— Если ты любил Бишон, почему не хотел иметь с ней ребенка? Разве, играя с племянниками, ты ни разу не думал, что эти дети могли бы быть вашими?..
— Это уже слишком личное, не скажу.
Грейс только порадовалась откровенности принца, как Эранор тут же закрылся от неё. Всё, что касается его мыслей о возможных детей с Бишон, доступно только Хауфо, и то не без разрешения. Это было слишком личное, это был его выбор и почему он поступил так, а не иначе, навсегда будет похоронено с теми чувствами, которые были когда-то к девушке с густыми каштановыми волосами и аметистовыми глазами.
— Кхм, — Грейс смутилась, что сказала лишнего и поспешила объясниться, — я не хочу тебя задеть. Просто в моей культуре, задача женщины — продолжать род. Даже если она попала в брак с нелюбимым человеком, то она точно будет любить своих детей. Это что-то вроде компенсации за страдания. А если посчастливилось стать женой хорошего человека, которого полюбит, то иметь от него ребенка — благословение богов. Это словно живое воплощение любви на земле. Даже если я не хочу выходить замуж, это не значит, что однажды я бы не хотела бы подарить миру новую жизнь… все равно ведь, это случ…
Тут она словно поняла что-то до этого момента не принимаемое во внимание.
— Или ты не понимаешь этого, потому, что ты не одинок?
С принцем всегда Хауфо. Грейс рассуждала до этого так, словно Эранор обычный человек. Но он — маг. Для него всегда первой будет снежная кошка, божественный зверь. А женщина, хоть и любимая. Займет только второе место. Что уж говорить о ребёнке.
— Нет, — отрезал принц, давая понять, что Грейс ошибалась, но и рассказывать в чём именно дело, он тоже не собирался. Даже самым близким рассказывают не всё. Да и Хауфо тут вообще не причём.
— Знаешь, — Грейс вздохнула и передвинулась вперед, вставая на колени напротив сидящего принца, — это всё сейчас неважно. Подобные мысли думать — не передумать. Когда у меня такое случается, я занимаюсь гимнастикой или йогой. Помогает, как уже говорила. Тебя я научу одному фокусу, чтобы очистить мысли. Вроде дыхательного упражнения. Сложи руки так…
Принц снова поднял одну бровь, когда девушка для чего-то села напротив. Даже ногу вторую согнул, и меч с плеча опустил. Он не мог и предположить, что особа задумала, поэтому смотрел на нее так, будто она сейчас покажет фокус с исчезновением.
Грейс расположилась удобнее на траве, перекрестила ноги, сложила ладони вместе. Сделала глубокий вдох и закрыла глаза.
— Вот тааак… сокращай диафрагму, словно выталкивая воздух из себя, и вдыхай через нос полной грудью. Замри! Представь что-то приятное, то, что радовало тебя в последнее время. Море, звезды… ты улыбался, когда смотрел на них…
Грейс вспоминала сейчас именно это: лицо Эранора, когда он увидел море, когда шел через круги Аспера с ней за руку, как вертел головой по сторонам и как морщился от запаха морского ежа, как наслаждался рисом, и как прохладная рука касалась волос Грейс у подземного хода. Она улыбалась этим воспоминаниям, сама не замечая очевидного.
Принц замер, но не повторял все то, что показала принцесса. Он лишь закусил губу и просто смотрел как заворожённый на её безмятежное лицо. Сколько же так надо сидеть, чтобы избавиться от посторонних мыслей? Он скорее выпьет три кружки эля, завалится спать, утром проснется с головной больно, но это куда проще, тем более, он слишком суетливый, чтобы вот так неподвижно сидеть на одном месте. Да он же просто уснет.
— Всё будет хорошо, Эранор. Всё случается так, как должно, чтобы потом стало лучше.
— Всё и так хорошо. — Эранор усмехнулся. Он снова окинул взглядом кинжал принцессы и вспомнил, что ножны остались на его поясе в покоях, а, следовательно, надо бы их позже отдать Грейс. Стоит научить правильно доставать оружие из ножен в первую очередь, ну да ладно.
Пусть Грейс и ошиблась, пусть не угадала, касательно племянников Эранора. Пусть он не раскрылся перед ней и на половину, рассказывал о былом из вежливости, да даже не беда, если не повторял за ней приёмы дыхательной гимнастики или просто счёл её недалёкой — принцессу это не оскорбляло. Рядом с Эранором она была собой. Какая есть. Наивная и простая, бесхитростная.
Грейс понимала, что ей нечего предложить принцу Фирнена, кроме своей сомнительной дружбы. Однако в этот раз девушка даже не вспомнила, что у них был уговор — не вступать в брак. Ради этой цели Эранор был столь любезен и дарил ей подарки. Ради этого он принес двадцать тысяч золотых в Эритрею. А золотоволосая девочка улыбалась ему, словно нашла что-то привлекательное в уродливом шраме на его лице, в спутанных волосах и холодных глазах. Грейс видела больше, как ей казалось… впрочем, может она больше себе выдумывала?
В конце концов, уж слишком они разные, эти двое. Принц мог уснуть сидя в позе, продемонстрированной Грейс, она же обретала так душевный покой. Ну чем не способ хорошо выспаться человеку, у которого проблемы со сном? Эранор искал легких путей, Грейс же преодолевала сложности. Беда в том только, что сложности она находила везде. Сама себе усложняла жизнь. От части Грейс была мазохисткой, но этим мазохизмом и упрямством могла стены прошибать.
