— Вызови, но не дожидайся! Объясню все потом. Справишься?
— Постараюсь. — Сьюзен вспомнила о ребенке, которого вынашивала, и внезапно почувствовала себя сильной. Она подняла трубку проводного телефона, набрала «девять-один-один» и объяснила оператору, что за ней следят.
— Не разъединяйся, пока не окажешься у банка! — приказал Фрэнк.
Сьюзен снова посмотрела в щелку внизу окна. Ей показалось, что она заметила какое-то движение снаружи или у машины, но, чтобы не обнаружить себя, не захотела подниматься с пола и приглядываться. Только различила синюю ткань — мужские ноги в джинсах. Сердце гулко забилось — Сьюзен решила, что неизвестный направляется к дому. Но его поза не менялась, и она догадалась, что он облегчается за машиной.
— Бегу, — бросила она в трубку и выскочила из задней двери.
Ей все удалось. Она перелезла через низкий забор за домом и всю дорогу, шесть длинных кварталов, бежала. И ни разу не оглянулась посмотреть, не заметили ли ее, не гонятся ли за ней. Чтобы ни оказалось за ее спиной, быстрее бежать она не могла. Все как на серьезном соревновании в бассейне: оглянуться значило сбиться с темпа.
Она услышала его прежде, чем увидела — во всяком случае, его машину. В тишине коридора различила скрип тормозов и выглянула в тот момент, когда автомобиль резко затормозил и остановился в дыму сгоревшей резины у бордюра. На асфальте остались жирные черные полосы. Фрэнк выскочил из машины, грязный, с бешеными глазами, и, низко пригибаясь, насколько позволял его рост, и держа руку у пояса, быстро огляделся по сторонам. Сьюзен стало гораздо спокойнее, и в этот момент она многое поняла про свою жизнь. Фрэнк добежал до двери и внимательно обшарил глазами все вокруг банка. Она бросилась к нему, покинув свое место рядом с охранником, где лихорадочно прождала его то ли пять, то ли шесть минут. Они обнялись, Бэр отстранился, погладил ее по лицу, и Сьюзен почувствовала, что у нее по щекам потекли слезы.
Увидев тревогу на лице Сьюзен, Бэр сначала почувствовал болезненный укол, а затем накатил приступ жаркого гнева. Теперь он твердо знал, что не отступит.
— Сьюз, ты в порядке? — спросил он.
Она молча кивнула, а по ее щекам катились слезы. Бэр прижал ее к себе и встретился глазами с охранником, мужчиной среднего возраста, который через несколько секунд отвернулся.
— А с этим… тоже все в порядке? — Бэр положил руку Сьюзен на живот. Она снова кивнула и накрыла его руку своей ладонью.
— Что происходит, Фрэнк? В чем дело?
— Тот человек — он примерно моего возраста, крупный?
— Нет.
— Молодой, лет двадцати, накачанный?
— Нет. Мелковатый, годам к сорока. Я как следует не разглядела, но мне показалось, что у него шрам на щеке.
Бэр стиснул зубы. Он представлял, о ком она говорила.
— Почему ты не захотел, чтобы я дождалась полицию? — спросила Сьюзен.
— Слишком долго объяснять. — В это время к ним подъехал Нейл Рэти. Бэр позвонил ему, как только разъединился со Сьюзен, и по всему было видно, что журналист до машины бежал, а затем всю дорогу давил на газ.
— Фрэнк, я ничего не понимаю, — заволновалась Сьюзен, когда Бэр повел ее к машине Рэти.
— Мне необходимо поместить тебя в безопасное место, потому что в данный моменту меня нет возможности тебя охранять. — Он обшаривал глазами стоянку. Репортер вышел из машины и ждал, когда они подойдут.
— Привет, Нейл.
— Привет, Фрэнк, — ответил Рэти. В его глазах читались немые вопросы, но он не стал их задавать.
— Спасибо, что приехал, — поблагодарил его Бэр.
Сьюзен немного успокоилась и начала:
— Ты уж извини за беспокойство… — Но журналист только махнул рукой с сигаретой, которую только что закурил.
— Поработаю дома, не велика важность.
Бэр кивнул.
— Все не так опасно. Простая предосторожность, поскольку она втянута в это дело. Но даже если известно, кто она такая, сюда за ней не проследили. Надо, чтобы она некоторое время не показывалась на улице. — Он замолчал и посмотрел на Сьюзен. Бэр не мог выразить то, что хотел. Не мог, пока в его голове носились мысли об убийствах, расследовании, взаимосвязи фактов и мести.
— Как долго? — поинтересовался Нейл.
— Недолго. — Бэр обнял Сьюзен за талию и подтолкнул к машине журналиста.
— А как же будет с тобой? — спросила она, и ее голос не дрогнул.
— Со мной все будет в порядке, — ответил Бэр.
— Фрэнк… — начала Сьюзен.
— Нейл, ты не будешь так любезен выбросить вот это? — Бэр показал на сигарету, а затем кивнул в сторону Сьюзен.
— Конечно, — ответил журналист. — Ах, вот оно в чем дело… — и на его губах заиграла понимающая улыбка.
Глава сорок первая
Наконец настал День благодарения. Долгожданный момент после всех трудов: засыпки почвы, установки ламп, ухода за растениями и поисков покупателей. Да, близился долгожданный момент. Чарли и Кенни Шлегель стояли в боковом переулке близ Ламберт-стрит и ждали Пината и Никси. Товар лежал в багажнике «дюранго», к которому они привалились спинами, когда из-за угла вывернул «неон» Пината. Подъехал ближе, и Пинат с Никси вышли из машины.
