— Она спустится?
— Мисс Хьюз нет в ее комнатах, сэр. Но я нашел это на кровати. Ваша печать, и адресовано вам.
Бенсон протянул ему запечатанное письмо.
Вскочив на ноги, Девлин почти вырвал у него письмо.
— Это все, — резко сказал он.
Бенсон удалился, закрыв дверь, и Девлин, сломав печать, открыл письмо.
5 декабря 1812 г.
Дорогой капитан О'Нил!
Я не могу выйти за Вас замуж. Ко времени, когда Вы получите это письмо, меня уже не будет здесь. По зрелом размышлении я поняла, что мое поведение было до крайности глупым. Мне, безусловно, пора вернуться домой.
Я о многом сожалею. В том числе о неудаче создать между нами настоящую дружбу. Я также сожалею о резких словах, сказанных вчера. Пожалуйста, знайте, что, несмотря на все обстоятельства, я не держу на Вас зла. Совсем наоборот. Я рассматриваю Вас как друга, даже если это чувство не взаимно. Желаю Вам всего наилучшего.
Пожалуйста, передайте также мои наилучшие пожелания Вашей семье, от которой я не видела ничего, кроме добра.
Искренне ваша
Вирджиния Хьюз
Глава 22
Графиня Истфилд не была уверена, что правильно расслышала слугу.
— Прошу прощения? — переспросила она, держа в руках цветы из оранжереи, которые аккуратно поставила на большой стол в центре кухни.
— Пришла мисс Вирджиния Хьюз, миледи, — ответил лакей в ливрее.
Какой-то момент Элизабет молча смотрела на него, стараясь не позволять лицу менять выражение. Но она была более чем удивлена — фактически, ошарашена. Что может быть нужно любовнице Девлина? Почему она пришла? Они вернулись в Уайдэйкр? Если так, почему? Элизабет слышала все о грязной истории на балу у Керу.
Она все еще не знала, что об этом думать. Было странно, что Девлин привел свою любовницу в приличное общество, но Элизабет пришла к выводу, что не знала человека, который был ее любовником шесть лет. Ее соседки, леди Филипс и леди Креймер, очень скоро сообщили ей о бале и о дуэли между ее пасынком и О'Нилом, едва не закончившейся смертью первого. Леди Креймер присутствовала при этом (Элизабет не сомневалась, что она также знала о ее связи с Девлином до недавнего времени) и весьма услужливо снабдила Элизабет и леди Филипс многочисленными подробностями дуэли. Согласно ей, О'Нил намеревался убить соперника, и только его сводный брат помешал ему сделать это.
Элизабет умудрилась улыбнуться и быстро передала дюжину тюльпанов горничной.
— Пожалуйста, поставьте их в вазу и отнесите в мою комнату, — сказала она.
Элизабет еще не оправилась от того, как ее отверг Девлин и как дерзко он использовал ее, чтобы похитить племянницу мужа. Если бы она так не ненавидела Уильяма, то спросила бы у него, что все это значит, а если бы не была неверной женой, то спросила бы о том же у Истфилда. Но она не могла обратиться ни к тому ни к другому.
Однако Элизабет была не глупа. Раньше она была любовницей О'Нила, а теперь племянница ее мужа имела эту сомнительную честь, и Девлин несколько лет назад приобрел у ее семьи Уэйверли-Холл. Элизабет начала чувствовать, что приводится в действие какой-то ужасный план.
— Принесите закуски, Уолден, — велела она, приняв решение.
Любопытство победило — Элизабет сняла фартук, вымыла руки и вышла из кухни.
Вирджиния стояла в желтом салоне — комнате, размером почти с полдюжину гостиных, с весьма изношенной мебелью и двумя люстрами, свисавшими с розового, золотого и белого потолка. Девушка была в светло-лиловом платье с длинными рукавами и черной накидке; ее темные волосы были туго собраны на затылке. Прямая неподвижная поза указывала на внутреннее напряжение, но Элизабет лишь взглянула на бледное маленькое личико и большие глаза и сразу поняла, что пережила эта бедная девочка.
— Мисс Хьюз? — улыбнулась она, войдя в салон.
Вирджиния попыталась улыбнуться в ответ, но улыбка получилась похожей на гримасу.
— Простите, что беспокою вас, миледи.
Ее голос был тихим и хриплым.
— Вовсе нет. — Элизабет указала на стул. — Хотя признаюсь, я несколько удивлена вашему визиту.
Вирджиния с печальной улыбкой села на край полинявшего атласного стула.
Элизабет расположилась на против нее и подумала: «Она действительно хорошенькая, и я начинаю понимать, почему Девлин пожелал ее. Но она так молода…» Элизабет не вспоминала собственный возраст, но племянница ее мужа, похоже, моложе лет на двадцать.
— Вы живете в Уайдэйкре? — вежливо спросила она.
Вирджиния покачала головой и пригладила юбку, глядя на свои колени.
Наступило молчание. Элизабет очень жалела девушку, выглядевшую такой жалкой и растерянной. «По крайней мере, я замужняя и опытная женщина, — думала она, — способная перенести жестокую обиду». Несомненно, Девлин был первым любовником Вирджинии. Неудивительно, что она была раздавлена. Вероятно, он отверг и ее тоже.
— Такой приятный день для конца года, — заговорила Элизабет. — Хотя я слышала, что до конца недели пройдут дожди.
