• Большая склонность к зависимостям разного рода – это может быть пищевая зависимость, наркотическая, эмоциональная.
• Импульсивное поведение – реакции такого человека сложно предугадать не только окружающим, но и им самим.
• Отсутствие надежности – такие люди очень неустойчивы и нестабильны. Их цели и планы постоянно меняются, интерес быстро заканчивается, увлечения краткосрочны, а связи поверхностны.
• Большой страх перед близостью и отвержением – люди с таким типом привязанности часто испытывают страх перед близостью и отвержением. Они боятся повторения травматического опыта из прошлого.
• Подавление или растворение в отношениях – некоторые люди с тревожно-избегающей привязанностью могут подавлять свои эмоции и потребности, чтобы не столкнуться с отвержением и покинутостью, в то время как другие могут строить отношения по созависимому типу и терять свою идентичность.
Как я уже писала в начале этой книги, тревожно-избегающая привязанность формируется, когда ребенок растет в очень нестабильной атмосфере, с абсолютно непредсказуемым поведением взрослых (то есть кто-то из родителей такого ребенка чаще всего сам обладает большим количеством травм и психологических проблем), и довольно часто в результате насилия в семье. В случае Майи присутствовало все вместе: с одной стороны, нарциссичный папа с алкогольной зависимостью, с другой стороны, депрессивная созависимая мама, ну а вишенкой на торте стала жестокая психопатичная бабушка. Да и в целом весь жизненный опыт Майи, вплоть до ее двадцати лет, представлял собой череду страданий и лишений. Неудивительно, что при таких исходных данных у Майи практически не было навыков саморегуляции, а ее взрослая часть, несмотря на солидный возраст, так и не была достаточно простроена. Большую часть времени Майя жила в позиции ребенка – то одинокого и напуганного, то творческого и активного, то импульсивного и непослушного, то злого и бунтующего. Все это никак не могло способствовать тому, чем обладают взрослые люди – внутренней опоре, стабильным отношениям, психологической устойчивости и так далее. Откровенно говоря, даже сфера денег у Майи была бы в сильной просадке, если бы не ее менеджер Антон – тот самый «взрослый», который решал за Майю все административные, финансовые и маркетинговые вопросы. Именно он договаривался с галеристами, вел соцсети Майи, закупал необходимые материалы и занимался всеми процессами продажи картин. Без него, по словам самой Майи, она бы не смогла даже отправить картину покупателю, так как совершенно не разбиралась в логистике и ни разу не бывала на почте.
Безусловно, детские травмы Майи сыграли для нее и позитивную роль – благодаря им ее искусство было экстраординарным и вызывало у людей очень сумбурные чувства. Так уж получается, что гениальность практически всегда соседствует с большой внутренней травмой, а тернистый путь к успеху довольно часто преодолим только при должном уровне насилия над собой. Именно поэтому самые яркие, талантливые, харизматичные и успешные люди редко бывают счастливыми обладателями надежной привязанности и прозрачной, стабильной психики. Большая часть людей с надежной привязанностью не имеет каких-то заоблачных амбиций, ведь им для счастья вполне хватает и уютного семейного вечера, проведенного за приготовлением пирога. И именно те самые «травматики», как их ласково называют в кругах психологов, рвутся во что бы то ни стало заслужить всеобщую любовь, доказать что-то миру или просто обрести внутреннее удовлетворение через спорт, славу, деньги, власть или искусство.
Наша работа с Майей длилась довольно долго и состояла из нескольких частей. Сначала мы работали с ее детской травмой насилия, применяя метод EMDR и практику рескриптинга из схема-терапии. Затем мы работали с ее нарциссической травмой (у детей, чьи родители были нарциссами, эта травма есть всегда, независимо от того, какой у них при этом сформировался тип привязанности). Затем мы поочередно работали со всеми ее дезадаптивными схемами и дисфункциональными режимами, а также взращивали ее режим Здорового Взрослого. И параллельно со всем эти мы работали с ее тревожно-избегающей привязанностью. Не могу сказать, что эта работа далась мне легко, ведь Майя относилась ко мне с недоверием (как и ко всем людям вообще), часто обижалась и саботировала процесс. Но все же спустя полтора года терапии я увидела заметные улучшения в ее состоянии, а еще спустя год Майя встретила мужчину – галериста из Испании – и смогла построить с ним более-менее здоровые отношения.
Если тебе, мой дорогой читатель, хочется еще более детально понять, как выглядит тревожно-избегающий тип привязанности, то я рекомендую тебе посмотреть фильм «Отцы и дочери» с Расселом Кроу. Там у главной героини, помимо тревожно-избегающей привязанности, есть и пограничное расстройство личности (хотя, конечно, ни один художественный фильм не может обладать высокой достоверной точностью в плане демонстрации какого-либо психического диагноза). И особенно ярко ее хаотичное поведение показано в конце фильма, когда она влюбляется в хорошего парня, а потом сама же рушит эти отношения, потому что боится близости. Затем тут же осознает свою ошибку, плачет и пытается его вернуть. И это все происходит буквально в течение одного вечера. Со стороны ее поведение может показаться странным, нелогичным, неадекватным. Но мне как психологу вполне понятно, почему она ведет себя именно таким образом – потому что ее детская привязанность к родителям была связана с сильной болью. Поэтому, встретив, наконец надежного парня, который ее искренне полюбил, она начала саботировать их отношения из страха, что рано или поздно он все равно в ней разочаруется и бросит ее.
