С. С. Гейченко, в свою очередь, писал: «Среди передовых людей наших дней, изучающих прошлое и создающих новое, мы не можем не назвать имя Ираклия Луарсабовича Андроникова – человека, отдавшего всю свою жизнь родной стране, её истории, её культуре… Особой любовью он любит Пушкина и наш заповедный пушкинский край. Он наш добрый гость, наш консультант в разные годы… Ираклий Андроников бывал в Пушкинских Горах и заветных рощах, парках, исторических усадьбах и музеях много-много раз, и всегда всюду звучал его голос, его совет, его наставничество. Он сделал науку о музеях искусством. Выступая по телевидению с рассказами о Пушкине, Михайловском, Тригорском, Петровском, он делал всем нам – хранителям, лекторам, пропагандистам – своеобразную прививку выразительного слова»[17].
Два замечательных, талантливых человека с признательностью, уважением и добротой говорят друг о друге. Общим для них был Пушкинский Заповедник и Пушкинский праздник поэзии да ещё умение отдаваться творчеству бескорыстно, не щадя себя…
Своими устными рассказами о пушкинских заповедных далях в кругу советских литераторов и писателей дальнего зарубежья, выступлениями на телевидении и радио Андроников вызывал интерес среди слушателей – хотелось поехать, увидеть, принять участие…
Ираклий Андроников не уставал повторять: «Какое большое счастье, что можно приехать в Михайловское!.. Большая поэзия всегда чувствует высоту Пушкина и стремится по Пушкину ориентировать своё движение… В Михайловском мы слышим исповедь этих благодарных сердец… Мы слышим их голоса, слышим Пушкина… Пушкин стал не только народным, но и многонародным поэтом, поэтом многих национальностей, населяющих нашу страну. Вы почувствовали это в юбилейные дни в Михайловском! И с восторгом ощутили новую судьбу Пушкина в этом могучем и безграничном проявлении любви к нему. Да здравствует Пушкин и праздник его поэзии!»[18]
Участие Андроникова в судьбе Пушкинского Заповедника было отмечено не только директором музея Семёном Степановичем Гейченко, но и всеми пушкиногорцами: «Исполком Пушкиногорского поселкового Совета депутатов трудящихся за многолетний труд по пропаганде наследия великого русского поэта А. С. Пушкина, организацию и проведение Всесоюзного Пушкинского праздника поэзии присвоил лауреату Ленинской премии Андроникову Ираклию Луарсабовичу и Герою Социалистического Труда Дудину Михаилу Александровичу звание: „Почётный гражданин Пушкинских Гор”»[19].
«…Спасибо, дорогой Ираклий Луарсабович, за то, что вы есть и всегда с нами. Будьте с нами и впредь долго-долго», – писал С. Гейченко[20].
Преданность пушкинским местам навсегда останется в жизни И. Андроникова: «Всесоюзному празднику поэзии – 20 лет! Он вошёл в нашу жизнь как подтверждение бессмертия великого поэта и его близости нам, как знак благодарности Пушкину, олицетворяющему в поэзии всё истинное и высокое. Ныне Пушкинский праздник, начавшийся в Михайловском, стал отмечаться повсюду, где бывал Пушкин, где чтут его бессмертную поэзию. И это закономерно, ибо Пушкин являет собой совершенное воплощение человека, в котором гениальный поэтический и человеческий дар слились воедино, а поэзия его стала величайшим образцом духовности русской культуры. В эти дни хочу пожелать огромного успеха пушкинскому празднику и низко поклониться Михайловскому»[21].
Традиция проведения праздника поэзии в день рождения Александра Сергеевича Пушкина сохраняется и сегодня. Праздники изменились, в их организации стало больше театрального действа, но имена тех, кто стоял у истоков этих торжеств, не канули в неизвестность. Эти люди по-прежнему с нами, их голоса продолжают звучать сквозь времена…
«Переступая границу Заповедника, мы вступаем в особый мир, где каждый миг своей жизни и каждый шаг исполнены высокого значения. Тут вспоминаешь Пушкина, хотя живым его никогда не видал – здесь он жив! Он реален. Мы предвидим его появление и уходим в убеждении, что слышим его голос. Сколько раз ни приезжаешь сюда – глядишь на эту природу, на этот скромный уют, и новым смыслом оживляются давно знакомые строки, слушаешь рассказы Семёна Степановича, его учеников и помощников и, словно повернулись стрелки веков, – возвращается ушедшее время. Оно сопрягается с будущим временем и с твоим, и знаешь, веришь, что Заповедник будет жить своею великою жизнью для потомков, для поэзии, для России, для Мира! Всегда!»[22].
СЕМЕН ГЕЙЧЕНКО. Андроников и Пушкинские праздники
Доктор филологических наук И. Л. Андроников – это не только большой ученый-литературовед, музеевед, театровед, музыковед, критик, просветитель, это мудрец, наставник, художник, поэт и просто добрый человек и великий сказочник, мастер живого слова. Когда-то Корней Чуковский писал, что Андроников – это «колдун, чародей, чудотворец, кудесник… Едва только он войдет в вашу комнату, вместе с ним шумной и пестрой гурьбой войдут и Маршак, и Качалов, и Фадеев, и Симонов, и Отто Юльевич Шмидт, и Тынянов, и Пастернак, и Всеволод Иванов. Всех этих знаменитых людей во всем своеобразии их индивидуальных особенностей художественно воссоздает чудотворец Андроников».
