– Я собираюсь в Лондон на следующей неделе, – перебиваю я Талли (что бы она там ни ворковала).
Талли удивленно смотрит на меня, ее зеленые глаза за стеклами очков делаются еще больше, и она озадаченно хмурится:
– М-м-м… Это ты про шоу, которое хотела посмотреть с родителями?
– Нет. В смысле… У меня выходной в пятницу. Хочу забронировать какой-нибудь симпатичный отель и немного расслабиться. Съем что-нибудь изысканное, похожу по рождественским базарам, потаращусь на достопримечательности и так далее.
– А! – отзывается все еще озадаченная Талли. – С парнем? Что-то поменялось? Вы с Джейксоном снова встречаетесь?
(Она все еще думает, что Гарри – это Джейксон; наверное, стоит поскорее рассказать ей правду.)
– Или это кто-то новый?
– Нет. Нет, я, пожалуй, поеду сама.
Голос у меня какой-то странный. Какой-то чужой, что ли. Не мой. Та Софи, которая говорит сейчас с Талли, уверена в себе и не боится осуждения.
– Ты точно решила? По-моему, тебе не понравилось быть одной в день рождения…
– Точно, – говорю я так твердо, чтобы она не вздумала сомневаться.
Так твердо, чтобы не засомневаться самой.
– Столик на одного, пожалуйста, – говорю я пару дней спустя.
У меня колотится сердце и потеют ладони, но официант даже бровью не ведет – просто берет одно меню и ведет меня к уютному столику в центре зала.
Меня охватывает совершенно незнакомое чувство. Уверенность в себе? Нет, не совсем…
Сила.
Вот что это.
Я чувствую себя достаточно сильной, чтобы провести свое свободное время наедине с собой. Я оставила сумки и чемодан в Hilton (решила потратиться) и добралась на метро до Фулхэма, где наткнулась на самый обычный итальянский ресторанчик и решила пообедать. Стены выкрашены в темный, почти черный цвет, но ретролампочки – они и свисают с потолка, и ввинчены в светильники – озаряют зал уютным теплым светом. Повсюду развешаны красные и золотые рождественские ленты и мишура, на каждом столе свечи с подсвечниками в виде елочных веночков. И пахнет чудесно.
Я рада, что, планируя свою однодневную поездку, выбрала это место: о нем писали в блоге про «тайные сокровища» Лондона.
Я не единственная пришла сюда без спутника. Несколько парочек, несколько компаний друзей, а за столиком в углу, кажется, деловая встреча… Но достаточно и тех, кто сидит за столиком в одиночестве. Один парень, по виду студент, уткнулся в книгу стихов. Мужчина средних лет заказал большую тарелку пасты и читает газету. Элегантная пожилая дама пьет вино и с наслаждением ест спагетти: она замечает, что я на нее смотрю, едва заметно поднимает бокал в знак приветствия и улыбается. Я улыбаюсь ей в ответ.
Вскоре возвращается официант – он дал мне время как следует ознакомиться с меню. Можно подумать, я не изучила его на сайте перед тем, как выбрать этот ресторан. Для начала я заказываю грибы в чесночном соусе (на свидании – не приведи господь: от меня весь вечер разило бы чесноком, и парень бы сбежал), затем фирменное блюдо – спагетти (опять-таки, при парне я такое не заказываю, чтобы не забрызгаться соусом, накручивая макаронины на вилку) и, наконец, беру бокал белого вина – а почему бы и нет? Могу же я сегодня себя побаловать.
В ожидании основного блюда я листаю подборку своих статей на сайте нашей газеты. Изначально я просто хотела найти ту колонку, которую написала в свой день рождения, но в итоге начинаю читать все за предыдущий год.
Странное дело: у меня не возникает чувства, будто я читаю о себе. Я ли это писала? Мне всегда хотелось, чтобы моя письменная речь выглядела более отточенной, более сдержанной, чем в жизни. Чтобы статьи давали надежду, а не давили безнадегой. Я знаю, что статьи писала я, но, перечитывая их, начинаю понимать, что именно мои друзья видят в тексте.
И мне нравится та Софи, которой я кажусь читателю.
Хотя я прекрасно знаю, что моя реальность совсем иная. Например, я совершенно точно тоскую в одиночестве. Я не могу его победить и делаю все, что в моих силах, чтобы оно прекратилось.
Я никогда не воспринимала себя как человека, который отчаянно нуждается в поддержке, но, видимо, так оно и есть. Я обижаюсь на друзей, которые не могут уделить мне время, чувствую горечь из-за того, что все свое внимание, раньше предназначавшееся мне, они теперь тратят на партнеров, – но не замечаю, что мне не достается ни времени, ни внимания от себя самой.
И если быть совсем уж убийственно честной… Я так много хожу на свидания наполовину из-за того, что всем завидую. Я хочу заполнить внутреннюю пустоту, оставленную моими подругами, именно тем, что ее образовало: бойфрендом. Если их партнеры виноваты в том, что я чувствую себя брошенной и никому не нужной, – значит, мне тоже надо найти себе партнера.
Конечно, дело не только в этом.
Но именно сейчас я понимаю, что, возможно, это одна из причин, по которой у меня ни с кем ничего не выходит: я не парня себе ищу, а повязку для душевных ран, которая облегчит боль.
