– Ну… да. Потому что чувствовала, что он особенный. Иначе Шелан бы не стал с ним связываться! Как думаешь, какую сделку они заключили?
– Тайна, покрытая мраком. Он надеется получить что-то взамен, раз помогает тебе. Но вряд ли его призывали для защиты, есть масса демонов-защитников, а не эта мелочь пузатая.
– Кусю! – угрожающе донеслось из-за ритуальных чаш. – Ащ-ащ-ащ!
– Сначала вылези, кусака, – насмешливо отозвался Кеннет. – А насчет сделки с Шеланом… Рассуждая логически, прихожу к выводу, что логика тут и не ночевала.
– Значит, будем рассуждать творчески, – вздохнула я.
Присела на корточки перед шкафом и позвала:
– Ярушка! Иди ко мне, пожалуйста. Обещаю, Кеннет не будет тебя обижать.
Оба синхронно хмыкнули.
– Все хорошо, и скоро мы пойдем домой, – не обратила я на это внимания. – Ты мне нужен очень-очень, и твоя помощь. Помоги, а?
– Есть идея. – Кеннет шагнул к шкафу и вытащил с верхней полки… остро отточенный кинжал.
– Эй-эй! – Я подпрыгнула. – Плохая идея.
Он полоснул лезвием у запястья. Несколько капель крови упало на пол, вокруг них заклубилась тьма. Я нервно сглотнула и опустилась обратно. Темная энергия дымом затягивала пространство, извивалась, шипела. Кеннет резко хлопнул в ладоши, и она развеялась. Попа за чашами шевельнулась и поползла нам навстречу. Задние лапки нащупали доски пола, встали на него. Следом показалось плюшевое тельце, мгновением спустя из шкафа выбрался весь ханик. Мордочка выражала недоверчивое любопытство, глазки-бусинки пытливо уставились на Кеннета.
– Что происходит? – спросила я, стараясь не коситься на багровые отпечатки капель сбоку.
– Договорились с ним, – невозмутимо пояснил Кеннет, протирая кинжал и возвращая на место. – Что я его не изгоняю, а он ведет себя прилично. Твой мелкий хочет находиться в нашем мире. Прямо-таки очень.
– А кровь для этого обязательна?..
– Иногда. – Он натянул рукав рубашки пониже, скрывая порез. – Действует лучше обещаний.
– Расслабься, маленький. – Я потрепала Ярушку по голове. – Не такой уж он пехтюк, верно?
Ханик неопределенно покрутил лапой у уха и громко чихнул крошками мела.
– Тебя призывал Зеран Шелан? – затаив дыхание, спросила я. – Престарелый такой, почти эльф. В смысле, блондин. Какую сделку вы заключили?
– Дя, – радостно выдал Ярушка. – Сделька!
– Какая?
– Кыщ. – Он пнул лежащий рядом кусок мела. – Ата-та.
– Ваша сделка, – не отступилась я, – о чем она была?
Ханик сунул «обмеленную» лапу в пасть и глубокомысленно пососал, после чего выдал вердикт:
– Фу.
– Бесполезно, – надо мной склонился Кеннет, – ты сильно переоцениваешь его умственные способности. Что бы он ни бормотал, полноценного разговора у вас не получится. Но… Сейчас я кое-что тебе скажу. Те самые три слова.
Сердце екнуло. Он улыбнулся уголками губ и взял меня за руку, помогая подняться. Прикосновение отозвалось мурашками, я едва встала на ноги. Колени подгибались, голова сладко кружилась, по телу растекалась слабость. Теплота его ладони заставляла что-то внутри жарко пульсировать. Кеннет прижал меня к себе, ухо обжег шепот:
– Ты была права.
– Эм-м-м?.. – выдавила я хрипло.
– Ярушка особенный. Узнал в тебе создательницу раньше меня. Мы выясним, зачем он здесь.
– Ага… Выясним… Только не сию минуту, да?
Его рот накрыл мои губы. Поцелуй – жадный и нежный, бесстыдно глубокий, настойчивый, упоительный. Я растворилась в нем, тесно прижимаясь к горячему крепкому телу, целуя в ответ. Дрожь предвкушения по коже, смятая ткань рубашки под ладонями…
– Фу-у-у, – в ногах закопошился Ярушка и втиснулся между нами, выплевывая куски мела, – бе!
– Да бездна его забери… – Кеннет со вздохом отстранился, – с первого раза не дошло, что это не вкусно?
Ханик фыркнул и задумчиво почесал нос. Я крепче сжала руку Кеннета, рукав чуть задрался, обнажая уже не кровоточащий, но все еще свежий порез.
– В идеале темные маги их сразу лечат, – прокомментировал он, – но с этим пока проблемы. Из-за длительной сделки с демоном светлая магия не работает…
– Благодаря Ярушке узнаем о демонах новое. – Я уткнулась лбом в теплое плечо. – Избавимся от твоего.
– Да, – мечтательно прозвучало над ухом. – И я смогу регулярно кромсать себя на ритуалы и не париться, м-м-м…
Я вывернулась и легонько его пнула, Ярушка довольно захрюкал. Гады! Один мел жрет и плюется, словно верблюд в брачный период, из другого шуточки сыплются, как из дырявого мешка. Всю романтику убили окончательно…
На обратном пути в общежитие Ярушка толкался в сумке и ворчал, явно собираясь еще долго припоминать мне сегодняшнее «исследование».
Дома я вытряхнула ханика на кровать и попыталась примирительно почесать его за ушком, он меня вероломно боднул. По сведенным галочкой бровям читалось, что в бездне он видал такие прогулки. Оно и понятно – кому понравятся закручивающиеся над головой руны контроля?
