По резкому вдоху она поняла, что Себастьян обнаружил лавандовый шелк ее трусиков, выбранных намеренно. Во‑первых, они отлично смотрелись под платьем. Во‑вторых, они подчеркивали форму ягодиц. Наконец, если Себастьян их разорвет, эту пару заменить проще.
Наконец платье рухнуло на пол.
— Кажется, ты что‑то уронила.
На полу валялась записка от шантажиста. Харпер наклонилась и задумчиво подняла ее.
— Еще одно любовное послание.
Она без колебаний прошла через комнату к камину и швырнула ее в пламя, в считаные секунды уничтожившее бумагу. Харпер внезапно почувствовала весь символизм этого жеста. Она справится с последствиями, а с шантажистом покончено.
— Пора забыть об этой досадной помехе. — Харпер подошла к Себастьяну и принялась расстегивать его рубашку, успокаиваясь от прикосновений к его коже. — Не хочу думать сейчас ни о чем, кроме нас с тобой.
Она стащила с него рубашку и обняла за шею, прижимаясь все плотнее. Наконец их губы встретились.
— Займись со мной любовью, — прошептала она. — Я хочу тебя. Всего тебя.
Она чувствовала его колебания, но не могла понять причины. Впрочем, его слова заставили забыть о сомнениях.
— Все, что захочешь, дорогая.
С улыбкой она потянула его за собой на кровать, села и расстегнула ремень на брюках, стянув их вниз вместе с трусами. Он был возбужден, хотя они еще толком и не коснулись друг друга. Харпер принялась ласкать его кожу, еще и еще, пока он не застонал, и, когда это произошло, пустила в ход язык.
— Харпер! — Себастьян остановил ее. — Подожди. Прежде чем мы… у меня ничего нет.
Она потянулась к ночному столику и вытащила из ящика маленькую пачку презервативов.
— Я купила их, когда мы были в городе.
Предположив, что именно отсутствие защиты сковывало Себастьяна, она решила перестраховаться.
— Спасибо.
Казалось, теперь Себастьян наконец расслабился. Он опрокинул Харпер на спину и навис над ней. Ее согревала близость его тела, приятный аромат туалетной воды, ощущения на коже от его губ и рук, которыми он исследовал каждый миллиметр ее тела, спускаясь все ниже. Трусики он на этот раз рвать не стал, осторожно снял и отбросил в сторону.
— Эти мне понравились. Если я порву, ты их больше не наденешь.
Смех застрял в горле Харпер, когда она почувствовала его пальцы в самой интимной своей плоти. Она протянула Себастьяну пачку с презервативами.
— Этим мы можем заняться позже. Сейчас я хочу тебя, я готова.
— И я. — За считаные секунды он справился с пакетиком.
Харпер обняла его ногами за спину, а Себастьян наклонился и поцеловал ее.
— Спасибо.
— За что?
— За эту неделю. Я знаю, что помогать тебе было моей задачей, но мне эта поездка была нужна так же, как и тебе. И я благодарю тебя за это.
После нового поцелуя Себастьян наконец вошел в нее, оборвав диалог. Он входил все глубже и глубже, а Харпер целовала его лицо, удивляясь нарастающему удовольствию. С каждым следующим движением становилось все приятнее, словно он был мастером секса. Ей хватало сил только на то, чтобы закрыть глаза и сосредоточиться. Харпер приподняла бедра, сильнее сближаясь с ним. Крики становились все громче, пока наконец оргазм не достиг пика и Харпер полностью не расслабилась. Он же продолжал входить в нее, с каждым разом все сильнее и жестче, отпуская контроль, уступая место дикому зверю. Наконец он замер и застонал. Мгновение неподвижности — и Себастьян рухнул рядом с Харпер, едва переводя дыхание.
Харпер свернулась калачиком и, положив голову ему на грудь, слушала биение сердца — более быстрое, чем можно ждать. Наконец его дыхание и пульс пришли в норму, он обнял ее и поцеловал в лоб.
— Все в порядке?
— Да. Великолепно.
— Я рада. Мечтала об этом всю неделю.
— Правда? Жаль, что я заставил тебя так долго ждать. Мне казалось, ты думаешь о другом. Кстати, ты сегодня прекрасно справилась.
— Спасибо, рада угодить.
Себастьян игриво хлопнул ее.
— Я не это имел в виду. Я говорил об ужине. Нужно быть сильной духом, чтобы взять контроль над ситуацией. Я горжусь тобой.
— О.
— Но как? Ты ушла поговорить с Квентином, и вот я вижу тебя на сцене.
— Я поговорила с ним и поняла, что он тут ни при чем. И это меня напугало. Я не представляла, с кем имею дело, и поняла, что смысла скрывать все и дальше нет. Ты был прав с самого начала: единственным способом снова взять все под контроль было рассказать правду. Но я не хочу больше говорить об этом, это и так заняло всю поездку. Для разнообразия я бы поговорила о тебе.
Себастьян моментально напрягся.
— Пожалуйста. Расскажи мне что‑то, чего я не знаю. Почему ты решил заняться медицинскими технологиями, например. Что вдохновило тебя? И я не имею в виду ответов, которые бы ты дал для сайта компании. Что случилось на самом деле?
