Золото, я получу много золота. Сам Скрудж МакДак позавидует моей сокровищнице.
Отломив кусочек, я отправил его в рот. Вкус — приятный, но... обыкновенный. Тут-то я и вспомнил: на меня эти горошины не действуют.
Пришлось звать дегустаторов.
Ну как звать...
Я распахнул дверь — и едва увернулся от лавины тел.
Толпа, столпившаяся у кухни, буквально ворвалась внутрь, словно я открыл не дверь, а шлюзы плотины.
Когда все уселись за стол, а те, кому не хватило места, заняли место рядом, я выставил своё творение.
— Хочу представить вам моё новое творение «магический чак-чак».
Первым попробовал Торгус и мечтательно расплылся в улыбке. Затем все остальные брали по одному шарику, а их лица становились аналогичны хозяину замка. Прошло минут пять, когда учитель, перестав улыбаться, с подозрением в голосе спросил:
— Тут есть этот твой усилитель? — Остальные тут же напряглись. Никто не хотел повторения.
— Нет. Ничего такого. Только горошина, о которой я вам рассказывал.
Пока все отвлеклись, гоблин попытался ухватить остатки. Но был схвачен рукой Торгуса.
— Куда лезешь вперёд хозяина? — И сам сгрёб остатки и закинул в рот. Да уж, в этом с ним лучше не шутить. А будь тут Огнебровый, мог бы и поджечь для лучшего запоминания.
— И да, одно блюдо стоит тысячу золотых, — народ вытаращился на меня, будто я у них душу забираю. — Поэтому второго раза готовить не буду. И не просите. С другой стороны, — решил я перевести стрелки, — вы, уважаемый Торгус, можете себе это позволить. Сам виноват, нечего было хвалиться перед мной бедным и несчастным. Это я про недавний разговор, в котором он говорил, что у него подвалы ломятся от золота. Знаете, как мне плохо было. Ведь я так ответить не могу, а мне ой как хочется так же козырнуть.
— Обойдусь. По крайней мере пока.
— Ну, дедушка. Это так вкусно, — застонала Милена.
— Вкусно и дорого. Вырастишь, заработаешь и купишь себе сама. И вообще, чего ко мне пристала, вон к Кайлосу приставай.
Она повернулась ко мне и уже было хотела сказать, но я быстро ретировался, сославшись, что надо срочно в башню. Мне что-то летело вдогонку, но я вовремя увернулся — косая, — бросил я и свернул за угол.
Пора готовиться к учёбе.
Глава 6
Глава шестая
За что мне это всё?
Первым делом я принялся за очищение башни — от внутренних стен до крыши для медитации. Каждый камень, каждая щель между плитами были вымыты до такого состояния, что древняя кладка начинала отсвечивать, будто полированный агат. Внутренние таблички блестели, будто их только повесели. Когда закончил здесь запахло прохладной свежестью, а витражи, пропуская солнечные лучи, рисовали на стенах причудливые узоры. Я оглядел дело рук своих и был крайне доволен проделанной работой, и не только я. Башня так же высказала своё спасибо.
Затем начался этап кропотливого изучения. Я решил — не двинусь дальше, пока не освою каждое заклинание первого этажа в совершенстве, до стопроцентного понимания. Молния должна была стать моей визитной карточкой, разящим копьём в открытом противостоянии. Тьма же... тьма превращалась в козырного туза, спрятанного в рукаве. О существовании, которого не должен знать никто.
Потому попросил учителя о двух вещах: научить меня скрывать применённую юную магию, о которой говорил Рид, а также накладывать морок на кольцо. Чтобы все думали, что оно обычное, дешёвое. Так мне будет легче. Он, конечно, предупредил, что опытного мага не обмануть, но мне этого не нужно. Хватит и того, что отважу с лишними вопросами будущих однокурсников.
До академических экзаменов оставалось три месяца — срок, вызывавший нервный озноб. Времени — в обрез, а потому чай «Прозрения», горький и обжигающий, стал моим верным спутником, заменяя сон и отдых.
Скадис, вновь обрётший магию, заразился моим упорством. Теперь мы тренировались вместе — и в заклинаниях, и в физической выносливости. К удивлению, Милена уже на следующий день присоединилась к нашей беговой рутине, а после упорно штудировала гримуары в башне. Странно, но групповые занятия дали неожиданный эффект — прогресс ускорился, причём не только у них, но и у меня.
Когда внуки Торгуса, измождённые тренировками, отправлялись на обед, я оставался. Башня недавно сделала подарок и открыла мне новые страницы — те, что раньше не значились в гримуаре Морвенс, те куда она вложила знания Альбуса Мятежного. Оказалось, она записала в него всё, что знал предок Ворхельмов, абсолютно всё. Пусть знаний было не так много, но теперь у меня появилась возможность выучить их идеально на 100%. Я имею виды заклинания тьмы. Но вы и так это поняли.
А теперь — о последствиях такого усердия.
После двух недель такой изнурительной учёбы моя голова гудела, словно растревоженный улей. Источник магии, выжатый до дна, шептал мне едва уловимыми импульсами: «Ещё раз меня опустошишь в ноль — и я отдам концы». Я почти не спал — постоянно медитируя на крыше, заодно глуша усталость чаями и разыми зельями.
