За день толпы туристов и коренных стамбульцев превращали город чуть ли не в мусорку, поэтому дворники, уборщики и водители поливальных машин приступали к работе ещё до рассвета, чтобы обновить и очистить улицы к новому, людскому нашествию. Пока безлюдно и есть возможность протиснуться по узким улочкам, булочники на маленьких грузовичках развозили по магазинам и ранним закусочным свежие, ароматные батоны, уже готовую, горячую пиццу и всякие разные круассаны, калачи и сдобу. В свежей утренней прохладе потянуло ароматом кофе с корицей и ванильными пирожными с шоколадной глазурью. Эрин любил именно это время, когда ещё плотным слоем не опустилась жара и человеческая суета с гомоном, беготнёй, бесконечными призывами из мечетей не заполнила всё пространство. В открытом, почти пустом кафе, он заказал большую кружку кофе «Американо» и бурек с самсой. Для раннего перекуса этого достаточно, решил он и закурил в ожидании заказа. Когда-то он знал Стамбул достаточно хорошо, но с тех пор очень многое изменилось. Неизменным осталась только старая часть города, а пригород менялся очень быстро, вырастали новые районы, выравнивались проспекты, прокладывались новые дороги. Турки называли свой мегаполис Истанбулом, а вот русские исказили красивое название. Эрин часто поправлял жену, когда она произносила Стамбул. Ну, что это «Стамбул с булкой», просто слух режет! Ему, как восточному человеку, русский язык казался немного прямолинейным, перенасыщенным открытым звукам «Р», хотя слово «Рассия» с ударением на букву «А» в произношении турков ему очень нравилась, а вот Москву он бы заменил на более звучное и раздольное – Московия. Полицейский ещё раз развернул карту города и провёл пальцем предстоящий маршрут. То место, где Новоскворецкий купил виллу, никак не тянуло на фешенебельный район. Но многое изменилось с тех пор, когда он учился в Полицейской Академии. В девяностые годы население города составляло семь миллионов жителей, а сейчас четырнадцать. Ерин похвалил себя за то, что рано выехал из отеля, потому что дорога заняла больше трёх часов, вместо ожидаемых двух. Он остановился на нужной улице и возле того номера дома, о которых говорилось в документах и на всякий случай сверил данные. Полицейский несколько растерялся – на предоплату в пятьсот тысяч евро дом явно не тянул. До побережья, конечно, не очень далеко, и даже из окна можно увидеть голубую воду, но если пешком отправиться по густо застроенным улицам к морю, то никакого купания уже не захочется. А вилла действительно выглядела роскошно, каменная на два этажа, с арочными окнами и мраморными ступенями, вот только разделена на двух владельцев. Ерин позвонил, потом постучал в дверь. Долго никто не открывал, только доносились шум моря и звуки работающей строительной техники. Новый район расширялся, включая в себя всё новые дома и новых жильцов. Полицейский уже решил обойти дом и посмотреть во внутреннем дворе, может кто-то находится в саду и не слышит звонка, но дверь неожиданно распахнулась – на пороге стояла заспанная, растрёпанная девушка в халате. На вид ей можно было дать лет восемнадцать. Мужчина понял, что разбудил её и поспешил извиниться.
– Простите, что нарушил ваш покой, но мне очень надо с вами поговорить, – он достал удостоверение и показал хозяйке. – Разрешите войти?
– Да, конечно. Проходите в комнату, я вернусь через пару минут.
Полицейский осмотрелся. Просторная комната с выходом на террасу, книжным стеллажом до потолка отделена кухонная зона, большой телевизор, мягкие кресла и камин. Уютно, без дорогого шика, но комфортно, определил Эрин и подошёл к окну – кусочек моря всё-таки плескался бирюзовым цветом. На столе в рамках он увидел несколько фотографий: турецкая семья, где в окружении близких смеялась девушка, которая открыла дверь. А на одной она же, вместе со счастливым и беззаботным Новоскворецким.
«Похоже, мужик приготовил запасной аэродром, – сделал вывод полицейский. – Но почему остановился в третьесортном отеле, а не в своём доме? – он глянул на часы и сам себе ответил. – До деловой части города в таком плотном потоке добираться часа три, – и вдруг он догадался, что дело вдругом. – Мужик-то просто хотел сохранить в тайне именно этот дом и если бы не помер и не обнаружились документы на крупную покупку, то так бы и произошло! Он бы смылся из России, и искали его днём с огнём с собаками и фонарями».
По широкой деревянной лестнице вскоре спустилась девушка, она переоделась в лёгкое платье, и только сейчас Эрин заметил, что она на последних месяцах беременности. Он пытался рассмотреть на её лице тень тревоги или печали. Знает ли девушка, что её возлюбленного уже нет в живых? Она казалась спокойной, чёрные волосы прибраны, нет ни грамма косметики, ясный взгляд. Она находилась в том состоянии, когда все мысли обращались в себя – девушка прислушивалась к каждому толчку, к каждому движению внутри. Она жила двумя жизнями и ничто и никто был не в состоянии пошатнуть благолепие и покой, кроме того, кто вскоре должен появиться на свет.
– У вас красивый дом, – Эрин решил начать издалека.
