— Когда приступать к работе?
— Завтра в девять утра, — коротко бросила она. Ее серо-зеленые глаза смотрели насмешливо. Мирослава не сомневалась, что быстро собьет спесь с бывшего соотечественника, нынешнего иностранца.
Однако вскоре она уже не могла вспомнить, как раньше обходилась без него. Морис взял на себя все бумажные дела, которые Мирослава терпеть не могла. Он легко ладил с компьютером, умудрялся мирно сосуществовать с налоговой инспекцией, встречал клиентов, вел документацию. Все, что теперь оставалось на долю Мирославы, — распутывать дела клиентов.
Почти с самого начала она предложила Морису поселиться у нее в коттедже, так как сама жила за городом и добираться ему до места работы со съемной городской квартиры было и далеко, и накладно. Он тотчас согласился.
Чуть позже Морис поинтересовался, почему у нее нет офиса в городе, ведь не все захотят поехать так далеко… Мирослава поскучнела и ответила, что к ней клиенты приезжают, как правило, только по рекомендациям. Позднее он убедился, что она действительно не дает объявлений в газеты, и те, кому нужна помощь Мирославы, узнают о ее детективном агентстве от родных и знакомых. Случайных клиентов у агентства «Мирослава» практически не было.
Морис, конечно, скучал по своему городу и по родителям, по ночам ему снился шум Балтийского моря, но уехать на родину без Мирославы он уже не мог. Вот если бы увезти ее с собой… Но как?..
Узнав, что в Вильнюсе Миндаугас получил юридическое образование, и убедившись в его профессиональных качествах, Волгина довольно скоро стала привлекать секретаря и к расследованию дел, хотя основную часть работы предпочитала по-прежнему делать сама.
За время проживания в «варварской стране» Морис успел познакомиться с тетками Мирославы, некоторыми ее приятелями и сблизился с другом детства Волгиной следователем Александром Наполеоновым, для друзей просто Шурой, который мгновенно оценил по достоинству кулинарные способности Миндаугаса и проникся к нему искренней симпатией…
Из раздумий Миндаугаса вывел голос садовника Торнавского Евдокима Назаровича Орешникова.
— Дождь будет ближе к ночи, — пробормотал садовник.
— С чего вы взяли? — спросил Морис, обернувшись.
Небо было ясным, ярко светило солнце.
— Шток-роза закрылась, — ответил садовник и кивнул на высокие растения с крупными малиновыми, розовыми и желтыми цветками.
— Скажите, а погибшая девушка Марианна Валевская часто гуляла в саду? — спросил Морис.
— Не так чтобы часто, — проговорил садовник, опершись на грабли. — Но я встречал ее несколько раз.
— Она прогуливалась одна?
— Когда как.
— Ее спутником был Олег Павлович? — решился набраться терпения Миндаугас.
Старик пожевал губами и неторопливо проговорил:
— Последнее время — да, Олег Павлович. А так-то я и с Константином ее видел.
— Они мирно беседовали?
— А чего им ссориться?
— Ну как же, ведь брак дяди с Марианной мог не самым лучшим образом сказаться на благополучии Константина…
— Да нет, что вы! Олег Павлович так любит племянника, он ему почитай как сын. Никогда он не сделает чего-то ему во вред.
— Но ситуация могла измениться с рождением у Олега Павловича своих детей…
— Ерунда все это. Вы просто нашего хозяина не знаете так, как мы знаем его.
— Не знаю, — согласился Морис.
— Вот и Костина невеста тоже не знала, от того и бесилась.
— В смысле? — сразу отреагировал детектив.
— Да скандалила она с Марианной, задирала ее по дурости.
— Вы думаете, это Лесневская столкнула ее с лестницы?
— Саша-то? Не, — отмахнулся Игнат Степанович. — Не она это.
— Почему вы так думаете?
— Да что тут думать-то?! Ежели кто злое дело задумал, он его тихой сапой сделает.
— Но ведь можно и в состоянии аффекта! То есть во время внезапно возникшего бурного переживания. — Морис попытался выразиться более доходчиво.
Старик посмотрел на него и усмехнулся.
— Внезапное, говорите, бурное переживание?
Морис кивнул.
— Так, мил человек, чтобы ночью столкнуть кого-то с лестницы, нужно затаиться и поджидать жертву, как кот мышь стережет.
Миндаугас был вынужден признать, что старик прав, вряд ли убийство было совершено в состоянии аффекта. Вероятность того, что две девушки случайно оказались ночью в одном месте, близка к нулю. По всему выходит, что убийца действительно подстерегал свою жертву.
— Значит, в то, что Лесневская убийца, вы не верите?
— Нет, — заявил решительно Орешников. — Не та у Александры натура.
— А вы никого не подозреваете? — на всякий случай спросил он Евдокима Назаровича.
— Нет, — покачал тот головой. — Я вот думаю, может, она сама оступилась.
— Полиция так не думает.
— Ну да, полиции, конечно, видней. Только зря они Сашу забрали, — пробормотал старик и вернулся к своему прерванному занятию.
Глава 11
Мирослава тем временем пыталась разыскать Валевского. Управляющего не было в его комнате, и никто в доме не мог точно сказать, где Игнат Степанович.