Они поздоровались, и Пинат отдал толстый конверт с деньгами, а Чарли — старую нейлоновую спортивную сумку с травкой и кокаином.
— Пересчитай, брат, — посоветовал Кенни, не обращая внимания на недовольное ворчание покупателей.
— Там все в порядке, — заверил Пинат.
— Не сомневаюсь, — кивнул Чарли. — А иначе пройдусь наждачной машинкой потому, чем ты больше всего гордишься. — Он показал пальцем поверх плеча Пината на стоящий за его спиной «неон». Кенни улыбнулся, покупатели хмурились. — Дайте знать, когда потребуется еще, — бросил Чарли.
— Ладно, — буркнул Пинат и повернулся к машине.
— Только не выкурите все зараз, — посоветовал Кенни. — Знаем мы таких, как вы.
Пинат замер.
— Что значит «таких как вы»?
— Грязных негрил. — Кенни улыбнулся и вызывающе посмотрел на Пината. Чарли сунул конверт с деньгами в карман и тоже ухмыльнулся.
Пинат опустил глаза, покачал головой, а затем выбросил вперед правую руку и открытой ладонью наотмашь ударил Кенни по лицу. На мгновение все замерли, словно никто не мог поверить, что произошло. Затем Кенни с выпученными от ярости глазами бросился вперед, пригнулся, обхватил обидчика рукой и опрокинул на асфальт. Пинат со стуком приземлился на плечо и щеку, и от удара у него из легких вылетел воздух. Тем временем Кенни поставил ногу ему на грудь и принялся колотить.
Чарли, оправившись от неожиданности, тоже ринулся в драку и нарвался на острие автоматического ножа-пираньи Никси Банчера. Он отшатнулся, тщетно попытался отбить новый удар, но лезвие еще дважды вонзилось в его тело. Раненный в печень Чарли сделал шаг назад и тяжело опустился на тротуар. Кенни поднял голову и встретился взглядом с Никси. Скользкий от крови нож со звоном упал на мостовую. Кенни бросился к брату, тот со стоном медленно заваливался на землю.
Кенни увидел, что из-под ладоней раненого обильно струится кровь.
— Ах ты гад! — вырвалось у него, и он выхватил из-за пояса Чарли «смит-и-вессон». Никси уже бежал вовсю и, пока Кенни справился с предохранителем, был уже в полуквартале от него. Пинат с трудом поднялся и тоже попытался скрыться, но Кенни, выпустив в него с полдюжины пуль, изрешетил всю спину и ноги.
Пинат рухнул лицом вперед и застыл, прижавшись щекой к трещине в асфальте. Кенни, добивая его, выстрелил еще дважды.
— Подыхай! — Он повернулся к брату и приподнял его голову. У Чарли булькало в горле, но говорить он не мог. — Что ты наделал? — упрекнул его Кенни. — Какой толк в оружии, если ты его даже не вытащил? — Брат дышал с трудом. Звук в груди был такой, словно закипал чайник. Кенни нащупал в его кармане мобильный телефон и набрал 911. — Пришлите «скорую помощь»! — Он назвал адрес отходящего от Ламберт-стрит переулка. — Здесь раненный ножом белый. На черномазого не обращайте внимания — он готов. — Кенни захлопнул телефон и стер липкий поте лица Чарли.
— Только не умирай, брат, — тихо попросил он. — Держись! — Кенни подождал еще минуту, пока не услышал вдали сирену. Вытер рубашкой револьвер и вложил его в руку Чарли. Где-то в затылке ухал медленный барабанный ритм, и на него эхом отозвались слова из песни:
«Ты никто, пока тебя кто-нибудь не убьет… Я не хочу умирать».
Он попытался выбросить эту чушь из головы, взял конверт с деньгами из кармана Чарли, сумку с травой оставил, влез в «дюранго» и отъехал так медленно, как только позволяли обстоятельства.
Жара наконец спала. Выдался самый прохладный за месяц день — с утра так и не разогрело. Викки Шлегель ходила полому и выключала кондиционеры. Зачем поддерживать в комнатах холод, если никого нет. Все теперь стоит безумных денег: электричество, продукты, газ, выпивка. Ну, со спиртным ладно — его у них хватает. Терри приносит из бара целыми ящиками. К тому же ион, и ребята возвращаются домой уже под градусом. Викки догадывалась, что в последнее время у них много нервотрепки и требуется выпустить пар. Сыновья держатся неплохо, кроме Дэни. Вот о нем она не на шутку тревожилась. Утром его рвало, и он поднял страшный шум из-за чего-то, о чем прочитал в газете. Остальные пытались его успокоить, но когда Викки вышла из спальни, ей не объяснили, в чем дело. Потом она заставит Терри все рассказать, но пока оставалась в неведении. Затем все исчезли. Викки отправилась принимать душ, а когда вышла из ванной, машин рядом с домом не было.
Она услышала это, когда выключила последний оконный кондиционер — низкое гудение работающего мотора из гаража. Странно: они не пользовались гаражом — он настолько был захламлен, что было трудно поставить машину, а если требовался ремонт, отправлялись в шиномонтажную мастерскую, где многочисленные механики-латиноамериканцы могли выполнить всю грязную работу, например, поменять масло. По мере того как Викки приближалась к гаражу, гул мотора становился громче. А когда она нажала на кнопку подъемника ворот, ей навстречу вылетело облако выхлопных газов и нахлынула волна страха. Весь хлам был сдвинут в сторону, чтобы дать место «магнуму» Дэни. В бокс ворвался свежий воздух, и она увидела уткнувшуюся в