– Это подстроила Вики… Я звонила Лиаму, но трубку взяла она.
Ной холодно хмыкнул. На секунду он прикрыл глаза, а когда открыл их вновь, Эддисон испугалась. Таким далеким и чужим он ей показался.
– Ладно, я умываю руки. Не собираюсь вариться во всем этом дерьме вместе с вами. Надеюсь, и Вики скоро прозреет.
Ной оттолкнулся от стола и зашагал прочь из комнаты. Внутри у Эддисон вдруг все заныло от протеста. Она растерялась.
Эддисон прекрасно понимала чувства Ноя. Никто бы не хотел снова и снова вытирать чужие сопли. Даже Лиам бы ей осточертел, если бы постоянно плакал о неслучившейся любви с Викторией.
– Ной?.. – тихо позвала Эддисон, не желая оставаться одна.
Она поднялась с кровати и, пошатываясь, вышла из комнаты вслед за Ноем.
– Ной… – снова прошептала она, не понимая, почему из-за его ухода так изнывает сердце. Эддисон прибавила шаг и позвала громче: – Ной!
Врезаясь в углы и спотыкаясь, Эддисон спустилась на первый этаж. В самый раз, чтобы застать Ноя у входной двери. Тот обернулся, раздраженно вздохнув.
– Ну что еще?!
– Не… уходи.
– Что? – нахмурился он. – Не уходить? И как это понимать?
– Я не знаю, сама ничего не понимаю…
– Это пройдет, – отмахнулся он. – Завтра с похмелья голова будет чугунная, но это не навсегда. Не переживай.
– Я не о том…
Эддисон подошла к Ною и настойчиво уткнулась лбом в его грудь, прижав Ноя спиной к двери. Он не двигался.
– Не понимаю, что со мной происходит… Я не хочу отпускать тебя.
Ной какое-то время молчал, а потом ответил:
– Так может, ты просто законченная собственница, Смит? Не хочешь отпускать Здоровяка, теперь еще и меня… Может, тебе просто нравятся игрушки, которым ты выворачиваешь руки и ноги, и делиться ими ты ни с кем не собираешься? Или тебе просто все равно, что они чувствуют? Что… чувствую я?
– Не говори так! – потребовала Эддисон, схватив Ноя за грудки и до белены пальцев сжав ткань. – Ты же знаешь, что я не такая! Ты все знаешь… – Эддисон подняла на Ноя глаза. – Даже в самом начале мне не было на тебя наплевать! А сейчас я и вовсе…
– Что? – требовательно спросил Ной, не дождавшись продолжения.
Эддисон приподнялась на носочки и еще ближе придвинулась к Ною, так, что их носы коснулись друг друга. Ной замер, ожидая того, что Эддисон будет делать дальше. Но спустя всего лишь долю секунды Эддисон почувствовала неладное. Она наклонилась и прикрыла рукой рот, но было поздно. Рвотные массы полились на кофту Ноя.
– Видел бог, я хотел сбежать от этой бестии! – ворчал Ной, застирывая кофту в раковине ванной комнаты.
Эддисон сидела на полу и обнимала унитаз. Ее вырвало снова, дважды, но лучше не стало. Так сильно она еще не напивалась.
Ной в очередной раз косо взглянул на Эддисон и, наконец, сдался. Он старался держаться холодно и отстраненно, но надолго его не хватило.
– Так, иди сюда.
Ной подошел к Эддисон, аккуратно поднял ее за локти. Она еле стояла на ногах, уже совсем не соображая, что происходит вокруг.
– Давай умоем тебя.
– Ной, мне так плохо…
– Ну, еще бы, – хмыкнул тот, утягивая Эддисон к воде. – Чтобы столько пить, нужна особая выдержка. А ты, считай, с берега и сразу в обрыв. Сколько выпила-то?
– Я… не считала, – вяло ответила та. – Сначала бокал вина с мамой, потом пиво. Много, очень много стаканов.
– О-о-о, ну кто же так начинает? Хорошим алкоголиком не станешь, Смит, если не будешь придерживаться элементарных правил. Все должно приходить постепенно, понимаешь?
Эддисон буркнула что-то невразумительное, и Ной замолчал, решив, что разговоры бесполезны. Он наскоро вытер воду с лица Эддисон, потом обнял ее за талию, закинул одну руку себе на шею и повел в спальню.
На лестнице ребята столкнулись с препятствием. Эддисон не могла самостоятельно поднимать ноги и идти. Ною пришлось усадить Эддисон на ступени, чтобы потом обхватить ее обмякшее тело удобнее и поднять на руки. Эддисон в одно мгновение оказалась будто в невесомости.
Дойдя до комнаты, Ной ногой пихнул дверь и открыл ее. Он внес Эддисон внутрь и аккуратно положил на кровать. Она взяла Ноя за ладонь, предотвращая его попытку уйти.
– Останься со мной, – прошептала она одними губами.
– С ума сошла, Смит? Эмма утром меня убьет.
– Останься, – повторила Эддисон и отключилась.
Глава 14(Не)любовное письмо
Эддисон разбудили жуткая головная боль и сухость во рту. Кости ломило, а все внутренности будто перемолотили с помощью блендера. В таком состоянии не хотелось просыпаться, не то что жить дальше. Но вновь погрузиться во тьму у нее бы не вышло. Еще до того, как разлепить глаза, Эддисон почувствовала что-то теплое рядом. Ной сопел, уткнувшись носом ей в щеку. Он казался таким умиротворенным и походил на младенца. Но присутствие Ноя утром с ней в одной кровати заставило Эддисон ужаснуться. Она заскулила, не помня, что происходило накануне.