– Спасибо. Мы только недавно переехали сюда, – девушка тяжело опустилась в кресло и рукой пригласила Эрина присесть напротив. – Так зачем вы пришли? Опять что-то случилось с братом? Никак не угомонится.
– Ваше имя Айшегюль Кейзар? – проигнорировал её вопросы полицейский. – Вы живёте с русским бизнесменом Новоскворецким?
– Да, это мой муж. Но его сейчас нет, он улетел в Россию по делам.
– Вы состоите в официальном браке? – Эрин знал, что бизнесмен не разведён с русской женой, но решил посмотреть реакцию девушки.
– Нет, мы просто живём вместе, – она смутилась и опустила голову. Для турецкой девушки вступить в интимную связь до брака, да ещё и с иностранцем, да ещё и с мужчиной как минимум на четверть века старше её, и вдобавок ко всему забеременеть это просто позор!
– Когда вы виделись в последний раз?
– Он был на прошлой неделе, но даже не остался ночевать, сказал, что много дел, что скоро мы всегда будем вместе и поженимся, как полагается, – женщина погладила живот. – Ребёнок скоро появится. Девочка.
– А что вы говорили про брата? Где он сейчас?
Полицейский увидел, как Айшегюль сжалась, и понял, что вот этой темы она боится и надо её разговорить в этом направлении. И медленно, медленно, расставляя хитрые ловушки, он выяснил. Новоскворецкий познакомился с девушкой в отеле, где она работала горничной. Вскоре русский сделал её своей любовницей. Снял для неё небольшую квартирку в центре Истанбула и положил ежемесячное, небольшое содержание. Всё бы так и продолжалось, если бы девушка не забеременела. Она испугалась и решила не сообщать любовнику об инетересном положении до поры до времени. Боялась, что он отправит её к доктору на аборт. А он наоборот решил развестись с женой и жениться на ней. Ведь в браке с русской детей в семье так и не случилось. Остальное Эрин додумал сам – Новоскворецкий не мог так просто подать на развод, потому что по брачному контракту половину всего имущества должна забрать Маргарита. Вот тогда он начал выводить деньги из России хитростью. Так он смог продать фирму, забрать крупную сумму и сделать предоплату за дом в пятьсот тысяч евро. Как он собирался умыкнуть у жены остальные, знал только он сам, но в аэропорту случилось непредвиденное – мужик просто умер. Так в чём же состоит роль брата? На протяжении всех отношений Айшегюль и Новоскворецкого рядом крутился её старший брат. Они потихоньку и по мелочи обкрадывали бизнесмена, а уж когда девушка забеременела и познакомила будущего мужа с представителем своей семьи, появилась возможность развернуться по крупному. Брат внушал девушке, что та, в конце концов, останется с ребёнком на руках одна, и никто не сможет ей помочь. К родителям ей ехать нельзя, они проклянут дочь за блуд и ребёнка отберут. Надо, чтобы бизнесмен купил дом и оформил его на Айшегюль. И девушка, к тому времени имеющая влияние на Новоскворецкого, постепенно склонила его к этой мысли. Как правило, он приезжал в Турцию на несколько дней, и кататься по городу в поисках дома возможности не имел. Вот тут появился брат в строгом костюме, с неплохим произношением английского и взял эти заботы на себя. Вскоре парень предоставил прекрасные фотографии виллы, панорамы с балкона, внутреннего дворика с овальным бассейном и небольшого сада с яблонями и абрикосами. Новоскворецкий хлопал в ладоши, он был счастлив, что его ребёнок родится в чудесном доме. У нотариуса скоро подписали документы, и отправились на виллу. Вот тут то и выяснилось, что дом находится у чёрта на рогах, к морю подход только зрительный и с балкона, но самое ужасное вскрылось, это то, что половина виллы принадлежит многодетной турецкой семье и бассейн у них один на весь дом и на всех членов. Новоскворецкий был в гневе, но не убивать же близкого родственника, который таращил глаза и визжал, что его самого обманули и ограбили! Девушка даже всплакнула от такой несправедливости, а Эрин догадался, что сестра с братом и нотариусом прибрали приличную сумму к рукам, но в планы полицейского не входило разоблачать кого-либо в этой шайке-лейке.
– Когда вы видели брата в последний раз?
– Когда документы на дом подписывали. Потом брат уехал к родителям в Памуккале, чтобы на глаза Стасу не показываться. Решил там пока бурю переждать.
– А вы уверены, что он там?
– Конечно, мы разговариваем каждый день по скайпу. Он рассказал родителям, что я ребёночка жду, и они хотят познакомиться с моим мужем, звонят постоянно.
Эрин прикинул, что самый короткий путь из Истанбула до Денизли самолётом, а там автобусом час до Памуккале. Короче путь неблизкий, поэтому парень никак не смог бы участвовать в убийстве будущего мужа своей сестры. Да и какой резон? Если бы он и захотел сделать что-то подобное, то уже после регистрации брака.
– Скажите, вы уже были замужем? Ваша фамилия не турецкая, а скорее английская-Кейзар?
Эрин спросил наугад и вдруг понял, что попал в точку. У девушки забегали глаза и если бы не её тяжёлое положение, то она бы подскочила и убежала. Айшегюль сдержалась и сухо ответила: