К исходу вторых сахарианских суток вертолеты оказались на месте, то есть сели у края каньона, точно над тем местом где на его дне в грунтовом гараже-норе предположительно находилась техника привезенная колониальным кораблем «Орфей», ставшая достоянием аборигенов когда люди либо вымерли естественным путем, либо что хуже возможно стали жертвами аборигенов.
– И что теперь? – поинтересовался Эрик Махов. – Будем ждать, пока они поднимутся?
– Еще не факт что они в курсе нашего появления, – заметила Элен.
– Верно, – согласился Ремезов. – Наши вертолеты слишком тихие. Они где-то там внизу, в километре с лишним, так что более чем вероятно что они не слышали нас.
– Но ведь не орать же теперь? – усомнился Эрик. – Тоже не услышат, а если услышат…
– Да уж, такой способ дать о себе знать может быть неправильно понят, – снова кивнул Антон Николаевич. – Еще решат, что мы вызываем их на бой. Проклятье… трудности появились там, где их совсем не ждали.
Ремезов посмотрел на небо. Полосатый шар Баоса медленно, но верно скрывался за горизонтом. Скоро наступит абсолютная тьма, а это не самая лучшая обстановка для ночевки в непосредственной близости от поселения аборигенов. Могут случиться неприятные эксцессы. Требуется установить контакт до наступления темноты или убраться к этому моменту подальше и попробовать выполнить задачу на следующий день.
– Делать нечего, нужно спускаться на вертолетах, и самим предстать перед ними во всей красе, – сказала Элен.
– Нет, слишком рано и… резко. – Отрицательно покачал головой Ремезов. – Мы слишком торопимся. Давайте оставим здесь часть подарков, фонарик включим на мигающий режим, пусть они убедятся что мы пришли к ним с миром. А вот завтра уже, если они не встретят нас с хлебом-солью, сами спустимся в каньон во всей красе.
– Только как они поймут, что здесь для них что-то оставили, если они до сих пор не в курсе что мы прилетели? – спросил Махов. – Если они действительно не в курсе, а не затаились.
– Сбросим что-нибудь вниз, – после паузы предложил Антон Николаевич. – Надеюсь, что никого не убьет… но другого пути как-то дать о себе знать я не вижу.
Так и поступили. В каньон на наспех смастеренном парашюте из серебристого жароупорной ткани, чтобы подарок действительно никого не убил и не перечеркнул все попытки мирного знакомства, сбросили сумку с подарками. В число подарков включили кофейник, шляпу, часы и ручку со стопкой бумаги. Элен на нескольких листах довольно неплохо нарисовала пейзаж Сахары с шаром газового гиганта, а также посадочные модули и людей рядом с ними.
– Ты не только пилот, но еще и художник?
– Детское увлечение… психологи советовали мне рисовать, как тебе мастерить кораблики.
– Надеюсь там действительно кто-то есть и это все не потеряется, – пробормотал один из участников посольства пожертвовавший часы, наблюдая вместе со всеми, как парашют скрылся в молочной дымке.
Посольство, также оставив часть подарков у обрыва, улетело подальше от каньона, но спать никто даже не думал. Все сосредоточенно наблюдали за картинкой транслируемой проходящими спутниками наблюдавших за основной частью подарка с мигающим фонариком.
Проходили часы, но никто на поверхности не появлялся. Люди начали потихоньку разочаровываться и сомневаться.
– Либо они не заметили сброшенный груз, либо там просто никого нет, – сказал Эрик, выразив общее мнение.
– Все может быть… – согласился Ремезов.
Так и не дождавшись появления аборигенов, с рассветом Антон Николаевич принял решение лететь к каньону.
– В конце концов у них тоже наверняка есть своя бюрократия, – сказал он. – Пока достойные мужи посовещаются, посоветуются со своими богами принимать или нет подношения от чужаков… Беда только в том, что у нас нет времени на слишком долгое ожидание и придется подстегнуть установку контакта… если там действительно есть с кем контактировать. Полетели.
12
Вертолеты на новых батареях резво взмыли в воздух.
Достигнув каньона, три винтокрылые машины зависли над испарениями. Ремезов проявил некоторую нерешительность и медлил. И это понятно. Ведь неизвестно что их ждет там внизу. Как встретят? Но надо решаться, а то собственно зачем они прилетели, чтобы отступить в последний момент?
– Снижаемся…
Вертолеты один за другим погрузились в слой молочной пелены в которой не видно ни зги. Только капли влаги конденсируются на корпусе и стекле. Провалившись сквозь истончившийся слой испарений вертолеты оказались прямо перед «островом» – скальным возвышением посередине каньона метров сто высотой и зависли на одном месте.
Впрочем, такое можно увидеть довольно часто. Удивительно другое, на этом островке имелись самые настоящие здания, точнее комплекс зданий из обработанного камня или даже кирпича. Больше всего это напоминало какой-то дворец или замок.
Стены каньона были буквально облеплены лесенками. Целая их сеть образовывала на первый взгляд хаотичный, но в то же время упорядоченный рисунок.
