Загорелся зеленый огонек светофора.
— Вперед! — скомандовала Ник шоферу.
— Боже милосердный, — проговорил адвокат, глядя на репортера из газеты «Пост» через заднее стекло.
— Я должна покормить рыбок, — сказала Ник, когда машина набрала скорость. С минуту все молчали.
— Покормить рыбок, — задумчиво повторил Эрни Моран. — Хорошо.
Ник выглянула в окно.
— Я не могу… сейчас… говорить, — пробормотала она. — Ничего, если я помолчу?
— Да, — сказал адвокат.
Они ехали в молчании. Возле дома Ник Эрни Моран предложил оплатить проезд, но Ник уже сунула шоферу денежную купюру. Молодой человек без пальто стоял, прислонившись к стене возле входной двери. Когда Ник и Эрни Моран стали подниматься по ступенькам, он оживился.
— Мисс Столлингс! — обратился он к Ник, включая портативный магнитофон. Он говорил очень вежливо. — Я из газеты «Пост». Не могли бы вы сказать…
— Все кончено, — оборвала его Ник, и они с адвокатом прошли мимо репортера.
— Прошу прошения? — растерянно проговорил он, следуя за ними.
— Значит, вы, репортеры, разделились на две группы, чтобы не упустить меня? — спросила его Ник, останавливаясь на секунду.
— Позвоните своему редактору или шефу, — посоветовал журналисту Эрни Моран. — Они вам все расскажут. Дело закрыто. Все кончено. Вам следует быть в курсе последних событий.
— Вы хотите сказать, что мне можно идти? — спросил репортер.
Ник нажала на кнопку звонка. Фернандо открыл дверь.
— Доброе утро, мисс Столлингс, — приветствовал он Ник.
— Корм для рыбок, Фернандо! — потребовала Ник. — Ты его сохранил?
Фернандо быстро полез в ящик своего стола.
— Вы можете подняться наверх. Мне только что звонили. Все полицейские ушли.
Ник взяла баночку с кормом, поблагодарила охранника и кинулась к лифту, опередив Эрни Морана.
Поднимаясь на лифте, Ник изучала его лицо. Адвокат выглядел беспокойным, по-видимому, он сильно устал. Выйдя из лифта на своем этаже, Ник стала рыться в сумочке в поисках ключа. Кто-то из полицейских, в спешке распечатывая ее квартиру, отодрал от двери кусочки краски.
— Если не возражаете, подождите меня здесь, — предложила Ник адвокату.
— Вы уверены, что хотите зайти туда одна? — спросил Эрни Моран.
— Я скоро вернусь, — пообещала Ник и медленно открыла дверь, словно опасаясь нападения. Она направилась к аквариуму, стараясь не смотреть на то место, куда упал Джеффри Уайт. Апрель и Май были пугающе неподвижны. Ник подошла ближе и прижала нос к стеклу. Рыбки едва заметно двигались. Она сняла крышку с баночки и высыпала немного корма на поверхность воды. Рыбки медленно поднялись, затем все более энергично стали щипать корм.
— Заглатывайте, мои крошки, — шепотом произнесла Ник, засыпав в аквариум еще щепотку корма. Рыбки мгновенно поднялись к поверхности воды. Ник поцеловала их сквозь стекло. Она встала и направилась к выходу, не сводя глаз с двери, чтобы ненароком не наткнуться взглядом на место. В квартире стоял слабый запах формальдегида — чего-то такого, что в представлении Ник ассоциировалось со смертью. Может быть, этот запах был воображаемым. Она шла не останавливаясь.
— Все в порядке? — спросил Эрни Моран, когда Ник закрыла за собой дверь.
— О, Господи, — простонала Ник. — Рыбки накормлены; это все, что я могу вам сказать. — Ник подошла к лифту. Он все еще находился на этом этаже, и они в него вошли. Ник собралась уже нажать на кнопку, но вместо этого повернулась к Морану. Дверь закрылась.
— У вас есть немного времени? — спросила она.
Адвокат посмотрел на часы.
— У меня встреча примерно через пятьдесят минут, но всего в парс кварталов отсюда. Что вы намерены делать?
Она нажала кнопку не первого, а восьмого этажа. Они поднялись, и Ник подошла к двери мистера Казуры. Она постучала, зная, что звонок не работает.
— Я не должен задавать вопросы, не так ли? — осведомился Эрни Моран. Ник кивнула. Они немного подождали.
— Все визитеры должны заранее оповещать о своем приходе! — сердито прокричал мистер Казура из-за закрытой двери.
— Мистер Казура, это Ник.
Раздались щелчки в дверных замках. Мистер Казура появился на пороге в пижаме.
— Ник, — сказал он с тревогой в голосе. — Все… в порядке?
— Все в порядке, мистер Казура.
Его лицо просияло.
— Я рад.
— У меня был превосходный адвокат.
— Адвокат — черту брат. — Я говорю об Июне и Апреле, они получили свой ужин?
— Апрель и Май, мистер Казура. Да. Да. — Ник хихикнула и добавила: — Благодаря вам с ними все в порядке.
— Хорошо. Что касается всего остального, можете ничего мне не рассказывать. По радио уже все объявили. Поздравляю.
— Мистер Казура, — внезапно обратилась к нему Ник. — Позвольте представить вам моего друга, мистера Морана. Это мой друг, мистер Казура.
— Здравствуйте, — сказал адвокат.
Они пожали друг другу руки. Мистер Казура взглянул на Морана.
— Так вы адвокат? — спросил он.
