могла изменить его жизнь. Изменить его самого. Лиза была достойной во всех отношениях, но, как он ни старался, он не мог справиться с болью утраты и снова впустить в свою жизнь любовь.
— Женщины в мире каждый день рожают детей. Не я первая, не я последняя, — произнесла Лиза, вернув его к реальности.
— Да, но тебе следует беречься, — пробурчал Макс.
Он хотел заботиться о Лизе, но прекрасно сознавал, что, делая это, он вселит в нее ложную надежду. Как может сын такого негодяя, как Макси-милиано Вальдес, быть способным на такие вещи, как любовь и верность? Он был уверен, что Лизы сейчас не было бы здесь с ним, если бы она не ждала от него ребенка.
Они подошли к коттеджу. Вдохнув холодный воздух, Макс открыл калитку и обнаружил, что Лиза смотрит на него с недоверием. Ее щеки порозовели, воротник пальто был поднят, но он почему-то видел только образ Лизы, которая сидела на кровати, завернувшись в плед. Когда плед съехал с ее плеча, она стала выглядеть желанной и такой уязвимой, что внутри его что-то сжалось. Он испытал чувство, от которого столько лет бежал как от чумы.
Сейчас оно снова его охватило. Глядя в ее глаза, он испытывал одновременно боль и удовольствие и едва удерживался от того, чтобы заключить ее в объятия. В этот момент ему больше всего хотелось целовать ее до тех пор, пока боль не исчезнет и не останется одно лишь удовольствие.
Он не мог этого сделать. За последнюю неделю в его жизни произошло два важных события. Сначала с ним связался Рауль, его брат, о существовании которого он не знал. Брат, который неожиданно предложил ему дружбу и поддержку. Затем женщина, с которой он собирался развестись, сообщила ему, что ждет от него ребенка. Оба события изменили его жизнь и принесли с собой эмоции, которых он всегда избегал. Ему казалось, что судьба снова бросила ему вызов, столкнув его с чувством, которое он больше никогда не хотел испытывать.
— Я была и у своего доктора, и у твоего, Макс. Причин для беспокойства нет. Или, может, ты считаешь, что я не способна позаботиться о нашем ребенке?
Он доверял Лизе. Он доверял ей гораздо больше, нежели самому себе.
— Нет, я так не считаю. Я просто беспокоюсь о тебе и о нашем ребенке.
— Со мной и с ребенком все будет в порядке, — сказала Лиза, подойдя к деревянной двери дома. — Давай войдем внутрь. Мне нужно согреться, и я знаю отличный способ это сделать.
Повернувшись, она посмотрела на него. На ее лице была озорная улыбка, и Макс понял, что снова не сможет перед ней устоять. Она очаровала его в день их первой встречи, и чары не рассеялись до сих пор. Она заставила его верить в лучшее. Она заставила его чувствовать.
Когда они вошли в дом, Лиза встретилась взглядом с Максом, и он закрыл дверь. В его глазах было обещание страсти. Когда он подошел к ней, она резко вдохнула. Она так его любит. Если бы только этого было достаточно. Жаль, что настоящая любовь причиняет сильную боль.
Лиза отбросила эту мысль. До тех пор пока часы не пробьют двенадцать раз в новогоднюю ночь, она будет наслаждаться происходящим между ними. Она будет источать любовь, купать его в ней и надеяться, что он поймет, как сильно она его любит.
Лиза вошла в гостиную, где елка мерцала разноцветными огоньками. Посмотрев на огонь, ярко горящий в камине, она нахмурилась:
— Кто-то заходил и растопил камин.
Последовав за ней в гостиную, Макс подошел к ней ближе и очаровательно улыбнулся:
— Это было одно из условий аренды.
Его голос был глубоким и сексуальным, даже когда он говорил о бытовых вещах. Она физически ощущала каждое его движение рядом с ней.
— У меня есть серьезные планы на сегодняшний вечер, и они связаны с этим огнем, — сказал он.
Одна ее часть испытывала раздражение. Он мог купить любую вещь и услугу. Мог арендовать любой дом и заказать с доставкой туда платья от-кутюр и бриллианты. Другая ее часть была так порабощена желанием, что хотела лишь принадлежать ему. Хотела наслаждаться каждым моментом своей изоляции от реальности.
— И каковы же твои планы? — произнесла она с дразнящей улыбкой, подойдя ближе к огню, чтобы согреться после прогулки. Впрочем, это было ей не нужно. Одного пылкого взгляда Макса оказалось достаточно, чтобы кровь закипела в ее жилах.
Сняв пальто, он небрежным жестом бросил его на спинку кресла у него за спиной, подошел к Лизе и взял обе ее руки в свои.
— Снять с тебя всю одежду, уложить тебя на ковер перед камином и заняться с тобой любовью.
— Отличная идея для завершения праздничного дня, — ответила Лиза, чувствуя, как по ее телу пробегает приятная дрожь. Сейчас она была возбуждена даже еще сильнее, чем в ту ночь два месяца назад, когда они зачали ребенка. Тогда ее разум был затуманен алкоголем. Сейчас ей даже не нужно было вина, чтобы поддаться соблазну.
— В таком случае мы можем начать.
Макс опустился на колени, и она стала наблюдать широко распахнутыми от удивления глазами за тем, как он расстегивает молнию на ее высоком черном сапоге и, приподняв ее ногу, медленно снимает его с нее. Затем его руки скользнули вверх от лодыжки до колена. Дрожа от возбуждения, Лиза схватилась за каминную полку. Тишину в комнате нарушал лишь треск поленьев. Пальцы Макса остановились у края подола ее платья, и она судорожно вздохнула.
Она не могла говорить. Ее дыхание стало прерывистым. Она закрыла глаза, когда он переключился на другую ее ногу. Сняв с нее сапог, он стал ее ласкать. Только на этот раз его руки скользнули выше, и, прежде чем она успела разгадать его намерения, он схватился за пояс плотных колготок, которые она надела для тепла, и принялся их стягивать с притворным неодобрением на лице.
— Их нужно немедленно снять.
Лиза посмотрела на Макса и рассмеялась. Точнее, это было сексуальное хихиканье, которое совсем не походило на ее обычный смех.
— Они не в твоем вкусе?
— Совершенно не в моем вкусе.
Его пальцы ласкали ее бедра, умышленно задевая при этом края ее кружевных трусиков.
— А вот они в моем вкусе.
Лиза боялась, что ее колени подогнутся, и она рухнет на пол.
— Ты развратник, Максимилиано Вальдес.
Он сжал ее бедро, и из ее горла против ее воли вырвался звук, похожий на мурлыканье.
— Еще какой. — Задрав подол ее платья, он покрыл поцелуями сначала одно ее бедро, затем другое.
— Макс, — прошептала она, когда ее захлестнула волна расплавленного огня.
Остановившись, он посмотрел на нее:
— Иди сюда.
В его тоне слышался приказ, но это прозвучало так сексуально.
Она опустилась на колени на мягкий ковер, и он, сев на пол, обхватил ее за талию и сделал так, чтобы она его оседлала. Ее платье задралось, когда она задвигалась, принимая удобную позу. Затем он схватился за ее ягодицы и прижал ее пах к своей восставшей плоти. Это было то, чего она так ждала. Ей не терпелось показать ему снова, как сильно она его любит.