Сами лесенки вели к жилым «этажам» расположенных в пять ярусов опоясывавших «остров». Оконные и дверные проемы были закрыты деревянными дверями и ставнями.
Имелись настоящие уровневые лифты из системы веревок, блоков и противовесов. И лифты эти могли вывести пассажира до самого верха. Так что желающим не требовалось мучиться и подниматься на такую высоту на своих двоих (если у этих аборигенов действительно по две ноги).
По одной такой ступенчатой лифтовой системе было смонтировано на внешних стенах каньона, так что аборигенам ничего не стоило еще вчера подняться наверх и забрать подарки. Но не забрали.
Эрик от увиденного испытал смешанные чувства. С одной стороны они наконец нашли аборигенов, их поселение и довольно крупное, с другой стороны настораживало то что никого из них не видно.
– Похоже, местные жители нам не очень рады… – заметил он.
– Да, с гостеприимством у них явно большие проблемы, – скрипучим от внутреннего напряжения голосом согласился Антон Николаевич.
– Вопрос в том, где они? В своих квартирах и наблюдают за нами в щели или их здесь вообще нет? Тогда где? Сбежали еще загодя?
На этот раз Ремезов промолчал. Ответа на этот вопрос никто не знает, но вскоре все прояснится, так или иначе.
«Пчелы» все это время продолжали висеть на месте, взбивая влажный воздух винтами и поглощая плохо восстанавливающуюся драгоценную энергию батарей. Так что требовалось срочно решать, как быть: улетать прочь или же приземляться.
– Давай туда, – приказал Ремезов, указав на дворцовый комплекс. – Похоже мы обнаружили столицу аборигенов, а это их «Белый дом». Там даже как раз хорошая площадка имеется, прямо настоящая взлетно-посадочная полоса.
– Странно, – задумчиво буркнул Эрик Махов по этому поводу.
– Что?
– Здания… Зачем им строить здания, когда они живут в стенах каньона?
– Да мало ли? Может это их местный сенат? В подземелье такие не выкопать, по крайней мере чтобы было светло.
– Допустим. Но не проще было бы выстроить сооружения из древесины? Как мы знаем древесина здесь довольно крепкая, не развалится. Кирпичи это уже технологии… И еще… не находите, что они такие… знакомые, с архитектурной точки зрения?
– Наследие орфейцев, – предположил Ремезов. После короткой паузы. – Может наши предшественники все же сумели наладить с аборигенами контакт и успели научить их чему-то в том числе строить здания, а также управляться с техникой. Которую они потом угнали…
– Логично.
Эрик настороженно осматривался. Эта тишина и пустота угнетала, потому как она по определению не несет ничего хорошего.
«Чего испугались аборигены? Почему убежали? Или все же сидят в своих домах?» – напряженно размышлял Эрик.
Но ответы не приходили.
«Интересно, как бы я поступил на их месте? Вышел бы навстречу или убежал? – подумал Махов, решив зайти к решению проблемы с другой стороны. – Итак, я – абориген… Тут кто-то прилетает на странных железных птицах и что-то сбрасывает вниз, какие-то непонятные вещи, спускаются сами…»
– Нет, ошибка…
– Что? Какая ошибка? – тут же отреагировал Антон Николаевич.
– Извините, мысли вслух…
– О чем?
– Пытаюсь проанализировать поведение аборигенов с их точки зрения.
– И как?
– Пока пришел к выводу что это не страх перед неведомым… Они знают кто мы, уже контактировали… Причем совсем недавно со стрельбой. Они также знают, должны помнить наших предшественников, по крайней мере по рассказам своих стариков. Но вот беда, какие у них с орфейцами сложились отношения? Какие истории о людях до них дошли? Может наши предшественники использовали аборигенов как рабсилу? Убивали почем зря? Если так то у нас большие проблемы.
– Хм-м… всякое могло быть… – задумчиво произнес Ремезов. – Колонисты не ангелы – люди, так что в крайних условиях могли пойти и на такой шаг для собственного выживания, чтобы в каких-то условиях не рисковать самим. По крайней мере их потомки.
– Вот и я про что. Если это действительно так, и аборигены помнят об этом по сохранившимся преданиям, легендам, то нам не рады по определению и никакими подарками тут ситуацию не изменить. Мы для них враги и точка.
– Проклятье… Будем надеяться что это не так. Иначе наше положение просто аховое. И так-то мир не подарок, едва выживаем, а тут еще аборигены с претензиями, так и норовят скальп снять. Расклад хуже не придумать.
– Если нет, и все наши домыслы лишь домыслы, и все с орфейцами и их потомками нормально, то они могли решить что мы пришли мстить за убитых ими людей.
– Тоже может быть… Куда ни кинь, всюду клин, – вздохнул Ремезов.
Вертолеты тем временем приблизились к скальному выступу с дворцовым комплексом на вершине и пилоты стали присматриваться к возможному месту посадки.
Один из вертолетов, заложив вираж, пошел на снижение.
Вдруг сверкнула оранжевая вспышка тут же сменившаяся облачком сизого дыма, и уже через секунду весь комплекс зданий засверкал такими вспышками и окутался дымком.