Открыв глаза, Грейс улыбнулась принцу и встала на ноги. Вынимая одновременно кинжал из земли. Северянин последовал её примеру.
— Славно. После я, обычно, занимаюсь растяжкой. Чувствуешь себя лучше? Плохие мысли ушли?
— О, да! Хах!
Может этот трюк принцессы и не помог, может, посмешил принца, однако тема о том самом личном, которым Эранор делиться не хотел, не испортила безоблачного жаркого дня. Уже хорошо.
— Кажется, ты говорил, что покажешь мне пару приёмов? Неплохая альтернатива растяжке. Да и оружие у меня с собой! — она вытащила из земли кинжал и вытерла лезвие о штанину, — я собиралась потренироваться самостоятельно, но, раз уж ты здесь, не откажи в любезности?
— За такое обращение с кинжалом я бы как следует тебя проучил, будь ты новобранцем в моей армии. Учти! — засмеялся принц.
— А, да? Прости. Вдруг завтра на Совете дело дойдет до кровопролития! — это, конечно, шутка, но Грейс ничего не могла исключать с уверенностью. Сейчас же просто улыбалась, поправляя рукава свободной рубашки, и давая принцу понять, что раз пришёл в её сад, то просто так отсидеться не получится.
— Да ладно тебе, думаю, старики на вашем Совете едва ли мечи в руках держали, — усмехнулся Эранор.
На Советах в основном те, кто управляет определенными структурами королевства, им незачем иметь при себе мечи, так что принц понимал, что слова про кровопролитие — это только шутка и не воспринимал их всерьёз.
Глава XXII
— А вот и нет, Ваше Высочество! — Грейс вскинула подбородок и состроила гримасу, полную превосходства, — в Совет королевства Эритрея входят ветераны войны с Севером.
Принца немного удивило то, как принцесса подняла подбородок и начала разъяснять ему про членов Совета. Эранор промолчал, хотя понимал, то быть ветераном войны и ветераном боевых действий — совсем разные вещи. Он не знал, бывали ли старики из Совета на поле боя, и если бывали, то какую роль там играли. Можно всё время сидеть в шатре и отдавать приказы, а после этого вернуться целым и невредимым на родину. Люди будут звать тебя ветераном войны, да чтить, как героя. Обычно, так и делают все знатные дома, аристократы. Манкар тоже ветеран войны, правда, ни разу в сражении не участвовал. Эранор — герой войны, и пускай он считает, что не достоит так называться, но он прошел каждое своё сражение в авангарде. Он отдавал приказы не из шатра, как военные советники, а на поле боя, среди крови и лязга стали. Поэтому принц уже загорелся желанием посмотреть на мужей в Совете. Да и он идёт туда, чтобы убедиться в том, что никаких мер в ущерб Фирнену там не будут принимать, а уже потом как поддержка второй принцессы.
— Есть, конечно, сред них и учёные мужи, однако, их процент от общего количества торговцев и вояк невелик. Я подготовилась! Н о одна половина, так же, как и другая, едва ли потерпит женщину в Совете. Я благодарна за то, что ты вызвался пойти. Впрочем, если передумаешь, то меня туда пустят с той брошью, что принесла Хауфо. Я должна поблагодарить за неё. Это большая честь!
Грейс приложила руку к груди и склонила голову в знак благодарности. Она была так растрогана подарком при кошке, но рядом с принцем держалась хорошо. И всё равно радость сверкала в карих глазах, делая их необычно яркими.
На благодарность северянин лишь кивнул, принимая её молча. Эрну было немного неловко, от этого сияния во взгляде Грейс. Обычно его не благодарят за подобную мелочь, потому что всё происходит баш на баш.
— Все твои дары в послании были восхитительны! Я, правда, ещё не разбила сферу с оленем. Он чудной такой! Сделаю это позже, когда налюбуюсь вволю. Это ведь ничего страшного?
Принцессе не хотелось, чтобы Эранор, как сказала Хауфо, тратил ману впустую. Вроде как, магия создателя поддерживает «чудо» целым и невредимым, но если это не обременительно, то почему бы не оттянуть момент разрушения сферы?
— Ничего, можешь хранить его, сколько посчитаешь нужным. Олень в шаре — не больше, чем крупица моей магии, так что неважно, разбит он или цел. Однако я думал, что тебе будет интереснее разбить шар сразу. Это куда интереснее, чем смотреть на одного оленя в шаре, потому что шар высвободит заложенные в него чары.
— Интрига! — Грейс засмеялась, — теперь и сгораю от любопытства.
Эрн снял обувь, чтобы ноги не скользили по траве, и поставил в стороне. Увидев, как принц разулся, Грейс лишь удивленно поджала губы, не сообразив сразу, зачем это нужно делать.
— Ты должна понимать, Грейс, что если я тебя хоть раз стукну, у тебя сотрясение будет. Поэтому никакого спарринга между нами.
— Я и не думала о таком! — она поспешила уверить принца Грейс, — мне нужна лишь пара наставлений…
Эранор поднял один клинок, оставив второй в ножнах, выбрал самое просторное местечко среди деревьев, чтобы, прошептав пару непонятных слов, создать на этом месте два безликих ледяных манекена. Один был ростом с Грейс, другой ростом с самого Эранора. У манекенов было оружие, правда, у обоих кинжалы. Стоило Эранору прошептать еще пару слов хриплым голосом, манекены зашевелились, издавая противный скрежет ледяными суставами.