– Я много пропустил в своей жизни, потому что ты скрывала от меня Перл. Нам обоим будет лучше, если ты перестанешь на меня кидаться.
В глазах Мэг мелькнуло сожаление. Она покачала головой и сказала:
– Ты представить себе не можешь…
– Тьфу ты! Думаешь, я не волнуюсь? Думаешь, мне не страшно? Тогда какого лешего я захотел, чтобы операцию провели в Хьюстоне? Почему ты считаешь, что я…
На этот раз миксер выключила Мэг. Она махнула лопаткой в сантиметре от его носа. Ее глаза сверкали.
– Ты здесь вообще ни при чем!
Это был удар ниже пояса.
– Очень даже причем! – яростно выкрикнул он.
До сего момента Грант не ощущал себя отцом. Да, он все время говорил, что Перл – его дочь, но осознание пришло к нему только сейчас.
– Я точно так же боюсь и переживаю, как и ты!
– Вранье, – отрезала Мэг, но в глазах у нее стояли слезы, разрывающие его сердце. – Если операция пройдет неудачно, я потеряю все.
– А я нет? Если с Перл что-то случится, я не просто потеряю дочь, я потеряю единственную возможность узнать ее. Я никогда не поглажу ей волосы, когда она болеет. И никогда не проведу всю ночь, пытаясь ее убаюкать. – Он взял Мэг за обе руки, но не потому, что она хотела уйти, а потому, что его трясло и ему нужно было за что-то держаться. – Вот почему я не дам этому случиться. Обещаю. С ней все будет хорошо.
У него все внутри перевернулось, когда Мэг смотрела на него так – с пониманием и надеждой. Как будто он не был врагом. Как будто это не он ее обманул и разбил ей сердце.
Конечно, Грант ничего не знал наверняка. Он дал обещание, которое был не в силах сдержать. Жизнь его маленькой девочки сегодня окажется под вопросом, и он ничего не мог для нее сделать. Никак не мог ее защитить во время операции. Он не спасет Мэг от удара, если что-то пойдет не так.
В его сердце прокрадывалась паника, грозящая его раздавить. Страх, который сожрал бы его заживо. И тогда Грант сделал то, что помогало в безвыходных ситуациях. Он заключил Мэг в объятия. И она не стала сопротивляться.
– Все будет хорошо, Мэг, – повторил он. – Я обещаю.
«Господи, пусть все так и будет, пожалуйста!» – про себя взмолился он.
Несколько мгновений Мэг стояла напряженная, а потом обняла его за талию. Облегченно вздохнув, Грант положил ей руку на спину. Она зарылась лицом ему в грудь.
Он уже и забыл, как здорово она ему подходила. Забыл или глубоко закопал в памяти? Мэг подходила ему, как никакая другая женщина. Как будто их тела были созданы друг для друга. Как будто ее предназначение состоит в том, чтобы его мучить. И не важно, что с ней приятно обниматься. Это была пытка.
С того завтрака они избегали друг друга, лишь бы не допустить прикосновения, которое бы напомнило, как чудесно им было вместе. Мэг обняла его крепче, и Грант почувствовал у себя на спине каждый ее палец.
Она прижалась щекой к его груди. Вскоре на его футболке появилось мокрое пятно от слез. Его сердце сжалось.
И вот тогда он понял. Он просто себя обманывал.
Да, он хотел перевезти Мэг с Перл, потому что в Хьюстоне врачи были лучше. И он это осуществил, чтобы познакомиться со своей дочерью. Ему хотелось, чтобы всем было легко. Но когда дело касалось Мэг, никогда не было просто и ясно.
Ведь все было завязано не только на Перл. И даже не на его гневе или задетом самолюбии. Все было завязано на Мэг. На его потребности с ней сблизиться. Или просто находиться рядом.
Стоило ли выстраивать преграды, если они рухнули в ту же секунду, когда он увидел эти завораживающие синие глаза, полные слез?
И вот они остались совершенно одни. Посреди ночи. В нем вспыхнуло желание, вытеснив страх и напряжение, которые мучили его весь вечер. Желание гораздо более глубокое, нежели обычное физическое влечение.
Грант не хотел просто спать с ней, он хотел ее поглотить. Выжечь на Мэг свое клеймо, чтобы она больше не сомневалась в том, что принадлежит ему. Он хотел обладать ею. И она тоже этого хотела, он был уверен.
Грант глубоко вздохнул, силясь взять себя в руки.
Его рука медленно опустилась на ее щеку. Он провел кончиками пальцев по контуру ее лица и осторожно убрал ей прядь волос за ухо. Его пальцы скользнули вниз, под подбородок, потом на шею. У него пересохло во рту. Он сглотнул, а потом наклонил к ней голову и уже больше ничего не понимал, только то, что Мэг в его объятиях. Теплая и желанная. Само блаженство.
Мэг встала на цыпочки, ее нежные губы раскрылись навстречу ему, и маленький горячий язычок проник в его рот. Он застонал, обхватив руками ее попку, прижал ее к себе, а потом усадил на столешницу.
Его язык был глубоко у нее во рту. Грант как будто хотел выпить ее всю, изучить каждый сладкий сантиметр ее тела. Но ее губ было недостаточно. Он спустился к ее шее. К впадинкам на ее ключице.
– Это не самая лучшая идея, – прошептала Мэг.
Грант отстранился и посмотрел в ее глаза, затуманенные желанием.
– Не самая.
