Привидение в зеркале — страница 5 из 11

— Не может быть, — невнятно пробормотал я. — Просто не верится…

Я стоял, положив руки на пояс и, пытаясь отдышаться, чувствовал себя самым настоящим придурком.

— Как ты думаешь, у тебя получится закричать так еще раз? — поддразнивала меня Клодия. — Совсем как в кино.

— Ха-ха-ха, — повторил я.

— Скажи мне, есть ли на свете хоть что-нибудь, чего бы ты не боялся? — с издевкой спросила она.

Ответа она дожидаться не стала — схватила маску и направилась обратно в свою комнату. И пока она шла по коридору, я слышал ее смех.

Это не смешно, подумал я.

Совсем не смешно.

Здесь происходит что-то странное. И даже не странное, а страшное.

Я стоял посередине своей комнаты, сгибая и разгибая пальцы.

Я злился, злился на себя.

В конце концов я сильно тряхнул головой, стараясь вытряхнуть из нее все неприятные

мысли.

Потом я переоделся ко сну.

Перед тем как выключить в комнате свет, я еще раз взглянул на свое новое зеркало. В нем я увидел свое отражение. Только и всего. Я стоял в своей пижаме, немного усталый, и волосы, как обычно, торчали вверх.

Я повнимательнее вгляделся в глубь зеркала. Оно было таким чистым, словно стекла в нем вовсе и не было. Но ничего я не увидел. Только мои плакаты с изображением чемпионов по бейсболу, на которых перевернутые имена читались задом наперед.

Я выключил свет, забрался в кровать и накрылся одеялом, натянув его до самого подбородка.

Я закрыл глаза и стал думать о Фреде. «Может быть, стоит спуститься и еще раз позвонить ему домой?» — пришло мне в голову.

Нет. Его родители не любят, когда ему поздно звонят.

Я зевнул. Завтра утром я увижу Фреда в школе. Скорее всего, у него будет на удивление простое объяснение, почему он вот так ушел, ни с кем не попрощавшись.

Я ругал себя за то, что позволил своему воображению так сильно разыграться, — оно, можно сказать, вышло из-под власти разума. И злился, разумеется, я на себя за то, что снова позволил Клодии напугать меня.

Почему ей удается так легко меня пугать?

Если бы я каждый раз не кричал, как перетрусивший младенец, может быть, она оставила бы меня в покое?

Я сделал глубокий вдох и медленный выдох.

Засыпай, Джейсон, приказал я сам себе, перестань думать и просто засыпай.

Но тут я услышал какой-то посторонний звук.

Баззи, лающий в гараже.

Почему он все еще лает? И почему ведет себя так странно?

На что он лает?

Я зажал уши, но это не помогло. Я продолжал слышать отчетливые, злобные рыки Баззи.

И тут я услышал еще один звук.

Очень громкий пронзительный.

Такой звук издавал Баззи, когда ему было больно или очень страшно.

Я слышал неистовый лай с улицы и испуганное повизгивание в своей комнате.

Но откуда оно доносилось?

Может быть, из зеркала?

13

На следующий день первым уроком была физкультура. Я закинул свой рюкзак в шкафчик и быстро направился в зал, чтобы переодеться для футбола.

— Привет! — крикнул я, увидев Фреда в противоположном конце раздевалки. Он уже надел шорты и футболку и теперь завязывал шнурки на своих кроссовках.

Я открыл шкафчик, достал форму, и направился к своему другу, пробираясь по проходу, кишевшему ребятами.

— Фред, что случилось? Он пожал плечами.

В спортивных шортах и футболке с короткими рукавами он и вправду был похож на скелет. Я аж на целую голову ниже его, но вес у меня наверняка больше.

— Куда ты девался вчера вечером? — спросил я.

— А-а-а-х… Да-а-а… Ну понимаешь… — Он смотрел на меня так, словно пытался что-то вспомнить. — Мне надо было домой, Джейсон. Срочно. У меня еще остались кое-какие дела.

Я недовольно посмотрел на него:

— Мог хотя бы попрощаться. Я же тебя искал. И беспокоился, между прочим.

— Извини, — сказал Фред, тряхнув головой. Тут раздался свисток тренера.

— Пошли, ребята! — прорычал он. — На улице сейчас достаточно тепло. Поэтому будем заниматься на воздухе. Постарайтесь нормально поиграть до того, как снова пойдет дождь. Поле довольно грязное, поэтому будьте осторожны. Договорились?

Мы высыпали из раздевалки и направились на футбольное поле, которое находилось на другой стороне игровой площадки, принадлежащей нашей школе.

День и в самом деле был сырой, серый, с огромными штормовыми облаками, уныло проплывающими у нас над головами.

Дождь лил всю ночь, поэтому поле было влажное, с широкими грязевыми заплатками по всей траве. А весьма сильный ветер сдувал на нас мелкие капли дождя с окружающих площадку деревьев.

Я немного дрожал, когда занял свое место на поле. Команды у нас уже были сформированы, поэтому все прекрасно знали, кому где стоять.

Я играл форвардом. Я обернулся, чтобы посмотреть на Фреда, который был в моей команде. Он ненавидел футбол, поэтому всегда старался забиться куда-нибудь в дальний угол поля, чтобы ему не пришлось бить по мячу.

Но на обычном месте, в дальнем углу поля, я его не увидел.

Свисток возвестил о начале игры.