Поведение героини в этом фильме хорошо демонстрирует нам жизненную позицию «Я не ОК – Ты не ОК» – ей все время кажется, что она плохая и недостойная любви («Я не ОК»), но при этом она боится открыться и довериться другим, так как верит, что, как только ее парень узнает ее по-настоящему, он поведет себя ненадежно и уйдет («Ты тоже не ОК»).
К счастью, эта история закончилась хеппи-эндом, но в жизни такое случается далеко не всегда. Если человек с тревожно-избегающей привязанностью не занимается психотерапией, то шансов выйти из этого сценария самостоятельно у него практически нет. Хотя, конечно, бывают и счастливые исключения, когда такому человеку попадается очень надежный и терпеливый партнер и он своей любовью и принятием помогает человеку с тревожно-избегающей привязанностью исцелиться.
Если у тебя, дорогой мой читатель, тревожно-избегающий тип привязанности, то главная мысль, которую ты должен понять, – это то, что ты не виноват в том, что у тебя нет навыка построения здоровых отношений. Та ситуация, в которой ты находишься сейчас, была определена обстоятельствами твоего детства. У тебя не было примера здоровых отношений, поэтому неудивительно, что ты просто не понимаешь, как к этому прийти. Не вини и не стыди себя за то, что до сегодняшнего момента ты мог вести себя как-то странно, нелогично и, возможно, даже разрушительно для других и себя самого. Все это осталось в прошлом, а сейчас у тебя есть знания и инструменты для изменения этой ситуации. И главные два направления, с которых стоит начать, – это работа над своей самоценностью и изменение восприятия себя как недостойного любви, а также работа над доверием к другим людям и изменение восприятия их на более позитивное. Для этого предлагаю тебе выполнить несколько упражнений.
Сейчас мы проведем некую ревизию твоих представлений о себе и о том, как ты, мой дорогой читатель, сам себя воспринимаешь. Ответь на следующие вопросы:
1. Кто я?
Сюда можно записывать все социальные роли, в которых ты находишься, а также свои собственные определения себя. Например: «Мама, сестра, бухгалтер, неблагодарная дочь, глупышка» или «Спортсмен, альтруист, хороший друг, пример для подражания».
2. Какой я?
Сюда можно записывать определения своих качеств, как внешних, так и внутренних. Например: «Я стройный, подтянутый, замкнутый, одинокий».
3. Что я хочу и чего я не хочу?
Сюда записываем наши цели, желания, мечты, стремления. Например: «Я хочу большую семью», «Я хочу любить и быть любимой», «Я хочу жить у моря», «Я хочу стать известным». А также то, чего мы точно не хотим в своей жизни, например: «Я не хочу больше встречаться с женатыми», «Я не хочу отношений на расстоянии», «Я не хочу всегда подстраиваться под других» и так далее.
4. Что я могу и чего я не могу?
Здесь мы обозначаем то, что мы уже можем, – свои навыки, свои таланты, свои способности, особые черты характера. Например: «Я могу красиво говорить», «У меня хорошие организаторские способности», «Я могу уладить любой конфликт», «Я умею успокаивать людей», «Я хорошо пою», «Я отлично готовлю» и прочее. А также записываем то, что мы, по нашему мнению, не можем или не умеем. Например: «Я не умею защищать себя», «Я не могу отстоять свое мнение», «Я не умею готовить», «Я не умею строить отношения», «У меня не получается много зарабатывать».
5. Что я имею и что я не имею?
Сюда мы записываем все, чем мы обладаем, а также то, чем мы не обладаем, но хотели бы обладать – как материальные вещи, так и не материальные. Например: «У меня есть квартира», «У меня есть двое замечательных детей», «У меня куча кредитов», «У меня хорошая репутация среди коллег», «У меня есть красный диплом», «У меня есть популярность в моем городе», «У меня нет настоящих друзей», «У меня нет любимого человека» и так далее.
6. Мои сильные и слабые стороны
Здесь нужно честно написать о своих достоинствах и недостатках. Важно, чтобы они уравновешивали друг друга, например, если ты выделил десять слабых сторон, но при этом практически не нашел в себе хороших качеств, то это явно говорит о твоем нереалистичном взгляде на себя. Так же и в обратном случае – если ты замечаешь только свои достоинства, но совершенно не способен посмотреть на себя критически, то ты тоже не имеешь полной картины видения себя.