го лука и жгучий перец. Выложил тарелку с размороженными эчпочмаками.
Сметаны, увы, не нашлось. Но и это не проблема.
Быстрым движением руки я смешал яйца, масло и каплю лимонного сока. Магия сделала своё дело — через мгновение передо мной стояла миска с домашним майонезом.
— Не по канону, но если щедро намазать на треугольник — самое то. Да и кто меня осудит? Уж точно не они.
Гном, уже успевший оценить мои кулинарные таланты, смотрел на блюдо с благоговением. Гоблин нервно облизнулся, а Вейла лишь улыбнулась, качая головой.
Правда, увидев грязные лапы гнома и гоблина, пришлось отправить мыть руки, причём всех. Вкусно пахнущая еда не дала никому и шанса на спор со мной. Все быстро выполнили мою просьбу, а после вновь уселись.
— Ну что, приступим? Всем приятного аппетита.
И ложки дружно опустились в тарелки.
— Какая вкуснятина... — протяжно произнёс Грохотун, протягивая мне свою пустую тарелку с таким видом, будто вручал драгоценный дар.
— И чего ты мне её суёшь? — приподнял я бровь, наблюдая, как толстый гоблинский палец нервно постукивает по краю посуды.
— Добавки бы не помешало, — расплылся он в улыбке, потирая округлый живот. — Гоблин устал таскать дровишки, значит, еды должно быть вдосталь!
Я даже не успел закончить фразу: «Вали на улицу, там в котле ещё...» — как место гоблина за столом уже опустело. Только лёгкий ветерок от резко распахнутого полога палатки да доносящийся с улицы металлический лязг ложки по котлу свидетельствовали о его стремительном исчезновении.
— Эй, зелёнокожий обжора! — рявкнул вдогонку Бренор, вскакивая со стула. — Всё не жри, мне-то хоть немного оставь!
Пока гном с руганью выяснял отношения у котла, я обратил взгляд на Вейлу. Девушка с непривычной аккуратностью — совсем не по-волчьи — отставила пустую тарелку, изящно промокнула уголки рта салфеткой.
— Ну как вам? — поинтересовался я.
— Восхитительно, Кай, — её золотистые глаза светились искренним восторгом. — Никогда бы не подумала, что в твои годы можно достичь такого мастерства — и в магии, и у плиты.
Я одобрительно кивнул — её успехи в освоении хороших манер были заметны. А то её поведение в замке меня реально вывело из себя. Спасибо Майе, если бы не её терпение… Помню, когда она впервые попала на кухню, начала есть мясо, не используя ни приборы, ни салфетки, а теперь... Прогресс налицо.
— Соглашусь, ты готовишь потрясающе, — продолжила Криана, осторожно выговаривая незнакомое слово. — Этот «борщ»... все ингредиенты обычные, но у тебя получается что-то совершенно особенное.
— Спасибо, — улыбнулся я. — Стараюсь совершенствовать все навыки. Кто знает, куда занесёт нелёгкая.
— Говоришь так, будто прожил тысяч пять, не меньше.
— Кто знает, кто знает, — я загадочно подмигнул, вставая и принимаясь за уборку.
Вечер плавно перетёк в неторопливые беседы у потрескивающего костра. Сначала мы потягивали душистый травяной отвар, затем — пару бутылок медовухи, чтобы сон был крепче. Пока мы наслаждались общением, посуда под моим незримым руководством отправилась к реке, чтобы вернуться чистой и аккуратно разложенной по полкам.
Часть провизии я переправил в «холодильник» — волшебный отсек палатки, сохраняющий свежесть продуктов. Это и сумку разгрузило (она у меня и так была почти забита под завязку), и обеспечило запас на случай моего неожиданного отсутствия. Правда, гоблину доступ туда заблокировал — этот прожора сожрал бы всё содержимое, даже не моргнув своими огромными глазами.
Пожелав всем спокойной ночи, я отправился спать, оставив на них самих распределить дежурство. Артефакты — хорошо, но живой наблюдатель — ещё лучше.
Глава 13
Глава тринадцатая
Преследователи
Обелиск был обнаружен гномами-разведчиками почти четыре тысячелетия назад. Четыре тысячи лет кропотливых исследований, смертельных экспедиций и горьких потерь — исключительно для того, чтобы по крупицам собрать знания о его природе.
Они изучали его, как алхимики изучают философский камень — с благоговением и страхом. Учёные гномы выяснили, что портал ведёт в странный, замкнутый мир, ограниченный невидимыми границами, словно отрезанный ломоть реальности. Попасть за эти пределы было невозможно — пространство замыкалось само на себя, создавая своеобразную ловушку.
Мир этот был наполнен чудовищами, но не обычными, коих полно в ничейных землях. Их плоть, кости, даже яд содержали редчайшие компоненты, из которых гномьи алхимики научились извлекать невероятные субстанции. Но это не самое важное. Были в том мире так называемые горошины счастья — густую синюю субстанцию, которая, будучи проглоченной, погружала потребителя в состояние блаженной эйфории на несколько часов. Никаких последствий, никакого привыкания — лишь чистая, безмятежная нега.
Но самое ценное заключалось в другом.
