Переступив порог, я сразу понял: здесь работала магия высшего порядка. Снаружи здание казалось скромным, почти тесным, но внутри... Внутри разворачивался целый город. Пространство растягивалось, изгибалось, нарушая все законы физики — залы с мраморными колоннами уходили в бесконечность, сводчатые потолки терялись где-то в вышине, а бесчисленные коридоры расходились, словно жилы в организме гигантского зверя.
Любопытно, что для всех клиентов существовал лишь один вход — никаких отдельных дверей для знати или богачей. Кареты с гербами знатных домов высаживали своих хозяев там же, где и простых горожан. Но это равенство заканчивалось ровно за порогом.
Как только ты пересекал магический барьер, банк уже знал, кто ты. Невидимые чары сканировали содержимое «Казнария», историю операций, возможно, даже твои мысли — и в зависимости от этого определяли твою судьбу. Одних провожали в общие залы, где клерки с безразличными лицами медленно перебирали бумаги. Других — в приватные кабинеты с кожаными креслами, где обслуживание начиналось до того, как гость успевал сделать заказ.
Может, там даже имеется массажный кабинет. Шучу, конечно... Хотя, кто знает. В этом месте магия и деньги правили бал, а правила игры писались золотыми чернилами.
— Доброе утро, меня зовут Палим, я провожу вас.
И каков же был сюрприз, когда кабинет, в который меня завели, занимал мой знакомый Бейсик.
— А, господин Кайлос, рад вас видеть.
Затем он увидел, что я не один, и поздоровался с ними, но так, больше для проформы.
— Здравствуйте, Бейсик. Для начала я хотел задать несколько вопросов, а после перейти к нашим делам.
— Буду только рад ответить.
Я вот слушал его и не чувствовал какой-то наигранности. С какой обычно клерки, чинуши и прочие, кто пристроился к кормушке, разговаривают с людьми.
— Скажите, я могу, не открывая счёт для этих двоих, как-то изменить их статус?
— Простите, но, боюсь, это невозможно.
— То есть надо, чтобы каждый из них имел счёт с суммой не меньше десяти тысяч золотых монет, и тогда их статус в лице империи изменится?
— Всё верно.
— Что ж, с этим понятно. Тогда следующий вопрос: мы можем зарегистрировать дело у вас?
— Да, конечно.
— Можно ли оформить документы таким образом, — начал я, тщательно подбирая слова, — чтобы эти двое числились владельцами на бумаге, но реальным хозяином оставался я? Они не маги, и мне нужно защититься от возможных... притязаний знатных родов, которые могут проявить интерес к моему делу.
Я сделал паузу, наблюдая, как банкир с невозмутимым видом поправляет часы на руке.
— Необходимо, чтобы даже в случае захвата моих людей, претенденты увязли в бюрократических лабиринтах. Чтобы до момента, когда им придётся иметь дело непосредственно со мной, истинный владелец оставался для них загадкой.
Банкир едва заметно улыбнулся, будто услышал что-то забавно предсказуемое.
— Без проблем. Такая услуга обойдётся в полторы тысячи золотых ежегодно.
За моей спиной раздался сдавленный вздох — мои спутники явно не ожидали таких сумм. Я же лишь усмехнулся. Некоторые вещи оставались неизменными во всех мирах: за настоящую защиту всегда приходилось платить.
— Интересно, — продолжил я, — может ли третья сторона, скажем... знакомый сотрудник банка, получить эту информацию за соответствующее вознаграждение?
На лице банкира промелькнуло едва уловимое выражение, но профессиональная маска тут же вернулась на место.
— В данном случае это исключено, — прозвучал безупречно вежливый ответ.
— Но не невозможно? — уточнил я, и по едва заметному подёргиванию его век понял, что угадал.
Да, правила игры везде были одинаковы: за достаточную сумму здесь можно было купить что угодно — даже честь банкира. Истинная цена всегда определялась исключительно количеством золота в кошельке клиента.
Следующие шесть часов мы занимались оформлением бумаг. Пришлось открыть два счёта на них и перевести им деньги. Захотят они меня кинуть, и я ничего не смогу им сделать. Разве что убить, только таким способом денег я обратно не верну. Об этом сразу меня предупредил Бейсик.
Пока шло оформление, я грустно смотрел на свой счёт, который показывал 6800 монет. Это притом, что если хозяйка согласится на продажу дома, то у меня останется чуть больше половины.
— Простите, Кай, — отвлёк меня банкир, пока мои люди подписывали документы.
— Что такое?
— Вы еще не подтвердили официально свой ранг?
— Нет, собирался это сделать после поступления в академию.
— Вам было бы куда легче, если бы взяли имя своего учителя, но по непонятным для меня причинам вы этого делать не будете. Предлагаю всё-таки оформить имя рода. Понимаете, так вы избавитесь от множества проблем.
— Да, я думал об этом. Как только поступлю в академию и подтвержу ранг, сразу к вам для оформления.
— Замечательно, буду ждать. Что касается наших дел, они весьма неплохи. За те вещи, что вы нашли в лесу, я имею в виду сундук с артефактами, я смог выручить почти двести золотых, это с учётом уже моих комиссионных.
— Спасибо.