Где бы ни бывал Андроников, всюду он сеял добро: открывал ли неизвестное о Лермонтове, выступал ли в Пушкинском доме Академии наук СССР в Ленинграде, в Московском музее Пушкина, в музее Лермонтова на Малой Молчановке, филармониях, капеллах, на телевидении, радио – всюду и для всех он родной человек, наш современник, друг, наставник. Вся жизнь Андроникова – писателя, ученого, рассказчика – в стремлении увязать прошлое с настоящим, горячее слово литературного публициста с радостью отдачи его читателям и слушателям. Именно за это все мы любим Андроникова. Особенно много доброго он сделал для Пушкинского заповедника на Псковщине. Имя Андроникова здесь звучит повсюду. Ему присвоено звание Почетного гражданина Пушкиногорья. Эхо его докладов и выступлений звучит и в Тригорском, и Петровском, Ворониче и Святогорье.
АЛЕКСАНДР КРЕЙН. Размышления об искусстве Ираклия Андроникова
I. Выступление на научно-практической конференции, посвященной творческому наследию И. Л. Андроникова на телевидении и радиовещании
Сегодня начался профессиональный разговор о радиотелевизионном наследии Ираклия Луарсабовича Андроникова. На первый взгляд личные воспоминания здесь излишни. Так ли это, скажем ниже. В любом случае я не могу не начать с выражения моей любви к этому замечательному человеку, с моей благодарности ему за все, что он сделал для Пушкинского музея, где я работаю, и лично для меня в особо трудную минуту жизни, да и во все дни и годы, что я имел счастье общаться с ним.
Я бы хотел рассказать о многом. О том, например, как я стеснялся своего бесконечного незнания перед лицом Ираклия Луарсабовича, который, кажется, знал все на свете. И о том, как он снисходительно прощал мне и другим незнание того, что знал сам.
Я бы хотел рассказать о незабываемой поездке в Пятигорск, на юбилей музея Лермонтова. Никто, кстати, не умел так помогать организаторам юбилеев, как он. Никто о юбилярах не сказал и не написал так много умных, теплых, единственных слов, как Андроников. Никто не мог так ободрить человека. В Пятигорске каждый день и каждый час я приходил в изумление от его человеческих проявлений. Горничной в гостинице он мог часами рассказывать свои «устные рассказы». А как внимателен он был к каждому работнику пятигорского музея. Всех помнил по имени и отчеству, как потом и сотрудников моего музея.
Идем по цветущему парку в Пятигорске. Духовой оркестр играет что-то из «Травиаты», а Андроников, опережая оркестр на четверть такта, насвистывает музыку, явно помня партитуру лучше, чем военный капельмейстер, перед которым стоят ноты.
Мне хотелось бы рассказать, как им был рожден Всесоюзный Пушкинский праздник поэзии, как этот праздник пошел по всей стране и породил другие литературные праздники. Это подвиг культуры. И как Пушкинский праздник стал тускнеть и сходить на нет, когда Ираклий Луарсабович уже не мог им руководить. В памяти встает множество, как будто незначащих, мелких и мельчайших подробностей, черточек, которые теперь, в обратной перспективе, приобретают для меня огромный смысл.
Вот дом знаменитого ученого, пушкиниста Татьяны Григорьевны Цявловской вдруг решают реконструировать, и она должна быть выселена. Куда деть бесценную библиотеку, а главное, картотеку, в которых день ото дня и час от часу была зафиксирована жизнь Пушкина: основа для летописи жизни и творчества поэта. Ну конечно же за дело берется Ираклий Луарсабович, я ему немножко помогал. В заботе о людях для него не существовало закрытых дверей, недоступных чиновников. А потом он мне полушутя, полусерьезно:
– Александр Зиновьевич, пожалуйста, не говорите никому, что я «делаю» квартиры, иначе не будет мне жизни. Но он непрестанно «делал» квартиры, о ком-то хлопотал, кому-то давал рекомендации, кого-то укладывал на лечение в больницу. Он ежечасно делал добро, и по сей день для меня тайна, когда же он читал, работал, сидел в архивах, потому что он вечно и целиком был в общественных заботах. Теперь это стало называться благотворительностью. Из его уст я этого слова не слышал, но именно это было его второй натурой, а может быть, и первой.
Удаляюсь ли я своими сентиментальными воспоминаниями от научно-методической темы изучения наследия Андроникова? Полагаю, что нет. Не удаляюсь, а приближаюсь. Осмелюсь сформулировать конечную цель и главный смысл изучения и освоения наследия Андроникова: ЛИЧНОСТЬ! Личность как альфа и омега телевидения. Мне думается, что примитивно было бы рассматривать наследие Андроникова как объект подражания. Андроников неповторим и незаменим, он явление исключительное. И тем не менее наследие Андроникова – это