– Твою ж мать…
– А, ты проснулась? – сонно буркнул Ной, даже не открывая глаз.
– Ной?! – прохрипела Эддисон. – Откуда?.. Что? Между нами что-то произошло прошлым вечером?
– Между нами постоянно что-то происходит, Смит. Не переживай ты так, дай поспать.
Эддисон хмурила брови и с непониманием смотрела на парня. Его словно не волновало, что подумает о дочери Эмма, и это ее раздосадовало.
– Черт возьми, просыпайся! Не хватало еще, чтобы мама во мне разочаровалась! Я напилась и… даже не помню, что было дальше.
– Правда не помнишь? – наконец-то взглянул на Эддисон Ной, чуть приоткрыв один глаз.
– Только фрагменты…
В сознании Эддисон всплыло воспоминание о поцелуе с Ноем на мотоцикле. Она шумно сглотнула, не представляя, чем все закончилось. Хотя, если учесть тот факт, что Ной оказался рядом, трудно было не догадаться.
– Боже… – усмехнулся Ной, поднимаясь на локтях, – по выражению твоего лица можно со стопроцентной уверенностью сказать, о чем ты думаешь. – Он сел в кровати и протер глаза. – Не бойся, ничего такого не было.
– Правда?!
– Посмотри на нас, мы одеты.
– Ты почти голый…
– Я в застегнутых брюках, Смит. А кофта сушится, потому что ты ее заблевала. И к тому же я не фанат мертвых тел… А ты реально вчера была, как труп.
– Прости…
Ной понимающе усмехнулся. Он потрепал Эддисон по голове, отчего она ужасно смутилась, и поднялся с кровати. Он выглядел таким уверенным и спокойным, что Эддисон машинально начала ему завидовать. Она чувствовала себя иначе и очень нервничала. Даже если Ной говорил правду, они все равно провели ночь вместе. «Как на такой сюрприз отреагирует мама?» – вдруг пронеслось у нее в голове.
– У тебя же наверняка есть любимая безразмерная футболка, в которой ты обычно по дому щеголяешь? Я, конечно, предупредил Эмму о себе, но не хотелось бы показываться ей в таком виде. – Ной провел пальцами по голому торсу.
– Ты… предупредил маму? – удивилась Эддисон.
Ной кивнул и прежде, чем получить ответ или очередной вопрос, полез к Эддисон в шкаф. Та не успела среагировать, Ной уже рассматривал ее ажурные трусики и ехидно хихикал.
– Эй! – возмутилась Эддисон.
– Что? Вчера хотела со мной переспать, а сейчас этого стесняешься?
– Я не…
Эддисон густо покраснела, снова вспоминая отрывки прошлой ночи. Она с головой спряталась под одеялом и мгновение спустя почувствовала давление на тело. Ной уселся на нее сверху.
– Что такое, Липучка? Куда подевалась твоя раскрепощенность?
Эддисон пыталась скинуть с себя Ноя, либо глубже спрятаться под одеяло, но он побеждал. Ной вытащил Эддисон из укрытия и, перехватив ее запястья одной рукой, зафиксировал их у изголовья кровати. Эддисон пыхтела, хмурясь от злости, но это только забавляло Ноя.
– И что будешь делать, Смит? – усмехнулся он, выгнув бровь. – Ты сейчас вся в моей власти.
Эддисон не шелохнулась. Она смотрела в искрящиеся глаза Ноя и не могла понять, почему так доверяла ему. В эту минуту Ной казался ей таким близким и родным, что становилось страшно. Но вопреки здравому смыслу, она боялась не того, что чувствовала к Ною, а того, что после вчерашнего у нее жутко несло изо рта.
– Молчишь? – приближая свое лицо к лицу Эддисон, прошептал Ной. – Вчера ты была куда болтливее.
Ной свободной рукой убрал волосы с лица Эддисон, очертил пальцами контур ее скулы и подбородка, а затем приблизился еще на дюйм. Внутри у Эддисон все перевернулось от волнения.
– Скажи хоть что-нибудь, Смит, – губы Ноя коснулись щеки Эддисон, – иначе я тебя…
– Иначе ты что?
Ной от страха шарахнулся в сторону и в итоге свалился с кровати. В дверном проеме стояла Эмма, сложив руки на груди крест-накрест, и улыбалась. Эддисон взглянула на мать испуганно, но с толикой облегчения. Пытка Ноя ведь прекратилась.
– Простите, конечно, что помешала вашим э-м… А чем, кстати, вы занимались?
– Ной просто упал на меня, мам! Ничего такого!
– Ну да, да, – усмехнулась Эмма. – Спускайся вниз, дорогая, я приготовила завтрак. – Она чуть наклонилась, будто заглядывая под кровать, и сказала: – И ты, Казанова, тоже приглашен к столу, только будь добр, надень что-нибудь. Жду вас максимум пять минут.
Эмма вышла, прикрыв за собой дверь. Какое-то время Эддисон неподвижно сидела, укутавшись одеялом и смотря вслед ушедшей матери. Когда она опомнилась и взглянула на Ноя, тот все еще лежал на полу у кровати.
– Она сказала, что приготовила завтрак?
– Она сказала, что ждет нас только через пять минут? – вопросом на вопрос ответил он, снова натягивая на лицо игривую маску раздолбая, хотя секундой ранее выглядел, как застуканный на пакости ребенок. – За пять минут можно многое успеть. Пошалим, Смит?
Эддисон тут же вспыхнула и снова раскраснелась. Она выхватила из-под головы подушку и принялась ею колотить Ноя.
– Вот же придурок! – извергалась она. – Я убью тебя, Ной Кинг! Убью!
Заливистый смех Ноя, а затем и Эддисон разлетелся по дому.