Щерб тем временем вытащил нож из ящика и снова бросился ко мне. Но теперь он злился — а злой бьёт грубо и неточно. Я пропустил первый удар, поймал второй и воткнул ему локоть в горло, слегка ослабив удар. Он захрипел, глаза полезли на лоб.
— Всё, пацан, отбой, — прошипел я, заламывая ему руку за спину.
Нож выпал из его руки под стон боли.
Он рухнул на колени, давясь кашлем. Пугало уже не вставал, свернувшись калачиком. Третий так и лежал, обнимая живот.
Я вытер кровь с лица, поправил рубаху и поднял свою монету. Блин, надо передаться, в таком виде идти нельзя.
— Вы чего такие злые-то? А ещё недобросовестные. Втроём на одного, да ещё к тому же с оружием. Хотя вряд ли у кого-то повернётся язык назвать это оружием. Я пнул ножик, дабы у них не было желания попробовать снова.
Тот, которого я пнул в начале, поднялся и убежал. Пугало так же медленно уползал. Их главный явно имел желание последовать за своими товарищами, но я ему не дал.
— Погоди, пацан.
Слова он такого не знает, но смысл уловил, так как замер. А я, в который раз проклиная себя за болтливый язык, подошёл к нему.
— Лови, — кинул ему золотой, а он, несмотря на состояние, ловко поймал монету. — Ответишь мне на вопросы, получишь ещё один. Только скажу сразу. Обманешь — убью. Мне не впервой. Веришь?
Парень сплюнул кровью, глянул на меня из-под лба, а затем кивнул.
— Тут есть местечко, где мы можем поговорить без лишних глаз?
— Иди за мной, — проговорил он сквозь зубы, медленно поднимаясь на ноги.
Я шёл за ним и думал. Я только что навалял троим. Блин, вот я крут. И никто ведь не обвинит, что я магичил. Всё честно было… ну почти. Меня прямо распирало от гордости. Вот только кому рассказать-то? Этому точно не прикольно слышать, как я его отдубасил. Ладно, вернусь в замок, расскажу Сигриду, это же он ставил мне удар.
Стиль называется «Железная кувалда» — древний стиль гномов-рудокопов, которые дрались в тесных шахтах с крысами и прочими тварями, где нельзя было размахиваться. Они били так, чтобы одного удара хватило. Говорят, мастер этого стиля мог проломить каменную плиту кулаком. Это вам не каратэ с прыжками и криками «кия». Гномий кулачный бой основан на грубой силе, выносливости и пробивных ударах.
«Драться как гном — значит бить так, чтобы враг запомнил каждый удар». — Приговаривал наш кузнец, заставляя ломать меня камни и деревяшки. Если бы не магический покров, точно бы себе все кости переломал. Зато благодаря его тренировкам хватка моя как тиски.
Мы вышли за пределы набережной, оказавшись на диком пляже, где никого кроме нас не было. Поначалу думал, он меня в ловушку ведёт, и на всякий случай готовился надеть кольцо. Но нет, он и вправду привёл туда, где можно поговорить, не опасаясь, что тебя подслушают.
— Говори, чего тебе надо?
— Кто возглавляет портовую мафи… бандитов?
— Джилиус «Улыбка».
— Маг?
— Так говорят. Вот только никто не видел, чтобы он хоть раз проявлял магию.
— Почему улыбка? Улыбается много? — парень криво усмехнулся.
— Нет. Любит резать лицо людям, вставляя нож в рот.
— Он правит только портом или всеми, кто вне закона в городе?
— В порте. В город ему путь заказан.
— Что ж так? — задал я вопрос, хоть и знал на него ответ. Точнее, предполагал.
— Там всё решают маги.
— Томикус и Каменикус?
— Да, — он сел на песок. Я же не последовал его примеру. Если вдруг нападут, на поднятие потрачу драгоценные секунды. А это может дорого мне обойтись.
— Какие у них отношения?
— Деловые. Они не лезут в порт, а он им каждый месяц процент отстёгивает.
— А ты откуда всё это знаешь?
— Неважно.
— Мне важно, — сказал с нажимом. Потому как верить просто так нельзя. Мало ли он это всё выдумал. Я, конечно, не детектив, но фильмов много смотрел. Знаю, что всю информацию надо проверять, прежде чем действовать. Может, в кино всё и приукрашивают, не знаю, но другого опыта у меня всё равно нет.
— Джилиус, старший брат моего отца. Когда батю убили, он взял меня к себе. Только вот характерами мы не сошлись.
— Бывает, — пожал я плечами.
— Знаешь что-нибудь за этих магов? Например, кого крышуют… Имею в виду, защищают за денюжку.
— Да понял я, — ответил он резко, но затем так же резко сменил тон. — Всех в городе. Хочешь тут жить и не иметь проблем — плати им.
— А бургомистр?
— Ширма. Как рассказывал дядя, пока мы не поругались, он на побегушках у магов. Прикрывает их от Торгуса.
— Ясно, — я огляделся, думая, что же ещё спросить. Одних слов мальчишки для учителя будет недостаточно. Они всё-таки маги, а он… А он пустое место. Его за то, что рассказал, свои же и прирежут. Вот вопрос, почему он на это пошёл.
— Слушай, а ты, я так понимаю, хочешь свалить отсюда? — На меня уставились удивлённые глаза.
— Ну а ещё с чего бы тебе мне всё это рассказывать? Тебя же свои прирежут, если узнают.
Тот как-то разом сник, взгляд потух. Похоже, я попал в точку.
— Куда хочешь свалить?
— В столицу.
— И чего там делать будешь?
