е мягко помогла Эранору расставить руки и прижать гитару правильно. Грейс приготовилась критически оценивать способности принца, совсем как он оценивал её, дав в руки кинжал и создав ледяных манекенов.
— А потом переставляешь пальцы и снова… но это нужно делать быстро. Запоминай! Раз, два, три!..
Пока принц слушал лепет Грейс, берущей его за пальцы и наводящей подушечками на нужный лад, в небе громыхали огни, выхватывая вспышками из полумрака то и дело улыбки, освещая лица. Грейс уже не пугалась хлопков, зато внимательно наблюдала за тем, как Эранор бряцает по струнам. С её гитарой в руках он казался таким необычным, новым.
— Неужели и я могу чему-то тебя учить! — но самой Грейс не казалось, будто принцу это может быть взаправду интересно. Скорее так, пьяная прихоть. Сама своего опьянения принцесса не осознавала, просто чувствовала легкость, но понимала, что принц уже мог быть захмелевшим, как Уил и Ёрдис. Те мило ворковали где-то позади, кажется, даже легли, любуясь звездами, держась за руки, но сейчас для Грейс не было ничего важнее, нежели пальцы Эранора на ладах.
Грейс поняла все правильно. Желание побренчать на диковинном инструменте лишь пьяная прихоть, стоит Эрну протрезветь и его перестанет интересовать гитара. Нет, ему приятно слушать, особенно если мелодия красивая и играющий человек умелый, а чтобы играть самому… Ему это просто не нужно. Лучше потратить время на тренировочном поле, или прогуляться по улицам Аспера, чем сидеть в покоях и мучить струны. Эранора был рожден для мечей. Поэтому он так быстро и отдал инструмент, просто знал, что это занятие не для него. Весело попробовать, не более.
Эранора, на удивление, очень внимательно слушал. Он не думал, что Грейс даст ему гитару. Так уж сложилось, что владельцы инструментов очень ревностно относятся к ним. Ёр, к примеру, свою виулу даже под страхом смерти не даст коснуться даже, не то, что взять в руки.
К слову, это не совсем Грейс гитара. После смерти прадеда, принцесса взяла её себе из покоев Рэйгара втайне ото всех. Впрочем, никто против и не был. В противном случае от инструмента бы избавились. Играть Грейс тогда не умела, и всякий раз как сама задавалась вопросом, зачем взяла гитару, думала, что на память, что будет просто хранить её, как дань уважения, однако, не прошло и года, как страсть обучиться игре взяла верх. Учить было некому, тогда Грейс сама, методом проб и ошибок, наблюдением за придворными менестрелями и пространными беседами с ними же выведала, как правильно извлекать звуки. Она самоучка. И если бы Эранор понимал что-то в обращении со струнными, то заметил бы, что руку на лады Грейс ставит под углом, как ей удобно, как научилась в детстве, когда некому было поправлять маленькую ладошку принцессы и расставлять пальчики. Своей же гитару принцесса никогда не считала, может, от того и позволила Эранору заключить её в «объятия», а может потому, что ему Грейс доверяла.
— Пробуй!
— Ладно.
Вот принц и столкнулся с первой проблемой. Ему было неудобно зажимать пальцем одну струну, он зажимал сразу две, приходилось ставить неудобно руку. Кое-как, он зажал какой-то аккорд и брямкнул по струнам большим пальцем другой руки.
Гитара жалобно заскулила, но натиск выдержала. Эранору это понравилось, он открыто засмеялся, и сделала еще один «Бряяям», улыбка с его лица не сходила. Он неотрывно смотрел на пальцы у грифа, чтобы те не соскакивали со струн, попытался брямкнуть, переставляя аккорды. Получилось так себе, ведь быстро это сделать в первый раз было просто невозможно. Он держал в руках гитару, и совсем не огорчался от того, что у него ничего не получалось. Но просто пробовать очень нравилось.
— Я ус-тал
Вы-би-рать, ког-да вы-бо-ра нет.
Как всег-да по-бе-дил,
Но не зна-ю, что де-ла-ть те-пе-рь…
Эранор не пел, он скорее говорил по слогам, что помнил, под свои медленные и корявые аккорды, которые у него получались с горем пополам. Смотрел он только на свои пальцы, бросая взгляд с ладов на струны. Честно, он понятия не имел, как называются части гитары и просто делал то, что когда-то у кого-то увидел и запомнил, что показала Грейс.
Когда Эранор прочитал под дребезжащие аккорды строчки из какой-то северной баллады, принцесса открыла рот от удивления, с трудом сдерживаясь, чтобы не засмеяться. Она смеяться хотела не над принцем, а от того, как он забавно поет, что у него получается извлекать из гитары звуки и от того еще, что это она его научила. Пусть и малому, но Грейс было приятно. Он сосредоточенно брынчит струнами, медленно переставляя пальцы, принцесса напротив смотрит, чуть склонив голову, на то, как красив северянин, когда сосредоточен.
— А дальше, я не помню!
Эрн сдался и отдал Грейс гитару, решив для себя, что хватит мучить струнный инструмент, потом ни одному барду в глаза смотреть не сможет, стыдно за свою игру будет.
— Интересный опыт, спасибо.
