— Это заслуга Вестериона. — С восхищением прошептал Льелик. — Он успел в последний момент!
— Что он успел в последний момент? Противоядие дать или жизнью поделиться? — надела последнюю деталь мрачного, как грозовое небо туалета, и обула изящные туфельки. Вид мой стал неимоверно трагичным и черная накидка на волосах его подчеркивала. Никак траурное облачение.
— Вам пора, — подталкивая меня к выходу, сообщил бесенок.
— Слушай, Льелик, — я остановилась у дверей.
— Торопитесь, — упорствует мохнатик.
— Только один вопрос: зачем читать молитву и надевать этот маскарад, если он возродится?
— Таковы правила.
Когда перевернутый треугольник дверей раскрылся, остановилась, как вкопанная. Картина, представшая перед глазами, была устрашающей. Кровожадные хайдо чертовски походили на огромных стальных богомолов, которые цепочкой по стене выстроились с нижнего яруса до моей двери и чудным образом окаменели. Последний как раз сгруппировался по типу резного крылечка. Шестиметровый гигант свое брюхо подставил под порог, затем выкрутившись на триста шестьдесят градусов, растопырил лапы и раскрыл пасть. И в таком кровожадном виде завис над дверью.
— Галя, он уже не причинит зла, — пообещал бесенок.
— Ага, он такой свирепый, сейчас сожрет!
— Нет! Последний огненный выдох достался послу Дарлогрии. — И Льелик указал куда-то вправо от меня.
Любопытство взыграло настолько, что ступив на каменное брюхо хайдо, я посмотрела направо. В каменной стене обнаружилась отчетливая вмятина, по форме обрисовывающая низенького и очень тощего человека. Обгоревшие края подтверждали, что дыхание у хайдо не только мощное, но еще и обжигающее. О чем я сообщила вслух.
— Вообще-то, сжигающее до пепла, — проинформировал бесенок. — Расмуртий Гельскори осыпался вниз, именно там, над прахом, Вы должны произнести молитвенные слова.
— Не хило, — прокомментировала я, оглядываясь. — Как спустимся?
— По хайдо. — Сообщил бесенок. Окаменевшие богомолы сложились на удивление в удобную лестницу. И мы с Льеликом без труда и промедления спустились вниз.
Произнести молитву над пеплом временно почившего, собрались все сто тридцать послов, прислуга западного крыла и одетые в мрачное жертвы. Все они в руках держали фонарики, пылающие красным светом. Поприветствовав собравшихся, я, прикрывая зевок, пошла вперед за Льеликом.
Кучку пепла уже отделили от стены и засыпали в золотой сосуд с керамическими ручками. Справа от сосуда стоял Нардо, слева демонесса Ирвит. Оба хмурые, а Ирвит так еще и злая. Видать от того, что цвета ее одежд на этот раз ей совсем не шли.
Бесенок проводил меня к чаше, а затем указал на пустое место возле неизвестного спасителя — сэра Вестериона. Его мощная фигура была укутана в плащ с ног до головы. А стоило только приблизиться, посол откинул капюшон и повернулся ко мне. К моему неудовольствию, спасителем Расмуртия оказался тот самый зеленый монстр, чью тросточку я нечаянно оцарапала. Так и быть, признаю — его реакция была обоснованной.
— Так я спасал эту? — выплюнул зеленый монстр, брезгливо указав на меня.
— Да! — От такого пренебрежения к моей персоне меня понесло. — Представляете, посол Дарлогрии пал невинной жертвой моего проклятия.
— Галя! — попытался оборвать меня Нардо.
— На что намекаешь, козявка?
— Со мной лучше не связываться, зеленый помет.
Холка монстра вздыбилась, напоминая о том, что вот сейчас он начнет свирепеть и расти.
— Ну, что размялись? — поинтересовался один из самых красивых голосов в мире или мирах. Вестерион тут же перестал вздыбливать шерсть, я потупилась в пол.
— Значит, приступаем. — Люциус возник перед нами. Распростав руки из-под черного плаща, он завел одну из самых странных молитв. Из нее выходило, что мир этот мы посещаем, чтобы искупить грехи предков своих и наделать новых для потомков. Что любить ближнего своего, как и врага, не возбраняется. К слову, второго можно убить, и это прощается, если вовремя, а лучше в процессе убиения, покаяться. Родители — горе твое, дети — твое счастье. Но, чтобы оправдать надежды первых, нужно испорть жизнь вторым. С ближними ссориться нельзя. Но если очень хочется, страви их с дальними, пусть повоюют. Завидуешь соседу, позарился на его жену? Прими, как данность — покуда соседа с дороги не уберешь, своего не получишь…
Где-то на сороковой строке я предпочла не вслушиваться в то, что требовалось повторить. Для психики такие тексты не лучший информационный источник. Под конец неторопливой молитвы прах временно почившего вспыхнул красным огнем. Через минуту в сосуде ничего не осталась.
— Ну, с Богом! — произнесла я и запоздало осеклась.
«Ай-ай-ай, — прозвенело в моей голове. — Разве так можно?»
«Можно! Я только что избежала сожжения! У меня шоковое состояние! Мне все можно!»
«Уж лучше бы это была предсмертная агония», — вклинился второй голос, и зеленый монстр зло покосился на меня.
«О том, что лучше, никто стриженную зеленую лужайку не спрашивал!»
