— Ну что, — спросил я, лениво проводя пальцем по пыльной поверхности плато, — будем выбираться или ещё посидим, наслаждаясь гостеприимством подземного царства?
Коротышка фыркнул, грубо вытирая бороду заскорузлой ладонью:
— Думаю, да, пора. А то вдруг твоя подруга ещё и сюда доберётся. Вы, как мне показалось в шахте, не жаждете новых встреч.
— Она мне не подруга, это раз, — скривился я. — Но ты прав насчёт второго. Кстати, — добавил я, наблюдая, как он жадно набрасывается на эчпочмаки, — ты чего так на провиант накинулся? Вас тут что, голодом морят? Держат в кабале, заставляя в поте лица копать эти бесконечные тоннели? Если так, давай организуем профсоюз. Это, между прочим, прямое нарушение трудового кодекса!
— Кого организуем? Какой кодекс? — сын Рунара на мгновение оторвался от еды, уставившись на меня круглыми, непонимающими глазами.
Я вздохнул.
— Если изъясняться простыми словами, профсоюз — это объединение работников одной профессии. Вот, скажем, такие, как ты, — шахтёры. Главная цель — защита прав: чтобы платили достойно, не заставляли работать сверхурочно и не совали в самые гиблые штольни без страховки.
— Ничего не понял, — честно признался гном, снова начиная жевать.
— Ладно, объясню на пальцах, — я придвинулся ближе. — Вы собираетесь толпой, идёте к начальству и говорите: «Не будем копать, пока не поднимете зарплату и не сделаете условия сносными». Понятно?
— Понятно, — кивнул он, но тут же нахмурился. — Только проще нас тогда на сточные коллекторы отправить трубы чистить. Если будем бузить.
— А пусть сами лезут в эти трубы! — воскликнул я. — Если вы восстанете, другие последуют вашему примеру. Что, ваши богачи сами возьмутся за кирки?
— Нет, конечно, — согласился бородач, не отрываясь от беляша, из-за чего некая особа сидела и недовольно пыхтела.
— Вот видишь! Забастовка — мощное оружие.
Юный шахтёр тяжко вздохнул, отряхивая крошки с бороды.
— Не забивай мне голову. Мне жрать хочется, потому что хочу жрать, вот и вся философия.
Я приподнял бровь.
— В смысле, ты всегда так… экспрессивен?
— М-м-м, а что такое экспрессивен?
— Реагируешь бурно, эмоционально, — пояснил я.
Он вдруг задумался, будто и сам удивился своей резкости.
— Со мной такое впервые. И, честно говоря, я сам в лёгком шоке. Обычно я крайне спокоен.
Вейла, до этого молча наблюдавшая за нашей беседой, вдруг фыркнула — то ли от смеха, то ли от презрения за беляш.
— Ну что ж, — поднялся я, отряхиваясь, — раз уж гном признал, что пора, — значит, действительно пора.
Бренор замер, его густые брови поползли вверх, образуя на лбу глубокие складки недоумения. Он переводил взгляд с меня на Вейлу и обратно, словно пытаясь найти подтверждение своим мыслям в наших лицах.
— Я ничего такого не говорил? — прозвучало его хрипловатое вопрошание, больше похожее на утверждение. Он от эмоций жевать перестал.
— Коль уж ты не горишь желанием устраивать социальные преобразования, — пожал я плечами, — тогда чего сидим? Двигаемся.
Вообще, с чего я вдруг начал этот разговор про профсоюзы. Как-то в детстве читал одну замечательную книгу. Название что-то там про клинки. Так вот, там главный герой — попаданец, жил среди гномов. Он там такую революцию забабахал, мама не горюй. Вот я и подумал, чем чёрт не шутит, вдруг получится. Так сказать, заложу зерно будущих перемен.
Да ладно, всё это шутки. Разве что как способ разрядить обстановку. И, кажется, сработало — угрюмый гном пару раз скривил губы в подобии улыбки.
Собрав артефакты и оставив только летающий фонарь, мы приблизились к ряду тёмных проходов. Тоннели ждали нас с каменным терпением, готовые ждать ещё тысячелетия, но наше время было ограничено.
— Спи, моя радость, усни, — неожиданно для всех затянул я, и мои слова эхом разнеслись по каменному чреву подземелья. — В морге погасли огни... Трупы на полках лежат, мухи над ними жужжат...
Бренор заморгал, явно не понимая, стоит ли ему начать беспокоиться о моём душевном состоянии. Вейла лишь прижала уши, демонстрируя своё отношение к моему вокальному мастерству.
— Спи, моя радость, усни... Скоро там будешь и ты... — закончил я, затем резко сменив тон на деловой: — Выберем, значит, тебя, наш путь — вот тот, — мой палец указал на третий слева проход.
Всего на плато их зияло восемь — восемь каменных глоток, готовых проглотить неосторожных путников. Каждая могла вести к спасению или гибели. Но размышлять было некогда — тень той женщины могла появиться в любой момент. Странно, что она до сих пор не спустилась. Вряд ли это для неё проблема.
— Пошли, — бросил я, шагая вперёд, — пока тьма не решила, что мы задержались слишком надолго.
Камень под ногами хрустел, словно кости древних существ, а фонарь отбрасывал на стены дрожащие тени, превращая наш маленький отряд в процессию призраков, бредущих сквозь вечность.
— Знаешь, Кайлос, вы, маги тьмы, повёрнутые на всю голову. Даже заклинания у вас как у некромантов звучат, — прижав руки к груди, Вейла демонстративно сделала шаг в сторону.
