Только что приступившая к завтраку Кейт позвала его на кухню:
— Ни слова, детектив, у вас вид человека, забывшего, что такое еда и отдых. Куртку киньте на ближайший диван, и пойдемте — я вас накормлю.
— Мисс Милн…
— Я сказала — ни слова!
Он стащил с себя куртку, скептически вывернул её наизнанку, чтобы не замарать мебель и положил на диван:
— Мисс Милн, я полночи шорошился по парку, так что вряд ли меня можно пускать дальше холла.
Он грустно улыбнулся, поправляя одежду — обычно ухоженная тройка, положенная ему по службе, сейчас была в беспорядке — пиджак он где-то посеял, рукава рубашки были закатаны по локоть, а жилетка болталась на единственной застегнутой пуговице — обычно стильно, но не вкупе с помятыми штанами.
— Это “Приют” — тут можно все. — Кейт даже не дрогнула, представляя масштабы последующей уборки, — пока мы тут болтаем, там яичница на плите сгорает.
— Если только сгорает… — Джона криво улыбнулся и пошел за Кейт. — Предотвращать пожары — одна из наших обязанностей.
Он, оглядываясь назад на свои грязные отпечатки, отчаянно пошел за ней.
Пока Кейт накладывала со сковороды еду на две тарелки, детектив старательно мыл руки. Она поставил тарелки на стол, тут же извиняясь:
— Повар и сервировщик из меня так себе, но есть точно можно.
Эдвардс сел за стол, отодвигая свою папку для документов в сторону:
— Пахнет замечательно.
— Приятного аппетита. — улыбнулась Кейт, садясь напротив него.
— И вам того же, мисс Милн. — он отсалютовал вилкой.
Пару минут царила тишина, но видимо детектив не привык зря терять время:
— Мисс Милн, можно я немного побуду занудой? — Он старательно резал ножом сосиску, не поднимая глаз на Кейт. — В конце концов мне за это деньги платят.
— Джоооона, только не начинайте… — Кейт встала, спешно вспоминая про апельсины.
— Мисс Милн, и все же — прекратите дергать тигра за хвост. — Эдвардс даже столовые приборы отложил в сторону. — Вы вчера совершенно зря были в “Змеином камне”.
— Джонааааа… — Она принялась нарезать апельсины на четвертинки.
— Мисс Милн, я понимаю, что вы…
Она мстительно включила соковыжималку.
Детектив поджал губы, потом подумал и принялся быстро есть. Когда Кейт поставила на стол пару бокалов с соком, он криво улыбнулся:
— Вы чувствуете себя в безопасности, потому что считаете, что на вас напал паук. Точнее араук.
Кейт от неожиданности поправила:
— АрКаук…
— Не суть важно, — отрезал Эдвардс. — Мисс Милн…
— Но откуда вы знаете? — перебила его Кейт, садясь обратно за стол. — Ой, простите…
Он махнул рукой, мол, ерунда:
— Я присоединился к делу о кроссроадском маньяке недавно, но зато тщательно проштудировал все записи. В том числе и ваши первые показания про паука.
Кейт нашла в себе силы улыбнуться:
— Тогда вы знаете, что мне не грозит опасность.
— Мисс Милн… Даже если закрыть глаза на то, что самый большой паук на земле не больше 30 см в размахе своих лап…
Она погасила улыбку:
— То есть вы мне не верите.
— Я жуткий скептик, мисс Милн. Работа обязывает. Но! Вы все равно в опасности, даже если кроссроадским маньяком является паук.
— Аркаук, — вновь поправила его Кейт, только из вредности.
— Не суть важно. Паук, аркаук… Тела его не нашли.
— Его убил тот фиолетововолосый мужчина. — напомнила Кейт.
— Тогда кто напал на мисс Смит? Мисс Милн… Паук мог оказаться не единственным. И у него может быть куча потомков. Вы не в безопасности безотносительно того, кто является кроссроадским маньяком — человек или аркаук. Пожалуйста, послушайте меня — не ходите в “Змеиный камень”, это опасно.
Он залпом допил апельсиновый сок, и Кейт, не зная, что ему сказать, вымученно предложила:
— Еще соку?
Он отрицательно качнул головой:
— Благодарю, но нет. Служба не ждет. Я, собственно, приехал, чтобы провести опознание ожерелья… — Он отодвинул в сторону пустую тарелку и открыл папку, подавая Кейт фото: — Узнаёте? Это ожерелье подкинул ночью ваш фиолетовый охотник на пауков. Мы считаем, что оно принадлежало мисс Смит. Вы можете подтвердить или опровергнуть это?
— Если честно… — Голос Кейт дрогнул — от волнения, решил Эдвардс. Но на самом деле голос сел потому, что это ожерелье Кейт утром лично давала Анжу в руки, и сейчас боялась выдать себя. — Я не уверена точно. У тети Зои было много жемчуга. Крупного — она любила его. Я могу принести шкатулку с её украшениями.
Он кивнул:
— Если вас не затруднит. И попытайтесь вспомнить — если ли в доме опись украшений? Обычно украшения страхуют, и тогда точно должна быть опись от страховой компании.
Она вернулась довольно быстро — Эдвардс тут же выключил свой телефон, в котором проверял сообщения.
— Вот. — Кейт поставила шкатулку с украшениями на стол перед ним. — Я недавно осматривала украшения — решала: продавать или нет? Это мой… Стратегический запас, если я провалюсь как хозяйка отеля. И еще…
Она положила на стол небольшой фотоальбом:
— Тут есть фотографии тети Зои. Возможно, на них где-то и есть подобное ожерелье.