А это, скажем прямо, нездоровый подход. И мне не нужны ни друзья, ни психотерапевт, чтобы это осознать.
Раньше я никогда не понимала людей, которые делают «перерыв в личной жизни», чтобы «сначала разобраться в себе». А теперь, наверное, понимаю.
Изначально я устроила этот одиночный побег в Лондон лишь потому, что меня тошнило от людей и я хотела забраться под одеяло дня на три. Но теперь я чувствую, что все гораздо глубже.
Речь о том, чтобы доказать себе: я могу делать то, что мне хочется. Именно об этом я писала в октябрьской колонке после своего дня рождения: я так мало ценю то, что у меня есть, лишь потому, что мне не с кем это разделить. Не поехать в отпуск, не посмотреть фильм, не сходить в ресторан… ради чего все эти «не»? Чего я добиваюсь, кроме обиды на весь мир? Никто не виноват в том, что я чего-то не сделала: это был мой, и только мой выбор. И давление окружающих, и чувство «я какая-то неправильная» – лишь в моей голове.
Теперь, когда я смотрю на ситуацию с этой точки зрения, мне все понятно. Воображаемый список того, что я не сделала лишь из-за отсутствия у меня парня, постоянно растет, и каждый раз это как удар под дых.
Внезапно мне начинают казаться жалкими не мои провальные свидания, а то, как я сама себя ограничивала.
Я злилась на друзей за то, что их жизнь вращается вокруг кого-то другого, хотя сама ничем не отличалась от них, как правильно заметил Дункан. Разница лишь в том, что моя жизнь вращалась вокруг пустоты, и эту пустоту я надеялась заполнить «кем-то другим» – парнями, с которыми встречалась.
В последние несколько лет я стала настолько болезненно относиться к собственному одиночеству, что сделала эту мысль центром притяжения всей своей жизни. Все вертелось вокруг отсутствия бойфренда, попыток найти бойфренда или хотя бы сходить на свидание. С мыслью об отношениях я засыпала и просыпалась, она была той призмой, через которую в моих глазах преломлялись все чужие слова и поступки.
Наконец официант приносит спагетти.
Что ж, пора с этим заканчивать, думаю я.
Или… хотя бы начать заканчивать, что ли.
Пора поставить себя на первое место, и мне нужно сделать нечто очень сложное и очень важное, если я искренне хочу жить по-новому.
Мне нужно порвать со своей прежней жизнью.
Это бьет по мне наотмашь, и несколько мгновений я сижу за столиком, уставившись в пустоту. У меня гора падает с плеч – тяжесть, о существовании которой я раньше и не подозревала. И я чувствую странное умиротворение.
Знаю, это может показаться нелепым или даже смешным, но я вдруг вижу в своем открытии глубокий смысл. Сэм порвал с Талли, потому что жизнь с ней не делала его счастливым, – но разве я не в такой же ситуации? Моя жизнь не делает меня счастливой – настолько, насколько мне хотелось бы, – так не пора ли с ней порвать, чтобы пойти дальше? К чему-то новому. К чему-то лучшему.
Эта идея ощущается такой масштабной, такой переломной, что мне начинает казаться, будто весь мир сейчас тоже перевернется, чтобы соответствовать моему новому отношению.
Но, конечно, так это не работает.
Земля по-прежнему вращается вокруг своей оси, люди по-прежнему живут своей жизнью, да и моя собственная не слишком-то меняется.
На следующее утро мы с мамой и папой встречаемся, чтобы посмотреть шоу (традиции собираться вместе перед Рождеством мы придерживаемся после их развода), и я вновь готова к общению. Очень даже готова.
Мой одиночный побег определенно пошел мне на пользу, но научиться чувствовать спокойствие и уверенность наедине с собой – это задача, над которой еще надо поработать.
Глава 36
Почти две недели спустя, в день рождественской вечеринки на работе, я все еще полна решимости вести новую жизнь и порвать с убогой, полной горечи старой. У меня просто было не так много возможностей продемонстрировать самой себе, что я действительно это могу.
Отчасти потому, что я сходила на свидание и пару раз виделась с Гарри. Но еще и потому, что в преддверии праздников я должна организовать покупку подарков и хоть как-то организоваться сама.
Свидание с обаятельным стоматологом Марком (двадцать девять лет, рост метр восемьдесят, интересуется криптовалютой и детективами) было вызвано, если честно, в основном скукой. Мне снова стало грустно и одиноко, снова захотелось провести с кем-то праздничную пору, когда соцсети наполняются уютными фотографиями друзей и знакомых: все – рядом с любимыми. Гарри в это время где-то шлялся со своими друзьями, так что я снова полезла в Hookd.
Но на этот раз я точно знала, что меня сподвигло на свидание, и, следовательно, ничего особенного не ожидала. В какой-то мере я использовала Марка, так что списала его со счетов еще до того, как мы увиделись в баре.
Но в итоге это было лучшее свидание за всю мою жизнь. (Не считая Гарри; я все еще решительно отказываюсь считать «свиданиями» то, что мы общаемся или занимаемся сексом. Он не воспринимает наши отношения всерьез, напоминаю я себе, значит, и мне не следует.) Как и в случае с Гарри, я шла на встречу с Марком без лишних ожиданий и без малейшего напряжения.