Первую добавили в этот симбиоз ради имитации частного заведения, которое не отпугивало бы «нормальных» больных и обеспеченных людей, страдающих «легким недугом от постоянного стресса».
По словам Джереми, флер элитарности психушке подарил именно Рональд Давернас в конце восьмидесятых, когда стал главным врачом. И, судя по открытой информации в интернете, свою должность этот замечательный человек сохранял и по сей день.
– Сейчас ему, наверное, уже лет семьдесят пять! – рассказывал мне дядя получасом ранее, когда мы закупались «театральным реквизитом». – Когда я был в стационаре, я помню его мужчиной лет сорока с чем-то.
– Геронтократия еще никого до добра не доводила, – усмехался я. – Это я намекаю, что лет через десять ты просто обязан переписать «Прятки» на меня. И это шутка, если что. Даром мне твой клуб не нужен.
– Я собирался через восемь, – еле слышно бурчал Оуэн.
Спустя более чем тридцать лет управления клиникой Давернасом фасад успел прийти в запустение. Белая краска на высоких стенах облупилась, создавая некие «оконца» во внутреннюю смысловую серость заведения.
Людей на крыльце видно не было. Должно быть, наш дуэт хорошо просматривался с зоны ресепшн, сквозь автоматические стеклянные двери.
Мы перестали бежать, и Джереми больно схватил меня за локоть, принявшись как бы тащить за собой. На его лице играл неподдельный гнев, да такой, что я правда успел испугаться. Ему надо было выступать на сцене, а не инкассировать выручку питейных заведений.
– Попался, чертенок! – кричал он, когда сенсор движения сработал, и мы почти зашли внутрь. – Что же с тобой делать, мальчишка?!
За белой стойкой, слева у входа, встрепенулись двое: молодая черноволосая девушка-администратор в маске и приметный мужчина-блондин с пытливым взглядом. Наверное, он был врачом. И тоже пребывал не на своем месте: его смазливое лицо куда лучше бы смотрелось на обложке модного журнала, но никак не в антураже больничных стен.
Я пытался анализировать все, что угодно, но только не разворачивающийся на моих глазах цирк.
– Что такое?! – вскочила с места работница клиники. – Что произошло?!
– Дуглас из сто тринадцатой! – без запинки рычал Оуэн. – Снова побег!
– Эм… – девушка застучала длинным маникюром по клавиатуре. – Я… Я… Сейчас вызову дежурных. Подождите минутку, пожалуйста. Ваша фамилия, доктор…
– Доктор Грэм, – раздраженно бросил Джереми, испепеляя администратора взглядом. – Вы что, первый день?
– Н-нет… – она заикалась. – Я работаю уже месяц…
– Тогда вам нужно что-то срочно делать со своей памятью! – бушевал Оуэн.
– Д-да… Д-да, конечно… – мы видели только часть лица работницы, но и тот участок кожи, что не был скрыт маской, стремительно заливался краской. – Доктор Грэм, ваша id-карта, пожалуйста.
– Какая к черту id-карта?! Я что ее, по-вашему, должен был взять с собой, когда сиганул за больным через окно?!
Для пущей убедительности я дернулся в руках дяди, и тот сжал меня и того крепче. Мое предплечье начинало неметь.
– Н-ну… Я не могу вас пустить без отметки… – бедная девушка продемонстрировала сканер для QR-кодов. – На каждые вход и выход… Вы же знаете…
Буквально мгновение оставалось до того, как Оуэн разразится настоящим громом. Но тут, словно небесное озарение, до нас снизошел второй сотрудник за стойкой.
– Эй, ну Ди! – почти ласково обвил администратора руками симпатичный врач (или, может быть, медбрат?). – Ну ты что, не знаешь, как выглядит наш доктор Грэм? У него ведь такая запоминающаяся внешность, первый красавчик в больнице!
Мое сердце ухнуло в пятки. У меня перед глазами мелькнула ярко-лиловая вспышка: предвестница настоящего стихийного бедствия.
– Да и Дугласа забыть сложно… – продолжал петь парень. – Пятая попытка улизнуть за месяц. Он у нас – настоящая знаменитость.
Он что, намеренно помогал нам?!
– П-понимаешь… – все еще не решалась девушка, которую, как мы теперь знали, звали Ди. – У доктора Грэма в рабочем графике сегодня выход после обеда… А с-сейчас…
– Двенадцать дня! – парня затрясло от фальшивого смеха. – Ну, в самом деле, кто у нас ходит на работу по графику? Разве не ты являешься на час позже, причем систематически?
– Н-но, я… Я предупреждаю! – Ди совсем смутилась и опустила голову. – Я н-не специально.
– Да прекрати.
Блондин легко отодвинул коллегу с ее рабочего места и сам что-то нажал на клавиатуре.
– Ну, вот и все! – очаровательно улыбнулся он нам, но при этом все еще обращался к администратору. – А я их провожу. Ну, на случай если вдруг Боузи будет брыкаться.
Я почувствовал, как стало трудно дышать. Этот жук знал мое имя! Нет, это было не к добру. Мое сознание стремительно окутывалось пеленой кошмара наяву. Что-то должно было произойти. Вот-вот, сейчас!
Не наблюдая иного выхода из ситуации, я дернулся, пытаясь предпринять реальную попытку к бегству.
