Помни о свойствах. Растение сильно усиливает вкус: щепотка высушенных лепестков делает любое блюдо во много раз вкуснее, раскрывая скрытые оттенки даже в простой пище.
Имеется эффект «Лунного опьянения»: при передозировке (более 3 лепестков в одном блюде) вызывает эйфорию и видения прошлых пиршеств. Не борщи.
Имеется зависимость: те, кто часто будут употреблять еду с примесью лепестков Лунного Шёпота, начинают чувствовать обычную еду «безвкусной». Эффект может длиться неделями.
Закрыв книгу, аккуратно убрал в сумку.
Так, если уж удача мне настолько сегодня благоволит, значит, сегодня одна из тех ночей. Затем я ещё раз поблагодарил старичка алхимика. Только через мгновение пришла мысль, что наше с ним знакомство — это рук дело леса. Но даже если нет, я всё равно ему благодарен, что сразу и сделал.
Ух, моё настроение прям взлетело до небес. Я, словно ветер, то есть молния, помчался к озеру Молчащих Теней, что находилось в глубине леса.
Кстати, я тут недавно наведывался в Омут Тихих Мыслей и отдарился бусами, расчёсками и прочими побрякушками. Ну, бывает, мы друг друга с русалкой не поняли. Восстановив отношения с ней и водным владыкой данного омута, я теперь мог без проблем брать мудроцвет. Заодно перестав плавать голышом, начав использовать лодку.
Через девять часов, когда луна светила вовсю, я уже собирал нужный мне лист. Было его видимо-невидимо. Мне, чтобы набрать как можно больше, пришлось снять штаны и рубаху, набивая их под завязку. Вот почему в этом мире нет колец, в которые обычно герои книг могли поместить всё что душе угодно, хоть половину королевства. Эх, оно бы мне сейчас пригодилось. Ладно, нечего жаловаться, и так день задался по самое не хочу. Я вообще в этот день, думаю, самый счастливый на всём Кероне, вряд ли кто-то был счастливее меня.
К утру я был в замке, потирая ладно в предвкушении. Нас ждали эксперименты!
Интерлюдия + Глава 2
Интерлюдия Гномы.
Бренор сын Рунара.
Жизнь в Подгорном королевстве была спокойной, понятной, без резких поворотов судьбы. Ты рождаешься, учишься, работаешь, женишься, передаёшь опыт внукам, умираешь. Веселью в этом списке места нет. Потому как родиться в семье, что входит в совет клана, и уж тем более в той, из которых состоит совет старейшин, шанса мало. Это раньше гномов выбирали туда за мудрость прожитых лет. Теперь же должность стала наследуемой. Не сразу, конечно, они это провернули, но какая разница, раз уже всё сделано и народ не ропщет.
Далее, что напрягало юного гнома, так это то, что только их детям позволено выбирать ту работу, которая им нравится. Выходить на поверхность, гулять по городам людей Феникса. Вкушать разные сладости и пить неразбавленное вино. Привилегированные детки обычно, нагулявшись лет за сто, успокаивались и только потом брались за ум. Начинали учиться, жениться и по достижению необходимого возраста вступали в ту или иную должность, где никак не предусмотрено работать киркой или кайлом. А ведь раньше такого не было. Сам король время от времени спускался в шахты и пахал с остальными гномами. Но сейчас о таком говорить не принято. Мол, время идёт, всё меняется.
С этими мыслями, одолевавшими его в последние лет тридцать, открыл глаза юный гном по имени Бренор. Поднявшись, он прошёл в умывальную комнату, привёл себя в порядок. После его нос учуял ароматный запах. Он, повинуясь чувствам, устремился на кухню, где за большим столом сидела почти вся его семья. Один из старших братьев в своё время, разругавшись с отцом, покинул семью, выбрав судьбу отшельника. Случилось это, когда он ещё не был рождён. Его имя запрещено произносить в этом доме, кто помянет Сигрида, повлечёт на себя гнев главы дома.
Во главе, как всегда, сидел суровый и всеми уважаемый гном по имени Рунар Глубинный Шёпот или, как ещё таких в народе называют, «Слышащий Камни».
Отец Бренора обладал редким даром «рудознатец» — гном, чувствующий жилы металлов сквозь толщу породы.
К сожалению, этот дар не передался ни одному из его четырёх детей. О чём глава семейства не раз сокрушался, проклиная всех и вся. Было ему почти восемь сотен лет, и половину из них он каждое утро всех клянёт.
С другой стороны, его дети не бездарности, и он, скажем так, немного кривит душой. Например, Ингрид, старшая дочь, является пивоваром, причём лучшей в клане Хугрим, в который входит их семейство. Она обладает тем даром, что позволяет ей проводить все процессы брожения с идеальной точностью. Пиво, вышедшее из-под её руки, попадает прямиком на королевский стол.
Дурин Огнеупорный, средний брат, работает в самых опасных шахтах, где встречается лава. Его дар позволяет ему её брать голыми руками. Единственный, кто в семье пока ничем не может похвастаться, так это младший. Обычно уже к пятидесяти, когда гном заканчивает школу, дар пробуждается. У редких гениев он обнаруживается куда раньше. Бренор же не относился ни к тем, ни к другим. А потому часто становился объектом насмешек среди сверстников.