Эдвардс, быстро осмотрев содержимое шкатулки и убедившись, что мисс Смит безоговорочно любила только жемчуг, прикоснулся к альбому:
— Могу я взять его с собой для экспертов? Верну все в целости и сохранности — обещаю.
— Да, конечно, — согласилась Кейт — врать для поддержания игры, затеянной Анжем, было невыносимо.
— Тогда… — Эдвардс встал, забирая свою папку и фотоальбом, — я ваш должник, мисс Милн.
— Не за что, детектив. Я всегда рада видеть вас.
— Вы не умеете лгать, мисс Милн. И я прекрасно понимаю, что сам бы бежал от любого, читающего мне нотации. Но будьте осторожны. Не рискуйте своей головой. Не гуляйте одна, кем был кроссроадский маньяк не был. Я не хочу, чтобы из вашей собственной оплошности, вы мне потом являлись в посмертном существовании.
Она согласилась:
— Обещаю… Я не буду являться к вам посмертным духом, даже если мне настолько повезет.
— Что ж, я это запомню…
Она, совершенно машинально, прощаясь с Джоной, пожелала ему счастливой дороги. Он криво усмехнулся:
— Как меня тут не любят… — Джона сел в свою машину и поехал в сторону парка. Опять.
Думать об Анже (вот уж кто тигра за хвост таскает!) было некогда — уже через час на пороге “Приюта” появился первый постоялец. Усталый, задерганный мужчина, одетый по моде начала 19-ого века — уж в этом Кейт разбиралась. В первый момент Кейт испуганно подумала, не машина ли времени где-то припрятана в “Приюте”, но потом вспомнила, что не за горами Йоль, а виккане всегда активизировались в Кроссроаде в это время. Следующей постоялицей была современная яркая эльфийка (это выдавали цветные линзы на глазах и явно прооперированные, остроконечные кончики ушей), заплатившая за постой парой невзрачных прозрачных стекляшек. Потом семейная пара из прошлого, потом молодой человек, одетый весьма авангардно — в куртке с подсветкой, постоянно меняющей цвет, потом… Кейт перестала запоминать лица и времена — постояльцев было очень много, и все, как на подбор, уставшие и куда-то спешившие, останавливающиеся в “Приюте” на полдня, не больше, а то и на пару часов, только чтобы привести себя в порядок и продолжать свой путь дальше. Кейт терялась в уборке, смене постельного белья, готовке и проводах постояльцев… Неделю продолжалась эта круговерть, словно где-то был затор, теперь быстро рассасывающийся, но, несмотря на обилие клиентов, Кейт оставалась в диком минусе — только одна пара расплатилась чем-то, отдаленно напоминающем деньги, какой-то сувенирной монетой под золото. Зато ящик, куда Кейт скидывала “оплату” за постой, теперь напоминал её детский сундучок — столько же разноцветных стекляшек, как у неё когда-то.
— Черт, я так прогорю… — вздыхала Кейт над ящичком, но что можно изменить — она не знала. Чтобы что-то менять, нужны были деньги, а денег как раз и не было. Пока она оставалась на плаву только потому, что тетя Зои была очень запаслива, и чистого белья (от простого хлопка до изысканного шелка), полотенец, бытовых мелочей типа мыла, шампуней, зубной пасты и прочего, что нужно было менять после каждого клиента, было очень много. А уж замороженной еды было столько, что спокойно можно Третью мировую отсидеть в доме и не заметить.
…но ведь и эти запасы рано или поздно закончатся…
А потом пришел он. Молодой парень, одетый по моде конца 18 века, с длинными, свободно спадающими на плечи седыми волосами и совершенно невыносимым нравом.
Она обнаружила нового постояльца, когда он уже наполовину поднялся по лестнице.
— Простите, — твердо сказала она, задирая голову вверх, — вы не могли бы…
Сероголовый скосил на неё глаза, все так же поднимаясь по лестнице:
— Не мог. Не мешайте, я к себе — полдня не беспокоить!
— Но мистер… — Кейт пришлось броситься за ним по лестнице.
Он все же остановился, поливая её негодованием — прищурил красивые голубые глаза, брови совсем сошлись над переносицей, губы выгнулись в презрительной улыбке:
— Милая… Шли бы вы…
Кейт на миг стало страшно — может, не о таком её предупреждал Джона, но сейчас она всем телом чувствовала пропасть из ступенек за своей спиной. И лететь больно и так легко — всего одно движение этого горевшего гневом мужчины.
— …к мисс Смит. За инструкциями. — закончил он неожиданно. — И впредь мне на глаза не попадайтесь.
— Но, мистер….
Он процедил сквозь зубы:
— Лорд Грей. А теперь идите.
Кейт твердо сказала:
— Мисс Смит умерла почти месяц назад.
— Очень смешно. Попытайтесь сказать это еще раз без дрожащего голоска.
— Я здесь не для вашего веселья, к сожалению. И я прошу вас покинуть “Приют” — у меня нет свободной комнаты для вас.
Он долго сверлил её взглядом.
Кейт старательно твердо сказала:
— Попрошу на выход.
— Не получится. — выдавил он из себя. — Я тут постоянный клиент. У меня своя комната, — он достал из кармана сюртука ключ с вензелем “Приюта” на головке. — Узнаете?