Вдруг дядя поймет меня? Вдруг он тоже заподозрил неладное и просто не знает, как выбраться из этой ужасной ситуации? Мы могли сбежать вместе! Плевать, если за нами погонятся, машина недалеко, успеем!
Но в этот раз моим фантазиями было не суждено сбыться.
– Ну, хоть кто-то! – почти довольно отозвался Джереми, притягивая меня к себе вплотную. – Я уж думал, меня клеймят преступником!
– Ну, что вы, доктор Грэм. – Парень блеснул глазами. – Пойдемте же.
Неужели дядя не понимал, что это ловушка?! Неужели он не слышал, что этот врач назвал меня по имени?! Паника не давала мне мыслить иначе. Я начал сопротивляться по-настоящему.
– Тише, мальчик, – сверкнул на меня глазами Оуэн.
Я был внутри самого страшного развития событий!
Блондин тем временем подошел к нам и взял меня за второй локоть. Да так крепко, что хватка Джереми блекла по сравнению с его напором.
Все втроем мы свернули в больничный коридор, что располагался прямо за ресепшеном.
Когда мы отошли достаточно далеко и Ди не могла нас слышать, парень заговорил:
– На будущее, – его интонация сохраняла свою фальшивую распевность. – Сто тринадцатой палаты у нас нет.
– Правда? – не теряя лица, отозвался дядя. – Что ж, буду знать.
– Тем не менее я очень рад видеть вас, мистер Бодрийяр. – Блондин оскалился. – И Боузи тоже. Константин много о вас рассказывал.
Еще секунда, и я был готов потерять сознание от ужаса.
– Надо думать…
– Что ж. Я не представился.
Парень заглянул мне в глаза.
– Меня зовут доктор Бланшард.
Список, опубликованный Тиной в социальных сетях перед смертью, пронесся перед моими глазами так ярко и стремительно, словно был моим последним воспоминанием. Так случается, когда ты точно знаешь, что через несколько секунд перестанешь существовать.
Фамилия Бланшард была в ее сводке последней.
Глава 9
– Приятно познакомиться. Значит, говорите, доктор Константин с вами делился?
Я все еще ждал, что Джереми вырвет мой левый локоть из лап мерзкого, приторного докторишки, и мы унесемся прочь. Но мы продолжали двигаться по длинному коридору к большим грузовым лифтам, не оказывая никакого сопротивления.
– Знаете, супервизия[26] – такая штука… – распинался Бланшард. – Порой еще более полезная, чем вообще можно ожидать. Не вините доктора Грэма в использовании такого инструмента. Он в профессиональных кругах зарекомендован и очень даже поощряется. Тем более случай Боузи – исключительный. К слову, не менее, чем ваш.
– И в каком же составе проходило ваше коллегиальное собрание?
– Любопытства вам не занимать, мистер Бодрийяр. Впрочем, происходящее сейчас Константин предсказывал. Предупреждал о том, как вы можете поступить. Иногда у врачей отсутствует функция удивления как таковая.
Когда мы достигли длинных дверей, Бланшард нажал на кнопку вызова кабины.
Больше сохранять тишину не было смысла.
– Отпустите! – зашипел я, как раненый кот. – Мы находимся в дверях учреждения, а не на улице. Вы не имеете никакого права вот так нас задерживать.
– Разве вы не стремились так отчаянно попасть сюда, Боузи? – улыбнулся мне молодой доктор. – Ваш спутник сохраняет спокойствие. Будьте умницей, берите с него пример.
– У нас достаточно доказательств, чтобы…
– Чтобы что, Боузи? – Бланшард мерзенько захихикал. – Убедить полицию в том, что ты являешься перерождением мальчика из девятнадцатого века? Звучит инновационно.
Лифт приехал. Ни на секунду не отпуская мою руку, врач завел нас внутрь.
Обстановка в кабине напоминала мне фильм ужасов: кроме железных дверей, внутри находилась еще и металлическая решетка. Она служила дополнительной мерой безопасности для каталок, которые транспортировали с этажа на этаж.
Бланшард нажал на кнопку «С1» на приказной панели.
Мы поехали вниз. Желтый, дежурный, свет в кабине неприятно замигал.
– Я удивлен только одному, мистер Бодрийяр, – продолжал веселиться врач. – Что вы не разбили мне нос у самого порога. Швы Грэма на челюсти выглядели впечатляюще.
– Еще все впереди, – спокойно ответил ему Джереми.
– Ну, что вы. Не оскорбляйтесь, но ваш случай, в рамках текущих задач, интереса не представляет. Вы просто помогаете мне доставить ключевой экземпляр. Это же замечательно, что мальчик вас слушается.
– Раз так, я хотел бы услышать чуть больше о том, что с ним произойдет.
Мой желудок сделал сальто. Джереми Оуэн обладал выдающимися актерскими способностями, но здесь он в действительности перегибал палку. Я был готов поверить в то, что он привел нас сюда намеренно. Слишком уж спокойно он передавал меня в руки человеку, очевидно, собирающемуся меня уничтожить.
– А как много вам известно? – с видимым интересом уточнил Бланшард.
– Практически ничего. Только воспоминания.
– Но Боузи сказал обратное.
– Боузи болен. – Мой дядя посмотрел парню прямо в глаза. – Как вы верно заметили, его случай все еще представляет интерес. В отличие от моего диагноза, на котором давно стоит отметка ремиссии. Я не уверен, что все, что он рассказывал о своем детстве, не было оплотом его фа