— Вообще-то, он был красавец, — обиделась я за неизвестного брюню, точнее уже серебруню.
— И как выглядел этот красавец? — руки чельда опустились на покрывало по бокам от меня, пригвоздив к ложу, а взгляд остановился где-то в районе моего уха. Видать правое ухо у них считается самым привлекательным местом, рассудила я и принялась перечислять значительные достоинства ночного визитера:
— Черные вьющиеся локоны, точнее уже седые.
— Почему седые?
— А я представилась, и он в течение следующей минуты поседел.
— Значит, еще и задержаться посмел после того, как узнал, кто есть кто? — нахмурился Нардо.
— Задержался потому, что он одел меня, разгладил складочки…
— Какие складочки? — злобно выдохнул чельд.
— На одеяле.
— А дальше?
— А дальше просил простить, слезно.
— Это ясно. И я не о том. — Отмахнулся злой синеглазый. — Описание ночного гостя продолжи дальше.
— А… — с мечтательной улыбкой перечисляю, — синие глаза, красивые большие губы, мужественные скулы, массивный подбородок, высокий лоб, плечи косая сажень, бедра узкие, талия наличествует, прокаченный, не сухой, но формы очень и очень приятные…
— И хвоста его ты не видела?
— Нет, времени на созерцание спины не было. — Честно призналась я и решила поделиться впечатлениями. — А вот пальчики… ммм, там такие знающие пальчики.
— И много знаний они успели показать? — его голос странным образом охрип.
— Достаточно, — прошептала я, с удовлетворением взирая на мрачнеющего чельда. — И даже более того. Но…
— Что но…? Под твои описания чуть ли не вся верхушка лиги инкубов проходит, а это более пятидесяти представителей, мне что всех … — он оборвал свою мысль и попросил настойчиво. — Говори, что за «но».
— Он так странно отреагировал на мое слово и движение… — я подалась вперед и с наивной улыбкой сообщила. — Понимаешь, он попросил его коснуться!
— Прекрасно понимаю, — скрипя зубами, выдохнул Нардо, в сравнении с которым меркнет вся лига этих, которые… А, не важно.
— И что ты сделала?
— Ммм… — я тянула резину, с наслаждением смакуя его бешенство.
— Что ммм?
— Я коснулась его носа и сказала «Шпуньк», — и повторила движение на чельде. — Это что у вас точка, ответственная за бешенство?
— Не у нас, а у инкубов. И только та, за которую их в детстве и юности дразнили. «Шпуньк» и нос. Кого могло разозлить твое «шпуньк»?
Он задумался, и только я начала мечтать о продолжении этой страстной сцены, как он вдруг прорычал:
— Шпунько! — Нардо грубо схватив меня за подбородок, заставил смотреть в синие омуты.
— Эй, ты чего?
— Тебя Шпунько оприходовал?
— Не поняла! — с воплем сбросила его руку и приподнялась на локтях, — оприходовал — это как?!
— Значит да… — произнеся это, Нардо сжался. Сел рядом, дышит тяжело, руками меня за ребра с двух сторон сдавил, взгляд напряженный, скулы сжаты. Он в бешенстве, пытается с собой совладать, а я же начинаю злиться:
— Так, и откуда ты его знаешь? И уточни, откуда узнал, что он являлся ко мне?
— Я… — поперхнулся Нардо потоком бранных слов, и схватился за голову. — Я…
— Предчувствие, да? Случаем, не то же предчувствие, что подсказало меня в плащик облачить?
— Я за тобой не уследил… — пробормотал Нардо, словно не слыша меня. — Убью Шпунько!
— Если первоначально тебя не убьет Люциус. — Напомнила я.
— Будь неладен этот Шпунько!
— Чельд, а давай мы ему ничего не скажем, а?
— Кому?!
— Дьяколу. — пояснила я. — Ты пойми, он обо всем догадается только в одном случае. — Подсела ближе, обвила красавца руками и прижалась грудью к его спине. К широкой, горячей, мощной спине чельда защищенной лишь тонкой рубахой пижамы. Он замер и перестал дышать, я же коварно улыбнулась:
— Если традиционный обряд будет пройден, а подтверждение небес с огнями не произойдет.
— И что ты хочешь этим сказать? — спросил Нардо охрипшим голосом.
— Я обряд не пройду, как пить дать… — запустила руки за ворот его рубахи. — Какая разница, оприходовал меня Шпунько…? — сделала значительную паузу, прежде чем выдать непристойное предложение-шантаж, — или ты?
— Что? — он вырвался из моего захвата.
— А что? — всплеснула я руками. — Я где? У тебя. У тебя разве не охраняется?
Нардо схватился за голову еще раз, тем самым подтверждая — охраняется.
— Кто-то мог проникнуть в мои покои? — продолжила я излагать свои мысли.
— Ты… — прошипел чельд, краснея, — ты не посмеешь!
— Не мог никто, — заключила я и послала ему воздушный поцелуй, — кроме хозяина дома.
— Или инкуб, получивший срочный и секретный вызов. — Улыбнулся торжествующий чельд, уверовавший в свое спасение.
— А этот вызов проверить можно? — полюбопытствовала я, соскакивая с кровати. — Если ты явился, не зная его имени, значит…?
— Н-н-нет, — запинаясь, он отшатнулся в сторону.
— И факт моего тра-ля-ля, — быстро нашла подмену заковыристому слову «оприходование», и одновременно сделала шаг к чельду, — может быть подтвержден только в одном случае… — еще шаг.
