Барден снова кивнул и ничего не ответил. В комнате повисла тишина. Правда, тишина эта была не давящей, а спокойной. В такой атмосфере я вполне могла бы дальше работать, но было как-то невежливо игнорировать сидящего рядом таркайца.
- Тара, - вдруг он прервал тишину, - я попробую поговорить с горняками. Думаю, что они поделятся с нами полезной информацией.
- Спасибо.
- И вам выделят отдельную раздевалку. Для комфорта.
- Здесь нет подходящих помещений для отдельной раздевалки, - улыбнулась я, - да и в этом нет особой необходимости.
Таркаец промолчал, но мне показалось, что мой ответ ему не понравился. Из-за этого почему-то почувствовала неловкость и поспешила поменять тему разговора:
- Можно вопрос?
- Конечно.
- Почему Сенат отправил вас курировать этот проект? Это же, как минимум глупо, тратить время главы Крыла безопасности на какую-то пещеру? Пусть и редкую.
- Не знаю. – Признался Барден. – Либо, там не какая-то пещера и Сенат хочет взять это под контроль. Либо готовится переворот и они хотят, чтобы я был подальше от Крыла, чтобы не успел отреагировать на угрозу.
- И часто в Таркае случаются перевороты?
- Достаточно часто, чтобы брать эту возможность в расчет.
Он улыбнулся, как будто говорил о каком-то пустяке. Возле глаз появились тонкие морщинки, черные глаза как будто стали ярче. Я улыбнулась в ответ.
- Тара, вам пора домой, - с этими словами мужчина щелкнул пальцами и все рабочие окна заблокировались. – Завтра утром сможете вернуться, если захотите.
Я нахмурилась, но возражать не стала. Слишком миролюбиво звучал его голос. Да и стоило признаться, что эти дни вымотали меня, и нужно было, как минимум дать себе выспаться.
- Вас проводить? – Предложил таркаец, когда мы вышли в коридор.
- Нет. Это точно будет лишним.
- Почему?
Барден
Отказ тары удивил. Он точно был уверен, что любая женщина не стала бы отказываться от такого предложения. Может, только если хотела бы набить себе цену. Только поведение Тары не было похоже на это.
- Не хочу давать повод для сплетен?
Слова звучали логично и правильно. Сплетни никому не нужны. И в то же время Бардену пришла в голову мысль о том, что благодаря этим сплетням остальные таркайцы могли бы понять, что не стоит проявлять к женщине лишнего интереса. Она находится под его опекой. И так, слишком много любопытных крутилось вокруг Тары. Это могло навредить и ей, и делу.
- Доброй ночи. – Попрощалась женщина и, не дождавшись ответа, пошла к лестнице.
Догонять Барден ее не стал, чтобы не напугать. Хотя очень хотелось. Он проводил ее взглядом и хотел проследить за тем, чтобы она благополучно добралась до дома, но не успела девушка скрыться из виду, как пришло сообщение от одного из генералов Крыла.
Вишон
Он стоял на смотровой площадке и наблюдал, как девчонка выходит из здания. Она пересекла небольшую каменную площадку, обернулась, как будто опасалась, что за ней будут следить. Убедившись, что она одна, девушка пошла в сторону парка.
Вот уже сутки Вишон внимательно наблюдал за ней, пытаясь запомнить привычки, повадки, обнаружить слабости, на которые можно надавить. А еще старался чаще попадаться ей на глаза. Чтобы привыкала к его незримому присутствию. Вишон чувствовал, что именно через девку у него получится найти рычаги давления на Бардена, и выполнить поручение отца. Не просто же так Бардена отправили.
Глава 11.
Барден
Барден вошел в свои апартаменты, заблокировал дверь и подошел к окну. Где-то вдалеке виднелся дом Тары. Глазами он даже нашел ее окна. Там горел тусклый свет, иногда мелькала тень девушки. Барден видел только ее силуэт, но представил, на ней надет легкий, почти прозрачный халат, или кружевная пижама на тонких бретелях. Эти бретели так и норовили упасть с плеча, оголив грудь, а подол сорочки был таким коротким, что почти ничего не прикрывал. От этих фантазий в животе главнокомандующего потеплело. Ему было приятно представлять, как каштановые волосы падают на плечи женщины, как она становится на носочки, когда тянется за кружкой, которая стоит на верхней полке. Ему нравилось представлять, что она точно также думает о нем. Допустить мысли о том, что о нем Тара в этот момент не вспоминала, Барден не мог.
Он подумал, что неплохо было бы еще раз остаться с ней наедине в офисе. Может, деликатно сократить дистанцию, или… Закончить мысль таркаец не успел. Как раз в этот момент на коммуникаторе Бардена появилось сообщение о том, что нужно дать разрешение на входящий видео-звонок для землянки.
Барден колебался всего секунду. А потом нажал «одобрить» и приказал виртуальному помощнику подключить его к этому звонку, для закрытого контроля. Тут же в центре гостиной вспыхнул экран. Он увидел бледное лицо Тары. На ней не было кружевной пижамы. Она стояла у кухонной стойки в простой белой рубашке. Лицо было сосредоточено, губы поджаты, тонкие пальцы сцеплены в замок. Ее собеседником был молодой мужчина. Он, как и Тара, явно находился дома. Вместо костюма на нем была надета старая футболка и вообще, он мало напоминал судебного консультанта. О том, что подслушивать нехорошо, и что так он вторгается в личную жизнь подчиненной, Барден не подумал. В этот момент он вообще ни о чем не думал, потому что сам факт общения женщины с другим мужчиной вне работы ввел его в бешенство. Не прервал он звонок только потому, что таким образом мог выдать свое присутствие.