Грант стоял перед ней, его сердце бешено колотилось, но она молчала, и он не осмеливался поцеловать ее вновь. Он запустил руку ей под майку, погладил шелковистую кожу, и от его прикосновения Мэг задрожала. Он взял в ладонь ее грудь и спустил майку, обнажив напряженный сосок, и поцеловал его, лаская языком и посасывая. Мэг изогнулась и застонала. А он просто не мог остановиться. Она пахла ванилью и забытыми мечтами.
Грант перешел к другой груди, и Мэг охнула.
– Это ужасно, – пробормотала она. – И ничего не решит.
Он опять отстранился.
– Я знаю. – Его безрассудно влекло к ней, но если она попросит… – Мне остановиться?
– Нет.
Мэг сбросила свои штаны для йоги, оставшись до пояса голой, ее майка была спущена, одна грудь обнажена, и все ее тело горело желанием. Она была неотразима.
Он встал перед ней на колени, раздвинул ее бедра и погладил ее между ног. Когда Грант поднялся, Мэг обхватила его талию ногами, подталкивая его к себе, и поцеловала, одновременно стягивая с него брюки.
– Но я по-прежнему тебя ненавижу, – прорычала она.
– Я знаю. – Это разрывало его на части.
– Просто мне нужно…
– Я знаю.
Через мгновение она направила его в себя, крепко прижав к себе его бедра. А он действительно все знал. Грант все понимал, даже растворившись в жаркой неге ее тела. Этим не ограничится. И не ограничится никогда. Он хотел ее целиком, хотел ее тело и душу. И у него это будет.
Глава 14
Проснувшись задолго до пяти утра, Мэг обнаружила, что в огромной кровати она одна. Перл мирно посапывала в манеже. Гранта нигде не было, хотя Мэг ни секунды не сомневалась, что часть ночи он спал с ней рядом.
Она изо всех сил старалась ни о чем не думать. Ни о Гранте, ни о том, что произошло ночью, ни о том, как это скажется на их отношениях. Мэг быстро оделась и пошла на кухню готовить кофе. Еда в нее вряд ли влезет, но кофе всегда ей жизненно необходим.
Она приготовилась увидеть на кухне бедлам после ночи. Но все было убрано. У раковины стояла мисс Грамп и терла тарелки. На столе Мэг увидела два термоса с кофе. В одном был черный, который обычно пил Грант, в другом мокко для Мэг. Между термосами лежала сумка с едой, с бутылками воды и аккуратно сложенным печеньем. У Мэг встал ком в горле. Похоже, это все подготовила мисс Грамп. Этот неожиданный добрый жест значил либо то, что Перл наконец завоевала расположение шеф-повара, либо ее смягчила жалость. Мэг надеялась на первое. Она отхлебнула кофе и перед тем, как вернуться в спальню и будить Перл, просто сказала:
– Спасибо вам.
Мисс Грамп не обернулась. Она кивнула и холодно бросила:
– Пожалуйста.
В спальне Мэг переоделась в практичную и удобную одежду: потертые джинсы и футболку с эмблемой Хогвартса и надписью «Все еще жду свое письмо». Сегодня она должна верить в магию.
Когда Грант усаживал сонную Перл в автокресло, девочка показала пальцем на рот – значит, она хотела есть.
– Мама! – просила Перл, снова показав на рот.
– Прости, малышка, – пробормотала Мэг. – Давай попозже?
Перл нахмурилась. Грант сел в машину, взял Мэг за руку и легонько ее сжал. За утро она посмотрела ему в глаза первый раз – боялась встретить в них вопрос.
– Еще ни разу не было такого, чтобы она просила поесть, а я не могла ей дать, – глухо проговорила она.
– Понимаю, – откликнулся Грант, выезжая с парковки.
На заднем сиденье Перл показывала пальцем на рот снова и снова, и сердце у Мэг рвалось на части.
– Ты в порядке? – спросил он.
– Угу.
Несмотря на раннее утро, в Хьюстоне уже были пробки, но дом Гранта располагался неподалеку от больницы, поэтому через несколько минут они уже припарковали машину. Перл, голодная, но веселая, с улыбкой зашла в больницу, сразу же покорив всех медсестер.
В предоперационной палате Мэг с Грантом держали ее за руку, пока она не заснула. Когда маленькая ладошка выскользнула из руки Мэг, Грант погладил ее по плечу. Она обернулась и увидела медсестру, которая уже собиралась их выпроваживать.
– Пора, – сказал он.
– Да-да.
Мэг осторожно сложила ручки Перл на груди. Она не могла заглушить страх, что, может, в последний раз видит свою малышку живой. Несмотря на вчерашнюю ссору, присутствие Гранта дало ей силы встать и отойти от Перл.
На пороге медсестра улыбнулась им серьезно и в то же время ободряюще.
– Я закончу подготовку и перевезу ее в операционную. Я буду с ней все время, – сказала она. – Сама по себе операция недолгая, но не удивляйтесь, если врач выйдет к вам через несколько часов. Мы пустим вас к ней до того, как она проснется, не переживайте. Она и не поймет, что вас не было. – Медсестра снова улыбнулась.
Если бы Грант не давил ей на спину, Мэг бы не вышла из палаты. Пока они шли по коридору, она, как в тумане, перекладывала свою сумку с одного плеча на другое. На нее вдруг навалилась усталость. Она нервничала, боялась того, что впереди, и еле переставляла ноги.