— В каком? — Нардо отступил раз, затем еще раз.
— Если обряд был пройден, а сияние в небесах не появится. — Припомнила я слова беса Степаненко, произнесенные сегодня. И одним плавным движением преодолела разделявшие нас метры.
— Ты веришь в мое приручение Цербера? — подняла на него вопрошающие глаза.
А он молчит, смотрит хмуро, краснеет, нагревается, но не двигается.
— И я — нет. Так может быть, проверим мое тра-ля-ля без шантажа. — Предложила, потянув Нардо на себя за отвороты рубахи. — Вдруг Шпунько схалтурил, а мне так не хватает перед смертью тепла…
— Так он схалтурил? — уцепился не за ту мысль чельд.
— Не знаю.
Нардо рухнул в рядом стоящее кресло и принялся тереть лицо, повторяя:
— Он ничего не успел, ничего не успел… — затем поднял на меня глаза и, словно вспомнив что-то важное, вскочил, чуть не сбив. Оглядев еще раз с прищуром меня всю с ног до головы, он радостно сообщил, — Шпунько и не мог! Точно не мог!
— И откуда такая уверенность?
— А вот это… уже не важно. — Выдохнул расслабившийся и успокоившийся чельд. — Иди, Галя, спать.
Стараясь не коснуться меня, аккуратно обошел и вышел вон, плотно прикрыв за собой двери.
Чтобы я после такого спать пошла? Да ни за что! Меня раззадорили, разозлили, разожгли, обломали, оставили в неведении и послали… спать! И чтобы я послушалась?!
Ну уж, нет! Звук шагов удаляющегося Нардо еще не стих, а я уже открыла дверь и выскользнула вслед за ним. Следовать за Нардо, шустро передвигающимся по коридорам было очень и очень сложно. И ничего удивительного, в коридорах горят странные красные факелы, из-за них ужасающие формой и фантазией скульптуры химмерцев, многочисленных хайдо и топающих огненных тварей из башни Рекоции, миропоедателей, явно из других миров, зомбиков и вурдалаков, казались живыми. И вот поворачиваешь ты за угол, где только что исчез Нардо, а на тебя, кровожадно раскрыв пасть, кидается миниатюрный химмерец. То есть до размеров настоящего ящера ему далеко, но для меня статуи в 11 метров высотой достаточно, чтобы стоять с открытым ртом, схватившись за область сердца. В туалет захотелось на третьем повороте, а поворачивал чельд многократно. А затем еще куда-то спускался, а там та же иллюзия живых тварей, что пытаются тебе либо голову, либо руку откусить — сплошной драйв. А сколько еле сдержанных эмоций и восклицаний…
Так что под конец его длинного путешествия по страшной усадьбе я уже научилась заворачивать за угол — закрыв глаза, делаю десять шагов и скульптура кидающегося на тебя зверя, становится скульптурой зверя пробегающего мимо.
Наконец-то Нардо завернул в последний раз и оправив сюртук, вошел в проем весьма и весьма внушительного зала, где его уже ждали. Миленькая и хорошенькая брюнетка с подозрительно синими глазами. Подозрительно, потому что в природе таких пронзительных синих не бывает, и вообще это линзы! Утвердилась в своем мнении я.
Демонесса поднялась с софы ему навстречу. Смерив его взглядом, сцепила руки и обреченно произнесла:
— Что там? Ты успел?
— Я не успел. Слава повелителю, он тоже, — сообщил Нардо и лицо демонессы посветлело:
— Какое счастье!
— Кто бы говорил, — протянул он с осуждением.
— Но как? Я задержалась, ты не сразу смог подняться к ней, атлас перестал реагировать на руны, а его имя осталось неизвестным!
— Во-первых: Галя представилась Шпунько.
— Ш-ш-шпунь-ко? — она опустилась на скамью и прижала ладони к груди. По ее реакции поняла, что только что удостоилась чести быть облапанной самим Шпунько. Однако меня это не радовало.
— Да. — Кивнул сердитый Нардо. Будь я на ее месте, я бы уже ретировалась в портал или за дверь или вот в тот же бассейн посередине залы, лишь бы не слышать его вопроса. Но, видимо, девушка была не из пугливых, или же совесть не позволила удрать.
— И вот незадача… я даже представить не могу, как тебя угораздило выбрать самого сильного и высокооплачиваемого инкуба? Если ты не хотела ее удалять? — последний вопрос он прорычал сквозь сжатые зубы. Девушка вздрогнула, я тоже.
— Люциус был за дверью в этот момент и отвлек меня…
— Кто?
— Люциус… — повторила она еще тише и втянула голову в плечи.
— Я понял! — он замолчал, с трудом сдерживаясь, и выдержал значительную паузу.
Ооо, видимо, эта пауза была для гостьи страшнее его ругани. Робко вскинув на него глаза, она их тут же опустила, заодно прикусив и губу, чтобы не сказать что-то лишнее.
— Я… я… — не нашелся чельд в первую минуту, я затем с горечью выдохнул, — Олимпия!
— Прости.
— Прощу. Ты же моя младшая.
— Правда? — просияла она, позабыв о грусти и робости.
— Позже, значительно позже. — Сделал уточнение Нардо и вновь нахмурился. Лицо девушки перестало быть виноватым и испуганным, а значит, гроза миновала. Чельд молчал. К счастью, младшая не имела такой же выдержки и задала вопрос, интересующий и меня: