Но всё это казалось ей теперь таким незначительным. Мысли были заняты лишь одним — странным новым знакомым по имени Кайлос. Пока они шли, она то и дело украдкой бросала на него взгляды, и дело было вовсе не во внешности. Хотя, если уж быть честной, он действительно привлекателен... Но причина крылась глубже.
Она узнала его.
Того самого человека, которого видела в детстве, когда ей было всего пять лет. Тогда маленькая Ева, залезшая на стену вместе с подругами, сорвалась вниз, ударившись головой. Неделю она провела в коме, и даже лучшие лекари её рода разводили руками — тело отказывалось приходить в себя.
А на восьмой день... Она просто открыла глаза, будто ничего и не случилось.
Но за эти долгие дни её сознание блуждало где-то далеко, наблюдая за странным мужчиной. Вернее, тогда он казался ей взрослым — ведь для пятилетнего ребёнка и тридцатилетний выглядит древним стариком. Однако много позже она осмелилась спросить его возраст и с удивлением узнала, что он вовсе не седой мудрец, а ему всего пятнадцать.
Сейчас-то она понимает, что он в её снах был никакой не мужчина. Ой, то есть он мужчина, только не взрослый, а молодой парень.
Ева усмехнулась своим скачущим мыслям, беспорядочным, как табун испуганных лошадей.
И тут, как порыв резкого ветра, в её памяти всплыли обрывки тех странных видений — ветер, доносящийся с пустыни, играл её волосами, а его руки, протягивающие ей что-то важное, его голос, звучащий как обещание. Она протянула руки, чтобы взять это и… проснулась, тут же угодив в объятия матери и отца.
И вот он здесь наяву. Во плоти и крови. Тот самый человек из её снов, что являлся ей в детских видениях, теперь шагал рядом по мостовой академии, отбрасывая такую же причудливую тень, как и в её воспоминаниях. Что это за знак судьбы? Кто он на самом деле? Почему их пути пересеклись именно сейчас? Да, последние сны не были столь реальны, как первый, но он то и дело приходил к ней. При этом они ни разу так и не поговорили нормально.
Девушка с трудом верила собственным глазам. Тот загадочный спаситель, что приходил к ней в самых тёмных снах и спасал её, теперь дышал тем же воздухом, смотрел на те же здания, слышал те же звуки академического городка.
Его простое представление — обычным именем Кайлос, без родового титула — выдавало в нём человека незнатного происхождения. Хотя... Кто знает? Возможно, он скрывал своё истинное положение.
Сама же она в стенах академии позволила другу представлять её официально — здесь ей ничего не угрожало. Таков устав академии. Все, кто учится, под защитой ректора, а уж с ним никто не захочет ссориться.
Но когда через четыре года эти ворота за её спиной захлопнутся в последний раз... О, тогда уже не она будет бежать от преследователей. Тогда кара настигнет каждого, кто осмелился месяцами терзать и гнать её, как добычу. Особенно графа Сухолима — она позаботится, чтобы его страдания стали легендой. Этот мерзавец потеряет всё, а уж после сдохнет.
Голос орка вырвал её из тяжких дум, словно протянутая рука помощи:
— Подруга, что за тучи над тобой? Расслабься — самые тёмные дни позади.
Девушка встряхнула головой, словно сбрасывая невидимую тяжесть, и повернулась к собеседнику. Взгляд её скользнул по символам на его мантии:
— Три круга... Стихия воды... Поздравляю, будущий архимаг.
— Ой, да кто бы говорил! — рассмеялся он, указывая на её собственные знаки отличия. — У тебя разве меньше?
Она невольно улыбнулась. Этот орк действительно был непохож на своих сородичей — среди его народа только единицы достигали подобного мастерства в магии в столь юном возрасте.
— Мне подобный ранг не светит, — пожал он плечами, но в глазах читалось неподдельное любопытство к знаниям. — За всю известную мне историю орков никто из нашего народа так и не достиг ранга архимаг. А вот магистра — обязательно возьму.
— И архимагом станешь, — твёрдо сказала она.
За время пути этот необычный спутник успел поразить её живым умом и неожиданной эрудицией. Их беседы о магических теориях, созвездиях и духах стихий превращали дорогу в увлекательное путешествие, где каждый обмен мыслями обогащал обоих.
— Как думаешь, — задумчиво спросила она, — сколько кругов у этого Кайлоса?
Орк замер, потирая подбородок:
— Сложный вопрос. Во-первых, я впервые встречаю столь крепкого человека в его годы. Его рукопожатие... — он сжал кулак, вспоминая, — чувствуется сила, достойная уважения. Именно поэтому я и разрешил ему идти с нами.
Он оглянулся, будто проверяя, не слышит ли их тот, о ком шла речь:
— Во-вторых... Порой, пока шли, от него будто исходила невероятная магическая мощь, но стоит прислушаться — и она растворяется, как мираж. Может, конечно, это академия так влияет на восприятие...
Помолчав, добавил с лёгкой усмешкой:
— В общем, не берусь судить. Странный он какой-то... Загадочный. Хотя в общении — приятнейший человек и, видимо, недурён собой, — Вул’дан подмигнул ей.
— Ты о чём вообще? — двушка было возмутилась, но её красные щеки выдавали с потрохами.
— Да ладно, всё нормально.
— В смысле?