Тара
- Выглядишь так себе. – Вместо приветствия сообщил Адам.
- Да ты тоже, знаешь ли, поизносился. – Не осталась у него в долгу.
С Адамом и его женой Викой мы учились в одной школе. К моему счастью за эти годы он сделал неплохую карьеру, и я была уверена, что именно этому человеку я могу доверять.
- Подача засчитана. Значит, до антидепрессантов тебе далеко. Хотя я бы, попав в такое дерьмо, уже просил врача рецепт.
- Ты посмотрел документы?
- Да. И запросил твое дело в суде. Есть идеи, чем ты так поднасрала родственникам?
Я неопределенно пожала плечами.
- Ни одной догадки. Расскажешь, как обстоят мои дела? У меня на руках только решение суда.
- Ну как тебе сказать, - мужчина сложил руки лодочкой и опер подбородок на пальцы, - из тебя хотят сделать рабыню.
- Что это значит?
- Сначала тебя вычеркнули из семейных книг, потом повесили огромный долг. Кстати, я так понимаю, что у тебя есть все документы о погашении долгов и счетов семьи, верно?
- За последние пять лет, – кивнула я. – Банк предоставил подтверждения. Я надеюсь, что можно будет подать встречный иск.
- Нельзя.
- Прости?
- Суд запретил тебе подачу встречных исков на семью в течение года.
- Что?! - От возмущения перехватило дыхание.
- И это еще не все, - Адам сделал паузу. – Твои счета арестованы.
- Какие счета? – Я сглотнула слюну. – Счета в банках Земли. На твое имя был открыт вклад. Ты, скорее всего, о нем не знала. Его открыла твоя бабушка, и доступ к нему должен был открыться в следующем году, в день твоего рождения. Сумму замороженных средств я не знаю.
Вот теперь в горле застрял ком, и подступили слезы. И дело было не в деньгах, а в том, что меня лишили последнего жеста заботы родного человека. От бабушки с дедом у меня ничего не осталось. Это были единственные люди, в чьей безусловной любви я никогда не сомневалась, но так сложилось, что после их смерти у меня остались только открытки. Больше ничего.
Тут же вспомнились слова бабушки о том, что слезы – это глупость. Никакой пользы от них нет, и я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
- Что-то еще?
- По мелочи. Запрет на ряд профессий, запрет на вылет за пределы Солнечной Системы, запрет на предпринимательскую деятельность, запрет на исследовательскую деятельность. Продолжать?
- И это все мой отец?
Я буквально не верила в то, что говорит Адам. Это было невозможно. Он бы просто не смог все это сделать так быстро.
- Официально – да.
- Что это значит?
- Все дела против тебя, от его имени, вел некий Дональд Пратсон. Он официальный представитель семьи Радовых. Фамилия о чем-то говорит?
- Ты уверен?
- Я не могу получить официальных бумаг, не будучи твоим официальным представителем. Сама понимаешь, бюрократия. Поэтому, сегодня тебе придется поверить мне на слово. За три недели до твоего исключения из «родовых бумаг» на счет твоего отца пришел крупный перевод со счета Юрия Радова. Я не знаю точной суммы, но если верить моему человеку, этих денег хватит, чтобы закрыть кредит за дом и еще останется. Так ты знаешь, кто такой этот Юрий?
- Отец Антона.
- Кто такой Антон?
- Мой бывший жених, – хрипло произнесла я. – Я застукала его с Сьюзи.
- С твоей сестрой?
- Да, - кивнула и взяла кружку с остывшим кофе, нужно было занять руки, - я отменила свадьбу и приняла предложение «Ковчега». Больше я о нем ничего не слышала. Помириться или как-то оправдаться Антон не пытался.
- И ты продолжила оплачивать счета семьи после этого? – Не скрывая удивления, спросил Адам.
- Осуждаешь?
- Восхищаюсь. Но это не отменяет того, что ты дура, Тара.
Спорить с ним было сложно.
- Ладно, что мне делать?
- Это еще не все, - обрадовал Адам, - это постановление было принято сегодня в обед. Думаю, что к утру оно попадет в руки твоего работодателя. В пределах Солнечной Системы тебя признали недееспособной.
В этот раз слезы не просились вырваться наружу. Это был уже перебор.
- Недееспособной? На каком основании?
- Свидетельские показания твоей семьи. Если хочешь, я достану протоколы.
- Как ты это сделаешь? Я теперь даже доверенность не могу выписать. Она недействительна!
- Ну, ты же сейчас за пределами Солнечной системы? Правда? Там с твоей дееспособностью все в порядке.
Мне понадобилось несколько минут, чтобы осознать, что произошло. На меня повесили огромный долг, лишили права это решение оспорить, лишили возможности этот долг погасить. Единственное мое преимущество заключалось в том, что я успела покинуть Солнечную Систему. Завтра меня уволят с «Ковчега» по судебному предписанию. Согласиться ли после этого «Эдем» продлить контракт? Хотя бы на время? И обязан ли Таркай следовать судебным предписаниям Земли?