— Чего тебе, Галя?
— Я… ну… я… в общем. Напиши, что жертвенница ваша отравила тебя и сбежала. И ты не знаешь что делать.
— Так ты ж не травила.
— А ты о той, другой, жене писал?
— Нет. Что я, маленький?
— Так ты напиши. Напиши правду, что одна отравила, другая все время требует чего-то. И ты домой хочешь к ней, к спокойной, доброй, любящей… Знать не знал, что желание вновь ощутить запах родного дома от одежды, так ее разозлит. — Завершила я одно из самых проникновенных посланий придуманных мной.
— Я такого не пишу… — пнув ногой камень, ответил Кешик.
— Напиши свое. Главное чтобы мысль проскальзывала четкая: скучаешь и не можешь обнять.
— А это еще зачем?!
— Для профилактики, чтоб не думала, что ты тут уже наобнимался свыше крыши!
Я вернулась к столу и застольному веселью сытых и довольных жизнью мужчин. Красоту мою наведенную наконец-то приметили и похвалили. Краем глаз видела, как Кешик строчит письмо за письмом своей дорогой и любимой, хлопком их отправляет и через каждое второе получает ответ в виде чугунной сковороды или котелка. Явно меня не послушался, поступил по своему, а теперь расхлебывает.
Гад неблагодарный! Я за его семейное счастье боролась, а он…! Олух!
Не знаю я, чем у них переписка закончилась, да только через час счастливый и довольный барон затягивал пояс на новой рубахе с ярко-красным гербом. Видать из дома прислали чистую и свежую, взамен пропахшей рыбой.
— Значит, улов направим по домам. — Провозгласил он, указав на три туши.
— И цветы не забудьте. — Добавила я. — Чтобы красивые и букетом.
— Зачем цветы?
— Ладно. Можно не цветы. А что можно из леса отправить, в качестве благодарности?
— Много чего, — деловито ответил Кешик и сел к столу. Хотелось напомнить, что прошлые его послания привели к рыбьим потрохам, но вовремя сдержалась. Вряд ли он первый год в браке, разберется сам, ссылаясь на прошлый опыт.
Не прошло и десяти минут, как он засобирался, и прочие последовали примеру. На мой удивленный взгляд, когда каждый из них начал упаковывать оставшееся от «посылки», Герман пояснил, что возвращать еду у них не принято. Хлопками вернули только пустые приборы.
— Собираемся, у нас еще день пути и краткосрочная остановка в храме. — Провозгласил барон и направился к черному коню. К слову, попона уже знакомого скакуна была такой же праздничной, как и одежда барона Кешика.
— Галя, ко мне!
— Ага, еще «фас» скажи!
— А что, поможет? — Поинтересовался Кешик.
— Нет. Я же не собака.
— А кто ты? — прищурился он улыбаясь. — Жертвенница?
— Я человек, Зовут Галя, фамилия Гаря, а жертвенницей меня черт первым назвал, он же сюда и затянул.
— Как? Сам господин Нардо?
— Если он высокий брюня с синими глазами, то да.
— Вот те раз… — выдохнул барон. Он посмотрел на меня, как на неведомую зверюшку, отчего я непроизвольно ощупала лицо на наличие пяточка и рожек.
— Тебя выбрал Нардо? — В унисон спросили остальные.
Ничего нового на лице не обнаружилось и на теле тоже, как я ни смотрела. Но взгляд барона теперь разделяла и вся его свита. Они даже стали полукругом, удерживая лошадей под уздцы.
— Мне кто-нибудь что-нибудь разъяснит? Или вы так и будете стоять и смотреть?
В это мгновение еще недавно сизое небо заволокло серыми тучами, и грянул гром.
— Ладно, тогда расскажите хоть, кто такая жертвенница?
Молния ударила в ближайшее дерево, и осветила группу людей под ним. Злые физиономии незваных гостей были смутно знакомы. Кажется, это те самые охотники короля с луками и стрелами с хорошим прицелом.
— Вот черт!
Нардо перестукивал пальцами по белоснежной поверхности стола. Бабушка вновь предложила отдать котлы первенцу четы, и на этот раз родители согласились. Теперь и здесь дел прибавится, удрученно думал он.
— В твои владения перейдут все тринадцать котлов, три тысячи бесовской силы. — Сообщила мама.
— И дополнительные два озера. — Добавил отец.
— Что? — вопросила бабушка. — Два озера?!
— На самом деле за Нардо уже было закреплено четыре водных объекта и обслуживающий их персонал. — Не без гордости сообщил глава семейства.
В кабинет вошел один из бесов и сообщил, что столы накрыты. Но есть сейчас никто не захотел. В семье назревал скандал, в ходе которого лучше подальше держаться от колющих и режущих. Почуяв неладное, новый владелец тринадцати котлов ретировался за дверь.
И решил узнать, как дела у Гали обстоят. Хохот беса Степаненко еще за дверьми слышен был. Отчего в коридоре столпилось еще пятеро бесов из прислуги. Когда Нардо послал из заниматься своими делами и открыл двери, перед ним предстала невиданная картина: громко похохатывающий бес лежит на ковре перед зеркалом всевидящего ока и за бока свои держится.
— Ну и что там?
— Сейчас… Завтракают в обед!
— Бес, а сколько времени прошло?
