— Чтобы объяснил одному ушлепку, что и как на нашем районе, — довольно улыбнулась Катя.
— Как думаете, он ему все зубы выбьет или что-то оставит? — Васька с чисто научным интересом наблюдала за происходившим.
— Девочки, надо остановить их! Еще одна сцена с нашим участием и вход в ТЦ будет закрыт.
— Ради такого зрелища я рискну брендовыми шмотками!
— Катя! Между прочим, оба прецедента будут полностью на твоей совести!
— Увековечу свое имя в летах, — засмеялась подруга, а потом поспешила на выход из магазина.
Мы успели как раз к тому моменту, когда Егор, спокойно раскидав бросившуюся на помощь охрану, методично наставлял синяки Самойлову. Честно говоря, за все время, что мы были знакомы, я впервые видела такое жестокое выражение на красивом лице. И мне стало откровенно жутко от этого. Бросившись вперед, я остановилась в метре от Егора, а потом позвала его по имени.
— Подожди меня в машине, Ириша, — остановившись на мгновение, спокойно попросил мужчина, не глядя на меня.
— Отпусти его, пожалуйста. Сергей ничего не сделал мне.
— Достаточно уже и того, что он посмел снова взглянуть на тебя!
— Егор, прошу, отпусти его. И чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше. Меня в последнее время сильно мутит от вида крови, — прижав руку к животу, я отвернулась, пытаясь подавить подступающую тошноту.
В тоже мгновение жених оказался рядом, подхватывая меня на руки и прижимая к своему сильному телу. Уткнувшись носом ему в шею, я с нескрываемым удовольствием вдохнула родной аромат, наслаждаясь этой случайной близостью.
— Катерина, купи кисленькой воды, только не холодной! Василиса, возьми ключи, иди вперед и открой машину.
Судя по воцарившейся тишине, подруги беспрекословно подчинились приказу Егора.
— Как ты? — горячее дыхание коснулось уха.
— Лучше. Просто нужен свежий воздух.
— Ты сегодня ела?
— Только собиралась.
— Чего бы тебе хотелось?
— Чтобы ты перестал отвлекать меня от основной темы. Зачем ты так с ним?
— Не хочу, чтобы он околачивался около тебя.
— Не рано ли прорезались твои инстинкты собственника?
— В отношении тебя они были с самого начала, но сейчас не об этом. Ириша, этот человек и его отец не очень хорошие люди. В нашем городе идет дележка сфер деятельности, и Самойлов принимает в этом самое активное участие.
— А ты?
— А я пытаюсь защитить то, что мне дорого.
— Егор…
— Ириш, что ты хочешь кушать?
— Пиццу с морепродуктами и шоколадным маслом.
— Господи, спасибо тебе, что мужчины не беременеют, — рассмеялся мой будущий женишок, вызывая на губах ответную улыбку.
Мужская версия происходящего. Егор…
— Дурак! — улыбнулось мое маленькое счастье, снова пряча личико.
Я же задумался о том, как быть дальше. То, что Самойлов не оставит мою девочку в покое, я был уверен на сто процентов. От неё просто невозможно отказаться без боя… хотя я сделал это. Уехал в другой город, в надежде забыть и отпустить, но не смог. Её запах, голос, улыбка — они сводят с ума. А это тело, такое нежное и податливое, с бархатной кожей, прикосновение к которой лишает самообладания…
Остановившись на мгновение, я поставил Иришку на ноги и, взяв её личико в свои руки, медленно поцеловал. Долгих пять с половиной месяцев я был лишен этого удовольствия, а теперь дорвался. Прикосновение к её устам было подобно глотку чистой, родниковой воды, такой же сладкой и искрящейся на солнце. Касание её ладошек напоминало ласку крылышек бабочки — несмелое, нежное, ни с чем несравнимое. Если у меня когда-нибудь спросят: "в чем заключается счастье?", я отвечу не задумываясь.
Счастье — это её глаза у малышки-дочки… это её голос, зовущий нас с сынишкой на обед… это тысячи ночей и дней, проведенных вместе: в единение сердец и душ. Счастье — это жизнь, где нет места одиночеству…
Отстранившись, я легко коснулся губами курносого носика, а потом снова подхватил девушку на руки и зашагал к машине. Если меня до сих пор не обматерили и не пришибли, значит, дело пошло на лад. Василиса с Катериной, терпеливо дожидавшиеся нас в салоне, тактично промолчали, но судя по бросаемым на Иришку взглядам, ту ожидает допрос с пристрастием. Я бы и сам с удовольствием послушал, какие мысли роятся в этой темноволосой головке. И потом выбил все лишнее и заменил новыми.
— Ну что, заказываем еду на дом? Или предпочитаете посидеть в ресторане?
— Лучше ко мне на дом, — тихо произнесла Ира, стараясь не смотреть на меня.
— Василиса, позвони, пожалуйста, в "Нептун" и закажи одну пиццу с морепродуктами и шоколадом, — при этих словах девушки поморщились, а Иришка блаженно вздохнула, — и нормальной еды. Как раз по пути заберем.
— У меня эта рыба уже в печенке сидит и метет икру, — пробурчала Катерина. — Ой, я не смогу с вами поехать!
— Почему это? — удивилась Иришка.
— А у неё свидание с моим дядюшкой, — довольно улыбнулась Василиса. — Прикиньте, он мне запретил приходить домой до завтрашнего утра! Представляю, чем вы заниматься будете… Учти, Катька, крестной буду только я.