Да, забыл упомянуть. Хоть наша семья и входит в крупный клан, а отец обладает редким даром, но, к сожалению, недостаточно редким, а потому их положение в иерархии клана почти в самом низу.
Сегодня особенный день. День, когда он заканчивает школу и переходит во взрослую жизнь. Однако судьба его незавидна. Дар не раскрылся, а значит, ему определят самую низшую должность из возможных. Выбор там, кстати, невелик. Сбор мусора, перевозка вагонеток, и если уж совсем бездарь, то работа на выгребных стоках. Обычно клановых туда не посылают, но бывало всякое.
— Ну что, сын, — протерев рот рукавом, начал отец вновь давить на больную мозоль, — ничего не чувствуешь? Не откликается дар?
— Нет, отец.
— Что ж. Мне тут предложили отправить тебя в 8-ю шахту северного крыла, что находится в ответственности нашего клана…
— Как скажешь, отец. Туда — значит, туда.
Бренор не хотел спорить. Просто не видел в этом смысла. Раз нет дара, значит, он будет делать то, что ему уготовил «Великий Наковаль».
— Дорогой, но она же самая древняя и опасная. Там столько гномов полегло. Что, совсем никак нельзя договориться? Ты всё-таки слышащий, а это что-то да значит в клане.
— Нет, жена моя. Или туда, или чистить трубы… Он не договорил, дабы не портить всем аппетит.
Далее вести беседу младший сын не хотел, дабы не портить и без того испорченное утро.
— Всем хорошего дня. Я пошёл, — выйдя и прикрыв за собой, он немного постоял, прислушиваясь, как плачет мать. Невесело хмыкнув, он отправился в школу.
Шахта так шахта. Живут же десятки тысяч гномов без дара, и ничего. Пьют пиво по праздникам и не только, радуются деткам, а после и внукам. Так чем он хуже.
Бренор шагал по извилистой улице Серебряной жилы, где свет кристальных фонарей отражался в позолоченных фасадах родовых домов. Он старался как можно быстрее её пройти. Здесь жили исключительно богатеи, и встречаться с их отпрысками он не горел желанием.
Воздух здесь был наполнен тихим звоном молотов и гулом подземных механизмов — привычной музыкой гномьего города. Но в этот момент все звуки словно замерли, когда его взгляд упал на Астрид.
Она была воплощением той самой новой гномьей эстетики, что пришла на смену старым идеалам. Её фигура, хрупкая, как первый лёд на горных ручьях, казалась выточенной из драгоценного хрусталя. Лицо без единого намёка на бороду — что ещё три тысячелетия назад сочли бы позорным уродством — теперь считалось верхом изысканности. Но не внешность делала её драгоценностью.
Дар Предвидения Опасности — вот что вознесло Астрид на вершину гномьего общества. Те редкие избранники, что обладали этим даром, ценились выше самых искусных рудознатцев. Они шли в первых рядах разведчиков, их тонкие пальцы касались каменных сводов, предугадывая обвалы за неделю до того, как первые трещины появлялись на породе. Благодаря таким, как она, тысячи гномов избегали страшной смерти в глубинах шахт.
«Недавно в школьной столовой он услышал, что сын наследника клана Громовой Наковальни собирается сделать ей предложение», — в тот день, сжимая кулаки так, что кожаные перчатки затрещали по швам, он впервые подрался. Обычно гном был сдержан и не поддавался на подначки по поводу отсутствия дара, но эта новость вывела его из себя. Главный забияка Давирон лишился зуба, и теперь все вокруг над ним потешались, а Бренор получил во враги одно из самых знатных семейств из его клана.
Горькая правда глодала его изнутри. Какие шансы у простого рудокопа, пусть даже кланового, перед наследником одного из Великих Кланов? Астрид — воплощение новой эпохи, а он... всего лишь реликт уходящих традиций, с бородой в одно плетение и руками, что скоро станут покрыты шрамами от горной породы.
Она прошла мимо, даже не взглянув в его сторону. Аромат горного лавандула — дорогого масла, что добывали лишь в самых глубоких шахтах — остался в воздухе как насмешливое напоминание о пропасти между ними.
Бренор застыл, наблюдая, как её платье из сотканного мифриловой нити переливается в свете фонарей. Именно таких, как Астрид, воспевали в новых балладах. Хрупких, как горный хрусталь. Тонких, как первые ростки подземных папоротников. Безбородых... как эти проклятые люди из Империи Феникса.
«Но ведь именно наши бороды когда-то считались символом мудрости», — бессмысленно прошептал он в пустоту, понимая, что времена изменились безвозвратно. Где-то в глубине шахт эхо повторило его слова, будто дразня призраком ушедшей эпохи.
Кто бы знал, каких ему стоило усилий в тот день не расквасить морды многим одноклассникам, узнавшим каким-то образом, куда его отправляют. Но это ещё не всё. Случилось в тот день событие куда важнее всего прочего на свете. Когда празднество закончилось и всем вручили направления на работы, к нему подошла она…
— Привет, — сын Рунара чуть со стула не упал, когда увидел, кто к нему обратился. Он сначала покрутил по сторонам. Она точно не ошиблась? Но кроме них двоих, никого поблизости не было.