Вирджиния подняла взгляд, закусив губу.
— Я должна просить вас о помощи, миледи, — прошептала она.
Элизабет не могла этого вынести. Она взяла руки Вирджинии в свои.
— Вы знаете, дорогая, что мы одна семья. Учитывая обстоятельства, я не думала об этом, но теперь, видя вас такой опечаленной, мне пришло это в голову. Конечно, я помогу вам, если смогу.
Казалось, Вирджиния вот-вот заплачет.
— Мне нужно вернуться домой в Вирджинию, — сказала она. — Но у меня нет денег на проезд. Если вы сможете одолжить их мне, я обещаю все возвратить.
Элизабет искренне хотела ей помочь, но одолжить даже одну монету при нынешнем напряженном финансовом положении она никак не могла.
— Что случилось, детка?
Вирджиния покачала головой, словно не могла ответить.
— Я должна вернуться домой.
Элизабет колебалась, с осторожностью подбирая слова:
— А Девлин не позволяет вам уехать? Ибо он, безусловно, может оплатить вашу дорогу.
Лицо Вирджинии напряглось.
— Я убежала от него, миледи, и должна немедленно покинуть страну, прежде чем он найдет меня.
Элизабет подняла брови:
— Но разве вы не любили его?
Вирджиния гордо вскинула голову:
— Любила.
— Он вас чем-то обидел?
— Разве мало того, что я была продемонстрирована всему свету как его шлюха? — воскликнула она.
— Я никогда не понимала его поведения, — призналась Элизабет.
Вирджиния встала:
— Не мне объяснять вам его мотивы — я не хочу вставать между ним и вашей семьей. Я только умоляю вас оплатить мне возвращение в Америку. Больше я не могу так существовать.
Элизабет тоже поднялась. Вирджиния явно еще любила Девлина, иначе ей ничто не мешало бы говорить о нем и его целях.
— Значит, вы все еще любите его? — спросила она.
Вирджиния покачала головой:
— Нет. Мое сердце разбито. Осталась только боль.
Элизабет была так тронута, что найти нужные слова не могла. Она погладила ее по щеке.
— Почему? Он так скверно обошелся с вами?
— Когда я уеду, вы можете спросить у него, — ответила Вирджиния.
— Сначала я, потом вы. Он чуть не убил Томаса. Я подозреваю, что он питает злобу к моей семье. — Она усмехнулась. — Неужели дело в этом?
— Вы должны спросить у него, — твердо сказала Вирджиния. — Вы в состоянии оплатить мое бегство?
— Я бы очень хотела помочь вам, — мягко произнесла Элизабет, все еще не желая признавать, что действия Девлина — часть какого-то мстительного плана. В таком случае он шесть лет делил с ней постель не из-за любви и желания, а из-за злобы. — Но, дорогая моя, у нас совсем нет денег.
Вирджиния казалась испуганной.
— Можете вы, по крайней мере, отправить меня в карете назад в Лондон? Я истратила несколько шиллингов, которые у меня были, чтобы добраться сюда.
Это она могла сделать.
— Конечно. Значит, вы все-таки вернетесь к нему?
Вирджиния отпрянула.
— Никогда! — воскликнула она.
— Миледи?
Появился дворецкий с чайной тележкой. Перерыв принес Элизабет почти облегчение.
— Может быть, мы выпьем чаю? — Она улыбнулась. — Наш повар печет чудесные булочки.
— Боюсь, я должна немедленно возвращаться в город, — сказала Вирджиния.
Элизабет решила, что поспешный уход будет к лучшему.
— Уолден! Приготовьте мою карету и скажите Джеффри-су, чтобы он отвез мисс Хьюз в Лондон.
— Да, миледи.
Уолден быстро вышел. Элизабет налила чашку чая.
— Вы уверены, что не хотите выпить чаю перед отъездом?
Вирджиния покачала головой. Она подошла к окну. Элизабет отметила ее плохие манеры, потягивая чай. Да, девушка была очень привлекательна, но Девлин не потому сделал ее своей любовницей. Это имело отношение к какой-то вендетте, которую он вел против ее семьи. Другого объяснения не было.
Спустя десять минут Вирджиния была в карете графини. Завернувшись в кашемировую шаль, Элизабет махала вслед карете, стоя на подъездной аллее. Потом она перестала улыбаться и поспешила в дом.
— Уолден, где граф?
— Он пошел на прогулку с собаками, — ответил дворецкий.
Это было хорошо.
— А Уильям?
— В библиотеке, миледи.
Сердце Элизабет забилось сильнее. Она презирала Уильяма, а иногда боялась его, но выбора не было. Элизабет шла через дом, стараясь не смотреть на полосы облупившейся краски, исцарапанные крышки столов и трещины на полу. Дверь библиотеки была закрыта. Поколебавшись, она вошла.
Уильям сидел за столом с пером в руке. Он поднял взгляд, недовольный невежливым вторжением.
— Я должна поговорить с тобой, — сказала Элизабет, закрыв за собой дверь.
Его брови поднялись.
— В самом деле? Как странно, — промолвил он, вставая и окидывая ее похотливым взглядом.
Уильям вызывал у Элизабет тошноту. Она не сомневалась, что он охотно овладел бы ею прямо на столе.
— Мисс Хьюз только что была здесь.
Его глаза расширились.