— Я тебя сейчас через окно выброшу, тогда и крестная не понадобиться, и мне краснеть не придется!
— Девочки, мне сегодня за вас обеих пришлось краснеть, но я же молчу! — вставила свое слово Ириша, а потом широко улыбнулась мне. — Сможешь достать видео с камер третьего этажа ТЦ?
Я лишь кивнул, наслаждаясь внутренним светом, излучаемым моей невестой. Красавица… И очень скоро она будет принадлежать мне и только мне.
Забрав заказ из ресторана, мы всей честной компанией отвезли Катерину на свидание, а потом уже поехали на дом к Иришке. Схватив сумки, я в наглую вызвался проводить девушек до квартиры. Плохое предчувствие не покидало меня всю дорогу, так что лишний раз перестраховаться не помешает.
Ну, как и предполагалось, стоило девушкам выйти из лифта, как на площадке появился Самойлов в сопровождении двух громил. Спокойно передав Ваське сумки, я впихнул их обратно и нажал кнопку первого этажа. Пусть пока покатаются, а мы тут немного "поговорим".
— Я смотрю, до кого-то очень туго доходит? Что именно тебе было не понятно в предложении: "Держись подальше от Ирины"?!
— Это ты, Егорушка, не понял. Она в любом случае будет моей, это только вопрос времени.
— Самойлов, мы оба знаем, что твоей она никогда не будет. Свой выбор она сделала давным-давно, и годы его не изменят.
— За то сумело изменить твое предательство!
— Правильнее сказать, твоя подстава, но я это исправлю. Со временем она поймет и простит. Всегда прощала.
— Сейчас все будет по-другому. Я открою ей глаза!
— Лучше бы ты закрыл рот, — вздохнул я, устав от бесполезного трепа.
В два шага преодолев разделяющее нас расстояние, я ударил ногой одного из телохранителей в грудь, спуская его с лестницы. Второй оказался более расторопным, успевая отскочить в сторону и прикрыть собой Самойлова. Повернувшись к нему, я резко пригнулся, пропуская кулак над головой, а потом выбросил руку вперед, нанося несколько ударов в солнечное сплетение. Пока я разбирался с громилой, Сергей умудрился подкрасться со спины и ударить меня по почкам. Выматеревшись, я резко обернулся к нему и тут же отхватил удар в челюсть. Из разбитой губы медленно потекла кровь, и это стало последней каплей моего терпения. Глаза заволокла красная пелена, а в ушах появился противный звон, заглушающий голос разума и человечности.
Завалив Самойлова на пол, я с непередаваемым удовольствием начал разукрашивать его морду. К "старым" синякам и ссадинам прибавлялись все новые и новые, пока бывший друг не потерял сознание, а меня не оттащили в сторону. Пришедший в себя охранник сдавил мне шею, но этот факт остался незамеченным. Дернув головой, я попал ему аккурат по носу, наслаждаясь громким хрустом. Вырвавшись из захвата, я развернулся и со всей дури двинул ему по лицу. Этого хватило, чтобы бессознательная туша рухнула наземь.
Я уже было собрался вернуться к Самойлову, но тут створки лифта открылись, и из него вывалилась бледная Иришка. Подскочив, я аккуратно придержал её за талию, убирая с личика шелковые пряди и заглядывая в глаза.
— Что такое, девочка?
— Ты в порядке? — тихо прошептала она, кончиками пальцев касаясь разбитой губы. — Кровь…
— Все хорошо, милая. Давай я тебя отнесу в кроватку?
Иришка лишь коротко кивнула, стараясь особо не смотреть по сторонам. Подхватив её на руки, я прошел в уже открытую Васькой дверь.
— Скорую вызвать?
— Лучше милицию. И дверь пока на засов закрой.
— Хорошо, — кивнула Василиса и принялась за дело.
— Ириша, тебя в зал или в твою комнату?
— Ко мне. Там таблетки нужные есть.
— Может, в больничку поедем?
— Егор, перестань разговаривать со мной, как с ребенком. И вообще, бледная я не от того, что за тебя испугалась, а просто есть хочу. Ты ни думай ничего лишнего, я вообще за тебя не переживала, и вообще… — затараторила девушка, но потом резко замолчала и обняла меня за шею.
— Все хорошо, девочка. Все будет хорошо.
Опустив Иришку на кровать, я быстро снял с неё сапожки и пальто, накрывая сверху одеялом. Судя по ледяным конечностям любимой, перенервничала она знатно.
— Позволишь? — тихо спросил я, прикасаясь к её ступням.
— Да-а-а, — выдохнула девушка.
Кивнув, я медленно стал приподнимать край её платья, при этом не разрывая зрительного контакта. Почувствовав под пальцами кусочек обнаженной кожи, я задышал чаще, стараясь сдержать себя и не позволить рукам большее. Скатав чулки, я нехотя прикрыл стройные ножки одеялом, а сам принялся разминать её ледяные ступни. От легких прикосновений маленькие пальчики поджались, вызывая у меня улыбку.
— Мог бы просто принести грелку, — часто дыша, пробурчала Иришка.
— А она тебе когда-нибудь помогала?
Любимая смешно сморщила носик, но промолчала. На нежной коже щечек заиграл румянец, что вызвало у меня чисто мужское удовлетворение. Пусть в мыслях она и была зла на меня, но тело выражало другое мнение. Об этом свидетельствовали мурашки удовольствия, приоткрытые розовые губки и частые вдохи. Моя! Только моя.