Деймос склонил голову в почтительном поклоне, его губы растянулись в уверенной ухмылке:
— Будет исполнено в лучшем виде.
— Не сомневаюсь.
И прежде, чем последние слова растаяли в воздухе, маг ветра окутался вихрем магического ветра и взмыл в поднебесье, оставив после себя клубящуюся пыль да завистливые взгляды коллег. Которым ещё непонятно сколько предстояло ждать, когда их заберут из этой дыры.
Интерлюдия Бренор.
Интерлюдия
Бренор
Прошло время, и Бренор вновь ступил на знакомые каменные плиты восьмой шахты. Хотя Звёздный и обещал подыскать ему место получше, но пока слова оставались словами, а сидеть без дела — не в характере нашего бессмертного героя. Он вернулся к прежней работе, к привычному ритму кирок и заступов.
На вопросы товарищей по шахте отшучивался с лёгкостью, будто и вправду всего-навсего «бороду помял при падении». Гномы, видя его нежелание распространяться, вскоре оставили расспросы. В конце концов, что ещё нужно? Парень работает, и работает хорошо — остальное не их дело.
Дни текли за днями, месяцы сменялись месяцами, но обещанный визит так и не состоялся. «Горец», как прозвал его Кайлос, не проронил ни слова — и всё понимал без лишних объяснений.
«Что Ториндусу Старквиллу, бывшему некогда королю Подгорного королевства, до какого-то гнома, что спас его? — размышлял Бренор, отбивая пласт породы. — Будь на моём месте легендарный герой, совершивший небывалое деяние — тогда другое дело. А так... Помог лишить королевство стратегического ресурса, да ещё и об этом узнали все, кто там наверху. Хорошо хоть голову не отрубили — уже милость».
Четыре месяца упорного труда — и наконец законный выходной. Первым делом Бренор отправился на рынок, намереваясь купить продуктов для скромного праздничного ужина в кругу семьи в честь столь важного для него события.
Но судьба, как всегда, имела свои планы.
Проходя вдоль мясных рядов, где в воздухе витал терпкий аромат копчёностей и свежей крови, он вдруг замер. Среди шумной толпы, будто луч света в подземелье, стояла она — несравненная Астрид, дочь Бардина Каменного Кулака.
Её медные косы, перехваченные серебряными заколками, мерцали в свете факелов, а зелёные, словно малахит, глаза широко раскрылись при виде него.
— Бренор? — её голос прозвучал так, будто эхо забытой горной песни.
И в этот момент он понял — этот день запомнится ему куда больше, чем просто «первый выходной».
Он шагнул вперёд с непривычной для него лёгкостью. Пережитые испытания стёрли былую неуверенность, оставив в его движениях спокойную решимость.
— Привет, Астрид, — произнёс он, и в голосе его звучала тёплая искренность, которой прежде не было.
Девушка вздрогнула, будто разбуженная от долгого сна. Её глаза — зелёные, как весенние листья после дождя, — расширились от изумления.
— Это правда ты? Какой... неожиданный сюрприз. — Голос её дрогнул. — Мы столько времени не виделись... Я так рада, что тот кошмар оказался всего лишь сном, а не предсказанием.
Он усмехнулся, и в уголках его глаз собрались лучики морщинок.
— Увы, твой сон был правдив. Я действительно попал в беду. Упал с высоты в полтора километра, плюс-минус пара сотен метров.
Он слегка приукрасил действительность, наслаждаясь её реакцией.
— Как ты... — Астрид замерла, пытаясь осмыслить сказанное. — Мне рассказывали об этом, но я думала, это просто нелепые слухи...
И только он хотел поделиться с ней:
— Оказывается, я не...
Как вдруг услышал:
— Эй, ты, бездарный кусок породы! Отойди от неё, пока цел!
Голос, резкий как удар кинжала, разрезал воздух. К ним приближался гном в расшитых золотом одеждах, на груди которого поблёскивали родовые инсигнии клана Рунирдов. За ним следовали двое таких же надменных сородичей.
— Куда катится этот мир, — цокал языком Хрогар, — когда всякие отбросы позволяют себе заговаривать с Провидицей.
Бренор медленно повернулся, и в его глазах вспыхнул холодный огонь.
— Хрогар, — произнёс он с неестественным спокойствием, — советую тебе исчезнуть, пока твоя голова не отправилась в путешествие без тела. Я говорю с кем хочу, и это никого, кроме меня, не касается.
Если бы кто-то спросил его в этот момент, зачем он лезет в ненужную драку, гном вряд ли нашёлся бы с ответом. Хотя... нет. Позже он бы понял. Всё это — влияние Кайлоса. Того самого человека, который заразил его этой новой, незнакомой прежде уверенностью и желанием не отступать.
Наступила мёртвая тишина. Даже шум рынка куда-то исчез.
Хрогар, сын Балора, главы клана, стоял, широко раскрыв рот, не в силах вымолвить ни слова. Его лицо постепенно наливалось тёмной краской.
— Да ты... — наконец прошипел он. — Да ты сейчас сдохнешь!
В воздухе запахло неприятностями, потому те, кто был рядом, быстро ретировались.
Астрид сделала шаг вперёд, её голос прозвучал мягко, но твёрдо:
— Ребята, успокойтесь, прошу вас...
