Привет, Чума
Примечания автора
В книге нет: гаремов и постельных сцен, пони и радуги, единорогов и котиков.
В книге есть: сцены забавного насилия и оправданной жестокости — строго 18+.
Категорически не рекомендуется к прочтению лицам, имеющим различные комплексы.
Не рекомендуется для читателей, любящих искать сакральный смысл в текстах.
Пролог
Смерть есть путь
Смерть… Знакомое всем с детства слово. А что вы знаете о смерти?
Лена Чумакова, в силу своей фамилии и особливо стервозного, по мнению окружающих характера, получившая среди знакомых прозвище Чума, оказалась на финише своего короткого жизненного забега внезапно. Но никаких самосвалов из–за угла, сломавшихся не вовремя вирткапсул или пуль от неведомых, но могущественных врагов не было и в помине. Она умерла тихо и незаметно — сидя за компьютером, играя в Counter–Strike и бодро попивая «Отвертку». Вот как бы и весь рассказ о безвременной и нелепой кончине Чумы. Других подробностей не ждите, она свою смерть и сама не помнит. Вот буквально только моргнула, хлопнув ресницами… А разлепить их, ей было уже не суждено. Во всяком случае, в этом мире.
Можно только сказать, что причиной стало кровоизлияние в мозг. Если говорить по–простому, ее навестил обыкновенный кондратий и со всей дури вмазал по голове. Естественно, изнутри.
Но об этом она узнала позже. Гораздо позже…
Она открыла глаза… Хотя, нет, дело было не совсем так.
В начале было слово, и слово было:
— Пи–и–ить…
— … Что будешь? Впрочем, выбор не богат… — услышала она незнакомый мужской голос.
«Откуда тут мужик взялся? И голос у него как у…» — вяло подумала девушка.
В голове плавали обрывки мыслей, которые никак не хотели собираться вместе.
— Дай воды, что ли… хоть из–под крана, лишь бы холодная была, — с трудом разлепила она пересохшие губы, заодно пытаясь вспомнить, чей это голос и что его обладатель делает в ее комнате.
В ее ладонь ткнулась посудина, которую она и осушила, приподняв голову. Чума мелкими глотками смаковала прохладную воду. И только после этого приоткрыла один глаз…
Вместо потолка над ней висело небо. Что удивительно — не голубое, а зеленоватое, с мелкими пурпурными облачками. Поводив руками рядом с собой, Чума с удивлением нащупала вместо кровати мягкую, невысокую траву. Медленно открыв второй глаз и повернув голову в сторону обладателя приятного голоса, она уперлась взглядом в…
«Твою ж мать–то…» — промелькнула мысль в ее голове, — «Я щаз обделаюсь!!!»
Она рефлекторно попыталась сжать булки покрепче.
Рядом с ней находился очень большой представитель семейства кошачьих — сидя на заднице он был ростом метра за полтора.
— Как водичка, помогла? — спросил ее кот–переросток и усмехнулся.
Улыбка кота шокировала Чуму намного больше, чем его способность разговаривать. Он сидел, и нагло ухмыляясь, разглядывал ничем не прикрытое тело девушки. Чума моментально села, поджав под себя ноги и обхватив руками свои округлости второго размера.
— … Ик… Ты чьих будешь? — непроизвольно вырвалось у нее.
— Уж точно не ваших, — с ленцой в голосе ответило рыжее, в черных пятнах, «чудовище».
— Сама вижу, что ты… эмм… большой котэ? — замялась она, подбирая слова.
«Я сплю. Точно сплю. А это ягуар. Или леопард? Бляяя… а может пума?» — Чума не была сильна в биологии, а уж Animal Planet и вовсе никогда не смотрела. Все ее познания о животных ограничивались фильмами, аниме и компьютерными играми.
— Какой еще катэ–матэ, на́хрен? Я — обычный котолак, — сказал кошак и почесал задней лапой за ухом.
«Мама дорогая, вот так котик…» — она мысленно присвистнула от удивления и резко опустила глаза в землю.
Котяра уморительно зафыркал, тряся башкой, как припадочный. Уставившись на него, Чума впала в небольшой ступор, но через пару секунд до нее дошло, что тот смеется. Причем, над ней.
«Вот козел–то. Че смешного? Или он еще и мысли читает?!»
— Не дергайся так, мысли я читать не умею, не та квалификация, — сказал кошак, отсмеявшись, — Просто у тебя все на морде написано. Любой поймет, о чем ты подумала.
Он лениво разлегся на траве.
«Да ладно… Это ведь обычный кот, хоть и огромный. Чего я там у котов не видела…» — но Чума все равно почувствовала, как ее лицо медленно наливается предательским румянцем.
— А где это мы сейчас? — спросила она кота, чтобы съехать со щекотливой темы.
— Конкретно или вообще? — евреисто ответил кошак, нагло пялясь на ее коленки.
— И вообще, и конкретно, — Чума начала озираться.
Густо стоящие вокруг них низкорослые деревья должны были хорошо скрадывать небольшой холм, на котором они находились. А вот с него открывался отличный вид на окрестности, заполненные деревьями повыше. Правда лес вокруг был не сосем обычным, такой растительности она не видела никогда.