Волгина предположила, что Валевский может быть в комнате дочери. Идти туда ей не хотелось, но выбора не было. Мирослава тихонько постучалась, ей никто не ответил, тогда она толкнула дверь и вошла. Валевский был там. В руках он держал свадебное платье дочери, которое привезли накануне. Увидев детектива, управляющий инстинктивно прижал платье к груди.
— Чего вам надо? — проговорил он недружелюбно.
— Поговорить с вами, — как можно спокойнее произнесла Мирослава.
— Нам не о чем разговаривать! — В его взгляде было столько лютой злобы, что Мирослава на миг застыла от удивления.
Она не могла найти объяснения ненависти Валевского.
— Вам не интересно, кто убил вашу дочь?
— Я это и так знаю!
— И кто же?
— Тот, кого забрала полиция! И нечего из меня душу вынимать!
— Вполне вероятно, что Лесневская непричастна к гибели вашей дочери.
— Непричастна она, как же! Она готова была мою доченьку на куски разорвать!
— Я понимаю ваше горе…
— Ничего вы не понимаете! Вы приехали сюда эту убийцу выгораживать! Знаю я, вам деньги заплачены немалые, ради них вы эту гадину вызволите. А кто, кто мне вернет мою дочь?! Мою кровиночку…
— Тем не менее нам с вами придется поговорить. Если хотите — в присутствии Олега Павловича, — добавила Мирослава.
— Черт с вами! Говорите! — Лицо Валевского перекосилось, губы дрожали.
— Вы знали, что у вашей дочери был парень?
— Что?!
— Ваша дочь встречалась с Артемом Луниным.
— Да, она сказала мне об этом, — нехотя признал Валевский.
— Насколько я могу судить, у них была взаимная симпатия.
— Мало ли что бывает в юности…
— И вы решили по-своему устроить судьбу дочери?
— Этот голодранец был ей не пара!
— Но разве ваша дочь была принцессой?
— Не смейте! Слышите, не смейте так говорить о моей дочери!
— А вам не приходило в голову, что, если бы вы не вмешивались в судьбу своей дочери, она была бы жива?
Он вскочил, покраснел, хватая воздух ртом и задыхаясь от ярости. Мирослава вышла из комнаты и столкнулась с Ниной.
— Извините, я совершенно случайно услышала ваш разговор, — проговорила Снегурченко.
Мирослава не стала говорить ей, что подслушивать некрасиво.
— Знаете, мне казалось, что он будет счастлив с ней. Она ему подходила.
— Вы имеете в виду Олега Павловича? — уточнила Мирослава.
— Да, такая милая была девочка. Но вот ее отец…
— Что с ним не так? — ровно спросила Волгина.
— Вы же сами сказали ему…
— Мне просто хотелось его встряхнуть.
— Это из-за того, что он обвинил ее?
— Кого ее?
— Ну Сашу Лесневскую, Костину невесту.
— Он ведь не просто обвинил ее, но и попытался внушить это полиции? — уточнила Мирослава.
— Что-то вроде этого.
Нина на мгновенье задумалась и тут же добавила.:
— Да, я вспоминаю его слова, он буквально клялся, что это Саша толкнула Марианну. Ему постоянно казалось, что Саша заигрывает с Олегом Павловичем и хочет женить его на себе.
— А она с ним заигрывала?
— Мало ли кто с кем заигрывает, — ушла от ответа Снегурченко.
— И все-таки как вы считаете?
— Да, но это только между нами, мне кажется, если бы Саша не была невестой племянника, то Олег Павлович мог бы жениться на ней…
— Интересно.
— А еще интереснее, если Валевский думал так же и опасался, что Саша может отбить такого завидного жениха, как Торнавский, у его дочери.
Мирослава посмотрела на собеседницу заинтересованно:
— Неужели у Саши были шансы?
— Не думаю, — улыбнулась Нина задумчиво. — Олег Павлович влюбился в Марианну, просто как мальчишка.
— Это было заметно со стороны?
— Ну еще бы! — воодушевилась Снегурченко. — Он такие милые глупости делал, будто семнадцатилетний.
— Какие, например?
— Заваливал ее подарками и цветами, пел ей вечером серенады, носил ее на руках по саду… Я сама слышала, как он читал ей сонеты Петрарки!
— Да, действительно, ухаживал Торнавский красиво… А почему они так торопились со свадьбой?
— Так все от любви-с, — усмехнулась Нина. — Я же говорю вам, у него просто крышу сносило.
— А не мог Торнавский сам столкнуть с лестницы свою невесту? — спросила Мирослава.
— Что вы такое говорите?! — Глаза Нины буквально округлились от изумления. — Я же вам говорю, что он был влюблен в нее до потери пульса!
— Но, возможно, Марианна передумала и решила вернуться к своему прежнему парню.
— Ой! Ерунда! Вы бы ушли от такого мужчины, как Торнавский?
Мирослава не удержалась и фыркнула.
— Ясно, он не вашем вкусе, — заключила Снегурченко. — Но таких, как вы, единицы. Все остальные сочли бы за честь.
— И вы?
— Что я? — растерялась Нина. — Я секретарь, и мы вместе целый век. После стольких лет совместной работы ни о каком флирте уже не думают, уверяю вас. Мы просто хорошие друзья.