— Это ещё что… мы ещё и мёртвых можем заставить мучиться после смерти, — весело подмигнул ей, а после, возглавляя нашу процессию, зашагал вперёд. Она же, судя по тени на стене, задрожала от страха. Так, походу, я плохо пошутил, раз и гном отстал на шаг.
***
Некоторое время назад...
Лейра преследовала свою добычу с холодной, методичной яростью. Но с каждым новым поворотом, с каждой ловушкой, с каждой насмешливой ухмылкой, мелькавшей в темноте, её гнев клокотал всё сильнее.
Какой-то наглый щенок осмеливается издеваться над ней?
Он был слишком молод — это бросалось в глаза. Настоящий маг не бежал бы, как перепуганный заяц. Они предпочитали сражаться, давить мощью, доказывать превосходство. А этот... этот мальчишка лишь играл с ней, будто кошка с мышью. Или это ей казалось? Может тени играли с её воображением?
Но что сводило её с ума по-настоящему — так это его способность вмешиваться в её магию.
Он не просто предугадывал её появление в тенях — он менял их. Координаты заклинания искажались в последний момент, и вместо того, чтобы материализоваться за его спиной, она вываливалась из пустоты в пяти шагах от исходной точки.
В очередной раз, когда реальность вокруг неё исказилась, а ноги предательски ступили не туда, куда нужно, Лейра сдавленно вскрикнула.
Давно с ней так не обращались. Последней кто был на такое способен давно гниёт в земле.
Она, Лейра, маг теней, охотница, чьё имя заставляло трепетать сильнейших магистров, теперь чувствовала себя глупым ребёнком, которого водят за нос.
А потом была ловушка. Стена из молний, вспыхнувшая перед самым её носом.
Боль пронзила тело, превратив мышцы в каменные глыбы. Каждый нерв горел, каждый сустав скрипел от напряжения. Она едва успела выхватить зелье исцеления, прежде чем колени подкосились.
И тогда, сквозь адское жжение, в её сознании прокралась трусливая мысль:
Откуда у него столько силы? Может... может, ну его к чертям? Пусть кто-то другой гоняется за этим исчадием.
Но подтверждение её опасений пришло неожиданно. В тот миг, когда почти достигла цели и была готова вонзить кинжалы… Удар.
Кулак, сплетённый из двух стихий, обрушился на неё с чудовищной мощью. Артефакт защиты, столько раз оберегавший её, рассыпался в прах.
И тогда Лейра поняла — магия теней тут больше не поможет. Пришлось бежать по-настоящему. Бежать, как простая смертная, по этим проклятым улицам, чувствуя, как её гордость истончается с каждым шагом.
Он знал её стихию. Знал слишком хорошо. А ведь совсем недавно она сражалась с Магистром Теней — и тот даже близко не мог похвастаться таким мастерством.
Кто же этот мальчишка? И что он такое? Откуда стольку сил в столь юном теле?
Когда преследуемая парочка скрылась в зияющем тоннеле, Дочь Ночи сдавленно выругалась сквозь стиснутые зубы. Она бежала без прикрытия теням и теперь о её присутствии знали местные власти — это осложняло всё в разы. Городскую стражу непременно усилят, и добраться до целей станет значительно труднее. «Не беда, — подумала она, — если не я, то кто-то другой из клана довершит начатое». Хотя артефакт, изобретённый местными учёными, способный лишить её сил, требовалось уничтожить любой ценой — иначе всем, кто полагался на магию теней, грозила неминуемая опасность.
В тот момент, когда казалось, что добыча вот-вот окажется в её цепких руках, произошло нечто непредвиденное. Паренёк с волчицей внезапно умчались с невероятной скоростью в странной телеге на железных колёсах. Догнать их теперь было невозможно. А тут ещё эти проклятые гномы начали обстреливать её арбалетными болтами — и не простыми, а зачарованными, от которых нельзя было укрыться в тени. Каждый снаряд нёс смертельную угрозу. Явно поняли за кем бегут.
С ещё более яростной бранью на устах она бросилась вниз по тоннелю, но стража неотступно преследовала её. Оказавшись перед внезапным обрывом, Лейра резко развернулась, готовая принять последний бой, — для них конечно же. Однако фортуна оказалась благосклонна к одному из коренастых преследователей — его болт с оглушительным хрустом вонзился ей в бок, отшвырнув лёгкое тело в бездонную пропасть.
Лишь благодаря годам изнурительных тренировок и паре драгоценных артефактных кинжалов, подаренных лично главой клана, ей удалось избежать смертельного падения. В отчаянном рывке она вонзила оба клинка в отвесную стену, едва не сорвавшись в последний момент. Теперь она висела над бездной, а внизу, на дне ущелья, спокойно располагалась ненавистная троица. Сидят жрут, и веселятся.
Спуститься сейчас? Нельзя. Во-первых, силы покидали её из-за обильной кровопотери. Во-вторых, если бы она попыталась использовать тень, парень непременно почуял бы её присутствие — а он, судя по бодрому виду, прекрасно перенёс падение. Пришлось ждать.
Когда странная процессия наконец скрылась из виду, Дочь ночи начала мучительно медленный спуск. Добравшись до дна, она с трудом достала зелье исцеления. «Когда-нибудь ты должно же подействовать», — прошептала она сквозь боль, чувствуя, как живительная влага начинает затягивать раны.