Да, для кого-то это огромные деньги, да и для меня буквально пару лет назад это были невероятные суммы. Сейчас же…
— По другому вопросу, — тут он заговорил слегка потише, — там дела куда более радужные. Денег пока нет, но несколько вещей нашли своих покупателей, и скоро деньги поступят на ваш счёт.
— На какую сумму я могу рассчитывать?
— Как минимум тысячи на три. Вещи там исключительно родовые и весьма древние. Многие из тех, кто их выкупает, просто ностальгируют. Так сами по себе вещи не имеют ценности. Правда, покупают они не вещь, а информацию, откуда она у меня. Я взял на себя смелость и поведал им о том, откуда они. Имеется в виду Харроу.
— Благодарю, Бейсик. И извините за ваше понимание ситуации и умение вести дела. Те двести монет оставьте себе. Будем считать, это мой вам подарок в честь вашей новой должности.
— Вы весьма щедры, — слегка склонил он голову в благодарности.
— А вы умны и понимаете, что это всё не просто так, — на это он только понимающе улыбнулся.
— Скажите, уважаемый Кайлос, а что такого особенного в вашей таверне, что Вы готовы вкладывать такие деньги? Почему интересуюсь. К нам приходят многие люди, желая открыть дело и взять под него кредит. Так вот, суммы там в разы меньше.
Вместо слов я достал из сумки кусок «маг чак-чака» размерами с куриное яйцо.
— Попробуйте, — протянул я ему несколько голубых кристалликов, в которые превратится тесто после того, как их польёшь мёдом от Виссариев.
Как и следовало ожидать, мужчина сидел с блаженной улыбкой, я бы даже сказал, мечтательной. Так как доза была небольшая, в себя он пришёл уже через полчаса. К этому времени Майя и Рома закончили читать все документы и подписали их.
— Что? Скажите, что это такое? — Впервые за сегодня мужчина проявил столько яркие эмоции.
— «Маг чак-чак» — самое дорогое блюдо в этом мире. Точнее, я так думаю. Ведь вы только что съели порцию за сто золотых.
— Да в пропасть деньги. Вы не понимаете, Кайлос, я только видел своего отца. Мы с ним разговаривали, кидали в воду камни. Сидели у костра, — с воодушевлением рассказывал он, а я сидел и… немного грустил. Я его понимал очень даже. Мой отец ушёл рано, и всё то, что было у других ребят, обошло меня стороной. Надеюсь, то, что говорила мне мать, неправда и всего лишь выдумка червя.
— Теперь вы понимаете, почему я вкладываю такие деньги. И да полноценно блюдо будет стоить тысячу золотых, а может и больше.
— Если вы будете так любезны и дадите ещё кусочек этого вашего волшебного «чак-чака», то в моём лице…— начал он, не обращая внимания на мои слова.
— Не надо обещаний. Вот, держите, — протянул я порцию раз в три больше прежней. — Только ешьте по чуть-чуть, растягивая удовольствие.
Почему я так щедр? Да потому что отец — это святое, как и мать. Если я могу дать хоть немного побыть с его отцом, то я это сделаю.
Мы вышли из банка, оставив банкира наедине с его воспоминаниями.
— Кай, а ты нам дашь попробовать? — Майя и Рома встали напротив, преграждая мне дорогу. Похоже, их сильно впечатлило то, что они увидели.
— Угу. Но не сейчас. У вас ещё дел полным-полно. Всё, топайте, у вас куча дел. Деньги я вам дал. «Казнарий» у вас есть. Если что, пишите, а я пока пойду прогуляюсь.
Ребята немного расстроились, но не сильно. Это я понял, когда они удалились всего шагов на сорок, и я услышал, как они восторженно обсуждают сумму, которая лежит на их счетах.
Я постоял немного, думая, куда идти, и тогда в голову пришла идея, а почему бы не отправиться в ту самую таверну «Фениксова Чаша». Поглядеть, так сказать, на конкурентов.
***
В сумрачном зале, освещённом лишь трепещущим пламенем факелов, Валтар стоял перед древней реликвией, известной как «Проклятое Молчание». Его пальцы, сцепленные за спиной, сжимались так, что кости побелели, а лицо, обычно непроницаемое, искажала гримаса недовольства.
Шестеро братьев — опытных, проверенных в десятках опасных миссий — отправились выполнить задание. И погибли. Но реликвия, вопреки ожиданиям, вернула всего-навсего одного. И не главу отряда, а самого младшего.
Когда из клубящегося марева появился мужчина — голый, дрожащий, с глазами, полными ужаса, — даже Безгласный Палач, привыкший к жестоким тайнам, почувствовал, как его холодное любопытство разгорается в груди.
Прошло долгих пятнадцать минут, прежде чем брат смог говорить.
— Старший брат… — его голос был хриплым, а слова едва различимы. Он опустился на колено, но взгляд его горел странной смесью страха и благоговения. — Кажется… Я встретил Абсолюта.
Тишина повисла в воздухе, густая, как смола.
— Молодой маг… Он преодолел силу осколка. Создал заклинание…
Валтар молниеносно сложил пальцы в серию жестов — резких, требовательных. Его лицо, обычно каменное, отражало нетерпение.
— Прости… — брат сжал виски, будто