— Тебе какая разница?
— Есть, если спрашиваю.
— Не знаю. Может, в таверну какую устроюсь.
— А что умеешь делать? — Мне стало любопытно. — Или простым мальчиком принеси-подай?
— Следить за хозяйством и чтоб работники не воровали, закупать продукты, ну там всякой всячины много. Дядя меня по первой хотел посадить за его тавернами следить и дань собирать. А дабы его не обманывали, устроил меня в одну из таких на работу. Так сказать, чтобы всю кухню выучил изнутри.
— Один хочешь свалить?
— Нет, с парнями и… Не договорив, он сжал кулаки.
— Как её зовут?
— Слушай, отвали, а? Чего пристал? Я тебе всё рассказал. Гони монету, как обещал, и расход.
— Как тебя зовут? — Не стал я обращать внимания на эту лёгкую истерику.
— Рома.
— Рома? Рома в смысле Роман? — Вот тут я офигел. То мой батя с именем Степан тот, вот тут этот…
— Нет. Рома — это цветок такой. Мама его очень любила, вот и назвала в честь него.
— Не слыхал о таком.
— Он редкий очень. Приносит удачу тому, кто его найдёт.
— Поня-а-а-тно. А прозвище какое у тебя?
— Гак. Но, увидев моё непонимание, добавил:
— Дядя так прозвал. Гак — это морской крюк. Якобы если я вцепился, то не отпущу, ну ещё я целеустремлённый. Последнее слово он проговорил по слогам. Похоже, сам до конца не понимая, что это значит.
— Послушай, Рома. У меня к тебе предложение. Ты всё мне рассказываешь до мельчайших деталей. Как живёт твой дядя, на чём зарабатывает. Кого и как маги крышуют. Понимаешь, всё-всё… Погоди, не перебивай, — сказал я, видя, что он намеривается возразить. — Я же тебе в ответ предлагаю: первое, дам пять золотых сверху, — его глаза округлились. — Второе, дам ещё пять золотых, если ты выполнишь для меня задание.
— Какое? — Его взгляд стал цепким. Видно, хватка в нём есть.
— Я через два года отправляюсь в столицу поступать в магическую академию. Хочу рядом с ней открыть таверну. Мне нужно, чтобы нашёл место поудачнее для её расположения. Так, чтобы квартал был достойный и богатым ученикам магам не зазорно было туда ходить. Далее, если там нет таверны, которую можно выкупить, то место, где её можно построить. То есть тебе придётся закупать материалы, следить за стройкой. Деньги на всё это я буду присылать через гонцов.
Он сидел, вылупившись на меня.
— Ты маг? — вдруг проговорил он с опаской.
— Ага, — и зажёг в руке небольшую искру. — Поверь, я очень сильный маг. Мой учитель Торгус Громовержец, а у меня ещё есть друг Ридикус Огнебровый, кстати, он архимаг.
Хм-м, странно. Почему, когда я упомянул хозяина земель, он и бровью не повёл, а вот когда я про Рида сказал, он нервно дёрнулся. Чего это огневик тут такого натворил, что все его знают? Даже этот парень.
Гак быстро пришёл в себя.
— А как ты узнаешь, что я тебя не обманул? Возьму монеты, пообещаю и свалю в закат.
— Не получится. Ты мне клятву дашь, а я её магией скреплю. Достаточно того, что я маг. Заодно на тебя метку повешу, так, чтобы всегда знать, где ты. Скрыться у тебя не выйдет. Понимаешь? — Я на миг сбросил магию, скрывающую глаза, парень дёрнулся. Не знаю, ведает он о таких, как я, без понятия. Да и у всех ли двух стихийников разные глаза, тоже как-то не уточнил. Пофиг. Главное, это произвело нужное впечатление.
— Смотри сам. Согласишься и станешь богатым человеком, мне же нужно от тебя лишь верность. Как говорил один капитан, договоримся на берегу. Коли обманешь хоть раз по своей воле — убью. В этот раз я активировал заклинание «Columna Tonitrus». Рядом с нами в песок ударил столп, сотканный из молний. Такой мощи, что в том месте образовалось уродливое зеркало.
— Ну как, согласен?
— Деньги покажи.
— Не вопрос. Я вытащил из кармана мешочек, где лежала горсть золотых монет вперемешку с серебряными.
— Я согласен.
— Давай краба, — он немного засомневался, но потом тряхнул головой, отбрасывая сомнения, и протянул мне правую ладонь.
— Повторяй за мной:
«Клянусь на разорванной плоти и расколотых костях,
На искрах своей души и тени своего сердца.
Пусть молнии Кайлоса сожгут меня изнутри,
Если я солгу.
Пусть его тьма сожрёт мои глаза,
Если я предам.
Пусть его гром разорвёт мне уши,
Если я ослушаюсь».
Когда он закончил, весь изливаясь холодным потом, заговорил я. С каждой строчкой он всё больше начинал дрожать, температура вокруг нас резко упала. Я же продолжал сжимать ладонь. Затем я начал говорить. И пока я говорил, свет вокруг нас померк, словно солнце закрыло луной и на Керон опустилась ночь.
«Будь верен — и гром сокрушит твоих врагов,
Но шаг в сторону — и мрак станет твоей могилой.
Я дарую силу — но забираю души,
Выбирай, Рома: богатство и служение или пытка вечная».
Когда я закончил, парень скривился от боли и схватился за грудь. Запахло обугленным мясом. Он левой рукой отдёрнул рубаху, а там на груди красовался ожог в форме извивающейся молнии, переплетённой с когтистыми тенями.