— Я уже понял, что ты только–только прибыла. Правый ствол, ветвь пятьдесят третья, лист тысяча двести седьмой под названием Фелис. Это вообще. А конкретно — мы в окрестностях Мардуса. Это здешняя столица, оплот местной цивилизации… Короче, центральная дырка в сраке этого мира, — весело оскалился кот.
«Оптимист. Но, вроде, дружелюбный…»
— Так уж и дырка? Ты, наверное, мало дырок видел, — задумчиво произнесла Чума, водя глазами по сторонам, — Вот где я живу, так там точно не дырка, а целое дупло. Я бы даже сказала — дуплище.
К слову, жила она в славном, но закрытом по причине секретности, городе Североморске, где недалеко было хранилище ядерных отходов на Смирновой горе. Так что насчет дупла, Чума была недалека от истины.
— Случаем не знаешь, как я тут оказалась? — продолжила она.
— Нюансов не знаю… но предположения имеются. Видимо сдохла ты в своем мире, а раз ты попала именно сюда, то и смерть твоя была быстрой и безболезненной. Способ и качество смерти определяет дальнейшую дорогу каждого индивидуума, — поучительным тоном сказала животинка.
Слова собеседника словно окунули Чуму в ледяную пучину ужаса. Вот оно значит как… Она умерла. Как бы неожиданно и неправдоподобно это не прозвучало, но словам кошака девушка почему–то поверила сразу. Она судорожно начала вспоминать о том, как жила, будучи еще там, в прошлой реальности. Как ни странно, но это ее немного успокоило. Короткая жизнь пронеслась в голове серией воспоминаний, но никаких запредельных косяков, на ее взгляд, за ней не числилось — вроде нормально жила, сильно не грешила. В общем, всего было в меру.
— А разве после смерти не на небо попадаешь? — робко спросила она своего нового пятнистого знакомца.
— Да кто его знает, миров–то много, — меланхолично ответил тот, — Я вот тоже в этом фалло… кхм… Фелисе… застрял. Лет эдак с пято́к тысяч назад.
«Тысяч лет?!! Ну нихерасе… Это куда ж меня занесло?»
— Значит ты как бы тоже не абориген? — заинтересованно спросила она, — И как сам сюда попал? Вряд ли ты траванулся тухлятиной или неудачно шмякнулся с балкона.
— Попал, как и все остальные! — отрезал кошак и уставился на нее в упор, — Помер я тихонечко… во сне, от старости.
Заметив пристальный взгляд котолака, Чума заерзала голой задницей по траве, пытаясь расположиться так, чтобы максимально прикрыть все свои выпуклости и впадины.
— А вот ты в прежней жизни точно старостью не страдала, что и наводит на некоторые размышления, — задумчиво глядя на нее продолжил котяра.
Чума поежилась, но отвечать ничего не стала. Да и нечего ей было сказать, умные мысли вмиг покинули ее голову; в сознании образовалась черная пустота и чувство безысходности.
Но молчали оба не долго, первой не выдержала тишины, естественно, девчонка, в голове которой робко забрезжили первые вопросы.
— Эмм… а тут все голыми ходят или одежду все же носят? — Чума тихонечко встала, и не обнаружив ни следа своих вещей, сделала небольшой круг по полянке.
— Можно купить в городе, — кот лениво потянулся, — Но у тебя вряд ли есть деньги. Я готов потратить часть своего капитальца на тебя, но в таком виде с тобой по магазинам точно не пойду. Так что давай, перекидывайся в свою сущность и потопали ближе к цивилизации.
— Что значит перекидывайся? И что ты называешь сущностью?
— Хорош придуриваться. Или стесняешься? Ты кто в первой форме?
— Да что за первая форма? — девушка в недоумении развела руками, но тут же, ойкнув, снова прикрыла грудь и низ живота.
— Хмм… Может у вас это по–другому называется? Ну вот, к примеру, моя первая ипостась — ягуар.
И кошак медленно повернулся вокруг себя, явно красуясь.
«Ага, все–таки ты ягуар», — Чума с удовлетворением мысленно кивнула сама себе.
— А какая вторая?
— Не смешно. Естественно, человеческая. Давай уже оборачивайся, и дергаем отсюда. Я и так уже тут задержался, меня дома дела ждут.
— А… кхм… у меня нет первой ипостаси, — Чума бессознательно стала медленно опускать руку с груди, неосознанно ведя ладонью вниз по животу к бедрам, — Если точнее, вот это и есть моя первая ипостась.
Кошак шлепнулся на задницу и оторопело уставился на нее.
— Как это? — только и смог он выдавить из себя.
— Вот как–то так, — удрученно ответила девушка, — В моем мире у всех только одна ипостась и сейчас она стоит прямо перед тобой. Единственная и неповторимая.
— Но это же… неприлично, — возмутился котолак, — Эта форма только для… кхм… любовных игрищ.
Настал ее черед вытаращиться на него.
— Чевооо, бля? Каких еще игрищ, хрен ты убогий?
— Любовных, — промямлил кошак в замешательстве, — Только в этой сущности можно получить оргазм.
Ноги у Чумы подкосились, и она рухнула задницей обратно на траву.
«Ну пиздец, приехали… День явно не задался.»
Интерлюдия 1
Россия, г. Североморск, спортивный клуб единоборств