Грейс даже не сразу вышла из своей задумчивости, когда гитара, словно из неоткуда взявшаяся, вернулась в её руки. В следующий миг Эранор поблагодарил принцессу и подался вперед. Она обмерла, доверчиво полу прикрыв веки. По её спинке пробежала волна мурашек, от принца пахнуло алкоголем и ещё чем-то пикантным, незнакомым, но притягательным… Ничего не случилось! Эранор просто сел, беря в руки бутылку. Если бы сейчас было светло, то даже смуглая кожа Грейс не утаила бы того, как сильно покраснела принцесса. Чтобы подавить это смущение, она взяла бутылку вина, из которой принц ледяным колом выбил пробку, так же приложилась к горлышку, топя все смятение трепет. Еще бы помогло это!
— Думаю, хватит с тебя, — принц мягко отнял бутылку у Грейс.
— Лучше скажи, тебе нравиться здесь? Не жалеешь, что пришла? — Эранору было интересно узнать это. Грейс выглядела вполне себе довольной, едва ли ее разочаровал сегодняшней вечер, точнее, уже было около двух ночи, если не позднее.
Эрн кинул взгляд за спину Грейс, наблюдая, как Уил с Ёрдис расположились на покрывале о чём — то тихонько переговариваясь.
— Конечно, не жалею! — нашлась принцесса, вытирая уголок губ, — вечер замечательный. Мне очень все нравится, — она осторожно отложила гитару в сторону, чтобы не задевать её, и вытянула ноги, поднимая взгляд в небо, покрытое дымкой от фейерверков, — спасибо тебе за это. Кто бы мог подумать, что все сложится именно так. Я на пляже, даже купалась в море, пью алкоголь в веселой компании, хотя должна была бы давно спать. В небе было восхитительное представление, а рядом не менее восхитительный мужчина…
Она запоздало поняла, что заговаривается и тут же прикусила язык. Неужели, алкоголь делает Грейс такой болтливой? А, нет. Она всегда была болтушкой.
Эранор вскинул бровь, когда Грейс занесло немного не в ту сторону. Только она говорила, как ей нравится вечер и тут переключается на самого Эранора. Информация обрабатывалась достаточно медленно, поэтому он даже, можно сказать, проигнорировал это «восхитительный мужчина» и просто слушал дальше.
— Ты хорошо поешь, я не ожидал.
— Ну! — поджала губы и сделала наигранно-обиженное лицо, — что значит «не ожидал»? Неужели я настолько безнадёжная? — а после Грейс засмеялась, едва не пролив вино себе на платье, к счастью, вовремя одёрнула руку, — это тоже шутка такая. Я помню, что вчера ты сказал, что я красивая. А значит, не все потеряно! Тебе я могу верить, точно знаю.
Вчерашние враги, сегодняшние жених и невеста. Правда, фиктивные, зато похожие на друзей. Грейс умолкла, мысленно ругая себя за то, что посмела подумать о том, чтобы поцеловать Эранора. Это с её стороны слишком большая наглость.
Все стихло. После хлопков и шипения в воздухе, повисшая тишина казалась оглушительной, пронзительной. Пахло порохом. Море скромно шелестело прибоем, тихонько переговаривались и посмеивались Уил и Ёр. Они трогательно вытягивали руки вверх, тыкали пальцами в звезды, окутанные сизой дымкой. Словно нашли там, в вышине, свое маленькое счастье, одно на двоих.
— Ты красивая, — Эранор повторил это прежде, чем успел подумать. Просто ему вспомнилась реакция Грейс на эти слова и почему-то он посчитал, что просто обязан сказать это снова. Даже пьяным разумом он понимал, что фраза «тебе я могу верить» с ее стороны недопустима по отношению к нему. Все же, им нельзя доверять друг другу, но кажется об этом поздно говорить, так как Эрн и сам уже доверился. Рассказал достаточно много о себе.
— Что-то я перебрала, наверное… — пробормотала спущенная внезапным комплиментом Грейс, закрывая руками лицо, — все будто плывет перед глазами. Наверное, пора мне на покой…
Она развернулась на колени и попробовала встать на ноги, как вдруг песчаный пляж крутанулся, словно толкнул принцессу снизу вверх в ладони и вынудил завалиться прямо на Эранора.
— Эй, не вставай, ты упад… — Эранор не договорил, подскочившая было на ноги девушка уже падала. Принц понял, что Грейс поведет назад, когда она сказала, что все плывет перед глазами. Если бы не знание того, что происходит с пьяными людьми, когда они столь резко встают на ноги, то бы Эрн не успел бы придержать Грейс за талию. Но из-за того, что северянин поймал принцессу, сам завалился на спину.
Веснушчатый носик приложился о грудь принца довольно крепко, вынуждая прогнуться назад. Грейс едва успела обхватить его шею одной рукой, а второй упереться в покрывало чуть выше головы принца. Подняв на него мутный взгляд, смотрела с минуту, совершенно не понимая, как так вышло. Они лицом к лицу, едва ли не соприкасаются кончиками носов, но в следующий миг, теплые, мягкие губы принцессы прижались к губам Эранора.
Он не сразу понял, что делает Грейс, и когда мир, словно пазл, сложился в общую картину, обнаружил, что девушка слишком невинно прижимается к его губам своими. Он поднял одну руку вверх по спине Грейс и немного отстранил девушку от себя за плечи.
— Ты чего делаешь? — Эранор облизал губы, будто прикинул что-то в уме, и продолжил, — Не так! Дай, покажу!
Он сделал то, что хотел с первого дня их знакомства — запустил пальцы в уже и без того растрёпанную косу и заставил Грейс склониться сильнее, припадая к ее губам в новом поцелуе.