Среди этих горошин крайне редко, примерно в одном проценте случаев, попадались особые. Те, что могли усилить магический источник. Пусть шанс был ничтожен, но сама возможность делала их бесценными.
Однако истинная ценность этого мира заключалась не в них. Здесь обитало существо. Древнее. Опасное. Смертоносное. Бессмертное. Но — убиваемое. И только раз в столетие, после его гибели, оставалось Зерно Возрождения. Способное возвысить гнома на новую ступень. Правда, если человеческого мага оно поднимет на ранг, то вот гному даст отчасти десятую долю. Несправедливо? Возможно. Да только это не проблема. У избранных, кто допущен к этой тайне, много времени, и они ещё достигнут небывалых высот.
Из примечательного. В остальные разы, сколько бы его ни убивали, оно не оставляло после себя ничего, кроме пустоты. На вычисление этой закономерности ушли века и сотни жизней отважных гномов, павших в тёмных катакомбах замка по ту сторону обелиска.
Обелиск стал величайшей тайной королевства. На сегодняшний день лишь тринадцать избранных гномов и сам король Торвальд знали о его существовании и дарах, которые он скрывал.
И над всем этим, как мрачный страж, стоял Балмор Громовой Горн — архимаг земли, беспощадный и непоколебимый. Его молот карал тех, кто осмеливался приблизиться к тайне. Его воля направляла экспедиции. Его разум хранил секреты, ради которых гномы готовы были убивать.
И теперь, когда чужаки проникли в портал, баланс был нарушен. Но Балмор знал — ничто не должно помешать им добыть зерно. Даже если для этого придётся утопить мир в крови.
***
Кабинет начальника безопасности его величества Торвальда Каменное Сердце.
Немногим ранее.
Балмор Громовой Горн занимал особое место в иерархии гномьего королевства. Не второй по титулу — первый по мощи. Единственный среди своего народа, кто мог сравниться с самим королём в мастерстве земной магии. Когда его массивные руки сжимали древний молот, казалось, сама земля затаивала дыхание в ожидании его удара.
Великий Наковаль, покровитель гномов, одарил своих детей неиссякаемым умением ковать металл и несокрушимыми горными твердынями для жизни. Но источник магии... Источником он их обделил. Редкие везунчики получали полноценный источник, а не его жалкое подобие. Впрочем, и это не беда. Высший взамен даровал уникальные способности, неведомые другим расам. Например, возьмём гнома, который благодаря своему дару не сможет искать что-либо, кроме руды и драгоценных камней — зато в этом он превзойдёт любого мага земли. А когда речь заходит о внешних угрозах, все эти разрозненные таланты сливаются в единую грозную мощь — подобно тому, как отдельные кристаллы образуют несокрушимый гранит.
Именно поэтому, размышлял Балмор, медленно прохаживаясь по кабинету начальника СБ, собственно хозяином которого он и являлся, никто ещё не смог покорить его народ. И он, архимаг земли, сделает всё, чтобы так продолжалось и дальше. Если бы не эта новая угроза — странные чужаки, проникшие в портал Обелиска, сбив все планы. А это именно что угроза, на которую срочно надо реагировать.
Всё началось неделю назад, с тех пор Громовой Горн плохо спит, отчего всем достаётся по первое число. Сначала донеслись вести о женщине из клана Чёрного Полумесяца. Проследить за ней не удалось — хитрая тварь исчезала, словно тень. Пришлось утроить охрану вокруг ключевых фигур королевства, к каждому приставить мага-телохранителя.
А потом... Потом она появилась вновь. Но не тайком, не украдкой — а с вызывающей демонстративностью, нарочито привлекая внимание. Это противоречило всему, что было известно о её клане. Балмор почувствовал, как на королевство надвигается что-то очень нехорошее — в чём явно замешаны эти...
В тот же день в городе объявился «тайный» следователь Магического Совета. Наивный глупец, вообразивший, что его миссия останется незамеченной. Начальник СБ усмехнулся, поглаживая седую бороду. Он знал даже о его осведомителе. Пусть себе бегают, эти щенки — все их шаги отслеживаются, каждое слово записывается.
Глухой гул молота об наковальню донёсся из глубины горы — шесть вечера. Маг земли подошёл к узкому окну, взирая на раскинувшийся внизу подземный город. Огни кузниц мерцали, как звёзды в каменном небе. Всё было под контролем. Пока что. И вот это «пока что» крайне его нервировало.
Он тяжело опустился в резное кресло из чёрного обсидиана, а его мозолистые пальцы нервно постукивали по рукояти молота со встроенным мана-кристаллом высшего качества. Мысли, словно упрямые горные козлы, скакали по крутым склонам тревожных догадок.
Донесения наблюдателей рисовали странную картину. Монстры, веками стоявшие на страже Обелиска, были уничтожены, причём большую часть работы выполнил один-единственный юнец. Лишь в финале к нему присоединилась та самая убийца из клана Чёрного Полумесяца, которая, если верить докладам, изначально преследовала его. А ещё гном... Бренор, если память не изменяла. Сын Рунара, выбравший своим местом Восьмую шахту, лишённый даже искры магического дара. Правда, на него возлагали огромные надежды. Что ж, бывает. Как говорил Великий Наковаль: «И на старуху бывает проруха».