«Эта не стриже… хм! Галя, Вестерион спас тебе жизнь!»
«А Вы, Ваше Темнейшество, на совесть не давите! Меня там не было, Вас, наверняка, тоже, еще неизвестно, кто мне жизнь спас!»
«Повелитель, — обратился к рогатому зеленый, — так как жизнь ее по законам Дарлогрии принадлежит мне, позвольте спасти мир от этого создания».
«Только в случае еще одной фатальной ошибки с ее стороны», — последовал ответ Люциуса.
«Ждать недолго…»
Зеленый монстр натянул капюшон на голову и исчез под звук моей упавшей челюсти. Люциус с серьезной миной отдал приказ, чтобы все разошлись по комнатам. А напоследок жизнерадостно пожелал приятного сна.
«Что?!» — завопила я. От рогатого никакой реакции. Только Нардо как-то серьезно смотрит на меня.
— Что?! — это уже вслух.
20
Не успела и глазом моргнуть, оказалась в знакомом круглом кабинете и в компании Нардо и рогатого Темнейшества. Люциус сидит в кресле, я и черт стоим перед ним, как неприкаянные.
«А что?! Тебя это будет подстегивать!»
— Ни хре…
— Не выражайся! — Нардо, видимо, успел пополнить знания в словечках из моего обихода.
— Не выражалась бы, не будь повода! Вы что себе позволяете?
— Таковы здешние правила, ты гостья в этом мире и должна бы следовать им. Кто твою жизнь спас, тот может ею распоряжаться.
— Первое: я не гостья, а явная заложница. Второе: правил не видела. Третье: так как я призвана вами — это ваш промах! Четвертое: фиг докажете, что он меня спас! Может быть, шел убивать и с конкурентом в пути столкнулся, завязалась драка… И слабый пал в бою.
То, что эти двое между собой переглянулись, не заметила. Но чтобы не разводили полемики, задала отвлекающий от темы вопрос.
— И вообще! Когда мы с этими заданиями завершим?
— Менее чем через четыре недели. — Вздохнул Люциус так, словно это пустяковый отрезок времени. Потянулся за знакомой чашей и сосудом, налил себе и черту и указал черногривому на свободное справа кресло.
«А мне даже сесть не предложил. Гад!»
«Я все слышу».
«Так тебе и надо!»
— А сейчас зачем жертвенниц собрали? — обратилась к Нардо.
— Из соображения безопасности.
— Да? Это чтобы всех сразу в одном месте перебили?
— Как бы… — начал Люциус задумчиво.
— Ага! Понадеялся, раз лазейка в седьмой раз обозначится, то все! Можно рукава спустить?
— Галя… — укоризненный окрик Нардо мне основательно уже поднадоел.
— И не галькай мне тут! Персонал халатно относится к своей работе, беря пример с него. — Кивнула в сторону рогатого. — Ты тоже не образец!
«Наговариваешь зря» — Люциус опять в мысли влез.
«А ощущение стойкое, что все здесь родились в халатах».
«Вообще-то в рубашке и с золотой ложечкой в зубах», — ответил Темнейший.
«Мдя, а зубы случаем не акульи вставные, а?»
«Нет. Мои, — он кивнул на черта, оторопело смотрящего на нас, — заканчивай с мысленной пикировкой».
«А нечего ко мне в мысли лезть. Или слушай молча, или иди дальше».
— Да помолчи ты! — сообщил рогатый вслух. Повернулся к черногривому, словно здесь и нет меня. — Нужно решить, что делать дальше…
И замолчали.
Выходит, теперь у них начался мысленный обмен соображениями. В течение десяти секунд я просто наблюдала за сменой эмоций на двух упомрачительно красивых мордашках, которые могли договориться до чего угодно. А точнее, до того, что меня не устроит. Стоять, смотреть на это со стороны было бы непродуктивно. И я влезла со своим предложением.
— Валить отсюда надо! Есть куда?
— А насколько валить собираешься? — рогатый, ухмыльнувшись, перестал меня не замечать. Хлопнул в ладоши, и в пространстве возникла трехмерная карта с множеством разноцветных пятен.
— До окончания срока, так, чтобы появились и сразу же на обряд. Но при этом, чтобы заскучать не успели.
— Аид подходит, — сообщил Люциус. — Нардо, переговори со старшей родственницей, у нее тише, чем в других провинциях.
— Это что, к чертовой бабушке? Или все же к чертовой матушке? — вопросы проигнорировали оба, вернувшись к мысленному диалогу.
Через минуту Нардо ответил на вопрос Темнейшества вслух:
— Нет.
— Для этого им через лешего пройти нужно.
— Да. — Согласившись с Темнейшеством, Нардо начал что-то искать на карте. — Мы договаривались с ним заранее, но сроки вышли. Я сообщу ему повторно.
— Что-то это ваше «пройти через лешего» звучит похабно. — Вклинилась я, оглядывая красивого черногривого. — Он нас как пропускать будет?
— По одной или по две, в зависимости от настроения. — Улыбнулся черт и стал еще краше.
— Нет. Уважаемые, объясняйте нормально, что имеется в виду.
— Так мы и говорим, что он… — Люциус остановил Нардо на полуслове и продолжил сам.
— Леший просто выдает разрешение на обряд, задает важные вопросы и получает на них ответы.
— Ясно.
— А раз ясно иди спать, Галя, потом договорим.