Похоже, стандартный ответ сейчас не сработает. Никто не посвящает работе жизнь без причины. Личной причины.
Себастьян задумался. Молчание затянулось, и Харпер уже подумала, что останется без ответа, но тут он заговорил:
— Я был застенчивым ботаником, мне нравилось возиться с железками. Мой старший брат Кенни больше торчал на улице, вечно на велосипеде или на скейте. Очень активный.
Тревога сдавила грудь Харпер. Можно было догадаться, что разговор будет не из веселых, за такой преданностью работе часто стоит трагедия. Зачем она вообще подняла тему? Но благодарность, что он наконец делится, перевешивала.
— В старшей школе его другу подарили внедорожник, и после выпуска они отправились в горы с ночевкой. Не знаю в деталях, что произошло, но внедорожник с Кенни перевернулся, и он сломал позвоночник. Они забрались так далеко в лес, что им пришлось тащить его на носилках до «скорой», которая отвезла его к вертолетной площадке. Травма оказалась серьезной, в восемнадцать лет он обезножел на всю жизнь. Я видел, как это отразилось на нем и нашей семье. И моей надеждой было, что однажды я смогу придумать что‑то, что поможет ему. Одним из проектов, над которыми я работал, был механический экзоскелет, который позволит Кенни снова ходить.
— Звучит потрясающе.
— Да. Но пока эта мечта ускользает от меня. У меня есть наработанная технология. Есть прототип, который функционирует в лаборатории. Но моя цель — создать что‑то, что может позволить себе каждый. Не просто богатые люди или те, кому повезло со страховкой. А на это потребуется больше времени. Вот почему я столько работаю. Ради Кенни. Ради всех таких Кенни.
Харпер получила ответ на свой вопрос, и он ее не радовал. Теперь она знала, насколько важна для него работа. Сколько в ней любви и личного. В отличие от Квентина, прикрывавшего работой свои интрижки, Себастьян — действительно трудоголик. Значит ли это, что в его жизни не будет места ни для чего — ни для кого — другого?
Борьба проиграна еще до начала. Что бы ни произошло, в ее жизни Себастьян никогда не будет присутствовать целиком. Лучше оставить надежду на чувства и жить как раньше.
В этом мире кто‑то ждет Харпер. Кто‑то, кто будет любить ее, заботиться и считать самым важным человеком в жизни. К сожалению, этот кто‑то — не Себастьян Вест.
— Леди и джентльмены, добро пожаловать в Нью‑Йорк. Местное время — двадцать один тридцать.
Услышав голос пилота, Себастьян завозился в кресле. К сожалению, поспать во время полета ему не удалось, и большую часть времени он провел за просмотром телевизора с несколькими остальными гостями. Харпер была… молчалива с тех пор, как они уехали из Ирландии. Он не очень понимал, что пошло не так. Шантажист отстал, им не нужно притворяться парой, они летят домой… все возвращалось в нормальное русло.
Себастьян и сам чувствовал облегчение, что через несколько дней он вернется к работе. Возможно, он больше не будет брать дверь штурмом, но в блокноте появилось много прекрасных скетчей, и ему не терпелось продолжить работу над прототипами.
Для Харпер возвращение домой означало погружение в проблемы, ведь ей придется рассказать все дедушке. Вероятно, поэтому она не радовалась тому, что все снова входит в нормальное русло? Себастьян уже признался себе, что не совсем готов к разрыву их физических отношений. Но она не говорила, что настроена на продолжение. Может быть, он слишком многого хочет?
Они сошли с самолета одними из последних, когда почти все уже разъехались. На парковке остался только голубой БМВ Себастьяна.
— Что теперь?
Харпер опустила сумки на землю и вздохнула.
— Я вызвала такси.
— Я имел в виду не это. Я говорил про нас.
Она скрестила руки на груди, словно обороняясь. Впервые она использовала этот жест с ним.
— Не знаю. Неделя закончилась. Спасибо большое, что в этой поездке был моим парнем. Ты подошел к делу очень… обстоятельно.
— Обстоятельно? — Раздражение прорвалось в его голосе. — Ты так это называешь?
— А как еще это можно назвать, Себастьян?
Он не мог понять ее тон. Она ждет инициативы от него? Что он признается в любви и будет умолять стать его девушкой по‑настоящему? Или просто хочет, чтобы он проявил свои чувства, а она смогла на них потоптаться? По ее поведению он не мог понять.
— Я бы точно не…
— Ваше время истекло, мисс Дрейк.
Их прервала фигура, неразличимая на темной и пустой парковке. Она сделала несколько шагов вперед и вышла на свет. Невеста Квентина. Себастьян не помнил ее имя, но сейчас было важным не это, а то, что она навела на Харпер ружье. Он шагнул вперед и прикрыл собой Харпер.
— Что, черт возьми, вы делаете?
— Джози? Что происходит?
— Удивлены? — Гримаса на лице женщины напоминала что угодно, кроме улыбки. — Вы не подозревали меня, не правда ли? Конечно. Вы вообще обо мне не думали. У меня нет статуса или денег — так, девчонка на вечер.
Она была права. Себастьян практически не обращал внимания на девушку, словно приклеенную к Квентину. Он вообще мало с кем познакомился, но Джози была молчалива и незаметна. Даже Харпер не знала ее, а она знала всех.