— Да я видел, как ты на него смотрела. Глаз не могла оторвать, — расхохотался сын вождя, отчего стоявшие неподалёку будущие маги вздрогнули и поспешили отойти подальше.
И тут случилось неожиданное. Раздался звук колокола. Все, кто хоть немного интересовался местом, куда собирается поступать учиться, знал. Он звонит в тех случаях, когда в академию поступает сильный маг.
Ева вздрогнула.
— А ведь за тобой шёл…
— Да-а, Кайлос, — с неверием проговорил он, глядя на бьющий колокол, что висел над входом. — Похоже, наш новый знакомый не так прост.
***
Широкие двери бесшумно распахнулись, впуская меня в просторное помещение, больше напоминавшее парадный зал для торжественных приёмов, нежели академический кабинет. Стены, украшенные изящными канделябрами с пульсирующими магическими кристаллами, мягко освещали пространство, отражаясь в безупречно белом полу, напоминавшем сливочный пломбир.
Но настоящее чудо ждало выше.
Подняв глаза, я замер — вместо привычного потолка над головой простиралось бездонное голубое небо, словно здание вовсе не имело крыши. Облака медленно плыли в вышине, а солнечные лучи мягко струились вниз, создавая иллюзию открытого пространства.
В центре зала стоял скромный деревянный стол, покрытый белоснежной скатертью. За ним восседали трое: двое людей и женщина-орк с гордой осанкой и проницательным взглядом.
Между нами возвышался пьедестал, на котором покоился тот самый артефакт — предмет, о котором мне в детстве рассказывали Торгус и Ридикус. Ирония судьбы — сам Рид сидел справа от ещё одного знакомого мне человека с серебристыми волосами, чьё имя — Эльрикас Серебряный Лист.
«Что они здесь делают?» — пронеслось в голове.
Да, Рид предупреждал, что мы встретимся в академии, но я не ожидал, что буквально в первый же день. И уж тем более не предполагал увидеть здесь старого алхимика.
— М-м-м, здравствуйте, — наконец выдавил я из себя, чувствуя, как слова звучат неуверенно. — Я Кайлос. Пришёл поступать в академию.
Серебряный Лист слегка кивнул, его голос прозвучал спокойно и величаво:
— Приветствуем тебя в стенах нашей академии. Слева от меня — архимаг Ридикус Сильверхолд Огнебровый, новый наставник магии пламени. Справа — магистр земли Марина Хранительница Знаний из клана Аста’пов, преподаватель истории магии Керона и наставник башни земли. Ну или как ещё её называют — Марина Великолепная.
И да, она была красива. Как это вообще возможно? Она же орк. Нет, я не ксенофоб, но… Но её лицо завораживало и притягивало к себе взгляд. Я силой воли заставил себя оторвать взгляд и сосредоточиться на центральном персонаже.
Старик сидел, а его краешки губ содрогались в улыбке.
— Кто я, думаю, ты и так догадался.
Я согласно кивнул, сжимая пальцы за спиной. Ох, чует моё сердце, что-то тут не чисто.
Марина, если и удивилась, то не подала виду. За весь сегодняшний день это был первый случай, когда он удостоил абитуриента личным обращением.
«Неужели они знакомы?» «А может, это чей-то бастард?» — мелькнула мысль. Да и Рид, этот несносный мальчишка, что учился у неё и портил ей нервы, хоть и был одним из лучших на её курсе, сидит улыбается. Да, похоже, они незнакомы с ним. Что ж, это, похоже, будет интересно. А ещё интересно, не из-за него ли он попросился у Шаркуса в преподаватели? Уж больно всё ладно складывается.
Я уважительно склонил голову.
— Проходи, Кайлос, и приложи руку к центру круга, — с интересом проговорил Огнебровый. Он явно находился в предвкушении, как и остальные двое.
Подойдя к пьедесталу, я сделал глубокий вдох. «Главное — контроль», — напомнил я себе. Нужно, чтобы артефакт показал только молнию и ничего больше. Двух кругов будет вполне достаточно — выделяться сейчас смерти подобно.
Но была одна загвоздка: наставник не раз повторял, что этот древний артефакт невозможно обмануть.
«Но я — не просто маг», — усмехнулся я про себя, чувствуя, как в жилах пробегают знакомые искры. Я двухстихийник! И он подчинится моей воли.
Раскрытая ладонь, дрогнув на мгновение, уверенно легла на холодную поверхность, погрузившись в прохладный песок, заполнявший центр магического круга. Внезапно острая боль, словно укол раскалённой иглой, пронзила не тело, а сам источник магии внутри. В следующий момент в сознании раздался гулкий голос, подобный медному набату древнего колокола:
— Приветствую тебя, странник, в мире Керон.
— А? — невольно вырвалось у меня.
— Я страж этого мира, — продолжал голос, наполняя разум эхом бесконечности.
— Здравствуйте, — ответил я, ощущая, как по спине пробежали ледяные мурашки.
— Зачем ты пришёл в мой мир? Навредить? Уничтожить? А может, поглотить?
Голос звучал не как вопрос, а как приговор, вынесенный ещё до ответа.
— Тут такое дело... — начал я и, словно на исповеди, выложил всю свою историю, надеясь разжалобить древнего стража. Особенно подчеркнул, что мечтаю всего лишь об обычной жизни, мол, хочу стать богатым, и только — честное-пречестное.