И тут я чуть не споткнулся от удивления: Фред уверенно вел мяч, удерживая его перед собой.

Он бил по нему короткими несильными ударами и так провел его через все поле.

«Он что, хочет споткнуться о мяч и угодить лицом в грязь?» — подумал я.

К еще большему моему удивлению, Фред не споткнулся, а отправил прекрасный пас Робби Макинтайру, игроку нашей команды. Робби увернулся от защитника и ударил по мячу. Вратарь отбил мяч своим плечом. Совершенно потрясенный, я увидел: Фред уже был на своем прежнем месте, вновь готовясь забить гол. И действительно, он с силой ударил по мячу и, послав его глубоко в ворота противника, забил гол.

Товарищи по команде похлопывали Фреда по спине в знак одобрения, жали ему руку.

— Так держать! — поздравил я его. Потом протянул ему руку, и он ответил мне таким крепким пожатием, что мне стало больно.

— Эй, полегче! — крикнул я.

Но Фред уже стоял на своем месте, на поле.

Похоже, сегодня утром он съел огромную тарелку пшеничных хлопьев, подумал я.

Но дальше игра продолжалась еще более удивительным образом.

Я имею в виду Фреда, который, собственно, всех и удивлял. Он был везде.

Где бы ни били по мячу, там был Фред.

Он перехватывал мяч на всех участках поля, забивал голы с расстояния в милю.

Он кричал, размахивал руками и аплодировал своим друзьям по команде. Он локтями расталкивал игроков, попадавшихся ему на пути, он оттеснял их в грязь, он наступал и наступал…

Теперь Фред полностью владел игрой. Он господствовал на поле. Господствовал!

Ничего подобного я никогда не видел. Тощий, трусоватый Фред, который не мог справиться даже с записанной на видео спортивной игрой, стирал с поля каждого, бешено забивал голы — один за другим, один за другим… Он принимал участие в каждой схватке на поле, присоединялся к каждому розыгрышу мяча.

Я прорвался сквозь круг аплодирующих друзей, столпившихся вокруг Фреда, и закричал:

— Фред! Ты был просто великолепен. Ты играл как одержимый!

К моему удивлению, его улыбка поблекла, а в глазах вспыхнула злоба.

Распихивая ребят, стоящих у него на пути, Фред, пошатываясь, подошел ко мне и схватил меня за грудки. Он схватил меня и притянул к себе с такой силой, что мои ноги оторвались от земли.

— У-у-ух! — произнес я.

— Что ты сказал? — взревел Фред.

— Я… х-м-м… сказал, что ты играл как одержимый. Ну и что тут такого?

— Никогда… больше… не говори… так! — прорычал Фред.

С яростным криком он прыгнул на меня и повалил на землю.

Я тяжело бухнулся на спину и почувствовал, что мне нечем дышать, — Фред сел мне на грудную клетку.

— О-о-о-у-у-у… мои ребра… — простонал я. Я не мог высвободиться и не мог вздохнуть. Фред обхватил меня за шею и начал душить.

14

— Ты выглядишь так, словно попал в автомобильную аварию, — сказала, покачивая головой, миссис Джонсон, наша школьная медсестра.

В ответ я тяжело вздохнул.

— Я думала, вы с Фредом друзья.

— А мы ими и были, — прошептал я.

Она промокнула мою рассеченную бровь ватой, смоченной в медицинском спирте.

— Двое учителей еле-еле оттащили его от тебя, Джейсон.

— Мне об этом рассказывали, — вздохнул я.

— Тебе повезло, что все ребра целы, — продолжала миссис Джонсон.

— Да уж, я просто счастливчик, — простонал я.

— Что на него нашло? — спросила она. — Казалось, он просто взорвался.

Я пожал плечами и потом инстинктивно сгруппировался. Каждое, даже самое небольшое движение вызвало дикую боль во всем теле.

— Он был просто одержимым, — сказал я. — А ведь Фред всегда ненавидел футбол. И он отвратительно в него играет, как и в остальные спортивные игры. Но сегодня…

Медсестра забинтовала мне голову.

— Ну, слава богу, его остановили, — сказала она и добавила: — Сегодня днем его родителям придется прийти к мистеру Рашу. Может быть, это поднимет тебе настроение.

— Нет, — отозвался я. — Он ведь мой друг. По крайней мере, я на это надеюсь.

Миссис Джонсон отправила меня домой, отдыхать. Я вошел в дом через кухню и взглянул на часы, висевшие над плитой. Всего лишь половина двенадцатого.

— Кто-нибудь есть дома? — слабо позвал я. Конечно, никого. Да и с чего бы это кому-то быть дома?

Клодия в школе. Мама на работе. У отца сегодня тоже первый день на новой работе.

— Что же мне целый день делать? — пробормотал я в раздумье.

Обычно я, не раздумывая, с удовольствием бы улегся спать, но сейчас одна мысль о простынях подняла во мне волну боли.

Есть я не хотел. Да и с желудком у меня было не все в порядке. Когда кто-то тебя сильно и с удивительным рвением бьет по животу, то мысль о еде, само собой, вызывает чувство тошноты.

Но я все-таки открыл холодильник и заглянул во внутрь. Немного жареного цыпленка в соусе, оставшегося от вчерашнего ужина.

«Отлично, — подумал я. — Если чуть попозже я захочу есть, у меня будет чем перекусить».