— Да. — Оба старались улыбаться, кивая друг другу. Ник молчала.
Мистер Казура попытался поддержать разговор.
— Она никогда не знакомила меня со своими друзьями.
Эрни Моран снова кивнул.
Ник некоторое время наблюдала за ними. Они смотрели на нее.
— Мне просто захотелось, чтобы вы… встретились, — сказала она. — Двое мужчин, мои лучшие друзья. — Тут она покачала головой, словно стряхивая с себя паутину. — Простите, что побеспокоила вас, мистер Казура.
— Я благодарен за такое беспокойство.
Ник улыбнулась. Эрни Моран явно не знал, что сказать.
— Скоро увидимся, мистер Казура, — попрощалась Ник.
— Когда пожелаешь, — сказал сосед.
Ник и Моран вернулись к лифту.
— Даже не знаю, зачем я это сделала, — призналась Ник, заметно смущаясь. Она нажала кнопку нижнего этажа. — Итак, где назначена ваша встреча?
— Недалеко отсюда. В церкви святой Моники, если быть точным. Вы ее знаете?
Дверь лифта открылась на первом этаже. Они вышли в вестибюль.
— Что это за встреча, если ее назначают в церкви?
— Ну, — замялся Эрни Моран, — это… ах, какого черта. Это собрание членов общества анонимных алкоголиков.
«О, Боже».
— Моя жена была алкоголичкой. Думаю, такой она и осталась. Она пыталась убедить меня, что я тоже алкоголик. Единственное, что мы могли делать вместе, — это ходить на собрания. Я не алкоголик, теперь я это знаю. Но когда я в этом убедился — не знаю, почему, — я снова стал ходить на собрания.
— А я-то решила, что у вас встреча с клиентом.
— Нет.
— Моя мать ходит на такие собрания.
— Да?
— Честно говоря, я не знаю, приносят ли они ей пользу: хотя она не пила на протяжении пяти лет, нельзя сказать, что она исцелилась.
— Может быть, следует организовать общество анонимных алкоголиков-матерей? — заметил Эрни Моран.
Они вышли на улицу. День выдался ясный и солнечный.
— У вас есть телефон там, где проходят встречи? — спросила Ник.
— Да, один, снаружи. Но вы можете воспользоваться моим.
— Я пройдусь с вами. Мне сейчас не хочется оставаться одной, — призналась Ник.
— Хорошо.
— Но разговаривать мне тоже не хочется. Вы не возражаете, если мы прогуляемся молча? Хорошо бы сейчас поспать, но я пока не могу вернуться в свою квартиру.
— Я знаю, куда вам следует обратиться, прежде чем туда вернуться, — заявил Эрни Моран. — Полистайте телефонный справочник. Служба чистки «Эйпекс Клинерс». Они настоящие волшебники. Можете мне поверить.
Дальше Моран и Ник шли молча, затем свернули за угол. Наконец Моран привел ее к церкви в стиле итальянского ренессанса.
— Это в подвале, — сказал Моран, проводя Ник через главный вход.
Затем они подошли к боковой лестнице, спустились вниз по короткому, тускло освещенному пролету, миновали довольно длинный коридор. Вокруг сновали люди, заполняя небольшую аудиторию с рядами складных стульев. Казалось, стены церкви не красили уже несколько десятилетий.
— Вот телефон, — сказал Моран, указывая на платный аппарат. — Я вернусь через пятьдесят минут. И если еще застану вас здесь… жаловаться на это не стану.
После того как Моран вошел в аудиторию, кто-то поспешил закрыть дверь изнутри. Ник успела расслышать голос, говоривший через микрофон:
— Добро пожаловать на еженедельную встречу анонимных алкоголиков в церкви святой Моники. Мы надеемся, что вы найдете в этом сообществе…
Ник направилась к телефону-автомату. Набрала номер Джоанны. Она чувствовала, что слишком слаба, чтобы вести разговор, и втайне надеялась попасть на автоответчик. Так и случилось.
— Мои недавно обретенные друзья, — проговорила Ник после гудка. — Эрни Моран настоящий мудрец. Дело кончено. Джоанна, твой плащ спас мне жизнь. Я люблю вас.
Ник повесила трубку и набрала номер матери.
— Алло. — Голос матери звучал глухо, как сквозь туман.
— Привет, мама.
— Ах, дорогая. Сьюзи. — Она никогда не называла дочь Сьюзи; так обращался к ней только отец. — Я слышала от Жанны Ши. Я испытала такое облегчение. Ты, должно быть…
— Просто я устала, мама. Что слышно об отце?
— Ничего.
Ник почувствовала, как у нее сдавило сердце.
— Это наказание за пьянство. Очевидно, они восстановят телефонную связь с Сент-Маартеном сегодня вечером. Жду звонка — это все, что я могу делать, чтобы удержаться от выпивки.
— Не пей, пожалуйста, мама. Как ты себя чувствуешь? Ты, наверное, очень устала.
— Да. Я собираюсь сходить на встречу анонимных алкоголиков. Не могу поверить, что мне придется все начинать сначала. Это так мучительно.
Ник чувствовала себя так, словно ее окружала стереоаппаратура: до нее доносились обрывки речей из-за закрытой двери аудитории, где проходила встреча анонимных алкоголиков.
— Сходи на эту встречу, мама. И позвони мне, как только что-нибудь узнаешь. Хорошо?
— Конечно, дорогая. Спасибо. Мне так стыдно за прошлую ночь. Наверное, я вела себя ужасно.
— Забудем об этом.