— У нас шестнадцать минут, а у них двое суток. — Ответил бес, утирая слезы. — Хозяин, Вы бы видели, какая она покладистая в момент опасности.
— И на лошадь села?
— Вначале ее силой закинули, а когда духи объявились поблизости, так сама к коню подскочила.
— Духи? Степаненко, что ж не позвал?
— Так оторвались они. Одна беда, ей тяжко пришлось.
— Домой просилась. — Рассудил Нардо.
— Так они ее и отправили.
— Что значит — отправили? Как посмели мою жертвенницу обратно отправлять?
— За мазями лечебными отправили, а там…
— Что там?
— А там грабителей двое. Так Лютый, вот этот, — он на мужика в зеркале указал. — Их за дверь стеклянную выдворил.
— Да неужели, сам барон Кешик жертвенницу увел!
— Он самый, я поначалу тоже не признал, думал разбойничья стая.
— Что же теперь отмылись, ко дворцу правителя у них еще день пути.
— Галя потребовала, чтоб помылись, шоколадом шантажировала! — рассмеялся бес.
— И что смешного?
— А то, что жены неладное заподозрили, сковородки и скалки мужьям стали посылать! А Кешику так рыбьи потроха!
А в это время Галя в отображении красоту наводит: локоны чем-то промазывает, ноготки в краску красную мазюкает, втирает в кожу белый раствор и при этом улыбается. И зачем мылась, спрашивается? Жужжание, что над поляной раздалось, и бес с чертом услышали и с удивлением переглянулись, когда на свиту барона еда целехонькая и аппетитная посыпалась.
— Это откуда? — полюбопытствовал черт. — И с чего вдруг?
— Галя подсказала провизию с вечера домой направить и ничего у разгневанных жен не просить. Так те за мужей всю ночь беспокоились, а под утро готовить взялись.
— Пожалели, да не всех. Кешику с супружницей всегда везло. — Бес весело подмигнул.
— Да и с жертвенницей тоже, — согласился черт, когда Галя к барону подсела.
— Раз у них тихо, то и у нас есть возможность еще час погостить. — Нардо направился к двери.
— Хозяин, — позвал его бес. А в это мгновение он и сам понял, что с Галей дела плохи.
Ее фраза «Вот, черт!» в голове его колоколом тревожным зазвенела.
— Жаль. — Потирая виски и уши, сказал Нардо.
— Вы хотели, чтобы она с ними к храму добралась?
— Нет, но… так и быть, сейчас заберем. Нам все равно к Повелителю с Галей нужно явиться.
Бес только хмыкнул и последовал за ним к порталу.
10
— Это кто? — я кивнула в сторону незваных, и в стремительно опускающихся сумерках раздался гром.
— Охотники Короля… — закашлялся Лютый, когда первые из них вышли вперед и направили на нас заряженные арбалеты.
— Это точно охотники?
— Точно.
— Уууу, какие они все злющие и страшные. Фредди Крюгер позавидовал бы этим чудикам, — призналась я. — А что их перекосило? Стремные какие-то. У нас даже братки в девяностые не были такими страшными. Да вот и вы немытыми краше были.
— Мы живые. — Пробасил Кешик и дал команду своим, — Ягель, Стерпо, Рошаль прикрываете Галю. Остальные со мной.
— А я что?! Погодите! Если это мертвяки то… Да что вы с мертвецами сделать сможете? Вас же нарубят. — Возмутилась я. — Может, отложим разборки?
— Уже нет. — Ответил Кешик.
— А если я переговорщиком к зомбикам пойду? — в том, что это зомбики, я уверилась окончательно. Голые кости рук и кое-где черепушек неестественно заблестели от первых капель дождя. Обглоданность их костей оценил бы режиссер фильмов ужаса, вид был таким, как будто их погрызли.
К сожалению, детали рассмотреть не успела. Обступившие со всех сторон мужчины закрыли обзор. Видать, за два дня сопровождения прониклись ко мне симпатией. И отпустив лошадей, выстроились впереди, как футболисты у ворот. Правда, в их позах была одна отличительная особенность — стояли, не сцепив руки над самым ценным, а держа кинжалы и сабли.
— Подумайте, я тут все равно проездом на месячишко. — Откуда-то проснулась во мне страсть к самопожертвованию.
— Нет. — Ответил Лютый. — Нам от боя не уйти.
— Отдайте жертвенницу и вы умрете быстро. — Проскрипели зомбики.
— Сейчас отдадим. — Пообещал он. И взмахнув оружием, свита барона под предводительством Кешика двинулись в сторону охотников короля. А я осталась стоять в окружении троицы с саблями наголо. И что тут началось! Хрипы, крики, звон металла, и даже стрелы посыпались сверху и заскользили снизу. Я с удивлением отметила то, как искусно стрелы были отбиты моими защитниками. Оба фронта вступили в ближний бой смело, несмотря на численное превосходство зомбиков.
Когда от кого-то стали отлетать ошметки тел и конечности, я закрыла лицо и отвернулась.
— Это кто-то из наших руку потерял?
— Нет, от наших так просто ничего не отрежешь. — Заверил Рошаль спокойным голосом, словно это не тот бой, который я вижу, в котором барона и его свиту зомбики стали теснить в сторону обрыва.
В поисках выхода вспомнила о перцовом баллончике в аптечке. Только двинулась в ее сторону и тут же была возвращена на место блондином п