Будь я из рода Ворхельмов, меня подпитывал бы сам замок. Вот только, в отличии от внуков Торгуса, мой источник не столь скуден. И если им хватало одной ночи в своих спальнях до полного восстановления, мне же, даже с такой подпиткой, этого было бы крайне недостаточно.
И ещё одна горькая правда: пока мои соученики отрабатывали заклинание тратя ману на один-два применения, мне приходилось повторять его семь, а то и десять. Да и к тому же они не заморачивались изучением на 100%, считая, что и тридцать — это круто, для их возраста. Но не я. Мне нужна сотка, и точка. Но даже эти тридцать они достигали быстрее чем я. Разница в сознании всё-таки сказывается.
К чему я всё это говорю. Не потому, что я глупее — просто они родились в магии, дышали ею с пелёнок. А для меня она всё ещё оставалась чем-то чужим, непостижимым, словно сон наяву.
Но я не сдавался.
Потому что знал — рано или поздно магия станет моей целиком и полностью. Так я опять отвлёкся. Я же хотел рассказать, что со мной приключилось.
Вчерашний вечер.
Сегодня решил выспаться и потому вместо крыши отправился, как себе, в комнату. И ни фига я не лёг спать. Когда принял душ, то думал: стоит лечь, и наступит завтра. Однако сон не шёл. А всё почему? Яйцо. Я вспомнил про яйцо. Поднялся с кровати, взял сумку и мысленно представил, что хочу достать. Вынув его, уселся на кровать.
— Что же ты такое? Может, там дракон? Было бы круто вырастить своего дракона и тогда бы смог летать на нём. В этом мире я, наверное, был бы единственный, у кого есть дракон. Но что-то мне подсказывает, что яйцо слишком маловато для ящера тех размеров, о которых я представляю в своих грёзах.
Так давай глянем на тебя магическим зрением. Повертел туда-сюда. Странное оно.
— И что? Ты просто светишься? То есть хочешь мне сказать я выбрал яйцо обычного магического животного ил птицы какой? Серьёзно? Я мог выбрать джедайский меч, а выбрал тебя? Нет я так не играю.
Подал в него магию, причём сразу с двух рук. Оно завибрировало, а я с испугу выпустил его из рук.
— Чего пугаешь-то? Дурное, что ли? А если бы я тебя с кровати скинул? Думать иногда надо, кого пугаешь и что делаешь.
Похоже, я совсем утомился, раз разговариваю с яйцом. К тому же совсем забыл про улучшенное зрение. Надо бы какое зелье попить, что ли, чтоб не только память была хорошая, но и внутренний процессор ускорить. А то что-то соображаю слабо. Или это последние дни напряжения сказываются?
Взял обратно его в руки и присмотрелся.
Я вглядывался в мерцающую глубину волшебного яйца, пока глаза не начали слипаться...
Так, ладно, завтра с тобой разберусь. Положил яйцо на соседнюю подушку и лёг спать.
Когда моё сознание окончательно отключилось, я оказался в каком сюрреалистичном сне: небо было розовым, как у пони-единорога из детских книжек, а по разноцветным облакам прыгали упитанные розовые зайцы с крылышками.
Я, стоя на одном из таких, присел и отщипнул кусочек.
Хм-м, а вкусно. Моё предположение оказалось правильным. Они сделаны из сахарной ваты.
Внезапно из-за соседнего облака прыгнул ко мне Пегас — не гордый и величественный, а слегка потрёпанный, с перьями, торчащими в разные стороны, как у курицы после ливня. Морда так и вообще выглядит так, будто он с бодуна.
— О, Кай, здорова! — радостно заржал он, неуклюже приземляясь перед мной и чуть не задев меня крылом. Облако под его весом зашаталось. Я опасливо глянул вниз. Лететь далековато.
— Слышал, ты там внизу магию учишь? Ай молодца какой! Только вот... — он понизил голос до шёпота и прижался ко мне, — между нами, твоя молния пока что напоминает искру от зажигалки «Огонёк». Не обижайся! Реально пока отстойно магичишь.
— Сам знаю. Поэтому и учусь.
В этот момент рядом материализовался Единорог — с радужной гривой, завязанной в нелепый хвостик, и рогом, обмотанным блестящей лентой. На облаке стало крайне тесно, а я стоял зажатый между двумя… вот не скажу между чем.
— Не слушай этого пернатого тролля! — фыркнул он, игриво брыкаясь. — У тебя потенциал, ого-го! Правда, пока что спрятан глубоко... очень глубоко... где-то рядом с твоим… — тут они заржали, и мы чуть все не свалились вниз. Точнее я. Они-то умеет летать.
После пегас фыркнул:
— Ладно, хватит шутки шутить. Мы пацаны серьёзные. На самом деле мы тут не просто так. Смотри!
Он неуклюже ткнул копытом в воздух, и перед мной появилось зеркало, показывающее меня самого — уставшего, с тёмными кругами под глазами и взъерошенными волосами. Я сидел и держал яйцо.
— Видишь этого парня? Он забыл, что магия — это не только зубрёжка! Иногда нужно просто... хорошенько расслабиться, оттопыриться. Понимаешь о чём я?
Единорог вдруг достал откуда-то кружку с дымящимся какао и протянул мне:
— На вот, выпей. Натуральная алхимия! 100% анти-стресс, 0% побочек. В отличие от твоего «чая Прозрения» — это же просто варёная тоска! Как ты его пьёшь? — Пегас и Единорог одновременно брезгливо сморщились, словно съели сгнивший лимон.