Нет, на Кеннета я не сердилась. Он относится к демонам как темный маг, который годами учился их подчинять, а не сюсюкать. Плюс он признал, что я была права. Хотя насчет «тех самых трех слов» мог бы и поосторожнее…
Диса где-то носило, Ярушка удрал от меня и дулся в гостиной. Самое время попробовать-таки вычислить, кто из Совета магов подлая вражина. Я вытащила из-под матраса обернутый в занавеску прямоугольник фанеры и, размотав его, аккуратно положила на пол. Моя доска с подозреваемыми! Как в детективах. С магографиями, связующими стрелочками и всяческими заметками.
Больше всего места было выделено Эмилии Энри. Эта Дюймовочка и сама та еще Горгона, да еще и двоюродная сестра типа, пытавшегося меня убить за то, что я потенциальная создательница. Однако сильно смущало то, что она из Ладоса: и родилась там, и выросла, и выбилась в люди. Разве она могла поддерживать идеи Союза прорицателей? Ведь отключение магии обрекало ее друзей и близких на верную гибель. Кому, как не главной целительнице, знать, что местным жителям просто нечем лечиться без артефактов и заклинаний? Что-то тут не стыкуется.
По тому же параметру не проходил Грэгор Грэвс. Сильнейший менталист был способен влегкую влезть в мой тест, ведь именно он создал последнюю версию считывающих результаты кристаллов. Но совершенно не получалось представить, чтобы ему хотелось погладить прорицателей по головке за попытку оставить его многочисленных детей, внуков и правнуков в мире с апокалипсисом.
Больше всего подозрений вызывала Ровена Лерр, природница из Гарда, борец за права рода истинных королей в своем мире. Не удивлюсь, если она в курсе про Диса и помогла ему устроиться в Междумирье. Наказать Ладос за преследование принца – вполне тянет на мотив.
Не меньше поводов поддерживать заговор прорицателей имелось у эсмирца и мастера боевой магии Иксти Ханса. Именно он рекомендовал Энару на роль ректора, а во время отключения магии, когда все члены Совета застряли в Междумирье, тусовался в «Дыхании дракона», а не заседал с коллегами, ища выход.
Мне же самым подозрительным упорно казался Эд Рион. Он и предсказатель, и винарец. У них, как известно, своя атмосфера. Что ему до других миров? А вот видения и классовая солидарность – это святое.
Конечно, имелся и шестой высший маг в Совете… Но наклеивать на доску Дэкса Лэнсона было бы нелепо. Во-первых, он тоже из Ладоса. Во-вторых, собственноручно затеял расследование заговора. В-третьих, оставил меня в университете, а не сослал на Землю. Если у него и имеется тайный план, то какой-то уж слишком коварный!
Пока получалось, что гад не вычисляем. До сих пор не рассекретился, значит, был предельно осторожен и не давал никому повода в себе усомниться. Даже разведка владыки заподозрила не кого-то конкретно, а Совет магов в целом. Глупо ждать, пока он проколется… Нужно устроить провокацию. И предстоящий ужин с перспективными студентами для этого идеально подходит!
Тяжело бабахнула о стену входная дверь, я подпрыгнула, торопливо пряча доску в тайник. Из гостиной перепуганно примчался Ярушка, следом донесся разъяренный рев Диса:
– Нет! И хватит за мной ходить!..
– Детка, не лома… То есть, душа моя, не гневайся, – пропел знакомый голос его поклонника. – Говорил же – не отступлюсь.
Вот же прилип как банный лист к… То есть какой навязчивый молодой человек! Кстати, давно его не было слышно. И вот нате вам, снова вытаял.
– Глэдис, форма на тебе прекрасна! Не стоило столь долго прятать такие красивые ножки! – заливался мастер комплиментов.
– Прибью…
– За это я тебя и люблю, несравненная Глэдис! За темперамент.
– Вон! – рявкнула несравненная Глэдис.
Судя по возне и пыхтению, перед носом Ромео пытались запереть дверь.
– Ну букетик-то хоть возьми…
Что-то зашелестело, щелкнул замок. Стало тихо, если не считать громкого злого дыхания его высочества. Даже Ярушку пересопел. Я осторожно высунулась из комнаты. Посреди гостиной стоял багровый Дис с завернутой в бумагу вербной веткой. Что, выбросить рука не поднялась? Видимо, «букетики» – для природников святое. Даже для тех, кто обманом пробрался на факультет пророчеств и предсказаний.
– Ни слова, – прошипел Дис прежде, чем я успела раскрыть рот.
Бросил ветку на столик и непереводимо выругался.
– Надо его отвадить, – мирно предложила я, и не думая издеваться, – как-нибудь по-хорошему, раз по-плохому не выходит. Давай, например, к Марисе его приворожим, а?
– Приворотные зелья только в книжках существуют, – с сожалением произнес Дис, – и это не справочники по зельеварению. К тому же есть проблема посерьезнее.
– Какая? – заинтересовалась я.
– Межмировая!
Он щелкнул пальцами, высекая зелененькую искру. Ветка на столике шелохнулась и… проросла! Выпущенные тонкие корни удлинились, почки набухли и звучно лопнули, выпустив на волю листочки. Листья. Листищи! Да и ветка была уже не ветка, а мощный ствол, и он рос-рос-рос. Утолщался, ветвился, пуская побеги к потолку. Люстру заслонило густой кроной, столик проткнули корни, разнеся его в щепки и изрыв пол.