Но её слова замерли в воздухе. Внезапно взгляд девушки стал отрешённым, глаза остекленели, словно она увидела нечто, недоступное простым смертным. Непроизвольно сделав шаг назад, она замолчала, будто сама судьба наложила на неё печать молчания.
Оба гнома, охваченные яростным противостоянием, даже не удостоили её вниманием. Они продолжали меряться «взглядами», где в каждом — стальная решимость и непоколебимая воля.
— Дуэль. До смерти, — проговорил зло аристократ, выговаривая каждое слово с ледяной чёткостью, будто высекая их на камне.
— Как пожелаешь, — спокойно ответил сын Рунара, а после, слегка склонив голову в сторону Астрид в безмолвном извинении, он развернулся и удалился, держа спину прямой, а голову — высоко поднятой. Его шаг был твёрд и уверен, будто он уже победил.
Если бы его слух был столь же острым, как у магов, он уловил бы шёпот Одарённой, прозвучавший как эхо в пустоте:
— «Кто я такая, чтобы вмешиваться в судьбу великого?»
Ждать пришлось недолго. Ещё до заката в дом Рунара «Глубинный Шёпот» постучали. На пороге стоял гонец в плаще с вышитыми рунами клана Рунирдов, держа в руках пергамент с сургучной печатью. В письме, составленном в изысканных, но беспощадных выражениях, сообщалось, что дуэль состоится на рассвете следующего дня.
Последовавшие пять часов Бренор провёл в тщетных попытках убедить родителей.
— Всё будет хорошо, — повторял он, но его слова, звучавшие уверенно, разбивались о немой ужас в глазах матери и мрачную озабоченность во взгляде отца. Они знали — завтра их сын вступит в бой не просто за честь, но за саму жизнь. А дальше их ждут серьёзные неприятности, если их отпрыск хотя бы ранит наследника главы. Нет, не напрямую, конечно. Поскольку дуэль будет проходить по всем правилам. Но у богатых и влиятельных гномов имеются множество других способов навредить своим врагам.
Тени на стенах становились длиннее, а в доме повисло тягостное молчание, прерываемое треском догорающих в очаге поленьев. Бренор смотрел в огонь, размышляя о том, что утро принесёт ему — славу или гибель, и не совершил ли он глупость, ввязавшись во всё это. Затем откинул мрачные мысли. Кайлос бы такого не одобрил. Пораженческие мысли надо гнать кайлом.
«Хм, забавно. Кайлос, как кайло, и правда выбивает всю дурь из своих врагов», — усмехнувшись он уснул.
Несмотря на предрассветный час, арена была переполнена до невозможности. Трибуны гудели, как развороченный улей, и большинство голосов скандировало имя его противника. Однако на одной из скамей — скромный островок поддержки: сидели его семья, товарищи по восьмой шахте, Астрид с отцом... и неожиданно — Балмор Громовой Горн. Последнего бессмертный никак не ожидал увидеть среди зрителей.
Перед самым началом поединка глава безопасности под всеобщими взглядами подошёл к нему. Щелчком активировав артефакт звукоизоляции, он начал разговор с непринуждённостью, будто обсуждал погоду:
— Ну как, малец, настроение боевое?
— Как видите, — Бренор развёл руками, затем хрустнул шеей, снимая напряжение. — Готов к честному поединку.
Глаза архимага сузились:
— Вот как раз о честности... Есть деликатное поручение.
— Слушаю вас внимательно, уважаемый Балмор.
— Хрогар должен умереть. Сегодня, сейчас.
Горец остолбенел:
— Простите, что?! — Его мысли смешались. Да, он хотел проучить наглеца, но убийство... Это выходило за все рамки.
Громовой Горн продолжил, прикрыв рот ладонью, будто зевает:
— Их клан замешан в заговоре против короны. Устранив наследника, мы выбьем почву из-под ног заговорщиков. Ты улавливаешь суть?
Ладонь Бренора непроизвольно сжалась в кулак:
— А моя семья? Мы же простые рудокопы. Кто нас защитит от мести? Клану на нас плевать. Они не пойдут против Рунирдов.
— Личная гарантия короля, — отрезал Балмор. — Хватит?
Молодой гном сделал последнюю попытку:
— Может, обойдёмся без моего участия?
— Послушай меня внимательно, Сын Рунара, — голос одного из самых могущественных магов Подгорного народа стал стальным, — ты и так в долгу перед троном. Из-за твоей выходки мы потеряли... Впрочем, не время и не место. Выполнишь — все долги спишем.
Когда Балмор отошёл, зрители перешёптывались, бросая на Бренора сочувственные взгляды. Все понимали — визит главы СБ не сулит ничего хорошего. То, что должно было быть поединком чести, теперь явно превращалось в заранее спланированную расправу.
На арену выходили два гнома, но их шансы были неравны с самого начала. В глазах толпы читалось одно: сегодня они станут свидетелями не дуэли, а показательной казни.
Они вышли на середину площадки, сверля друг друга гневными взглядами. Хрогар, облачённый в доспехи с родовыми рунами, и развивающимся плащом сверкал, как праздничный алтарь. Напротив стоял Бренор — в простом на вид нагруднике, подаренном ему Кайлосом, и мечом в дешёвых ножнах, говорили о многом без слов. Между ними, подобно древнему менгиру, возвышался седобородый судья, чьи морщины хранили память о сотнях подобных поединков.